Так же, как и в близость Джерома. Его тело… его жар… его губы, которые беспрестанно целуют ее. Бриджит даже не догадывалась, что поцелуй может вызвать такую волну наслаждения и желания.
Она хотела, чтобы Джером не прекращал целовать ее, она хотела всего его. Бриджит, страдая от этой муки, раскрыла губы ему навстречу, и еще одного приглашения ему не потребовалось.
Если раньше подобные попытки со стороны других мужчин вызывали у Бриджит лишь отвращение, то сейчас ее охватило безумное наслаждение. Она не могла утолить свой голод. Когда Джером попытался отстраниться, девушка сама стала целовать его с решимостью, которой потом изумилась.
Джером наконец нашел в себе силы прервать это безумие.
— Напомни мне, чтобы я никогда не целовал тебя на людях, — вздохнул он. Вот дьявольщина…
Бриджит с ним не согласилась. Дьявольщины: тут не было, скорее это был дар небесный.
— Поцелуй меня еще раз, Джером… — попросила она, поднимая к нему лицо.
И снова он откликнулся на приглашение. Бриджит закрыла глаза и только успевала время от времени короткими всхлипами вбирать в себя воздух.
— Господи, как я хочу тебя… — бормотал Джером, осыпая ее страстными поцелуями. — Скажи, что ты тоже хочешь меня, скажи, что все по-настоящему, Бриджит. Скажи же!
— Да-а… — Это было все, что она могла выдавить. У Бриджит кружилась голова и гулко колотилось сердце. — Да-а… — повторила она и снова растворилась в его поцелуях.
Джерома пронзил восторг, когда он услышал признание Бриджит и понял, что она готова сдаться. Ни у кого иного, торжествовал он, это не могло с ходу получиться! Она хочет меня, хочет с той же силой, как и я ее.
Его поцелуй был полон голодной настойчивости, и Бриджит отвечала с такой страстью, о которой можно было только мечтать.
Боже милостивый, сколько неутоленной чувственности в этом создании! восхищался Джером. В звуках, которые она издает. В том, как она прижимается ко мне всем телом.
Он мог лишь догадываться, что с ней будет, когда они окажутся в постели.
Одна только мысль об этом заставляла Джерома возбуждаться сверх всякой меры.
Продолжая целовать Бриджит, он подхватил ее на руки и зашел в ближайшую комнату. Краем глаза Джером заметил, что это спальня, и огромная кровать его более чем устраивала. Вместе с Бриджит он опустился на кремовое покрывало, стараясь не думать, что внизу осталась ее мать.
И скоро одних поцелуев оказалось недостаточно, Джером уже не контролировал себя, Бриджит, казалось, тоже.
Она не пыталась остановить его, когда он спустил с ее плеч бретельки топика, а затем и сам топик и перед его глазами возникли ее груди совершенной формы. Когда Джером целовал нежные розовые соски, которые отвердели и напряглись, Бриджит, постанывая, выгибалась под ним, растворившись в страсти.
— Тебе нравится? — спросил он, приподнимаясь на локте и глядя на Бриджит сверху вниз.
— Да… — выдохнула она, не отрывая от его лица широко раскрытых глаз.
Еще бы, сокрушенно подумал Джером, делая над собой усилие, чтобы не раздеть ее донага немедленно. Он сделал бы это с наслаждением, но останавливало то, что в любую минуту в комнату может войти леди Кариеса.
Однако отказаться от наслаждения, которое Бриджит откровенно предлагала, было выше его сил. Я вот-вот остановлюсь, пообещал себе Джером и, глядя ей в лицо, провел тыльной стороной ладони по налившимся грудям, отчего у Бриджит перехватило дыхание. Джером с ликованием заметил, что, стоит ему прикоснуться к соскам, как у Бриджит возбужденно раздуваются ноздри. Он зажал один сосок между большим и указательным пальцами и стиснул, отчего тот еще больше отвердел и возбудился.
Бриджит приоткрыла губы, и ее большие голубые глаза постепенно темнели от сжигавшего ее желания. Она с головой тонула в море чувственности, Джером не сомневался, что девушка без раздумий сделает все, что он попросит.
Всегда ли она реагирует с такой всепоглощающей готовностью? — подумал Джером. Впрочем, что с того, если даже и да? Ведь именно этого я и хотел от нее, разве не так? Заняться с ней сексом, тут же, немедленно, пока не получит удовлетворения сжигающее меня сумасшедшее желание. Какое мне дело до того, как она ведет себя с другими мужчинами? Вот уж что меньше всего мне нужно, так это привязаться к Бриджит Холлис!
— Бриджит! — донесся с лестницы голос леди Кариссы. — Ты наверху?
Выругавшись сквозь зубы, Джером отпустил Бриджит. Она села на кровати. Ей понадобилось всего несколько секунд, мрачно отметил он, чтобы прийти в себя, а ведь только что умирала от страсти.
Бриджит сидела прямо и напряженно и, отчаянно краснея, натягивала топик, чтобы прикрыть груди. Впрочем, торчащие соски все равно выдавали ее.
— Джером с трудом сдержал улыбку, увидев, как зарделась Бриджит. Похоже, даже самые раскрепощенные девицы смущаются, что родители могут застать их в пикантной ситуации. Неужели ее милая мамаша думает, что Бриджит остается невинной маленькой девочкой? Вот сэр Клемент наверняка не питал подобных иллюзий относительно своей дочери. Человек свободных нравов, он, безусловно, давно распознал в ней родственную и в этом смысле душу. Да и любому мужчине чувственность Бриджит бросалась в глаза.
Джером наблюдал, как с ее лица стремительно исчезало виноватое выражение, и с грустью отметил, что Бриджит избегает его взгляда. Он вдруг подумал, что румянец смущения удивительно красит ее, может, потому, что стоящая сейчас перед ним Бриджит не имела ничего общего с той раскованной жрицей любви, которая, страстно стоная и прижимаясь к нему, требовала все новых и новых ласк.
— Бриджит? — снова окликнула леди Кариеса, и на этот раз ее голос раздался из-за двери.
Бриджит, в последний раз страдальчески взглянув на смятое покрывало, вылетела на площадку.
— Я здесь, мама. Что-то случилось?
Девушка с трудом переводила дыхание и благодарила Бога, что мать окликнула ее, а не возникла на пороге спальни.
— Пришел Мэтт. Если мы понадобимся тебе, ты найдешь нас в заднем садике.
Джерому понравилось то, что ты ему показала?
— Более чем, — заверил Джером, выходя из спальни и вставая рядом с Бриджит.
Девушку окатило жаром с головы до ног: она-то понимала, о чем говорит Джером!
— Прекрасно! — Леди Кариеса улыбнулась и поплыла вниз.
Бриджит, оцепенев, продолжала стоять рядом с Джеромом, не в силах прийти в себя от смущения. Здравый смысл предупреждал ее: то, что она испытывала, лежа в объятиях Джерома, не имеет ничего общего с настоящей любовью.
В то же время ее необоримо влекло к этому мужчине. Что было очень странно. Когда он уложил ее на кровать, у Бриджит помутилось в голове. Она никогда не испытывала подобного наслаждения, хотя ее несколько смущало, что она совершенно не владеет собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38