Но буду слушать тебя, если ты будешь со мной.
Моггет отодвинулся от руки Сабриэль.
— Ты слишком независима. Твой отец никогда не послал бы тебя за Стену.
— Почему? — спросила Сабриэль. Сердце ее внезапно сильно забилось от вопроса, который мучил ее все школьные годы и на который Аборсен с улыбкой всегда отвечал одним словом: «Необходимость».
— Он боялся, — ответил Моггет, снова склонившись над своей тарелкой. — В Анселстьерре ты была в безопасности.
— Чего он боялся?
— Ешь свою рыбу, — ответил Моггет. Из кухни появились два посланца со следующей переменой блюд. — Поговорим попозже. В библиотеке.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Библиотеку освещали фонари, старые бронзовые фонари, в которых вместо масла была магия Хартии. Бездымные, бесшумные, они давали столько же света, сколько электрические лампочки в Анселстьерре. По стенам шли полки с книгами, расположенная сбоку лестница вела в верхние этажи башни, в обсерватории.
Посреди комнаты стоял стол из красного дерева, каждый угол которого поддерживали массивные ножки, увенчанные драконьими головами, из пастей которых вырывалось искусно вырезанное пламя. На столе стояла чернильница, лежали карандаши, перья, бумаги и две карты. Стулья вокруг стола были тоже из красного дерева, черную кожу их обивки украшали узоры из серебряных ключей.
Этот стол Сабриэль помнила с детства. Отец называл его «стол драконов».
Сабриэль провела рукой по скользкому холодному дереву, одновременно думая о своих воспоминаниях и о чувствах, которые владели ею теперь. Она вздохнула, села на стул и положила на стол три книги, которые были в ее руках. Две из них она положила справа от себя, а третью — в центре стола. Эту третью она достала из застекленного шкафа, и теперь та лежала подобно приготовившемуся к прыжку замершему хищнику. Переплет ее был из светло-зеленой кожи, знаки Хартии горели на серебряных застежках. Это была «Книга Мертвых».
Две другие были книгами заклинаний Свободной магии. В каждом томе было по двадцать глав, и после четвертой главы шли знаки, которые не знала Сабриэль.
Несомненно, в библиотеке еще очень много полезных книг, думала Сабриэль. Но она все еще чувствовала себя слишком усталой, чтобы взяться за них. Она решила поговорить с Моггетом, а затем часа два позаниматься, прежде чем отправиться спать. Даже четыре-пять часов бодрствования были утомительны после того, что она перенесла, и так хотелось забыться во сне.
Моггет, как если бы услышал, что Сабриэль думает о нем, появился на верхней ступеньке лестницы и не спеша подошел к кожаной скамеечке для ног.
— Я вижу, ты нашла эту книгу, — сказал он, раскачиваясь взад-вперед. — Предупреждаю, не читай слишком много.
— В любом случае я уже читала ее всю от начала до конца, — коротко ответила Сабриэль.
— Возможно, — заметил кот. — Но она не всегда одна и та же. Она бывает разной, как и я.
Сабриэль пожала плечами, как бы показывая, что знает все об этой книге. Но это была всего лишь бравада — на самом деле Сабриэль было не по себе. Она читала «Книгу Мертвых» под наблюдением отца, и в памяти у нее удержались только некоторые страницы. Если их содержание изменилось, подумала Сабриэль и почувствовала дрожь, — что ж, она уже знает все, что ей необходимо.
— Во-первых, я должна найти тело отца, — сказала девушка. — И в этом мне необходима твоя помощь, Моггет.
— Я не знаю, где он нашел свой конец, — решительно ответил Моггет. Он зевнул и начал лизать лапу.
Сабриэль окаменела и поняла, что сжала губы так, как их нелюбимая учительница истории, которая в момент недовольства делала «сжатые губы».
— Только расскажи мне, когда ты видел отца в последний раз и каковы были его планы.
— Почему бы тебе не прочесть его дневник, — предложил Моггет, на минуту перестав умываться.
— Где он? — возбужденно спросила Сабриэль. Дневник мог бы оказаться очень полезным.
— Возможно, он взял его с собой, — ответил Моггет, — во всяком случае, я его не видел.
— Я думала, ты должен мне помогать, — на лбу Сабриэль прорезалась морщина, усиливающая сжатые губы. — Пожалуйста, ответь на мой вопрос.
— Три недели тому назад, — пробормотал Моггет, в то время как его розовый язычок колебался между необходимостью говорить и желанием продолжать умывание, — из Билайзера с просьбой о помощи пришел посланец. Что-то, появившееся после Смерти и прошедшее через охрану, стало охотиться на них. Аборсен, — я имею в виду предыдущего Аборсена, мэм, — сомневался, но отправился туда.
