Праздники праздниками, но работы всегда хватало.
Марка обрядили в белый балахон и отвели в самый центр к находящемуся там роднику. Произошедшие затем события объяснению не поддаются. Все было в порядке, пока Марк, повинуясь указаниям старейшин, не стал совершать ритуальное омовение. Вода не давалась ему в руки, играя в свою, понятную только ей игру. Братец, разозлившись, с разбега прыгнул в самый центр.
— Ой, ой, ой! — заорал он, ударившись ногами о каменистое дно. Вода плавно расступилась, причем так ловко, что на Марке не осталось и капли. Стоя в центре правильного круга, он растерянно оглядывался, наверное, считая происходящее частью неведомого ему действа.
Элерия кинулась к сыну, а старшая из женщин, Лиана, покачала головой:
— Такого я за всю свою жизнь ни разу не видела. Мальчика не то чтобы не принимают, его просто игнорируют. — Впервые я слышал удивление в голосе этой почти семисотлетней эльфы. Высокая, стройная Лиана всегда была для меня символом невозмутимости, и никогда раньше на ее лице я не видел таких откровенных эмоций. Я хорошо помнил свои чувства, когда меня впервые купали в роднике. Сверкающая разноцветной радугой вода окутала меня блестящей дымкой, наполняя детское сознание прекрасными картинами окружающего большого и удивительного мира. Такой реакции, как сейчас, тогда не было.
Отец повернулся к озадаченным старейшинам:
— Что это значит? Как можно игнорировать того, кто переступил черту?
Хроники хранят множество историй о любопытных смертных, переступавших запретную грань. Многих из них влекли рассказы о хранящихся здесь сокровищах (они не понимают, что сама роща является нашим сокровищем), кого-то целебные растения. Все они натыкались на невидимую преграду, и ни один из них не смог пройти вглубь дальше, чем на два шага. Со звуком, напоминающим плевок, святыня избавляется от неприятных созданий, свободно пропуская многочисленное зверье и птиц.
Пошептавшись, старейшины посмотрели на короля.
— Мы не знаем, — сказали они в один голос.
— Элвенир, ты не волнуйся, мы постараемся понять, в чем дело… Правда, проблема усложняется практическим обесточиванием М-полей… А может, это и есть основная причина. — Кроавель, седой эльф с глазами, засыпанными пылью веков, ободряюще сжал отцу руку. Остальные успокаивали мать и приводили в порядок Марка, получившего новые синяки.
Вот незадача! В глубине сердца я ожидал чего-нибудь необычного с самого начала. Парень, способный за один присест осушить все магические колодцы планеты, вряд ли успокоится и будет тихо жить как наследник короля маленького эльфийского племени. «Супермозг» — кажется, такое определение дал ему Командор, и Энлиль при этом согласно кивнул, добавив, что из парня через пару сотен лет выйдет толк, если к тому времени он еще будет жив.
Наша кавалькада двинулась к выходу из рощи, и та в самый последний момент преподнесла еще один сюрприз: прямо перед Марком опустился голубь, державший в клюве редчайший даже для этих мест цветок. Нежно-серебристый с малиновыми искорками веч-ноцвет, удивительнейшее растение нашего мира, из бутона которого, согласно нашим легендам, и появился первый лесной эльф, обладал огромным количеством полезных свойств и одаривал владельца властью над собственными желаниями. Голубь с почтением положил искрящийся цветок возле ног брата и, клюнув в руку сунувшегося было Кроавеля, подождал, пока он не нагнется за ним сам. Затем, весело курлыкнув, растаял в воздухе. Цветок, почувствовав тепло хозяина, начал раскрываться, разворачивая все новые и новые лепестки. В воздухе разлился мелодичный звон, немыслимые звуки сливались в единую музыку. Такое чудо я видел в первый раз и, не выдержав, благоговейно опустился на колени. Рядом со мной опускались старейшины, а также король с королевой. Лиана, прижав руку к сердцу, прерывающимся голосом произнесла:
— Прими этот дар, о великий! Наша матерь считает тебя равным и благословляет свое детище на долгую жизнь, полную божественных свершений.
В глазах Марка отразился малиновый перезвон, разлитый в воздухе, и под его взглядом цветок свернулся обратно, превратившись в маленький серебристый бутон на длинном темно-зеленом стебле. Грустно посмотрев на наши склоненные головы, он тихо произнес:
— Дач будет так…
И я понял, что в этот момент он потерял семью, а я лишился с такими трудностями обретенного брата.
