Понимая, что объяснения приняты не будут, он, тем не менее, предпринимал все новые и новые попытки. – Может быть, именно поэтому меня перестали приглашать на помпезные симпозиумы, которые проводятся на Западе. Я имею в виду не серьезные научные встречи, а те форумы, что созываются главным образом с рекламными целями, с чьих трибун произносятся трескучие речи. Для таких сборищ необходима, разумеется, фигура колосса, этакого супермена от науки, в крайнем случае – кто-нибудь вроде уэллсовского доктора Моро…
Писатель нетерпеливо заерзал в кресле. Вот непрактичный человек, явился в студию в пуловере и кожаной куртке. Он их, небось, с удовольствием скинул бы, ведь вон какая испарина на лбу выступила, да поздно теперь.
– Извините, у меня вопрос, – сказал он. – Можете на него не отвечать, если не хотите. Что ж вы не отказались от Нобелевской премии, при таких-то взглядах?
Лемхович медленно кивнул. В давние времена он этого вопроса боялся. Журналисты его неизменно задавали, а он старался уйти от ответа. Потом понял, что молчанием тут не отделаешься. Слава – будто огромная, висящая над головой лупа – выставляла его на всеобщее обозрение. У него оставался единственный выход – полная, абсолютная откровенность.
– Тут, видите ли, нет ничего удивительного, – задумчиво проговорил он. – Я, конечно, могу оправдаться тем, что отказ привел бы к скандалу, заявить, будто на меня оказала нажим научная общественность или что огромный успех вскружил мне голову. Но истина заключается в том, что мне просто не удалось победить собственное тщеславие. Такое ведь раз в жизни случается… и кто без греха, пусть первым бросит в меня камень.
Ему вспомнился тот счастливый вечер пятнадцать лет тому назад, когда, ликуя, он спешил домой с бутылкой шампанского. Наконец-то! Наконец-то! Марта бросилась ему на шею, расцеловала, Филипп восторженно вопил что-то из гостиной. Потом они поспешили к Игнасио, первый тост следовало поднять за него, ведь с него-то все и началось. Не смолкая, звонил телефон, родственники, коллеги и друзья поздравляли наперебой. Как быстро разнеслась весть, удивлялся он и сиял, грелся в лучах славы. Видный ученый, лауреат Нобелевской премии, гордость отечественной науки. Разве мог он подозревать, что все кончится вот так – досадой, усталостью, сожалением, что не подумал, как следует, прежде чем принимать незаслуженные почести.
И сейчас он испытывал одно-единственное желание: быть дома, вместе с Мартой волноваться о здоровье Игнасио.
4
Воспоминания заставили на несколько мгновений отключиться от тоненького голоска переводчицы, звучавшего в наушнике. И теперь он обнаружил, что все выжидательно на него смотрят. Виновато улыбнувшись, он спросил:
– Что вы сказали? Простите, я отвлекся.
– Мне кажется, вы чересчур строги к себе, профессор Лемхович, – повторила чертежница. – По крайней мере, с моей точки зрения – с точки зрения человека, который не до тонкостей разбирается в видеонике. Мне одно известно: новое искусство завоевало весь мир, видеон есть в каждом доме…
– У нас дома четыре видеона! – встряла домохозяйка, уставившись прямо в объектив телекамеры.
– …так что для меня ваше открытие эпохально, – поморщившись, продолжала чертежница. – Именно поэтому прошу вас объяснить – почему вы считаете, будто идея видеона "витала в воздухе".
Ага, пришла очередь "научной" части беседы. В такие моменты Лемхович испытывал неподдельное волнение. Ему все казалось, будто говорит он чересчур сухо, входя в излишние технические подробности. Но иначе объяснить суть видеоники невозможно. Его утешала мысль, что хоть какой-то части зрителей будет полезно услышать, как создавалось новое искусство.
– Что ж, начнем с азов. Что такое видеон? В самом общем плане его можно назвать фильмом, который продолжается бесконечно. Обратимся к истории кино: если на ее заре картины были коротенькие, то потом они становились все длиннее и длиннее. Первые не превышали нескольких минут, потом появились часовые ленты, потом полтора часа, потом двух-, трех-, пятисерийные. К середине прошлого века стали производиться сериалы из 20, 30, даже из ста эпизодов. Это уже во многом напоминает видеон, правда ведь?
– Не совсем то же самое! – осторожно возразил школьник.
