Время от времени в увитых цветами носилках проплывали общественные деятели, желающие выслушать одобрение или порицание в свой адрес. Сверкали ручейки серпантина, сыпались разноцветные конфетти, порхали бумажные птички на пестрых ленточках. Яркие перетяжки трепетали на ветру, подобно северному сиянию в далеких королевствах, где солнце появляется так редко, что люди придумали сотню различных слов для обозначения темноты.
Когда шествие стало скрываться из виду, разгоряченная толпа кинулась следом, на ходу сбрасывая одежду, натягивая маски, срывая цветы с живых изгородей и зажигая красные фонари. Да, это Фестиваль!
Домовладельцы, не расположенные веселиться у фонтанов Наслаждения, один за другим начали выходить на улицу, убирать растоптанные пирожные и горько жаловаться, что с живых изгородей снова оборвали все цветы.
— Проклятая пекарня с Якорной улицы! — сокрушалась госпожа Смит, вместе со Смитом возвращаясь в гостиницу. — Кажется, у меня появились конкуренты! Все эти херувимчики с бесплатными пирожными могут здорово повлиять на голосование в десертной категории.
— Вас это волнует?
— В общем-то, нет, — отвечала повариха, раскуривая трубочку. — Подумаешь, бесплатное угощение. Все равно главный кондитер с Якорной улицы кладет в торты непросеянную муку. А попробуй-ка испеки нормальный бисквит из молотой шелухи!
Оставляя за собой шлейф дыма, госпожа Смит помчалась наверх облачаться в праздничные одежды для конкурса. Смит проследовал за ней до площадки, остановился и осторожно постучал в дверь номера лорда Эрменвира.
— Входите, будьте вы прокляты! — послышался изнутри загробный голос.
Смит приоткрыл дверь и заглянул в номер. Лорд Эрменвир лежал на кушетке, запрокинув голову и закатив глаза. На какое-то мгновение хозяин гостиницы всерьез испугался, что лорда придется воскрешать.
— Мой господин! — Смит в панике бросился внутрь, но призрачная фигура на кушетке слабо помахала ему рукой:
— Помоги мне. Который час?
— Скоро начнется четвертая молитва, — ответил Смит, помогая лорду сесть.
— Мне это ни о чем не говорит — я не поклоняюсь вашим богам, а если бы и поклонялся, ни за что не стал бы тратить время на такую ерунду, как молитва, — проворчал лорд Эрменвир. — Уже смеркается или у меня просто в глазах темно?
— Вот-вот зайдет солнце, — сообщил Смит и, взяв со стола графин, налил лорду стакан воды.
— Будь я и в самом деле вампиром, сейчас чувствовал бы себя прекрасно, — посетовал лорд Эрменвир, с кислой миной озираясь по сторонам. — Но я одинок, покинут даже теми, кто уверял, что любит меня.
— Но мы же здесь, хозяин. — В голосе говорившего прозвучал легкий упрек.
Повернувшись, Смит вздрогнул: у стены, выстроившись в ряд, стояли четверо телохранителей. Казалось, они наконец сбросили маски и теперь напоминали застывшие камни с мерцающими в темноте глазами и зубами.
— Да, только вы мне и преданы, — вздохнул лорд Эрменвир, делая глоток из стакана. — Будь осторожен, Смит. Наш Тысячеликий наверняка притаился где-нибудь, превратившись в кривенькую ножку стола или диванную подушку.
— А вот и нет, — послышался голос из спальни, а следом появился и сам лорд Эйрдвэй.
Смит пялился на него во все глаза, желая убедиться, что это действительно он. Лорд Эйрдвэй выглядел совсем иначе: он на несколько дюймов уменьшился в росте, удлинил себе нос и, кроме того, облачился в безупречный вечерний костюм.
— Эй! — гневно воскликнул лорд Эрменвир. — Я не позволял тебе носить мою одежду. Ты же все перепачкаешь!
— Ха-ха, попался на удочку! — обрадовался лорд Эйрдвэй. — Я в любом случае не стал бы надевать твое тряпье. Брюки твои были бы тесны мне в промежности. Я просто скопировал одежду. Ну и как я вам? — Он покрутился, демонстрируя себя во всей красе. — Собираюсь отправиться на прогулку и поискать себе кого-нибудь. В таком виде меня едва ли узнают!
— Можешь послушать, Смит, как я даю никому не нужные советы, — начал лорд Эрменвир. — Так вот, Эйрдвэй, не пей. Если ты напьешься, то станешь хвастаться. Кто-нибудь обязательно воспримет это как личное оскорбление и вызовет тебя на дуэль. Ты убьешь его, и плохие люди снова начнут тебя преследовать. Ты ведь этого не хочешь, болван?
— А этого и не случится, идиот, — с кривой ухмылкой ответил брат. — Я буду вести себя благоразумно. Выше всяческих похвал.
