Жаль, не все наши игроки сознательно владеют методами психорегулирующей тренировки – это очень важно сегодня.
Психолог: На чемпионате мира 1974 года в игре с командой ЧССР вы пропустили шесть шайб…
Третьяк: Семь. А мог пропустить и семнадцать. Почему так произошло? Да потому, что психологически к этой встрече команда готовилась неправильно. Перед игрой и тренеры, и журналисты нам говорили: у вас только один матч на этом чемпионате – с ЧССР, – и вы должны его выиграть. Только чехословацкая команда и только она! Нас просто запугали этим предстоящим матчем. Это называется «накачка». Мы проиграли встречу еще до выхода на лед. Боялись самих себя. Страх поборол нашу уверенность. Игроки с самого начала стали ошибаться, вот и посыпались голы.
Тактика у меня такая: когда шайба в нашей зоне у своего игрока, я спокоен, мышцы расслаблены, я отдыхаю – не могу же я все время быть на пределе! – а в том матче наши игроки в своей зоне беспрерывно теряли шайбу, «дарили» ее соперникам, и «включаться» я, конечно, не успевал. Из семи шайб четыре или пять мы им просто «подарили».
Психолог: Что вы понимаете под быстротой мобилизации, в чем она заключается? Направлено ли ваше сознание на себя, внутрь, или вы следите за тактикой нападающих?
Третьяк: Я стараюсь все время удерживать нить игры, даже успеваю оценивать действия своих партнеров: этот хорошо сыграл, этот плохо, тому следует дать пас туда… Все время как-то моделирую ход матча. Очень важно взять себя в руки после того, как соперник забил шайбу или две шайбы подряд, то есть нанес ощутимый психологический удар. Я себя заставляю не думать, почему это произошло (анализ потом, по видеозаписи, а сейчас необходимо быстро собраться, внушить себе: «Ничего не случилось, я стою хорошо…»).
Должность вратаря очень ответственна. Бывает, что мы крупно ведем в счете, и нападающие могут позволить себе расслабиться, сделать небрежный пас… Вратарь на такое расслабление права не имеет.
Психолог: А если в момент неудачи вам делают замечание со стороны?
Третьяк: Это только усугубляет отрицательные эмоции. Начинаешь раздражаться и, как следствие, можешь допустить новые ошибки.
Психолог: Что происходит с вами, когда меняются составы? Какие мысли у вас возникают? Как это влияет на ваши эмоции?
Третьяк: Безусловно, смена игроков влияет на настроение вратаря. Вот наша первая тройка. Когда она на льду, я спокоен. Когда же выходит молодежь, я чувствую: эти могут ошибиться, я им стараюсь подсказывать. Волнение, конечно, больше.
Психолог: То есть вы прогнозируете ситуацию с поправкой на отрицательный исход и дополнительно мобилизуетесь?…
Третьяк: Да.
Психолог: А не мешают ли ваши указания игрокам?
Третьяк: Думаю, что нет. Конечно, если кто-то ошибся, я стараюсь избегать обидных слов. Лучше, напротив, подбодрить человека.
Психолог: Это правильно. Ведь речь у нас идет о напряженной ситуации игры, иначе говоря, о стрессовой ситуации. В такой обстановке слово (а оно помимо смыслового содержания имеет еще и эмоциональную окраску) может глубоко травмировать человека. В этом, как мне кажется, заложена одна из причин психологических срывов в любом виде человеческой деятельности, связанной с большими напряжениями или большой ответственностью. Спортсмены весьма подвержены цепной реакции передачи отрицательных эмоций. Вы правильно заметили, что команду нельзя «накачивать», то есть жестко нацеливать ее только на победу, – это следствие, скорее, тех страхов, которые спортивные руководители испытывают более за себя, чем за команду.
Третьяк: Да, от вратаря в этом смысле зависит очень многое. Но главное, безусловно, не слова, которые говоришь своим товарищам, а твоя игра. Бывает, команда слаба, но вратарь играет блестяще и тем самым воодушевляет своих партнеров и деморализует соперников. Если голкипер показывает надежную игру, то и у защитников появляется активность: они смело могут идти вперед, обострить ситуацию. Словом, страж ворот, как никто другой, способен вселить уверенность в свою команду и, напротив, деморализовать соперников.
Психолог: Интересно, что вы понимаете под чувством времени?
Как вы на льду воспринимаете время? Скажем, до конца матча остается три секунды…
Третьяк: Например, мы ведем в счете в решающем матче мирового первенства. И три секунды до финального свистка… Ты эти три секунды буквально объемно осязаешь. Они заполняют тебя. Вот сейчас прозвучит свисток, и ты – чемпион! Это ожидание бывает по своей определенности даже острее, чем сам результат.