ГЛАВА 6
Марк
Две недели спокойной жизни заставили меня расслабиться и в какой-то мере примириться с самим собой. После посещения мною их ненаглядной рощи эльфы перестали мне докучать, но зато я теперь частенько ловил на себе их благоговейные взгляды и поэтому старался поменьше показываться на улице. Даже мать моей эльфийской половины перестала носиться со мной как с писаной торбой, но при встрече пыталась бухнуться на колени. Когда это попытался проделать и Айден, я надавал щенку по ушам и предупредил, что если еще раз попробует, положу его на колено и выпорю Мишкиным ремнем, специально у него попрошу. Парень в ответ хмыкнул и обрадовано сказал:
— А все-таки ты, Марк, гад изрядный! Тебя теперь ждут все приключения мира, а мне придется прожить вечность, следя за тем, как уварился сезонный эль, правильно ли отцвели в году травы, и выслушивая новости, принесенные Эуминдесом. Ая-то думал взвалить на тебя эти обязанности, а самому отпроситься на МЕССИЮ, в Академию. Я ведь тоже не без способностей…
Я его с облегчением обнял и, хлопнув по спине, дал слово, что выпрошу его у отца на пару десятков лет для получения образования. Было приятно сознавать, что у меня остался хотя бы брат.
Все свободное время, а его оказалось у меня очень много, я теперь посвящал учебе, пытаясь обуздать недюжинную, прущую из меня силушку. Энлиль, отобрав у меня Око, для безопасности, вбивал в мою несчастную голову формулы трансгрессии, количественные измерения свернутого пространства и уравнения зависимости силы заклинания от различных параметров, начиная от местоположения и направления ветра и заканчивая цветом волос мага. Оказалось, что магическая наука, как и все прочие, состоит из множества теорем и аксиом. Популярно, с ехидцей, объяснив мне, какой я профан, он мало-помалу открыл передо мной удивительный мир, о существовании которого я лишь догадывался. Он объяснил мне мои астральные путешествия, слияние с планетой, ощущение всемогущества. Раскритиковав то, как я запечатал портал, в ответ на мое искреннее возмущение и вопрос, какого демона он не сделал это сам, он ехидно ухмыльнулся и заявил:
— Я всего лишь альфа, мой друг. После такого действа я бы скончался на месте от переутомления, ты же только поинтересовался, что произошло с миром и куда девалась энергия, которую ты только что черпал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Марка обрядили в белый балахон и отвели в самый центр к находящемуся там роднику. Произошедшие затем события объяснению не поддаются. Все было в порядке, пока Марк, повинуясь указаниям старейшин, не стал совершать ритуальное омовение. Вода не давалась ему в руки, играя в свою, понятную только ей игру. Братец, разозлившись, с разбега прыгнул в самый центр.
— Ой, ой, ой! — заорал он, ударившись ногами о каменистое дно. Вода плавно расступилась, причем так ловко, что на Марке не осталось и капли. Стоя в центре правильного круга, он растерянно оглядывался, наверное, считая происходящее частью неведомого ему действа.
Элерия кинулась к сыну, а старшая из женщин, Лиана, покачала головой:
— Такого я за всю свою жизнь ни разу не видела. Мальчика не то чтобы не принимают, его просто игнорируют. — Впервые я слышал удивление в голосе этой почти семисотлетней эльфы. Высокая, стройная Лиана всегда была для меня символом невозмутимости, и никогда раньше на ее лице я не видел таких откровенных эмоций. Я хорошо помнил свои чувства, когда меня впервые купали в роднике. Сверкающая разноцветной радугой вода окутала меня блестящей дымкой, наполняя детское сознание прекрасными картинами окружающего большого и удивительного мира. Такой реакции, как сейчас, тогда не было.
Отец повернулся к озадаченным старейшинам:
— Что это значит? Как можно игнорировать того, кто переступил черту?
Хроники хранят множество историй о любопытных смертных, переступавших запретную грань. Многих из них влекли рассказы о хранящихся здесь сокровищах (они не понимают, что сама роща является нашим сокровищем), кого-то целебные растения. Все они натыкались на невидимую преграду, и ни один из них не смог пройти вглубь дальше, чем на два шага. Со звуком, напоминающим плевок, святыня избавляется от неприятных созданий, свободно пропуская многочисленное зверье и птиц.
Пошептавшись, старейшины посмотрели на короля.
— Мы не знаем, — сказали они в один голос.
— Элвенир, ты не волнуйся, мы постараемся понять, в чем дело… Правда, проблема усложняется практическим обесточиванием М-полей… А может, это и есть основная причина. — Кроавель, седой эльф с глазами, засыпанными пылью веков, ободряюще сжал отцу руку. Остальные успокаивали мать и приводили в порядок Марка, получившего новые синяки.
