Коннорс вскочил на ноги, обливаясь потом. Кровь выступила на белой рубашке Эстебана, лежавшего на боку с открытым ртом. Насколько Коннорс мог судить, генерал был мертв.
– Хорошо! – прошептала Элеана.
– Нет, совсем не хорошо! – возразил Коннорс.
Закон в этих местах действовал быстро, тут не затрудняли себя расследованием. Здесь их просто поставили бы к стенке как убийц генерала. Почувствовав приближение неприятностей, Коннорс на цыпочках подошел к двери номера и выглянул. Похоже, никто не услышал выстрела.
– Вы говорили ему, что едете в Урапан?
Элеана отрицательно покачала головой, она была совершенно убита происшедшим.
– Тогда быстро собирайте свои вещи. Никто из нас не может позволить себе находиться здесь до тех пор, пока обнаружат тело.
Менее чем через пять минут, Элеана была готова в дорогу, поскольку, так же как и Коннорс, она давно собрала свои вещи. Холодный пот выступил на лбу Коннорса, когда он закрывал дверь. Неизвестно, сколько у них времени – минуты или часы? А может, тело генерала найдут только утром? Пока Элеана оплачивала счет, Коннорс, подмигнув портье, доверительно прошептал ему:
– Генерал устал и желает, чтобы его не беспокоили до утра. Понятно?
– Да, сеньор, – ответил портье, пожирая глазами Элеану.
Коннорс убрал багаж Элеаны в машину, после чего поинтересовался у одного из таксистов, расположившихся у гостиницы, как проехать в Лоредо.
– Дорогой, Лоредо в другой стороне. Развернитесь и поезжайте все время прямо.
Лимузин генерала стоял перед такси, а его шофер спал на руле автомобиля. Коннорс молил бога, чтобы тот не проснулся. Сделав полукруг, Коннорс проехал по проспекту Инсурхентес на север. Изучив карту, взятую в гараже, он выяснил, что в конце Пасео де ла Реформа надо повернуть в сторону Урапана. Останавливаться он не собирался, на это времени не оставалось. Необходимо было спешить к границе. Скоро власти, разыскивая их, перекроют все дороги. И вероятнее всего, что первым делом перекроют главную магистраль, ведущую из Мехико в Лоредо.
Миновав парк Чалультепек, Элеана впервые заговорила после того, как они покинули отель.
– Спасибо, Эд! Не знаю, что бы я делала, если бы не встретила вас.
Коннорс горько рассмеялся. Из-за Элеаны ему пришлось убить человека, а она благодарит его. Теперь, когда непосредственная опасность миновала, Эда стал бить озноб. Ему стало так холодно, что у него застучали зубы. Элеана включила отопление в машине.
– Эд, ну почему он решил, что я доступная женщина?
– Потому что вы прелестны!
Другая девушка начала бы, может, и спорить, но только не Элеана. Будучи в двадцать один год весьма пленительной, она уже неоднократно попадала в подобные передряги, но только не в Мексике. По ту сторону границы, в Штатах, одно ее слово "НЕТ" означало: "Вам здесь нечего делать". Да еще на каждом углу находился полисмен, который в нужный момент всегда приходил на помощь.
Включенное отопление помогло Коннорсу согреться. Ночь выдалась холодной, но в машине стало тепло. Они продолжали ехать, не произнося ни слова, пока не очутились далеко в горах. Потом Эд спросил Элеану, чем она занимается в Чикаго. Девушка ответила, что работает учителем. И только сейчас Коннорс заметил, что она говорит с легким акцентом.
– Но на самом деле вы не уроженка Чикаго?
– Нет. Я родилась в Блу-Монд, штат Миссури.
Коннорс достал две сигареты.
– Мне хотелось бы знать, в чем заключается ваше дело здесь, в Мексике? Из-за вас я уже серьезно подмочил свою репутацию, и интересно было бы все же выяснить, из-за чего заварилась вся эта каша. Что это за история с Санчесом? Почему зам так надо увидеть его?
– Я пытаюсь найти своего отца, а Санчес располагает кое-какими сведениями, необходимыми мне.
– Как вы сказали, зовут вашего отца – Дональд Хайс?
– Да.
Коннорс продолжал вести машину, время от времени бросая взгляд в зеркальце заднего вида.
– А эти "кое-какие сведения", которыми располагает Санчес, что это такое на самом деле, конкретно?
– Это брачное свидетельство моей матери.
– Свидетельство чего?
– Свидетельство о замужестве моей матери. – Элеана провела сигаретой в воздухе кривую линию. – Это дело настолько запутано, что я не знаю, с чего начать. Осенью я выхожу замуж, и мне необходимо доказать, что отец и мама были повенчаны. – Фары встречной машины осветили ее лицо на одно мгновение, и ее голос стал суше. – Другими словами, мне необходима официальная справка, что я дочь, законная дочь Селестины и Дональда. Если у меня родится сын-наследник, то на нем не будет ни малейшего пятнышка и он не опозорит фамилию Лаутенбаха.
