Кеннаг не дала ему закончить.
— Оглянись. Неубранный урожай. Дым в небе, затмивший солнце. Летняя жара в декабре. Ты сам сказал, что ваш народ ждет конца света 31 декабря. Люди знают Библию, и они, конечно, распознали знаки не хуже тебя. Они испуганы. А те, кто напуган, часто действуют не раздумывая. Я хочу, чтобы мы были ко всему готовы. На всякий случай.
— Кеннаг права, — согласилась Ровена. Элвин пожал плечами, но промолчал.
Тропинка, шедшая к крытым соломой домам, стала видна более отчетливо. Они шли, настороженно посматривая по сторонам, вслушиваясь в окружающую тишину. Тихо. Ни шороха, ни звука.
— Странно, — пробормотал Элвин. — Как будто все ушли.
Взгляд Кеннаг упал на что-то яркое, лежавшее на бурой земле. Она присмотрелась и в ужасе закрыла глаза.
Тело.
— Элвин…
Он повернулся, ахнул и тут же торопливо перекрестился. Некоторое время они не двигались с места, потом подошли к телу.
Это была молодая женщина, еще не достигшая зрелости. Соломенные волосы, простое серое платье. На горле ярко-красная полоса. Лицо уже потемнело и распухло, глаза выкатились, изо рта торчал почерневший язык.
Полоска яркой ткани, привлекшая внимание Кеннаг, была орудием смерти.
— Ее задушили. Судя по состоянию тела, не так давно. Может быть, день или два назад. Интересно…
Элвин зажал рот рукой и отошел в сторону. Кеннаг не обернулась. Пусть справится с собой сам. Монахам часто приходится иметь дело с мертвецами, готовя их для похорон, но вряд ли Элвин когда-либо видел жертву убийства в таком состоянии.
Чуть позже он подошел к ней, еще бледный, но решительный.
— Бедное дитя. — Элвин осенил девушку крестом.
— Вряд ли нас ждет радушный прием, — сказала Кеннаг.
— Ее даже не предали земле — оставили там, где упала.
— Там есть еще, — сообщила Ровена, отошедшая на несколько ярдов. — Двое взрослых мужчин и мальчик. Похоже, их закололи вилами.
— Боже. Какие же чудовища…
— Эй, вы, там! — раздался резкий, сердитый голос. Повернувшись, они увидели высокую темноволосую женщину с серпом в руке. — Какой вы крови?
— Не понимаю. — Элвин отступил на шаг.
— Какой крови? — повторила женщина. — Добрые саксы или злодеи-даны?
— Я с севера, — ответила начавшая что-то понимать Кеннаг. — Но мы не даны. Мой спутник, Элвин, монах из монастыря святого Эйдана.
Женщина перевела тревожный взгляд с Кеннаг на Элвина и наконец опустила серп.
— Вы не похожи на данов. Но… почему вы здесь? Из этого леса никто не выходит.
— Мы заблудившиеся путники, — объяснил Элвин, делая шаг вперед. — Будем благодарны, если вы дадите нам пищи и воды. Мы заплатим.
Женщина, похоже, успокоилась. Кеннаг решила, что она примерно одного с ней возраста, хотя и выглядит намного старше.
— Берите все, что найдете, — равнодушно сказал крестьянка. — Здесь почти никого не осталось. Все ушли, сбежали в Кентербери, когда услышали о приказе нашего короля.
— Каком приказе? — спросила Кеннаг. Женщина внимательно посмотрела на нее.
— Ах да… вы же заблудились в лесу. Король Этельред распорядился убить всех данов. Это случилось недавно. Позавчера. Наш священник объявил указ на Праздник невинных.
Кеннаг почувствовала, что ее сейчас вырвет.
— Приказ убить данов?
— Да, это было позавчера. Мы сделали, что могли, но некоторые из них убежали в лес. — Женщина пнула ногой тело девушки и плюнула на мертвое лицо. — Проклятые даны. Это из-за них наступает конец света. Они заслужили кое-что похуже смерти.
Элвин, напряженно размышлявший о чем-то, поднял голову.
— Вы уверены? Уверены, что это было на Праздник невинных?
Женщина хмыкнула и повернулась к Кеннаг.
— Он всегда такой тупой?
— Не всегда, — ответила Кеннаг, поглядывая на своего спутника. — Но по-моему, он не совсем вас понимает.
— Кеннаг… — Элвин схватил ее за руку и отвел в сторону, — послушай меня. Этот ужасный приказ объявили в день Праздника невинных…
— Элвин… — шепнула Кеннаг, видя, что женщина с серпом настороженно прислушивается, — мне нет дела…
— Помолчи и послушай меня! — Он грубо тряхнул ее. — Этот праздник всегда приходится на один и тот же день. 28 декабря.
Кеннаг еще несколько секунд смотрела на него, а потом, поняв, что он имеет в виду, медленно покачала головой:
— Ты уверен? Некоторые праздники…
— Уверен. 28 декабря. Ты понимаешь?