— Билайзер… Знакомое название. Это город?
— Город. Столица. Во всяком случае, была столицей, пока там было Королевство.
— Было?
Моггет перестал умываться и посмотрел на Сабриэль, сузив глаза до щелочек.
— Чему вас учили в школе? Там уже двести лет не было ни короля, ни королевы, и двадцать лет как нет даже регента. Вот почему Королевство день за днем погружается во тьму, из которой ему уже никогда не подняться.
— Хартия… — начала Сабриэль, но Моггет прервал ее с насмешливым подвыванием.
— Хартия тоже разрушается, — промяукал он. — Без правителя Камни Хартии разрушаются один за другим.
— Что ты хочешь сказать? — перебила его Сабриэль, Она никогда не слышала ни о чем подобном. Уже не в первый раз она задумалась о том, чему ее учили в школе и почему отец не рассказывал ей о положении в Старом Королевстве.
Но Моггет молчал, как будто то, что он уже сказал, закрыло ему рот. Какое-то мгновение казалось, что он пытается что-то произнести, но из его маленького красного рта не раздалось ни звука. Наконец он продолжил:
— Я не могу тебе ничего объяснить. Мне это запрещено. Достаточно знать, что мир сползает во зло, и многое этому способствует.
— Но мы сопротивляемся, — ответила Сабриэль. — Мой отец. И я.
— В зависимости от того, что ты делаешь… — начал Моггет, но так, как если бы он очень сомневался, что такое беспомощное существо, как Сабриэль, может что-то изменить. — Не то чтобы я заботился о…
Звук открывающегося люка над их головами остановил Моггета на половине фразы, А Сабриэль испуганно посмотрела вверх и облегченно вздохнула, увидев, что это один из посланцев. Как у привратника около двери на утесе, серебряные ключи были вышиты на его одеянии сзади и спереди, Он поклонился Сабриэль и указал наверх.
Предчувствуя плохие новости, Сабриэль поняла, что должна подняться в обсерваторию, Она неохотно встала из-за стола. Сквозь открытый люк сквозило, и Сабриэль задрожала от холода, когда ее руки коснулись ледяных поручней лестницы.
В обсерватории было морозно, хотя красные лучи заходящего солнца создавали иллюзию тепла и заставили Сабриэль сощуриться. Она не помнила этой комнаты и замерла от восхищения, увидев, что все стены обсерватории сделаны из стекла или чего-то подобного стеклу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Моггет отодвинулся от руки Сабриэль.
— Ты слишком независима. Твой отец никогда не послал бы тебя за Стену.
— Почему? — спросила Сабриэль. Сердце ее внезапно сильно забилось от вопроса, который мучил ее все школьные годы и на который Аборсен с улыбкой всегда отвечал одним словом: «Необходимость».
— Он боялся, — ответил Моггет, снова склонившись над своей тарелкой. — В Анселстьерре ты была в безопасности.
— Чего он боялся?
— Ешь свою рыбу, — ответил Моггет. Из кухни появились два посланца со следующей переменой блюд. — Поговорим попозже. В библиотеке.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Библиотеку освещали фонари, старые бронзовые фонари, в которых вместо масла была магия Хартии. Бездымные, бесшумные, они давали столько же света, сколько электрические лампочки в Анселстьерре. По стенам шли полки с книгами, расположенная сбоку лестница вела в верхние этажи башни, в обсерватории.
Посреди комнаты стоял стол из красного дерева, каждый угол которого поддерживали массивные ножки, увенчанные драконьими головами, из пастей которых вырывалось искусно вырезанное пламя. На столе стояла чернильница, лежали карандаши, перья, бумаги и две карты. Стулья вокруг стола были тоже из красного дерева, черную кожу их обивки украшали узоры из серебряных ключей.
Этот стол Сабриэль помнила с детства. Отец называл его «стол драконов».
Сабриэль провела рукой по скользкому холодному дереву, одновременно думая о своих воспоминаниях и о чувствах, которые владели ею теперь. Она вздохнула, села на стул и положила на стол три книги, которые были в ее руках. Две из них она положила справа от себя, а третью — в центре стола. Эту третью она достала из застекленного шкафа, и теперь та лежала подобно приготовившемуся к прыжку замершему хищнику. Переплет ее был из светло-зеленой кожи, знаки Хартии горели на серебряных застежках. Это была «Книга Мертвых».
Две другие были книгами заклинаний Свободной магии. В каждом томе было по двадцать глав, и после четвертой главы шли знаки, которые не знала Сабриэль.
Несомненно, в библиотеке еще очень много полезных книг, думала Сабриэль. Но она все еще чувствовала себя слишком усталой, чтобы взяться за них. Она решила поговорить с Моггетом, а затем часа два позаниматься, прежде чем отправиться спать. Даже четыре-пять часов бодрствования были утомительны после того, что она перенесла, и так хотелось забыться во сне.