Бывает, торопишь время – чтобы скорее оно прошло. Бывает наоборот. У пас есть и плачевные примеры потери чувства времени. Например, последний матч со сборной НХЛ в Москве мы проиграли за несколько последних секунд. Расслабились, вот и поплатились за это. Хороший был урок. С тех пор я никогда не даю себя убаюкивать до самого конца поединка. Урок запомнился. Именно канадцы научили меня не расслабляться до самого финального свистка.
Психолог: Ответьте теперь на такой вопрос: воспроизводите ли вы соревновательные ситуации заранее в своем воображении или на площадке? Совершенствуете ли таким путем варианты своих будущих действий в воротах?
Третьяк: Я могу сказать, как провожу свою утреннюю тренировку перед игрой. Именно здесь и происходит то, о чем вы говорите.
После разминки я встаю в ворота. Без помех настраиваю свое внимание на детали. Скажем, думаю о различных вариантах бросков из разных точек и о способах их отражения. Мысленно вижу проходы соперников и выбираю самое удобное место в воротах. Причем соперников я представляю не абстрактных, а вполне реальных. Если нам предстоит матч с канадцами, то моделирую «канадский вариант», если со шведами, то «шведский».
Психолог: Давайте предположим, что в ходе игры вам срочно надо заменить в воротах травмированного товарища. Ситуация • – экстренная. Время адаптации сокращено до предела. Как в таком случае проходит ваша подготовка?
Третьяк: Моментально делаю разминку. Словами мобилизую себя: «сейчас будет тяжело», «приготовься…». Помогает то, что я знаю ситуацию на поле.
Психолог: Наверняка вы переживаете за свою команду, когда тренер вместо вас ставит в ворота другого голкипера. Что в таком случае лучше: смотреть матч, чтобы быть в курсе событий, или не смотреть и тем самым сохранить нервную энергию?
Третьяк: Поскольку я сижу на скамье запасных, в метре от льда, то как не смотреть?… Конечно, утомляет это очень сильно. Я, бывает, в запасе устаю больше, чем во время игры. Стараюсь без надобности не ходить ни на футбол, ни на хоккей, ни на другие спортивные игры.
Психолог: Предположим теперь совсем нереальную ситуацию: вы сидите на скамье до выхода на площадку с завязанными глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Психолог: На чемпионате мира 1974 года в игре с командой ЧССР вы пропустили шесть шайб…
Третьяк: Семь. А мог пропустить и семнадцать. Почему так произошло? Да потому, что психологически к этой встрече команда готовилась неправильно. Перед игрой и тренеры, и журналисты нам говорили: у вас только один матч на этом чемпионате – с ЧССР, – и вы должны его выиграть. Только чехословацкая команда и только она! Нас просто запугали этим предстоящим матчем. Это называется «накачка». Мы проиграли встречу еще до выхода на лед. Боялись самих себя. Страх поборол нашу уверенность. Игроки с самого начала стали ошибаться, вот и посыпались голы.
Тактика у меня такая: когда шайба в нашей зоне у своего игрока, я спокоен, мышцы расслаблены, я отдыхаю – не могу же я все время быть на пределе! – а в том матче наши игроки в своей зоне беспрерывно теряли шайбу, «дарили» ее соперникам, и «включаться» я, конечно, не успевал. Из семи шайб четыре или пять мы им просто «подарили».
Психолог: Что вы понимаете под быстротой мобилизации, в чем она заключается? Направлено ли ваше сознание на себя, внутрь, или вы следите за тактикой нападающих?
Третьяк: Я стараюсь все время удерживать нить игры, даже успеваю оценивать действия своих партнеров: этот хорошо сыграл, этот плохо, тому следует дать пас туда… Все время как-то моделирую ход матча. Очень важно взять себя в руки после того, как соперник забил шайбу или две шайбы подряд, то есть нанес ощутимый психологический удар. Я себя заставляю не думать, почему это произошло (анализ потом, по видеозаписи, а сейчас необходимо быстро собраться, внушить себе: «Ничего не случилось, я стою хорошо…»).
Должность вратаря очень ответственна. Бывает, что мы крупно ведем в счете, и нападающие могут позволить себе расслабиться, сделать небрежный пас… Вратарь на такое расслабление права не имеет.
Психолог: А если в момент неудачи вам делают замечание со стороны?
Третьяк: Это только усугубляет отрицательные эмоции. Начинаешь раздражаться и, как следствие, можешь допустить новые ошибки.
Психолог: Что происходит с вами, когда меняются составы? Какие мысли у вас возникают? Как это влияет на ваши эмоции?
