Два смазанных отпечатка большого и указательного пальца на дверном косяке в квартире совпали с отпечатками на фотографии.
Стив засек слежку по дороге в аэропорт. По облику филеров он понял, что это «наружка» тайной полиции. Черный лимузин, маячивший в зеркале заднего вида, и не думал прятаться. Удивление Айлина возросло, когда военно-транспортный самолет, задрав тупой нос, оторвался от взлетной полосы и взял курс на Йокогаму. Двое мужчин в штатском, до того непохожие на полицейских, что никем другим быть просто не могли, заняли места прямо за спиной Стива и уперлись взглядом в его затылок, будто стараясь прожечь его насквозь. Ничего примечательного в этом не было, но через проход Стив заметил еще одного. Плотный японец с холодным неподвижным взглядом, сильный и опасный, сидел расслабленно и спокойно, но в его расслабленности угадывалась сила, готовая взорваться в любую секунду, превратившись в могучую несокрушимую сталь. Он отличался от тех двоих за спиной, как матерый волк отличается от щенков дворняжки. И Айлин вдруг понял, что японец не филер. Этот человек был другой породы и другой профессии. Он ликвидатор. Убийца.
Из аэропорта Стив Айлин попытался дозвониться до полковника Седзина, но трубку никто не поднял, хотя Седзин находился в кабинете. Он недобро смотрел на помощника окружного прокурора Тайто Мицуру, своего агента. Мицура был очень бледен, и нижняя губа его предательски тряслась.
Седзин не спеша приблизился к нему и неожиданно, без замаха, ударил его по лицу тыльной стороной ладони. Мицура не успел упасть, как твердый как камень кулак врезался ему под ребра. Колени его подогнулись, и он бы упал на пол, но мощные руки взяли его за шиворот, как котенка, и прижали к стене так, что он чуть не задохнулся.
- Ты на кого работаешь, мразь? - прошипел Седзин. - Ты кому мозги крутишь?
Мицура пришел в ужас. Ему казалось, что на него, прижатого к глухой стене, надвигается многотонный танк. Он почувствовал даже копоть рычащего дизеля и железный лязг траков.
- Господин полковник…
- Молчать, сука! - Полковник уже не держал себя в руках. - Там не было документов! У этого радиста в чемоданчике была только аппаратура!
Он шел пустой, бумаги были у кого-то еще! Вы застрелили подпольщика, а я бы вытряс из него всю агентурную сеть!
Он оставил дрожащего как осиновый лист своего агента у стены, а сам принялся мерить кабинет широкими и неожиданно легкими для его телосложения шагами. Приступ ярости прошел, он сумел обуздать его. Седзин снова мог мыслить и анализировать.
На радиста его вывел анонимный звонок. Звонивший указал: в чемоданчике прибывшего пароходом компании «Тацуте-Мару» пассажира Сюндэя Сидзаку находятся фотокопии документов, носящих гриф «Совершенно секретно» и относящихся к планам операции на маньчжурской границе. Прокрутив магнитофонную пленку телефонного разговора несколько раз и проанализировав каждую букву, Седзин пришел к выводу, что это не провокация и не пустышка.
Седзин-сан снял телефонную трубку и продиктовал телефонистке номер.
- Мне нужен список пассажиров, прибывших в Йокогаму пароходом «Тацуте-Мару» 28 ноября с туристическим рейсом.
- Только пассажиров, господин полковник?
Старею, подумал Седзин, и раздраженно сказал:
- Разумеется, и команды, включая капитана.
- Слушаюсь, господин полковник.
Луиза Анна, казалось, совсем не удивилась, увидев в дверях номера симпатичного американца.
- Добрый вечер, - сказала она. ~ Я вас, кажется, знаю. Вы Наденькин друг.
- Мне нужно поговорить с вами.
Она пожала плечами:
- Что ж, проходите. Как вы нашли меня? Я не успела сообщить сестре наш новый адрес.
Стив рассказал о своем визите в меблированные комнаты. Она улыбнулась. Чжоу Ван, милейший, странный человек. Анна покрутила пальцем, подбирая нужное слово… Слишком уж китаец. До комедийности, правда? Так в детских книжках рисуют китайских мандаринов - толстеньких, с короткими ножками и косичкой на затылке.
В гостиную, потягиваясь, вошел Макс, голый по пояс. Увидев Стива, он смутился:
- Прошу простить. Анна, что же ты не предупредила, что ждешь гостей?
- Это вы простите, - откликнулся Стив. - Мой визит не был запланирован. Я прибыл из Шанхая.
Он вздохнул, набирая в рот побольше воздуха, и сказал, будто прыгнул с вышки в холодную воду:
- Фрау Анна, там, в Шанхае, исчезла ваша сестра. Ее ищет полиция как подозреваемую в убийстве.
Луиза Анна помолчала, переваривая услышанное. Потом нервно рассмеялась.