– Правильно, далеко не совсем. Но все же в те времена с успехом шли телевизионные многосерийные экранизации крупнейших произведений классической литературы. Есть целый ряд обстоятельств, не позволявших кинематографу выполнить ту же задачу.
– Очень приятно, что вы тепло отзываетесь о телевидении, – попытался напомнить о себе ведущий.
– Мне и еще есть что о нем сказать, – перебил его профессор. – Не будь телевидения, видеоника вообще не смогла бы возникнуть. Разве видеон не что иное, как слегка переделанный телевизор?
Лемхович огляделся. Слава богу, все слушали его с вниманием. Значит, нет нужды в более занимательных примерах – пока их еще найдешь! Паясничать перед публикой он не любил. В конце концов, за этим его сюда и пригласили – рассказать о видеонике, так что можно будет остановиться на самых мелких технических подробностях.
Сидевший напротив него научный работник подался вперед, будто они беседовали впрямую, без посредства перевода.
– Профессор Лемхович, у меня к вам вопрос как у профессионала: какой момент в развитии телевидения вы считаете поворотным, когда был сделан первый шаг к видеонике?
– Вас, коллега, мой ответ может привести в недоумение. Тем не менее, призываю вас вернуться в довольно далекое прошлое. В шестидесятые годы прошлого века в Советском Союзе осуществлены первые попытки посредством телевидения передать газетные факсимиле из Москвы в Сибирь. Благодаря этому удалось избежать необходимости перевозить матрицы на тогдашних сравнительно тихоходных, но весьма дорогих самолетах. С тем, чтобы повысить качество принимаемого изображения, сигнал пропускался через компьютер. Думаю, именно с этого момента можно говорить о возникновении исторической неизбежности изобретения видеона.
– Да, благодарю вас, – удовлетворенно кивнул его собеседник.
Возникла короткая пауза. И вот строитель, испытывая смущение, поднял руку, будто ученик в классе.
– Извините, для вас это, может быть, и ясно, но для меня не совсем. Почему вы считаете использование компьютера первым шагом к видеону? Насколько мне известно, ныне каждый телевизионный приемник снабжен компьютером, однако с видеоном все они не имеют ничего общего.
– "Ничего общего" – это несколько сильно сказано, но в принципе вы правы, – согласился Лемхович. – Верно, современные телевизоры оборудованы миниатюрными компьютерными блоками. Следовательно, все они являются наследниками упомянутого сибирского эксперимента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Писатель нетерпеливо заерзал в кресле. Вот непрактичный человек, явился в студию в пуловере и кожаной куртке. Он их, небось, с удовольствием скинул бы, ведь вон какая испарина на лбу выступила, да поздно теперь.
– Извините, у меня вопрос, – сказал он. – Можете на него не отвечать, если не хотите. Что ж вы не отказались от Нобелевской премии, при таких-то взглядах?
Лемхович медленно кивнул. В давние времена он этого вопроса боялся. Журналисты его неизменно задавали, а он старался уйти от ответа. Потом понял, что молчанием тут не отделаешься. Слава – будто огромная, висящая над головой лупа – выставляла его на всеобщее обозрение. У него оставался единственный выход – полная, абсолютная откровенность.
– Тут, видите ли, нет ничего удивительного, – задумчиво проговорил он. – Я, конечно, могу оправдаться тем, что отказ привел бы к скандалу, заявить, будто на меня оказала нажим научная общественность или что огромный успех вскружил мне голову. Но истина заключается в том, что мне просто не удалось победить собственное тщеславие. Такое ведь раз в жизни случается… и кто без греха, пусть первым бросит в меня камень.
Ему вспомнился тот счастливый вечер пятнадцать лет тому назад, когда, ликуя, он спешил домой с бутылкой шампанского. Наконец-то! Наконец-то! Марта бросилась ему на шею, расцеловала, Филипп восторженно вопил что-то из гостиной. Потом они поспешили к Игнасио, первый тост следовало поднять за него, ведь с него-то все и началось. Не смолкая, звонил телефон, родственники, коллеги и друзья поздравляли наперебой. Как быстро разнеслась весть, удивлялся он и сиял, грелся в лучах славы. Видный ученый, лауреат Нобелевской премии, гордость отечественной науки. Разве мог он подозревать, что все кончится вот так – досадой, усталостью, сожалением, что не подумал, как следует, прежде чем принимать незаслуженные почести.