Вот незадача! В глубине сердца я ожидал чего-нибудь необычного с самого начала. Парень, способный за один присест осушить все магические колодцы планеты, вряд ли успокоится и будет тихо жить как наследник короля маленького эльфийского племени. «Супермозг» — кажется, такое определение дал ему Командор, и Энлиль при этом согласно кивнул, добавив, что из парня через пару сотен лет выйдет толк, если к тому времени он еще будет жив.
Наша кавалькада двинулась к выходу из рощи, и та в самый последний момент преподнесла еще один сюрприз: прямо перед Марком опустился голубь, державший в клюве редчайший даже для этих мест цветок. Нежно-серебристый с малиновыми искорками веч-ноцвет, удивительнейшее растение нашего мира, из бутона которого, согласно нашим легендам, и появился первый лесной эльф, обладал огромным количеством полезных свойств и одаривал владельца властью над собственными желаниями. Голубь с почтением положил искрящийся цветок возле ног брата и, клюнув в руку сунувшегося было Кроавеля, подождал, пока он не нагнется за ним сам. Затем, весело курлыкнув, растаял в воздухе. Цветок, почувствовав тепло хозяина, начал раскрываться, разворачивая все новые и новые лепестки. В воздухе разлился мелодичный звон, немыслимые звуки сливались в единую музыку. Такое чудо я видел в первый раз и, не выдержав, благоговейно опустился на колени. Рядом со мной опускались старейшины, а также король с королевой. Лиана, прижав руку к сердцу, прерывающимся голосом произнесла:
— Прими этот дар, о великий! Наша матерь считает тебя равным и благословляет свое детище на долгую жизнь, полную божественных свершений.
В глазах Марка отразился малиновый перезвон, разлитый в воздухе, и под его взглядом цветок свернулся обратно, превратившись в маленький серебристый бутон на длинном темно-зеленом стебле. Грустно посмотрев на наши склоненные головы, он тихо произнес:
— Дач будет так…
И я понял, что в этот момент он потерял семью, а я лишился с такими трудностями обретенного брата.
ГЛАВА 6
Марк
Две недели спокойной жизни заставили меня расслабиться и в какой-то мере примириться с самим собой. После посещения мною их ненаглядной рощи эльфы перестали мне докучать, но зато я теперь частенько ловил на себе их благоговейные взгляды и поэтому старался поменьше показываться на улице. Даже мать моей эльфийской половины перестала носиться со мной как с писаной торбой, но при встрече пыталась бухнуться на колени. Когда это попытался проделать и Айден, я надавал щенку по ушам и предупредил, что если еще раз попробует, положу его на колено и выпорю Мишкиным ремнем, специально у него попрошу. Парень в ответ хмыкнул и обрадовано сказал:
— А все-таки ты, Марк, гад изрядный! Тебя теперь ждут все приключения мира, а мне придется прожить вечность, следя за тем, как уварился сезонный эль, правильно ли отцвели в году травы, и выслушивая новости, принесенные Эуминдесом. Ая-то думал взвалить на тебя эти обязанности, а самому отпроситься на МЕССИЮ, в Академию. Я ведь тоже не без способностей…
Я его с облегчением обнял и, хлопнув по спине, дал слово, что выпрошу его у отца на пару десятков лет для получения образования. Было приятно сознавать, что у меня остался хотя бы брат.
Все свободное время, а его оказалось у меня очень много, я теперь посвящал учебе, пытаясь обуздать недюжинную, прущую из меня силушку. Энлиль, отобрав у меня Око, для безопасности, вбивал в мою несчастную голову формулы трансгрессии, количественные измерения свернутого пространства и уравнения зависимости силы заклинания от различных параметров, начиная от местоположения и направления ветра и заканчивая цветом волос мага. Оказалось, что магическая наука, как и все прочие, состоит из множества теорем и аксиом. Популярно, с ехидцей, объяснив мне, какой я профан, он мало-помалу открыл передо мной удивительный мир, о существовании которого я лишь догадывался. Он объяснил мне мои астральные путешествия, слияние с планетой, ощущение всемогущества. Раскритиковав то, как я запечатал портал, в ответ на мое искреннее возмущение и вопрос, какого демона он не сделал это сам, он ехидно ухмыльнулся и заявил:
— Я всего лишь альфа, мой друг. После такого действа я бы скончался на месте от переутомления, ты же только поинтересовался, что произошло с миром и куда девалась энергия, которую ты только что черпал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85