– Вы хотите сказать, что выходите замуж за старика-миллионера Лаутенбаха, короля мясных консервов? – в ужасе воскликнул Коннорс.
Элеана разразилась смехом.
– Не говорите глупостей! Конечно, нет. Я выхожу за его сына, Аллана.
– Ах, вот оно что, – откликнулся Коннорс.
Продолжая вести машину, он постарался припомнить все, что знал об этом семействе и о наследнике Лаутенбаха. Молодому Лаутенбаху сорок с чем-то лет, и у него з жизни только две страсти – конное поло и маленькие танцовщицы. Таков багаж жениха Элеаны. Сам не зная почему, Коннорс не мог представить Элеану замужем за этим парнем.
– Вы его любите? – спросил он.
– Любовь тут ни причем. Ну, предположим, я его не люблю... Я не собираюсь всю жизнь учительствовать. Это, вероятно, мой единственный шанс выйти замуж за большие деньги. – Она сильно затянулась сигаретой и щеки ее слегка порозовели. – К тому же, – продолжила девушка, выпуская дым, – не думаю, чтобы Аллана волновало, люблю я его или нет. Всего, чего в сущности хотят Аллан и его отец, – это девушку из хорошей семьи, здоровую и способную родить наследника дому Лаутенбахов.
– Стало быть, они требуют, чтобы вы доказали законность своего рождения? – засмеялся Коннорс.
– Нет! Во всяком случае, не сейчас. Но давая себе отчет о тех больших деньгах, ради которых все это и делается, а также цель этой свадьбы, я абсолютно убеждена, что некоторые люди поднимут этот вопрос раньше, чем будет испечен свадебный пирог. А я не хочу, чтобы меня застали врасплох. Вот почему я и должна повидать прокурора и попросить его устроить мне свидание с моим отцом.
– Свидание с отцом? – не понял Коннорс.
– Да. Видите ли, мои отец и мать расстались, когда мне было четыре года. Иначе говоря, отец бросил нас и уехал в Мексику со своей любовницей. Она танцевала на канате в цирке, который мой отец содержал вместе со своим братом.
– Но при чем тут прокурор Санчес? – заинтересовался Коннорс. – Почему он должен организовать это свидание?
– Потому что у меня нет адреса моего отца. А прокурор Санчес его знает. В течение многих лет он являлся поверенным в делах моего отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
– Хорошо! – прошептала Элеана.
– Нет, совсем не хорошо! – возразил Коннорс.
Закон в этих местах действовал быстро, тут не затрудняли себя расследованием. Здесь их просто поставили бы к стенке как убийц генерала. Почувствовав приближение неприятностей, Коннорс на цыпочках подошел к двери номера и выглянул. Похоже, никто не услышал выстрела.
– Вы говорили ему, что едете в Урапан?
Элеана отрицательно покачала головой, она была совершенно убита происшедшим.
– Тогда быстро собирайте свои вещи. Никто из нас не может позволить себе находиться здесь до тех пор, пока обнаружат тело.
Менее чем через пять минут, Элеана была готова в дорогу, поскольку, так же как и Коннорс, она давно собрала свои вещи. Холодный пот выступил на лбу Коннорса, когда он закрывал дверь. Неизвестно, сколько у них времени – минуты или часы? А может, тело генерала найдут только утром? Пока Элеана оплачивала счет, Коннорс, подмигнув портье, доверительно прошептал ему:
– Генерал устал и желает, чтобы его не беспокоили до утра. Понятно?
– Да, сеньор, – ответил портье, пожирая глазами Элеану.
Коннорс убрал багаж Элеаны в машину, после чего поинтересовался у одного из таксистов, расположившихся у гостиницы, как проехать в Лоредо.
– Дорогой, Лоредо в другой стороне. Развернитесь и поезжайте все время прямо.
Лимузин генерала стоял перед такси, а его шофер спал на руле автомобиля. Коннорс молил бога, чтобы тот не проснулся. Сделав полукруг, Коннорс проехал по проспекту Инсурхентес на север. Изучив карту, взятую в гараже, он выяснил, что в конце Пасео де ла Реформа надо повернуть в сторону Урапана. Останавливаться он не собирался, на это времени не оставалось. Необходимо было спешить к границе. Скоро власти, разыскивая их, перекроют все дороги. И вероятнее всего, что первым делом перекроют главную магистраль, ведущую из Мехико в Лоредо.
Миновав парк Чалультепек, Элеана впервые заговорила после того, как они покинули отель.
– Спасибо, Эд! Не знаю, что бы я делала, если бы не встретила вас.