И сейчас он испытывал одно-единственное желание: быть дома, вместе с Мартой волноваться о здоровье Игнасио.
4
Воспоминания заставили на несколько мгновений отключиться от тоненького голоска переводчицы, звучавшего в наушнике. И теперь он обнаружил, что все выжидательно на него смотрят. Виновато улыбнувшись, он спросил:
– Что вы сказали? Простите, я отвлекся.
– Мне кажется, вы чересчур строги к себе, профессор Лемхович, – повторила чертежница. – По крайней мере, с моей точки зрения – с точки зрения человека, который не до тонкостей разбирается в видеонике. Мне одно известно: новое искусство завоевало весь мир, видеон есть в каждом доме…
– У нас дома четыре видеона! – встряла домохозяйка, уставившись прямо в объектив телекамеры.
– …так что для меня ваше открытие эпохально, – поморщившись, продолжала чертежница. – Именно поэтому прошу вас объяснить – почему вы считаете, будто идея видеона "витала в воздухе".
Ага, пришла очередь "научной" части беседы. В такие моменты Лемхович испытывал неподдельное волнение. Ему все казалось, будто говорит он чересчур сухо, входя в излишние технические подробности. Но иначе объяснить суть видеоники невозможно. Его утешала мысль, что хоть какой-то части зрителей будет полезно услышать, как создавалось новое искусство.
– Что ж, начнем с азов. Что такое видеон? В самом общем плане его можно назвать фильмом, который продолжается бесконечно. Обратимся к истории кино: если на ее заре картины были коротенькие, то потом они становились все длиннее и длиннее. Первые не превышали нескольких минут, потом появились часовые ленты, потом полтора часа, потом двух-, трех-, пятисерийные. К середине прошлого века стали производиться сериалы из 20, 30, даже из ста эпизодов. Это уже во многом напоминает видеон, правда ведь?
– Не совсем то же самое! – осторожно возразил школьник.
– Правильно, далеко не совсем. Но все же в те времена с успехом шли телевизионные многосерийные экранизации крупнейших произведений классической литературы. Есть целый ряд обстоятельств, не позволявших кинематографу выполнить ту же задачу.
– Очень приятно, что вы тепло отзываетесь о телевидении, – попытался напомнить о себе ведущий.
– Мне и еще есть что о нем сказать, – перебил его профессор. – Не будь телевидения, видеоника вообще не смогла бы возникнуть. Разве видеон не что иное, как слегка переделанный телевизор?
Лемхович огляделся. Слава богу, все слушали его с вниманием. Значит, нет нужды в более занимательных примерах – пока их еще найдешь! Паясничать перед публикой он не любил. В конце концов, за этим его сюда и пригласили – рассказать о видеонике, так что можно будет остановиться на самых мелких технических подробностях.
Сидевший напротив него научный работник подался вперед, будто они беседовали впрямую, без посредства перевода.
– Профессор Лемхович, у меня к вам вопрос как у профессионала: какой момент в развитии телевидения вы считаете поворотным, когда был сделан первый шаг к видеонике?
– Вас, коллега, мой ответ может привести в недоумение. Тем не менее, призываю вас вернуться в довольно далекое прошлое. В шестидесятые годы прошлого века в Советском Союзе осуществлены первые попытки посредством телевидения передать газетные факсимиле из Москвы в Сибирь. Благодаря этому удалось избежать необходимости перевозить матрицы на тогдашних сравнительно тихоходных, но весьма дорогих самолетах. С тем, чтобы повысить качество принимаемого изображения, сигнал пропускался через компьютер. Думаю, именно с этого момента можно говорить о возникновении исторической неизбежности изобретения видеона.
– Да, благодарю вас, – удовлетворенно кивнул его собеседник.
Возникла короткая пауза. И вот строитель, испытывая смущение, поднял руку, будто ученик в классе.
– Извините, для вас это, может быть, и ясно, но для меня не совсем. Почему вы считаете использование компьютера первым шагом к видеону? Насколько мне известно, ныне каждый телевизионный приемник снабжен компьютером, однако с видеоном все они не имеют ничего общего.
– "Ничего общего" – это несколько сильно сказано, но в принципе вы правы, – согласился Лемхович. – Верно, современные телевизоры оборудованы миниатюрными компьютерными блоками. Следовательно, все они являются наследниками упомянутого сибирского эксперимента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36