Она кивнула. Племя, давшее им приют, жило в своем, особом мире. Со своим временем. Они провели там день и часть ночи, а в реальном мире минуло несколько суток.
Сегодня 30 декабря. И у них нет ни малейшего шанса добраться до Ионы за оставшееся до завтрашней полуночи время.
Они потерпели неудачу.
ГЛАВА 22
Мы заключили союз со смертью и с преисподнею сделали договор.
Исайя, 28:15
Замок короля Этельреда
Кингстон
30 декабря 999 года
Давно уже Анджело не испытывал такого приятного возбуждения.
Все шло не так уж гладко, и время от времени его планы натыкались на препятствия. Но в конце, как он и знал, его ждет триумф.
Паника и страх укрепили его силы. Он чувствовал их, они заполняли все уголки острова. Чувствовал ужас крестьян, наблюдавших за тем, как рушится их мир; ужас танов, вступивших в войну не только с ненавистными им данами, но и с существами из другого мира; ужас, потрясший непоколебимых воинов Локи, осознавших, что их предали; страх тихого, больного короля Этельреда.
Великолепно. Анджело был рад тому, что враг играет по правилам. Это облегчало задачу — он обманывал и побеждал.
Анджело смотрел на огонь. В нем мелькали, сменяя друг друга, сцены насилия и боли, смерти и отчаяния.
— Посмотри на творения Твои, — прошептал он, словно обращаясь к своему старому сопернику. — Созданные по образу Твоему, но зараженные моей горечью. Дай им свободу выбора, и они выберут кровопролитие.
Что как нельзя лучше способствует осуществлению его целей. Как приятно использовать против Него тех, кого он любил больше всего.
Время летело быстро. Шансы на то, что что-то помешает его плану дойти до финальной стадии, уменьшались с каждым часом. Оставались незначительные детали, несколько завершающих штрихов, чтобы придать этому шедевру обмана и триумфа законченный вид.
Анджело повел ладонью над пламенем, и из дыма и тени проступили четыре образа. Четыре ангела, принявших его сторону, падших вместе с ним и претерпевших неслыханные муки ради вот этого момента.
Их прекрасные черты, созданные Богом, изменились почти до неузнаваемости, превратившись в чудовищную пародию на былую красоту. Полные губы распухли и сделались скользкими от слюны. Длинные волосы стали змеями, веревками и огненными гривами. Яркие глаза горели безумием и мукой. Они пошли за Анджело, когда он пообещал им славу, и связали себя соответствующими обязательствами.
Тогда они не сознавали, чем это обернется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Оглянись. Неубранный урожай. Дым в небе, затмивший солнце. Летняя жара в декабре. Ты сам сказал, что ваш народ ждет конца света 31 декабря. Люди знают Библию, и они, конечно, распознали знаки не хуже тебя. Они испуганы. А те, кто напуган, часто действуют не раздумывая. Я хочу, чтобы мы были ко всему готовы. На всякий случай.
— Кеннаг права, — согласилась Ровена. Элвин пожал плечами, но промолчал.
Тропинка, шедшая к крытым соломой домам, стала видна более отчетливо. Они шли, настороженно посматривая по сторонам, вслушиваясь в окружающую тишину. Тихо. Ни шороха, ни звука.
— Странно, — пробормотал Элвин. — Как будто все ушли.
Взгляд Кеннаг упал на что-то яркое, лежавшее на бурой земле. Она присмотрелась и в ужасе закрыла глаза.
Тело.
— Элвин…
Он повернулся, ахнул и тут же торопливо перекрестился. Некоторое время они не двигались с места, потом подошли к телу.
Это была молодая женщина, еще не достигшая зрелости. Соломенные волосы, простое серое платье. На горле ярко-красная полоса. Лицо уже потемнело и распухло, глаза выкатились, изо рта торчал почерневший язык.
Полоска яркой ткани, привлекшая внимание Кеннаг, была орудием смерти.
— Ее задушили. Судя по состоянию тела, не так давно. Может быть, день или два назад. Интересно…
Элвин зажал рот рукой и отошел в сторону. Кеннаг не обернулась. Пусть справится с собой сам. Монахам часто приходится иметь дело с мертвецами, готовя их для похорон, но вряд ли Элвин когда-либо видел жертву убийства в таком состоянии.
Чуть позже он подошел к ней, еще бледный, но решительный.
— Бедное дитя. — Элвин осенил девушку крестом.
— Вряд ли нас ждет радушный прием, — сказала Кеннаг.
— Ее даже не предали земле — оставили там, где упала.
— Там есть еще, — сообщила Ровена, отошедшая на несколько ярдов. — Двое взрослых мужчин и мальчик. Похоже, их закололи вилами.
— Боже. Какие же чудовища…
— Эй, вы, там! — раздался резкий, сердитый голос. Повернувшись, они увидели высокую темноволосую женщину с серпом в руке. — Какой вы крови?
— Не понимаю. — Элвин отступил на шаг.
— Какой крови? — повторила женщина. — Добрые саксы или злодеи-даны?
