* * *
И все равно некоторые мертвецы дергались и, словно змеи, ползали со сломанными позвоночниками - большей частью те, кто умер недавно.
- Берт, - спросил Фрэнк Даггетт, - у тебя наготове бензопилы?
- Наготове, - ответил Берт. И тут же продолжительный жужжащий звук вырвался у него изо рта, звук, похожий на стрекот цикады, проучивающейся сквозь кору дерева. Он содрогался в приступах рвоты, не отрывая взгляда от ползающих трупов, опрокинутых памятников, зияющих могил, из которых вылезли мертвецы. - Они в кузове грузовика.
- Заправлены бензином? - Синие вены выступили на черепе Фрэнка.
- Да. - Берт закрывал рукой рот. - Извините меня.
- Пусть тебя тошнит сколько угодно, - на деловой лад заметил Фрэнк, - только принеси сюда бензопилы. И ты… и ты… ты… и ты. - Последнее «ты» относилось к его внучатому племяннику Бобу.
- Я не могу, дядя Фрэнк, - с трудом выдавил Боб. Он оглянулся по сторонам и увидел пять или шесть своих друзей и соседей, распростертых на густой траве. Они были живы - всего лишь упали в обморок. Большинство из них видели, как поднимались из могил их собственные родственники. Бак Харкнесс, лежавший возле осины, только что разнес прицельным огнем свою покойную жену и потерял сознание, увидев, как ее кишащие червями мозги страшным серым потоком вырвались из затылка. - Я не могу. Я… - запинаясь, промямлил Боб.
Рука Фрэнка, искореженная артритом, но твердая, как камень, хлестнула его по лицу.
- Ты можешь и сделаешь это, приятель, - сказал он.
Боб отправился за бензопилами вместе с остальными.
Фрэнк Даггетт мрачно посмотрел им вслед и потер грудь - изнутри начали накатывать приступы боли, пробегая по левой руке до локтя. Он был стар, но не глуп, он отлично понимал, что означают эти приступы и чем они кончатся.
- Он сказал мне, что у него должен произойти разрыв сердца, и постучал по груди, когда говорил это, - продолжал Дэйв, положив для большей наглядности руку на выпуклый грудной мускул над самым своим соском.
Мэдди кивнула в знак того, что поняла.
- Если что-то случится со мной, прежде чем вся эта мерзость закончится, - сказал он, - ты, Дэйви, вместе с Бертом н Оррином возьмитесь за дело. Бобби - хороший парень, но мне кажется, что он немного струсил - по крайней мере на несколько минут. А ты знаешь, иногда, когда мужчина теряет храбрость, она не всегда к нему возвращается.
Мэдди снова кивнула, думая о том, как она благодарна судьбе за то - как глубоко благодарна, - что она не мужчина.
- Затем мы занялись тем, что привели все в порядок, - сказал Дэйв. Мэдди кивнула в третий раз, однако теперь она что-то произнесла, потому что Дэйв сказал ей, что он может дальше не рассказывать, если ей трудно слушать это; он с радостью замолчит.
- Нет, я могу выдержать все, что ты говоришь, - тихо произнесла она. - Ты удивишься, Дэйви, как много я могу выдержать. - Он с удивлением посмотрел на нее, но Мэдди отвернулась, и он не увидел секрета, скрытого в ее взгляде.
* * *
Дэйв не знал этого секрета, потому что его не знал никто на Дженни. Именно этого добивалась Мэдди, и она собиралась вечно хранить секрет. Было время, когда она в синей темноте потрясшего ее шока притворялась, что справляется с собой. А затем случилось что-то, что заставило ее взять себя в руки. За четыре дня до того, как островное кладбище выбросило на поверхность скрытые в нем трупы, перед Мэдди Пейс встал простой выбор: взять себя в руки или умереть.
Она сидела в гостиной, пила по глотку из стакана брусничное вино, которое они с Джеком приготовили в августе прошлого года - время казалось невероятно далеким, - и занималась чем-то столь обыденным, что вызывало смех. Она вязала вещи для маленького. Точнее, вязала маленькие ботиночки. Но что еще ей оставалось делать? Ей казалось, что какое-то время никто не станет посещать магазин для младенцев в супермаркете Эллсуорта.
Что-то ударило в окно.
Наверное, летучая мышь, подумала она, подняв взгляд. Ее вязальные спицы, однако, замерли в руках. За окном что-то большое, обвеваемое ветром, рывками двигалось в темноте. Керосиновая лампа была слишком яркой и отбрасывала отражение от оконных стекол. Она протянула руку и подвернула фитиль. Стук раздался снова. Стекла задрожали. Она услышала, как засохшая замазка сыплется на оконную раму. Джек собирался вставить новые стекла, вспомнила она и подумала: может, он за тем и вернулся. Но это безумие, он на дне океана, но… Она сидела, склонив голову набок, руки с вязаньем неподвижно застыли на коленях. Маленький красный башмачок. Синие она уже кончила вязать. Внезапно она почувствовала, как обострился ее слух. Шум ветра. Отдаленные удары прибоя на Крикет-Ледж. Дом тихо постанывал, словно старая женщина, устраивающаяся поудобнее в постели. Тиканье часов в коридоре.
- Джек?
- спросила она тихую ночь, которая больше не была тихой. - Это ты, милый? - И тут окно разбилось, и сквозь него в гостиную влез не прежний Джек, а скелет с истлевшими кусками плоти, свисающими с костей.
Его компас все еще висел на шее. На нем выросла борода водорослей.
Ворвавшийся в гостиную ветер покрыл его занавесками, как облаком. Скелет упал, затем поднялся на четвереньки и посмотрел на нее черными глазницами, полными мелких ракушек.
Скелет издал глухое ворчание. Челюсти, лишенные плоти, открылись, и скрипнули зубы. Он был голоден… однако на этот раз его голод нельзя было удовлетворить куриным супом с лапшой. Даже если это суп из консервных банок.
Серое вещество просматривалось в черных отверстиях . за ракушками, и она поняла, что видит остатки мозга Джека. Она сидела на стуле, словно окаменевшая, а Джек поднялся и направился к ней, оставляя на полу черные следы от морских водорослей. Он протянул к ней руки. От него исходил запах морской соли и водорослей. Он пытался дотянуться до нее. Зубы механически щелкали во рту, лишенном губ. Мэдди увидела, что на нем остатки рубашки в черную и красную клетку, которую она купила ему на прошлое Рождество в магазине Л. Л. Бина. Рубашка стоила страшно дорого, но Джек все время повторял, какая она теплая и как долго носится. Действительно, как много от нее осталось, даже после того как она столько времени пробыла под водой.
Ледяная паутина костей - все, что осталось от его пальцев, - коснулась ее горла. В это мгновение ребенок в первый раз шевельнулся у нее в животе, и тотчас охвативший ее ужас, который она все еще принимала за спокойствие, исчез. Мэдди вонзила одну из вязальных спиц в глаз пришельца.
Со страшными стонами, похожими на всхлипывания насоса, подающего пойло для свиней, он отшатнулся назад, схватился за спицу, а свисающий с нее наполовину связанный красный башмачок раскачивался перед дырой в лице, где раньше была носовая полость. Она следила за тем, как морской слизняк выполз из этой полости и упал на ботинок, оставив за собой слизистый след.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10