- Вы сумасшедший. Надю подозревают в убийстве! - Она помотала головой, словно стараясь стряхнуть с себя наваждение. - Глупость. Глупость какая!
- Но ее ищет не только полиция. Ее ищет ведомство полковника Седзина.
- Для чего?
- Чтобы убить, - жестко сказал Стив. - Она опасный свидетель и приговорена к ликвидации.
Макс Клайзен неожиданно взорвался:
- Что вы болтаете? Откуда вам все это известно? И кто вы вообще такой?
Луиза Анна мягко взяла Макса за руку.
- Это друг Наденьки. Верный друг, на него можно положиться. Вы ведь, кажется, торгуете парфюмерией? - обратилась она к Стиву.
Тот покачал головой. И сделал то, о чем не думал и секунду назад. Он вытащил из потайного кармана удостоверение и положил его на низенький столик, покрытый черным лаком.
Они не проронили ни слова. Просто стояли вместе, прижавшись друг к другу, и между ними и Стивом Айлином, будто ничейная полоса между враждующими армиями, стоял изящный японский столик с лежащей на нем маленькой черной книжечкой.
В соседней комнате, в спальне, на широкой кровати, лежал саквояж со вскрытым двойным дном. В нем, кроме аппаратуры, находились фотопленки с отснятыми документами, которые Клайзен, повинуясь внезапному необъяснимому предчувствию, в последнюю минуту перед прибытием парохода переложил к себе из чемоданчика Сюндэя Сидзаку.
- Вы совсем как истинный японец, - рассмеялся тогда радист. - Верите в предчувствие, считаете его знамением свыше.
- Может, и так. Хотя мы, немцы, несмотря на свою прагматичность, народ весьма суеверный. В конце концов, какая разница, кто понесет пленки через таможню! А мне будет спокойнее.
Дождь. Проклятый дождь! Хозяин ресторана «Русь», что в восточной части Шанхая, господин Илья Михайлович Авдонин выудил свое массивное тело из старенького такси и, раскрыв зонтик, прошлепал прямо по лужам к дверям своего заведения.
Вообще из всех времен суток он больше всего любил вечер, и даже потоки воды, низвергавшиеся с неба, не уменьшали его любви. Он любил вечер за цвет неба. Какое небо ночью? Черное, бездонное, навевающее мысли о бренности всего земного. Оно притягивает своей глубиной и подмигивает миллионами звезд, будто издеваясь над человеком, маленьким, ничтожным, безмолвно задравшим голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Стив засек слежку по дороге в аэропорт. По облику филеров он понял, что это «наружка» тайной полиции. Черный лимузин, маячивший в зеркале заднего вида, и не думал прятаться. Удивление Айлина возросло, когда военно-транспортный самолет, задрав тупой нос, оторвался от взлетной полосы и взял курс на Йокогаму. Двое мужчин в штатском, до того непохожие на полицейских, что никем другим быть просто не могли, заняли места прямо за спиной Стива и уперлись взглядом в его затылок, будто стараясь прожечь его насквозь. Ничего примечательного в этом не было, но через проход Стив заметил еще одного. Плотный японец с холодным неподвижным взглядом, сильный и опасный, сидел расслабленно и спокойно, но в его расслабленности угадывалась сила, готовая взорваться в любую секунду, превратившись в могучую несокрушимую сталь. Он отличался от тех двоих за спиной, как матерый волк отличается от щенков дворняжки. И Айлин вдруг понял, что японец не филер. Этот человек был другой породы и другой профессии. Он ликвидатор. Убийца.
Из аэропорта Стив Айлин попытался дозвониться до полковника Седзина, но трубку никто не поднял, хотя Седзин находился в кабинете. Он недобро смотрел на помощника окружного прокурора Тайто Мицуру, своего агента. Мицура был очень бледен, и нижняя губа его предательски тряслась.
Седзин не спеша приблизился к нему и неожиданно, без замаха, ударил его по лицу тыльной стороной ладони. Мицура не успел упасть, как твердый как камень кулак врезался ему под ребра. Колени его подогнулись, и он бы упал на пол, но мощные руки взяли его за шиворот, как котенка, и прижали к стене так, что он чуть не задохнулся.
- Ты на кого работаешь, мразь? - прошипел Седзин. - Ты кому мозги крутишь?
Мицура пришел в ужас. Ему казалось, что на него, прижатого к глухой стене, надвигается многотонный танк. Он почувствовал даже копоть рычащего дизеля и железный лязг траков.
- Господин полковник…
- Молчать, сука! - Полковник уже не держал себя в руках. - Там не было документов! У этого радиста в чемоданчике была только аппаратура!
Он шел пустой, бумаги были у кого-то еще! Вы застрелили подпольщика, а я бы вытряс из него всю агентурную сеть!
