— Учитель Эйвинд, задание выполнено. Разрешите идти?
— Как твое самочувствие? Давай бегом на декомпрессию!
— Я в порядке, декомпрессия не нужна, воздух в крови при всплытии удалялся согласно таблице инструкции номер семьдесят восемь.
— Ты ее знаешь? Откуда?
— Так, читал во время свободной подготовки.
— Одобряю твой подход. И раз ты такой бодрый, то подожди, пока последний нырнет. Поможешь, в случае чего.
Последний курсант, Луфарь, тоже отключился на подъеме, но обошлось без моей помощи — Эйвинд лично нырнул по истечении пяти минут за своим учеником, вытащил его и откачал. Тащить же на себе полуживого Луфаря наверх в медчасть лагеря — вот тут я пригодился.
— Эй, Луфарь, как дела? Ты там еще не сдох?
— Не дождетесь вы Луфаревой смерти, сами кровью умоетесь. Ты давай, тащи, а то если потом мне пластик поставят вместо вен и по комиссии на рыбную ферму определят, так я тебе по ночам буду являться и акульи потроха в кровать подбрасывать. И ни одна девчонка с тобой не пойдет. Тащи быстрее!
Переговариваясь подобным образом, мы скоро достигли санчасти, где Луфаря определили в барокамеру и на капельницу, а я задержался, собираясь незаметно стянуть ампулу глюкагона — после погружения жрать хотелось так, что глаза закатывались, а до обеда оставалось три часа с лишком.
С переменным успехом наше обучение продолжалось еще полгода, а потом подошел черед вступления в Борьбу. Этот лагерь отличался от той базы, где я жил и учился раньше — здесь готовили бойцов лучше и дольше, c индивидуальным подходом к каждому, и на выходе появлялся не просто расходный кусок мяса, годный исключительно к силовым формам борьбы, но грамотный специалист с подготовкой аналитика и агента под прикрытием. Хорошо, что в свое время мне попасть на задание в качестве живой гранаты не удалось. А сейчас каждому курсанту планировалось персональное задание, что-то наподобие выпускного экзамена, с учетом предварительных результатов обучения. Скажем так — посылать талантливого взрывника на резню противника тесаком никто бы не стал. Нашли бы для этого умельца орудовать холодным оружием. Но в той или иной форме выпустить противнику кишки обязан был каждый — выполнялась задача повязать кровью будущих секретных агентов и тактиков. Даже если ты просидишь всю свою последующую жизнь в кресле перед мониторами, не поднимая ничего тяжелее трехмерного указателя, то и в этом случае ты всегда будешь помнить, что когда-то убил своими руками одного из людей корпорации, и сам принес своему командованию доказательства этого убийства. А, значит, ты на крючке, и с врагами человечества тебе никак не по пути.
Все ребята получили файл с полной информацией и всего неделю на разработку, плюс список предметов допущенных к провозу в багаже. Я тоже получил свое задание и уже тридцать часов без перерыва на сон таращился в индивидуальный экранированный монитор, стараясь запомнить все подробности, усугубив дело добавочным объемом в виде развернутых справок по интересующим меня данным. Личность цели не представляла для меня никакого интереса. Джимми Росалес, вполне заурядный, серый, как и вся его одежда, функционер Сервисной службы «Oz Industries».Об этой корпорации я слышал — их дела неожиданно пошли под откос, что удивляло Орден, так как наши к этому не приложили никаких усилий. А вот функционер этот, несмотря на общую серость, в одном своем проявлении был талантом, на грани ясновидения. Его умение определять, по совершенно неочевидным факторам, степень износа управляющих систем и их самозарождающуюся способность к отвлеченной логике ставило его в один ряд с опасными деятелями контрразведки «Oz Industries». Снабженные прошедшими его селекцию мозгами автоматические рейдеры, один из которых чуть не накрыл меня, но отправил к праотцам моего первого и единственного настоящего учителя, отца Варилу, успешнее других кораблей справлялись со своими задачами по уничтожению нас, Адвентистов. Достоин нелегкой смерти.
Бомбей — крупный промышленный центр, кораблестроение, тяжелое машиностроение, добыча двух третей таблицы Менделеева. Своя собственная энергетика и экологически чистое производство как норма. Естественно, ни одного комплекса на поверхности. Высокая городская концентрация населения, сельское хозяйство вторично. Столица — Бомбей. «Лучше умереть, чем лежать», — в этом они все. Работают латино, в то время как хинди лежат на обочине, как правило. Но уж если индус стал работать — для такого исключения нет ничего невозможного. Хорошая планета, без сирот и нищих, без войн и эпидемий. Наверное, хорошо жить в таком месте, каждый вечер приходить с работы, встречать свою жену, вместе обедать и проводить время в клубах по выходным, заниматься сексом, когда захочется. А в один прекрасный момент упасть посреди тротуара со снесенной тончайшей проволокой верхней частью черепа, ударившись всем телом о твердь земную, чтобы сохранившиеся в черепной коробке мозги от удара хорошенько выплеснулись на дорожное покрытие бело-красной кляксой. Жена и друзья спросят — «за что?», — но ответ будут знать немногие, и эти немногие на похоронах, где душа Джимми в ритуальном огне вознесется, присутствовать не будут.
Предстояло создать и уяснить для себя самого — как я доберусь до него, как уберусь, не оставляя следов. Готового решения никто не предлагал — в обязательном порядке предлагалась только ампула с ядом, который заживо разлагал любого сорта биологию — зато без следов.
Видать, древняя это традиция — по весне устраивать выпускные экзамены, а летом — вступительные. На всех планетах, где находились известные в Земной Оси колледжи и университеты, следовали традиции, ориентируясь на стандартный календарь. Так что моя задача облегчалась — возраст, подходящий абитуриенту, и весьма здоровый цвет кожи, оправдывающий очевидное отсутствие мозгов, давали мне в совокупности дней десять от момента подачи заявления на поступление до первого экзамена. Дополнительные справки помогли выбрать такой оригинальный способ кратковременной легализации. Ознакомившись с моим планом, учитель Эйвинд не преминул заметить:
— От курсанта, которого зовут Клирик, этого следовало ожидать. Должно сработать, возражений нет.
Вот так и получилось, что я, первый из всей нашей группы, трясся в кабине скоростного глиссера, везущего меня на далекий материковый поселок с полустанка которого, используя скоростную дорогу и поддельные документы мне предстояло добраться до пассажирского космопорта. А там, по второму из четырех удостоверений личности, растаять в космосе. Пилот глиссера, заметив мой невеселый настрой, оторвался от захватывающего занятия — обрезки ногтей с помощью остро заточенного по краю йо-йо, жужжавшего в воздухе — похлопал меня по плечу и ободряюще крикнул, перекрывая шум турбины:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100