— Я с севера, — ответила начавшая что-то понимать Кеннаг. — Но мы не даны. Мой спутник, Элвин, монах из монастыря святого Эйдана.
Женщина перевела тревожный взгляд с Кеннаг на Элвина и наконец опустила серп.
— Вы не похожи на данов. Но… почему вы здесь? Из этого леса никто не выходит.
— Мы заблудившиеся путники, — объяснил Элвин, делая шаг вперед. — Будем благодарны, если вы дадите нам пищи и воды. Мы заплатим.
Женщина, похоже, успокоилась. Кеннаг решила, что она примерно одного с ней возраста, хотя и выглядит намного старше.
— Берите все, что найдете, — равнодушно сказал крестьянка. — Здесь почти никого не осталось. Все ушли, сбежали в Кентербери, когда услышали о приказе нашего короля.
— Каком приказе? — спросила Кеннаг. Женщина внимательно посмотрела на нее.
— Ах да… вы же заблудились в лесу. Король Этельред распорядился убить всех данов. Это случилось недавно. Позавчера. Наш священник объявил указ на Праздник невинных.
Кеннаг почувствовала, что ее сейчас вырвет.
— Приказ убить данов?
— Да, это было позавчера. Мы сделали, что могли, но некоторые из них убежали в лес. — Женщина пнула ногой тело девушки и плюнула на мертвое лицо. — Проклятые даны. Это из-за них наступает конец света. Они заслужили кое-что похуже смерти.
Элвин, напряженно размышлявший о чем-то, поднял голову.
— Вы уверены? Уверены, что это было на Праздник невинных?
Женщина хмыкнула и повернулась к Кеннаг.
— Он всегда такой тупой?
— Не всегда, — ответила Кеннаг, поглядывая на своего спутника. — Но по-моему, он не совсем вас понимает.
— Кеннаг… — Элвин схватил ее за руку и отвел в сторону, — послушай меня. Этот ужасный приказ объявили в день Праздника невинных…
— Элвин… — шепнула Кеннаг, видя, что женщина с серпом настороженно прислушивается, — мне нет дела…
— Помолчи и послушай меня! — Он грубо тряхнул ее. — Этот праздник всегда приходится на один и тот же день. 28 декабря.
Кеннаг еще несколько секунд смотрела на него, а потом, поняв, что он имеет в виду, медленно покачала головой:
— Ты уверен? Некоторые праздники…
— Уверен. 28 декабря. Ты понимаешь?
Она кивнула. Племя, давшее им приют, жило в своем, особом мире. Со своим временем. Они провели там день и часть ночи, а в реальном мире минуло несколько суток.
Сегодня 30 декабря. И у них нет ни малейшего шанса добраться до Ионы за оставшееся до завтрашней полуночи время.
Они потерпели неудачу.
ГЛАВА 22
Мы заключили союз со смертью и с преисподнею сделали договор.
Исайя, 28:15
Замок короля Этельреда
Кингстон
30 декабря 999 года
Давно уже Анджело не испытывал такого приятного возбуждения.
Все шло не так уж гладко, и время от времени его планы натыкались на препятствия. Но в конце, как он и знал, его ждет триумф.
Паника и страх укрепили его силы. Он чувствовал их, они заполняли все уголки острова. Чувствовал ужас крестьян, наблюдавших за тем, как рушится их мир; ужас танов, вступивших в войну не только с ненавистными им данами, но и с существами из другого мира; ужас, потрясший непоколебимых воинов Локи, осознавших, что их предали; страх тихого, больного короля Этельреда.
Великолепно. Анджело был рад тому, что враг играет по правилам. Это облегчало задачу — он обманывал и побеждал.
Анджело смотрел на огонь. В нем мелькали, сменяя друг друга, сцены насилия и боли, смерти и отчаяния.
— Посмотри на творения Твои, — прошептал он, словно обращаясь к своему старому сопернику. — Созданные по образу Твоему, но зараженные моей горечью. Дай им свободу выбора, и они выберут кровопролитие.
Что как нельзя лучше способствует осуществлению его целей. Как приятно использовать против Него тех, кого он любил больше всего.
Время летело быстро. Шансы на то, что что-то помешает его плану дойти до финальной стадии, уменьшались с каждым часом. Оставались незначительные детали, несколько завершающих штрихов, чтобы придать этому шедевру обмана и триумфа законченный вид.
Анджело повел ладонью над пламенем, и из дыма и тени проступили четыре образа. Четыре ангела, принявших его сторону, падших вместе с ним и претерпевших неслыханные муки ради вот этого момента.
Их прекрасные черты, созданные Богом, изменились почти до неузнаваемости, превратившись в чудовищную пародию на былую красоту. Полные губы распухли и сделались скользкими от слюны. Длинные волосы стали змеями, веревками и огненными гривами. Яркие глаза горели безумием и мукой. Они пошли за Анджело, когда он пообещал им славу, и связали себя соответствующими обязательствами.
Тогда они не сознавали, чем это обернется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87