— Разумеется, кто бы сомневался, — язвительно отозвался лорд Эрменвир, устало откидываясь на подушки. — Как я мог хоть на секунду предположить, что ты попадешь в беду. Отправляйся на все четыре стороны. Приятного вечера. — Вдруг он резко подался вперед и завизжал: — Немедленно сними мои жемчужные серьги!
— Они не твои. Их я тоже скопировал, — ответил лорд Эйрдвэй, вытянув шею на добрых два ярда и позвенев висюльками перед носом у брата. — Думаешь, я бы дотронулся до того, что было в твоих ушах? Бр-р!
— Складывайся обратно. В моем состоянии только твоей рожи перед глазами мне и не хватало! — сердито выкрикнул лорд Эрменвир и огрел брата подушкой. — Посмешище!
— На себя посмотри!
— Убирайся!
— Я удаляюсь. — Лорд Эйрдвэй, пританцовывая, направился к выходу, с размаху врезался в дверь и только тогда догадался распахнуть ее. — Любуйся, Салеш! — воскликнул он. — До сегодняшней ночи тебе не доводилось видеть истинной юности и красоты.
Лорду Эрменвиру сделалось дурно.
— Открой окно, Смит, — слабым голосом попросил он. — Мне бы не хотелось испачкать твои ковры.
— Свежий воздух поможет вам. — Смит открыл окно, и дым в комнате сразу же начал рассеиваться. — Неудивительно, что у вас то и дело перехватывает дыхание.
— Не моя вина в том, что я неизлечимо болен, — печально заметил лорд Эрменвир. — Я родился нездоровым. Думаю, всему виной мой отец. При зачатии он обделил меня жизненной энергией. А в остальном виноват Эйрдвэй. Он не раз пытался задушить меня еще в колыбели, стоило нянюшке отвернуться.
— В некоторых семьях такое случается, — отозвался Смит.
Он взял с дивана подушку и принялся размахивать ею, выгоняя из комнаты дым.
— Родственники — это кошмар, — пожаловался лорд Эрменвир, закрывая воспаленные глаза. — Ты сирота, не так ли? Счастливый человек. Никто тебя не донимает, зато есть любящие друзья. Когда же я испущу свой последний вздох, никто не уронит и слезинки.
— Вы говорите так, потому что до сих пор не приняли лекарство, — пытался подбодрить его Смит. — Куда запропастился Ивострел?
— Полагаю, он занят поиском откровения, — ответил лорд Эрменвир. — Ты умеешь делать инъекции?
— Что-о? — Смит в замешательстве нахмурился.
— Приходилось ли тебе вводить кому-либо лекарство с помощью шприца?
Смит побледнел:
— Опять какие-нибудь демонские штучки?
— Я совсем забыл, что ваш народ безнадежно отстал в медицине, — вздохнул лорд Эрменвир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Когда шествие стало скрываться из виду, разгоряченная толпа кинулась следом, на ходу сбрасывая одежду, натягивая маски, срывая цветы с живых изгородей и зажигая красные фонари. Да, это Фестиваль!
Домовладельцы, не расположенные веселиться у фонтанов Наслаждения, один за другим начали выходить на улицу, убирать растоптанные пирожные и горько жаловаться, что с живых изгородей снова оборвали все цветы.
— Проклятая пекарня с Якорной улицы! — сокрушалась госпожа Смит, вместе со Смитом возвращаясь в гостиницу. — Кажется, у меня появились конкуренты! Все эти херувимчики с бесплатными пирожными могут здорово повлиять на голосование в десертной категории.
— Вас это волнует?
— В общем-то, нет, — отвечала повариха, раскуривая трубочку. — Подумаешь, бесплатное угощение. Все равно главный кондитер с Якорной улицы кладет в торты непросеянную муку. А попробуй-ка испеки нормальный бисквит из молотой шелухи!
Оставляя за собой шлейф дыма, госпожа Смит помчалась наверх облачаться в праздничные одежды для конкурса. Смит проследовал за ней до площадки, остановился и осторожно постучал в дверь номера лорда Эрменвира.
— Входите, будьте вы прокляты! — послышался изнутри загробный голос.
Смит приоткрыл дверь и заглянул в номер. Лорд Эрменвир лежал на кушетке, запрокинув голову и закатив глаза. На какое-то мгновение хозяин гостиницы всерьез испугался, что лорда придется воскрешать.
— Мой господин! — Смит в панике бросился внутрь, но призрачная фигура на кушетке слабо помахала ему рукой:
— Помоги мне. Который час?
— Скоро начнется четвертая молитва, — ответил Смит, помогая лорду сесть.
— Мне это ни о чем не говорит — я не поклоняюсь вашим богам, а если бы и поклонялся, ни за что не стал бы тратить время на такую ерунду, как молитва, — проворчал лорд Эрменвир. — Уже смеркается или у меня просто в глазах темно?
— Вот-вот зайдет солнце, — сообщил Смит и, взяв со стола графин, налил лорду стакан воды.
