16
Через несколько минут после въезда в поместье Нейлсон почувствовал, что совершил ужасную ошибку. Было темно и страшно, и он так и не встретил ни одной машины на дороге, которая обычно бывает до отказа загружена транспортом. Но он не мог сейчас вернуться назад по той же причине, по которой не мог вернуться и раньше. Если он приедет в контору и расскажет начальнику о своем страхе, над ним будут смеяться и подшучивать всю оставшуюся жизнь. Дела на работе и так шли не блестяще, и он не мог подвергнуть себя подобной пытке.
Нейлсон увидел впереди огни городка и успокоился. По крайней мере он стоял на прежнем месте и не был стерт с лица земли. Он вспомнил, как однажды смотрел кино. Там целый город перенесли в другое место и время. Такие сцены больше всего разжигали его воображение.
Но поместье лежало перед ним, и это было так же очевидно как и то, что он к нему подъезжает. Возможно, полиция перекрыла дорогу — разыскивают преступника или что-нибудь в этом роде. Наверняка. Да, скорее всего так оно и есть.
Нейлсон улыбнулся, осознавая, что он сам выдумал все эти страшные подозрения, которые оказались совершенно беспочвенными. Конечно, дорога перекрыта. Но потом он подумал, что если дорогу перекрывают, машины все равно должны ехать дальше. Их осматривают, проверяют, нет ли внутри преступника, а потом они едут дальше. Так далеко от перекрытого участка машины должны уже ехать нормально.
«Да, это не перекрытая дорога. — Тогда, что же? размышлял он. — Может, все— таки не надо туда ехать? Может, правда, что-то случилось? Может, если я туда въеду, то уже не смогу выехать обратно?..»
Но смех начальника, такой ясный и отчетливый, почти слышимый, подтолкнул Нейлсона вперед, и он поехал в поместье.
Он ехал в полной тишине и проклинал слесарей, обслуживающих грузовики телефонной компании. Один из них стоял на капитальном ремонте, другому меняли шины, а у этого, единственного на ходу, не было радио! Так обычно у них и бывает — вечно что-нибудь испорчено или не так. «А что мы станем делать, если сегодня будет еще один серьезный вызов? — удивлялся он. — Чей они заменят грузовик?»
Но он знал, что местность эта еще недостаточно развита, и два грузовика никогда не бывают нужны одновременно. А тем более — три. Большую часть времени они простаивали во дворе. Да и второй-то грузовик они получили только тогда, когда было выстроено поместье.
Фары осветили группу бабочек, типичных для этой местности в такое время года. Нейлсон знал, что летом их станет больше. Он любил ездить сквозь группы бабочек, они напоминали ему снегопад. Конечно, пока не начинали разбиваться о ветровое стекло. Но сейчас их казалось слишком много и они стали врезаться в грузовик. Он сбавил скорость и уже медленнее поехал дальше.
Бабочки все сильнее заполняли воздух вокруг. Такого он раньше никогда не видел. Даже когда ему приходилось ездить летом по пустынным дорогам в полях, где они обычно водились, он ни разу не видел такого количества бабочек. Их расплющенные тела залепляли ветровое стекло и постепенно снижали видимость.
Нейлсон включил дворники и жал на кнопку, подающую воду. Дворники заработали, а воды не было.
«Проклятье, — подумал он. — Опять не заполнили омыватель, а теперь из-за них бабочки закрыли все стекло».
Он снизил скорость, всматриваясь в свободные места стекла, и стал ехать еще медленнее. Через минуту чистых мест на стекле не осталось. Нейлсон посмотрел на спидометр — пятнадцать миль в час. Потом на секунду глянул в боковое стекло.
Боже! Откуда они взялись?
Ладно, неважно. Через несколько секунд он выедет из этого места, а потом остановится и протрет стекло, чтобы можно было ехать дальше.
Но он уже не мог вести машину — через их тельца ничего не было видно. Нейлсон открыл окно и высунулся из кабины, чтобы посмотреть, куда его несет.
Он не мог даже представить себе, что их здесь окажется так много. Они стали попадать ему прямо в лицо. И хоть они и были маленькими, но удары получались довольно болезненные. Откуда, черт возьми, они появились?
Он притормозил, закрыл окно и решил переждать, пока они улетят. Но, выглянув в окно еще раз, он просто поразился тому, что увидел. Тысячи крошечных насекомых ползли по стеклу, и больше ничего не было видно. И так было повсюду вокруг. Он даже не мог разглядеть бокового зеркальца.
Вдруг резкая боль, как от укуса, обожгла его ногу, и Нейлсон вскрикнул от неожиданности. Он машинально хлопнул себя по ноге, а когда убрал руку, то увидел на ней раздавленную бабочку. «Но бабочки не кусаются!» — подумал он,
Еще укус, теперь в руку. Нейлсон удивился еще больше. Он хлопнул себя по руке, и боль стихла. Тогда он понял, что бабочки проникли в грузовик. Наверное, они залетели, когда он открыл окно, чтобы посмотреть, куда ехать.
Он повернулся спиной к дверце и осмотрел кабину. Их было не так уж и много. Еще укус, опять в ногу. Он раздавил и эту тоже, но в тот же момент почувствовал новый укус на шее.
Казалось, что бабочек стало больше. Но каким образом? Ведь все окна были закрыты! Вдруг он ощутил сразу несколько укусов, на щиколотках и лодыжках. Нейлсон нагнулся, и тогда они напали на его шею и лопатки. Он начал вертеться, впадая в панику и пытаясь раздавить их всех сразу. Но они уже кусали его и в поясницу, и в ноги, и в плечи, и он увидел даже несколько штук, направляющихся к лицу.
— Нет! — закричал он..
Но если даже бабочки слышали его и понимали, они все равно не послушались. Количество их постоянно увеличивалось, и он начал махать руками, беспорядочно хлопая ладонями по рукам, щитку в потолку кабины. Он боролся с ними изо всех сил, пытаясь понять, в чем дело, и не мог поверить, что все это происходит наяву.
Он был как во сне, в своих фантазиях, но теперь это был уже кошмар, который он никогда бы не смог себе вообразить. Боль заставляла его подпрыгивать на сиденье и кричать о помощи, о жалости и милосердии. Но бабочки не обращали на это внимания. Нейлсон перекатился на соседнее сиденье, потом опять на свое, топча их ногами.
А потом боль резко усилилась. Это было невыносимо. Она началась в одной точке и разлилась по всему телу, будто его подожгли и огонь побежал во все стороны. Он не мог вынести, не мог выдержать такого!
Нейлсон распахнул дверцу машины и понял, что все кончено.
В кабине бабочек было так мало по сравнению с той волной, которая ударилась об него, когда он открыл дверь. И он просто застыл на месте, потрясенный, не веря своим глазам и стараясь хоть что-нибудь понять. Он говорил им какие-то слова, затем в агонии стал кричать о своей боли, пока они плотным слоем обсаживали его лицо. Он инстинктивно подался назад, ретируясь вовнутрь машины, и уперся спиной в противоположную дверь. А они продолжали влетать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50