— Нет, — коротко ответил Тачстоун, поколебавшись, он добавил: — Та лестница была в Билайзере.
С этими словами он повернулся и двинулся вверх. Сабриэль последовала за ним, Моггет замыкал шествие. Без рюкзака Сабриэль чувствовала себя гораздо свободней. Наблюдая за Тачстоуном, она видела, что он иногда приостанавливался и произносил несколько слов. В этот момент ощущалось легкое прикосновение магии Хартии, более сильной, чем внизу, в туннеле, и, возможно, более смертоносной. Ощущалось и присутствие Смерти: эта лестница в давние времена была свидетельницей многих убийств.
В конце концов они добрались до большой комнаты с двустворчатыми дверями в одной из стен. Сквозь многочисленные маленькие круглые отверстия в потолке лился свет.
— Вот и дверь наружу, — сказал Тачстоун. Он задул свою свечу, взял из рук Сабриэль огарок и сунул обе свечки в передний карман своего килта. Сабриэль хотела пошутить по поводу горячего воска, который может кое-что повредить, но раздумала. Тачстоун, похоже, не обладал чувством юмора.
— Как же она открывается? — Сабриэль указала на дверь, в которой не было ни ручки, ни замка, ни ключа.
Тачстоун помолчал, а потом расхохотался.
— Не помню! Пройти всю лестницу, вспомнить все пароли и сигналы, и все напрасно! Напрасно!
— Но вы по крайней мере привели нас наверх. Я бы до сих пор сидела у ручья и смотрела на небо, если бы вы не появились.
— Вы бы нашли путь наружу. Или Моггет нашел бы, — печально сказал Тачстоун. — Дубина! Да так и оставаться мне деревяшкой…
— Тачстоун, — прошипел Моггет, — заткнись! Ты нам очень нужен, понял?
— Да, — ответил Тачстоун. Его возбуждение немного улеглось. — Извини, Моггет. Извините, миледи.
— Пожалуйста, пожалуйста, просто Сабриэль, — устало сказала девушка. — Я ведь только что закончила школу, мне всего лишь восемнадцать лет! Какая я миледи!
— Сабриэль, — послушно сказал Тачстоун. — Я попытаюсь запомнить. Но «миледи» — это так привычно. Это напоминает мне о моем месте в мире. Мне так легче.
— А мне все равно, легче вам или труднее! — огрызнулась Сабриэль. — Перестаньте называть меня миледи и рассуждать как слабоумный! Будьте самим собой. Ведите себя нормально. Мне не нужен камердинер. Мне нужен полезный друг!
— Очень хорошо, Сабриэль, — с выражением сказал Тачстоун. Было видно, что он разозлился, но, по крайней мере, это избавит его от униженности, решила Сабриэль.
— Что ты думаешь насчет этой двери? — спросила она у Моггета.
— Я думаю, — сказал кот, поглаживая хвостом ноги Сабриэль, — что надо ее толкнуть. Надо, чтобы ты и Тачстоун толкнули створки двери.
— Толкнули?
— А почему бы и нет? — сказал Тачстоун, пожимая плечами. Он подошел к створке и приложил ладони на окованное металлом дерево. Сабриэль после минутного раздумья сделала то же самое.
— Раз, два, три, толкайте! — воскликнул Моггет.
Сабриэль толкнула на счет «три», а Тачстоун — на «толкайте».
Двери со скрипом открылись, в комнату ворвался солнечный свет, и в его лучах заплясали пылинки.
— Странно, — сказал Тачстоун. Дерево под его ладонями вибрировало, как натянутые струны лютни.
— Я слышу голоса, — в этот же момент воскликнула Сабриэль, уловив слова, смех и пение.
Они вышли, ладонями защищая глаза от яркого солнца, чувствуя на лицах острый прохладный ветерок, вдыхая свежий запах сосен, который прочистил их ноздри от подземной пыли. Моггет трижды чихнул и стал быстро бегать по кругу. Позади тихо закрылись створки двери.
Они стояли на небольшой поляне посреди соснового леса, где деревья были высажены в определенном порядке, как на плантации. Земля была устлана ковром из сосновых иголок, повсюду валялись сосновые шишки.
— Уотчвуд, — сказал Тачстоун. Он несколько раз глубоко вздохнул и посмотрел на небо. — Сейчас зима или ранняя весна?
— Зима, — ответила Сабриэль. — Там, недалеко от Стены, шел очень сильный снег. Здесь немного теплее.
— Большая часть Стены, Лонг Клиф и дом Аборсена расположены на Южном плато, — объяснил Моггет, — то есть на высоте от тысячи до двух тысяч футов над уровнем моря. А то место, где мы сейчас находимся, — ниже уровня моря.
— Все это очень интересно, — перебила его Сабриэль. — Но лучше бы кто-нибудь из вас рассказал то, что мне действительно хотелось бы знать, например, что такое Великие Хартии?
— Я не могу, — одновременно проговорили и Моггет, и Тачстоун.
Затем Тачстоун быстро продолжил:
— На нас лежит заклинание: тот, кто не является магом Хартии, но достаточно тесно связан с Хартией, может об этом говорить. Это может быть ребенок, крещенный со знаками Хартии, но еще не повзрослевший…
— А ты умнее, чем я думал, — сказал Моггет.
— Ребенок, — сказала Сабриэль. — Откуда ребенок может об этом знать?
— Если бы у тебя было соответствующее образование, ты бы тоже знала, — сказал Моггет.
— Возможно, — согласилась Сабриэль. — Но подозреваю, что то, чему меня выучили в Анселстьерре, здесь, в Старом Королевстве, спасло мою жизнь. Хватит об этом. Куда мы теперь двинемся?
Тачстоун посмотрел на небо, голубое над поляной и темное над соснами. Солнце, хорошо видимое Над деревьями, двигалось к зениту. Тачстоун глянул на тени от сосен и сказал:
— На Восток. Там будут Камни Хартии, много Камней… Они ведут к восточной опушке Уотчвуда. Все это место пронизано магией.
Между камнями повсюду вилась дорожка, проложенная зверями. В тени сосен было прохладно, но приятно. Камни Хартии успокаивающе действовали и на Сабриэль, и на Тачстоуна, они служили маяками в море деревьев.
Ни один из Камней не был разбит, и это успокоило Сабриэль, которая часто вспоминала разбитый, в кровавых пятнах Камень Расколотого Креста.
Последний Камень стоял на опушке леса, на гранитном обрыве. Он был ярдов тридцать — сорок высотой и обозначал конец леса и обрыв к низине.
Сабриэль, Тачстоун и Моггет стояли около Камня и смотрели вперед, на огромное серо-голубое море, безостановочно накатывающее волны к берегу. Внизу лежали плоские поля Ньюстоува, пронизанные сетью каналов. Сама деревня находилась в миле от них, тоже на высоком утесе.
— Поля затоплены, — озадаченно произнес Тачстоун. Казалось, он не верил своим глазам.
Сабриэль проследила за его взглядом и увидела — то, что она принимала за посевы, на самом деле было наносами и водой. Молчаливо стояли неработающие мельницы и насосы. Похожие на лист клевера флюгеры неподвижно возвышались на верхушках башен, несмотря на то что с моря дул ветер.
— Но насосы были заколдованы! — воскликнул Тачстоун. — Они должны были работать только от дуновения ветра…
— На полях нет людей, с этой стороны деревни — ни одного человека, — добавил Моггет.
— Должно быть, Камень Хартии Ньюстоува расколот, — сказала Сабриэль, сжав губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64