— Будь я и в самом деле вампиром, сейчас чувствовал бы себя прекрасно, — посетовал лорд Эрменвир, с кислой миной озираясь по сторонам. — Но я одинок, покинут даже теми, кто уверял, что любит меня.
— Но мы же здесь, хозяин. — В голосе говорившего прозвучал легкий упрек.
Повернувшись, Смит вздрогнул: у стены, выстроившись в ряд, стояли четверо телохранителей. Казалось, они наконец сбросили маски и теперь напоминали застывшие камни с мерцающими в темноте глазами и зубами.
— Да, только вы мне и преданы, — вздохнул лорд Эрменвир, делая глоток из стакана. — Будь осторожен, Смит. Наш Тысячеликий наверняка притаился где-нибудь, превратившись в кривенькую ножку стола или диванную подушку.
— А вот и нет, — послышался голос из спальни, а следом появился и сам лорд Эйрдвэй.
Смит пялился на него во все глаза, желая убедиться, что это действительно он. Лорд Эйрдвэй выглядел совсем иначе: он на несколько дюймов уменьшился в росте, удлинил себе нос и, кроме того, облачился в безупречный вечерний костюм.
— Эй! — гневно воскликнул лорд Эрменвир. — Я не позволял тебе носить мою одежду. Ты же все перепачкаешь!
— Ха-ха, попался на удочку! — обрадовался лорд Эйрдвэй. — Я в любом случае не стал бы надевать твое тряпье. Брюки твои были бы тесны мне в промежности. Я просто скопировал одежду. Ну и как я вам? — Он покрутился, демонстрируя себя во всей красе. — Собираюсь отправиться на прогулку и поискать себе кого-нибудь. В таком виде меня едва ли узнают!
— Можешь послушать, Смит, как я даю никому не нужные советы, — начал лорд Эрменвир. — Так вот, Эйрдвэй, не пей. Если ты напьешься, то станешь хвастаться. Кто-нибудь обязательно воспримет это как личное оскорбление и вызовет тебя на дуэль. Ты убьешь его, и плохие люди снова начнут тебя преследовать. Ты ведь этого не хочешь, болван?
— А этого и не случится, идиот, — с кривой ухмылкой ответил брат. — Я буду вести себя благоразумно. Выше всяческих похвал.
— Разумеется, кто бы сомневался, — язвительно отозвался лорд Эрменвир, устало откидываясь на подушки. — Как я мог хоть на секунду предположить, что ты попадешь в беду. Отправляйся на все четыре стороны. Приятного вечера. — Вдруг он резко подался вперед и завизжал: — Немедленно сними мои жемчужные серьги!
— Они не твои. Их я тоже скопировал, — ответил лорд Эйрдвэй, вытянув шею на добрых два ярда и позвенев висюльками перед носом у брата. — Думаешь, я бы дотронулся до того, что было в твоих ушах? Бр-р!
— Складывайся обратно. В моем состоянии только твоей рожи перед глазами мне и не хватало! — сердито выкрикнул лорд Эрменвир и огрел брата подушкой. — Посмешище!
— На себя посмотри!
— Убирайся!
— Я удаляюсь. — Лорд Эйрдвэй, пританцовывая, направился к выходу, с размаху врезался в дверь и только тогда догадался распахнуть ее. — Любуйся, Салеш! — воскликнул он. — До сегодняшней ночи тебе не доводилось видеть истинной юности и красоты.
Лорду Эрменвиру сделалось дурно.
— Открой окно, Смит, — слабым голосом попросил он. — Мне бы не хотелось испачкать твои ковры.
— Свежий воздух поможет вам. — Смит открыл окно, и дым в комнате сразу же начал рассеиваться. — Неудивительно, что у вас то и дело перехватывает дыхание.
— Не моя вина в том, что я неизлечимо болен, — печально заметил лорд Эрменвир. — Я родился нездоровым. Думаю, всему виной мой отец. При зачатии он обделил меня жизненной энергией. А в остальном виноват Эйрдвэй. Он не раз пытался задушить меня еще в колыбели, стоило нянюшке отвернуться.
— В некоторых семьях такое случается, — отозвался Смит.
Он взял с дивана подушку и принялся размахивать ею, выгоняя из комнаты дым.
— Родственники — это кошмар, — пожаловался лорд Эрменвир, закрывая воспаленные глаза. — Ты сирота, не так ли? Счастливый человек. Никто тебя не донимает, зато есть любящие друзья. Когда же я испущу свой последний вздох, никто не уронит и слезинки.
— Вы говорите так, потому что до сих пор не приняли лекарство, — пытался подбодрить его Смит. — Куда запропастился Ивострел?
— Полагаю, он занят поиском откровения, — ответил лорд Эрменвир. — Ты умеешь делать инъекции?
— Что-о? — Смит в замешательстве нахмурился.
— Приходилось ли тебе вводить кому-либо лекарство с помощью шприца?
Смит побледнел:
— Опять какие-нибудь демонские штучки?
— Я совсем забыл, что ваш народ безнадежно отстал в медицине, — вздохнул лорд Эрменвир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90