Моггет, как если бы услышал, что Сабриэль думает о нем, появился на верхней ступеньке лестницы и не спеша подошел к кожаной скамеечке для ног.
— Я вижу, ты нашла эту книгу, — сказал он, раскачиваясь взад-вперед. — Предупреждаю, не читай слишком много.
— В любом случае я уже читала ее всю от начала до конца, — коротко ответила Сабриэль.
— Возможно, — заметил кот. — Но она не всегда одна и та же. Она бывает разной, как и я.
Сабриэль пожала плечами, как бы показывая, что знает все об этой книге. Но это была всего лишь бравада — на самом деле Сабриэль было не по себе. Она читала «Книгу Мертвых» под наблюдением отца, и в памяти у нее удержались только некоторые страницы. Если их содержание изменилось, подумала Сабриэль и почувствовала дрожь, — что ж, она уже знает все, что ей необходимо.
— Во-первых, я должна найти тело отца, — сказала девушка. — И в этом мне необходима твоя помощь, Моггет.
— Я не знаю, где он нашел свой конец, — решительно ответил Моггет. Он зевнул и начал лизать лапу.
Сабриэль окаменела и поняла, что сжала губы так, как их нелюбимая учительница истории, которая в момент недовольства делала «сжатые губы».
— Только расскажи мне, когда ты видел отца в последний раз и каковы были его планы.
— Почему бы тебе не прочесть его дневник, — предложил Моггет, на минуту перестав умываться.
— Где он? — возбужденно спросила Сабриэль. Дневник мог бы оказаться очень полезным.
— Возможно, он взял его с собой, — ответил Моггет, — во всяком случае, я его не видел.
— Я думала, ты должен мне помогать, — на лбу Сабриэль прорезалась морщина, усиливающая сжатые губы. — Пожалуйста, ответь на мой вопрос.
— Три недели тому назад, — пробормотал Моггет, в то время как его розовый язычок колебался между необходимостью говорить и желанием продолжать умывание, — из Билайзера с просьбой о помощи пришел посланец. Что-то, появившееся после Смерти и прошедшее через охрану, стало охотиться на них. Аборсен, — я имею в виду предыдущего Аборсена, мэм, — сомневался, но отправился туда.
— Билайзер… Знакомое название. Это город?
— Город. Столица. Во всяком случае, была столицей, пока там было Королевство.
— Было?
Моггет перестал умываться и посмотрел на Сабриэль, сузив глаза до щелочек.
— Чему вас учили в школе? Там уже двести лет не было ни короля, ни королевы, и двадцать лет как нет даже регента. Вот почему Королевство день за днем погружается во тьму, из которой ему уже никогда не подняться.
— Хартия… — начала Сабриэль, но Моггет прервал ее с насмешливым подвыванием.
— Хартия тоже разрушается, — промяукал он. — Без правителя Камни Хартии разрушаются один за другим.
— Что ты хочешь сказать? — перебила его Сабриэль, Она никогда не слышала ни о чем подобном. Уже не в первый раз она задумалась о том, чему ее учили в школе и почему отец не рассказывал ей о положении в Старом Королевстве.
Но Моггет молчал, как будто то, что он уже сказал, закрыло ему рот. Какое-то мгновение казалось, что он пытается что-то произнести, но из его маленького красного рта не раздалось ни звука. Наконец он продолжил:
— Я не могу тебе ничего объяснить. Мне это запрещено. Достаточно знать, что мир сползает во зло, и многое этому способствует.
— Но мы сопротивляемся, — ответила Сабриэль. — Мой отец. И я.
— В зависимости от того, что ты делаешь… — начал Моггет, но так, как если бы он очень сомневался, что такое беспомощное существо, как Сабриэль, может что-то изменить. — Не то чтобы я заботился о…
Звук открывающегося люка над их головами остановил Моггета на половине фразы, А Сабриэль испуганно посмотрела вверх и облегченно вздохнула, увидев, что это один из посланцев. Как у привратника около двери на утесе, серебряные ключи были вышиты на его одеянии сзади и спереди, Он поклонился Сабриэль и указал наверх.
Предчувствуя плохие новости, Сабриэль поняла, что должна подняться в обсерваторию, Она неохотно встала из-за стола. Сквозь открытый люк сквозило, и Сабриэль задрожала от холода, когда ее руки коснулись ледяных поручней лестницы.
В обсерватории было морозно, хотя красные лучи заходящего солнца создавали иллюзию тепла и заставили Сабриэль сощуриться. Она не помнила этой комнаты и замерла от восхищения, увидев, что все стены обсерватории сделаны из стекла или чего-то подобного стеклу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64