Коннорс горько рассмеялся. Из-за Элеаны ему пришлось убить человека, а она благодарит его. Теперь, когда непосредственная опасность миновала, Эда стал бить озноб. Ему стало так холодно, что у него застучали зубы. Элеана включила отопление в машине.
– Эд, ну почему он решил, что я доступная женщина?
– Потому что вы прелестны!
Другая девушка начала бы, может, и спорить, но только не Элеана. Будучи в двадцать один год весьма пленительной, она уже неоднократно попадала в подобные передряги, но только не в Мексике. По ту сторону границы, в Штатах, одно ее слово "НЕТ" означало: "Вам здесь нечего делать". Да еще на каждом углу находился полисмен, который в нужный момент всегда приходил на помощь.
Включенное отопление помогло Коннорсу согреться. Ночь выдалась холодной, но в машине стало тепло. Они продолжали ехать, не произнося ни слова, пока не очутились далеко в горах. Потом Эд спросил Элеану, чем она занимается в Чикаго. Девушка ответила, что работает учителем. И только сейчас Коннорс заметил, что она говорит с легким акцентом.
– Но на самом деле вы не уроженка Чикаго?
– Нет. Я родилась в Блу-Монд, штат Миссури.
Коннорс достал две сигареты.
– Мне хотелось бы знать, в чем заключается ваше дело здесь, в Мексике? Из-за вас я уже серьезно подмочил свою репутацию, и интересно было бы все же выяснить, из-за чего заварилась вся эта каша. Что это за история с Санчесом? Почему зам так надо увидеть его?
– Я пытаюсь найти своего отца, а Санчес располагает кое-какими сведениями, необходимыми мне.
– Как вы сказали, зовут вашего отца – Дональд Хайс?
– Да.
Коннорс продолжал вести машину, время от времени бросая взгляд в зеркальце заднего вида.
– А эти "кое-какие сведения", которыми располагает Санчес, что это такое на самом деле, конкретно?
– Это брачное свидетельство моей матери.
– Свидетельство чего?
– Свидетельство о замужестве моей матери. – Элеана провела сигаретой в воздухе кривую линию. – Это дело настолько запутано, что я не знаю, с чего начать. Осенью я выхожу замуж, и мне необходимо доказать, что отец и мама были повенчаны. – Фары встречной машины осветили ее лицо на одно мгновение, и ее голос стал суше. – Другими словами, мне необходима официальная справка, что я дочь, законная дочь Селестины и Дональда. Если у меня родится сын-наследник, то на нем не будет ни малейшего пятнышка и он не опозорит фамилию Лаутенбаха.
– Вы хотите сказать, что выходите замуж за старика-миллионера Лаутенбаха, короля мясных консервов? – в ужасе воскликнул Коннорс.
Элеана разразилась смехом.
– Не говорите глупостей! Конечно, нет. Я выхожу за его сына, Аллана.
– Ах, вот оно что, – откликнулся Коннорс.
Продолжая вести машину, он постарался припомнить все, что знал об этом семействе и о наследнике Лаутенбаха. Молодому Лаутенбаху сорок с чем-то лет, и у него з жизни только две страсти – конное поло и маленькие танцовщицы. Таков багаж жениха Элеаны. Сам не зная почему, Коннорс не мог представить Элеану замужем за этим парнем.
– Вы его любите? – спросил он.
– Любовь тут ни причем. Ну, предположим, я его не люблю... Я не собираюсь всю жизнь учительствовать. Это, вероятно, мой единственный шанс выйти замуж за большие деньги. – Она сильно затянулась сигаретой и щеки ее слегка порозовели. – К тому же, – продолжила девушка, выпуская дым, – не думаю, чтобы Аллана волновало, люблю я его или нет. Всего, чего в сущности хотят Аллан и его отец, – это девушку из хорошей семьи, здоровую и способную родить наследника дому Лаутенбахов.
– Стало быть, они требуют, чтобы вы доказали законность своего рождения? – засмеялся Коннорс.
– Нет! Во всяком случае, не сейчас. Но давая себе отчет о тех больших деньгах, ради которых все это и делается, а также цель этой свадьбы, я абсолютно убеждена, что некоторые люди поднимут этот вопрос раньше, чем будет испечен свадебный пирог. А я не хочу, чтобы меня застали врасплох. Вот почему я и должна повидать прокурора и попросить его устроить мне свидание с моим отцом.
– Свидание с отцом? – не понял Коннорс.
– Да. Видите ли, мои отец и мать расстались, когда мне было четыре года. Иначе говоря, отец бросил нас и уехал в Мексику со своей любовницей. Она танцевала на канате в цирке, который мой отец содержал вместе со своим братом.
– Но при чем тут прокурор Санчес? – заинтересовался Коннорс. – Почему он должен организовать это свидание?
– Потому что у меня нет адреса моего отца. А прокурор Санчес его знает. В течение многих лет он являлся поверенным в делах моего отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42