Он оставил дрожащего как осиновый лист своего агента у стены, а сам принялся мерить кабинет широкими и неожиданно легкими для его телосложения шагами. Приступ ярости прошел, он сумел обуздать его. Седзин снова мог мыслить и анализировать.
На радиста его вывел анонимный звонок. Звонивший указал: в чемоданчике прибывшего пароходом компании «Тацуте-Мару» пассажира Сюндэя Сидзаку находятся фотокопии документов, носящих гриф «Совершенно секретно» и относящихся к планам операции на маньчжурской границе. Прокрутив магнитофонную пленку телефонного разговора несколько раз и проанализировав каждую букву, Седзин пришел к выводу, что это не провокация и не пустышка.
Седзин-сан снял телефонную трубку и продиктовал телефонистке номер.
- Мне нужен список пассажиров, прибывших в Йокогаму пароходом «Тацуте-Мару» 28 ноября с туристическим рейсом.
- Только пассажиров, господин полковник?
Старею, подумал Седзин, и раздраженно сказал:
- Разумеется, и команды, включая капитана.
- Слушаюсь, господин полковник.
Луиза Анна, казалось, совсем не удивилась, увидев в дверях номера симпатичного американца.
- Добрый вечер, - сказала она. ~ Я вас, кажется, знаю. Вы Наденькин друг.
- Мне нужно поговорить с вами.
Она пожала плечами:
- Что ж, проходите. Как вы нашли меня? Я не успела сообщить сестре наш новый адрес.
Стив рассказал о своем визите в меблированные комнаты. Она улыбнулась. Чжоу Ван, милейший, странный человек. Анна покрутила пальцем, подбирая нужное слово… Слишком уж китаец. До комедийности, правда? Так в детских книжках рисуют китайских мандаринов - толстеньких, с короткими ножками и косичкой на затылке.
В гостиную, потягиваясь, вошел Макс, голый по пояс. Увидев Стива, он смутился:
- Прошу простить. Анна, что же ты не предупредила, что ждешь гостей?
- Это вы простите, - откликнулся Стив. - Мой визит не был запланирован. Я прибыл из Шанхая.
Он вздохнул, набирая в рот побольше воздуха, и сказал, будто прыгнул с вышки в холодную воду:
- Фрау Анна, там, в Шанхае, исчезла ваша сестра. Ее ищет полиция как подозреваемую в убийстве.
Луиза Анна помолчала, переваривая услышанное. Потом нервно рассмеялась.
- Вы сумасшедший. Надю подозревают в убийстве! - Она помотала головой, словно стараясь стряхнуть с себя наваждение. - Глупость. Глупость какая!
- Но ее ищет не только полиция. Ее ищет ведомство полковника Седзина.
- Для чего?
- Чтобы убить, - жестко сказал Стив. - Она опасный свидетель и приговорена к ликвидации.
Макс Клайзен неожиданно взорвался:
- Что вы болтаете? Откуда вам все это известно? И кто вы вообще такой?
Луиза Анна мягко взяла Макса за руку.
- Это друг Наденьки. Верный друг, на него можно положиться. Вы ведь, кажется, торгуете парфюмерией? - обратилась она к Стиву.
Тот покачал головой. И сделал то, о чем не думал и секунду назад. Он вытащил из потайного кармана удостоверение и положил его на низенький столик, покрытый черным лаком.
Они не проронили ни слова. Просто стояли вместе, прижавшись друг к другу, и между ними и Стивом Айлином, будто ничейная полоса между враждующими армиями, стоял изящный японский столик с лежащей на нем маленькой черной книжечкой.
В соседней комнате, в спальне, на широкой кровати, лежал саквояж со вскрытым двойным дном. В нем, кроме аппаратуры, находились фотопленки с отснятыми документами, которые Клайзен, повинуясь внезапному необъяснимому предчувствию, в последнюю минуту перед прибытием парохода переложил к себе из чемоданчика Сюндэя Сидзаку.
- Вы совсем как истинный японец, - рассмеялся тогда радист. - Верите в предчувствие, считаете его знамением свыше.
- Может, и так. Хотя мы, немцы, несмотря на свою прагматичность, народ весьма суеверный. В конце концов, какая разница, кто понесет пленки через таможню! А мне будет спокойнее.
Дождь. Проклятый дождь! Хозяин ресторана «Русь», что в восточной части Шанхая, господин Илья Михайлович Авдонин выудил свое массивное тело из старенького такси и, раскрыв зонтик, прошлепал прямо по лужам к дверям своего заведения.
Вообще из всех времен суток он больше всего любил вечер, и даже потоки воды, низвергавшиеся с неба, не уменьшали его любви. Он любил вечер за цвет неба. Какое небо ночью? Черное, бездонное, навевающее мысли о бренности всего земного. Оно притягивает своей глубиной и подмигивает миллионами звезд, будто издеваясь над человеком, маленьким, ничтожным, безмолвно задравшим голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79