Третьяк: Безусловно, смена игроков влияет на настроение вратаря. Вот наша первая тройка. Когда она на льду, я спокоен. Когда же выходит молодежь, я чувствую: эти могут ошибиться, я им стараюсь подсказывать. Волнение, конечно, больше.
Психолог: То есть вы прогнозируете ситуацию с поправкой на отрицательный исход и дополнительно мобилизуетесь?…
Третьяк: Да.
Психолог: А не мешают ли ваши указания игрокам?
Третьяк: Думаю, что нет. Конечно, если кто-то ошибся, я стараюсь избегать обидных слов. Лучше, напротив, подбодрить человека.
Психолог: Это правильно. Ведь речь у нас идет о напряженной ситуации игры, иначе говоря, о стрессовой ситуации. В такой обстановке слово (а оно помимо смыслового содержания имеет еще и эмоциональную окраску) может глубоко травмировать человека. В этом, как мне кажется, заложена одна из причин психологических срывов в любом виде человеческой деятельности, связанной с большими напряжениями или большой ответственностью. Спортсмены весьма подвержены цепной реакции передачи отрицательных эмоций. Вы правильно заметили, что команду нельзя «накачивать», то есть жестко нацеливать ее только на победу, – это следствие, скорее, тех страхов, которые спортивные руководители испытывают более за себя, чем за команду.
Третьяк: Да, от вратаря в этом смысле зависит очень многое. Но главное, безусловно, не слова, которые говоришь своим товарищам, а твоя игра. Бывает, команда слаба, но вратарь играет блестяще и тем самым воодушевляет своих партнеров и деморализует соперников. Если голкипер показывает надежную игру, то и у защитников появляется активность: они смело могут идти вперед, обострить ситуацию. Словом, страж ворот, как никто другой, способен вселить уверенность в свою команду и, напротив, деморализовать соперников.
Психолог: Интересно, что вы понимаете под чувством времени?
Как вы на льду воспринимаете время? Скажем, до конца матча остается три секунды…
Третьяк: Например, мы ведем в счете в решающем матче мирового первенства. И три секунды до финального свистка… Ты эти три секунды буквально объемно осязаешь. Они заполняют тебя. Вот сейчас прозвучит свисток, и ты – чемпион! Это ожидание бывает по своей определенности даже острее, чем сам результат.
Бывает, торопишь время – чтобы скорее оно прошло. Бывает наоборот. У пас есть и плачевные примеры потери чувства времени. Например, последний матч со сборной НХЛ в Москве мы проиграли за несколько последних секунд. Расслабились, вот и поплатились за это. Хороший был урок. С тех пор я никогда не даю себя убаюкивать до самого конца поединка. Урок запомнился. Именно канадцы научили меня не расслабляться до самого финального свистка.
Психолог: Ответьте теперь на такой вопрос: воспроизводите ли вы соревновательные ситуации заранее в своем воображении или на площадке? Совершенствуете ли таким путем варианты своих будущих действий в воротах?
Третьяк: Я могу сказать, как провожу свою утреннюю тренировку перед игрой. Именно здесь и происходит то, о чем вы говорите.
После разминки я встаю в ворота. Без помех настраиваю свое внимание на детали. Скажем, думаю о различных вариантах бросков из разных точек и о способах их отражения. Мысленно вижу проходы соперников и выбираю самое удобное место в воротах. Причем соперников я представляю не абстрактных, а вполне реальных. Если нам предстоит матч с канадцами, то моделирую «канадский вариант», если со шведами, то «шведский».
Психолог: Давайте предположим, что в ходе игры вам срочно надо заменить в воротах травмированного товарища. Ситуация • – экстренная. Время адаптации сокращено до предела. Как в таком случае проходит ваша подготовка?
Третьяк: Моментально делаю разминку. Словами мобилизую себя: «сейчас будет тяжело», «приготовься…». Помогает то, что я знаю ситуацию на поле.
Психолог: Наверняка вы переживаете за свою команду, когда тренер вместо вас ставит в ворота другого голкипера. Что в таком случае лучше: смотреть матч, чтобы быть в курсе событий, или не смотреть и тем самым сохранить нервную энергию?
Третьяк: Поскольку я сижу на скамье запасных, в метре от льда, то как не смотреть?… Конечно, утомляет это очень сильно. Я, бывает, в запасе устаю больше, чем во время игры. Стараюсь без надобности не ходить ни на футбол, ни на хоккей, ни на другие спортивные игры.
Психолог: Предположим теперь совсем нереальную ситуацию: вы сидите на скамье до выхода на площадку с завязанными глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69