Малдрин только покачал головой и полностью переключил внимание на собственное весло.
— Нет, ты все-таки настоящее шило в заднице, Дэррик Лэнг. Клянусь Светом и всем святым, эти истинная правда. Но все же если и есть на борту капитана Толлифера человек, которому все это по силам, так это ты.
— Снимаю перед тобой шляпу, Малдрин. — Дэррик был тронут. — То есть снял бы, кабы она на мне была.
— Главное, чтобы была голова, — пробурчал Малдрин.
— Точно. Я уж постараюсь, чтобы она осталась у меня на плечах. — Он перехватил поудобнее весло. — Гребем, парни, пока река спокойна и туман за нас.
И, глядя наверх, на горы, он осознал, что какая-то часть его наслаждается мыслью о грядущем бое.
Пираты не отдадут мальчика просто так. А капитан Толлифер от имени короля Западных Пределов потребовал, чтобы ребенок был возвращен, даже если придется расплачиваться кровью.
— Проклятый туман, — буркнул Райтен и от души выругался.
Возглас капитана пиратов вывел Баярда Чолика из задумчивости. Старый жрец поморгал, отгоняя усталость, которая давно уже сделала его своим рабом, и взглянул на вырисовывающуюся в свете факела дородную фигуру человека, вышедшего из внутренней анфилады комнат.
— В чем дело, капитан Райтен?
Райтен, огромный, словно гора, привалился к каменным перилам балкона здания, возвышающегося над алебастровыми руинами маленького портового городишки, в котором они стояли лагерем уже много месяцев. Он подергал эспаньолку, прикрывающую квадратный подбородок, и рассеянно погладил грубый шрам, вздернувший правый угол его рта, придавая лицу пирата вечное выражение злобной ухмылки.
— Туман. Чертовски трудно разглядеть реку.
Бледный лунный свет поблескивал на черной кольчуге, которую Райтен носил поверх темно-зеленой рубахи. Капитан корабля всегда был тщательно одет, даже в столь ранний час. Или в столь поздний, поправил себя Чолик, ибо не знал, какое время суток сейчас по мнению главаря морских разбойников. Черные штаны Райтен аккуратно заправлял в высокие сапоги с отворотами.
— И я все еще думаю, что нам не удастся выбраться из последнего дела чистенькими.
— Туман затрудняет и передвижение по реке. Плавать в таком молоке рискованно, — рассудительно заметил Чолик.
— Для тебя — может быть, но для человека, привыкшего лавировать в море, эта речонка — тишь да гладь. — Райтен, глядя вниз, на залив, снова дернул бородку и кивнул, — Я бы на их месте совершил набег на нас этой ночью.
— Ты суеверен.
В словах Чолика невольно прозвучало презрение. Жрец обхватил себя руками. В отличие от Райтена Чолик был худым, почти на грани истощения. Неожиданные ночные заморозки, предвещающие уже близкие зимние месяцы, застали его врасплох. Он был совершенно к ним неподготовлен. К тому же он не обладал молодостью капитана, которая помогла бы справиться с этим. Теперь старик заметил, что ветер безжалостно продувает его черно-алую мантию насквозь.
Райтен оглянулся на Чолика с таким выражением лица, словно приготовился защищаться в ответ на обвинения.
— Не спорь, — опередил его Чолик. — Я вижу в тебе эту склонность. И не виню тебя, поверь. Но я сам предпочитаю верить в то, что подбадривает, а не сулит неприятности.
Райтен нахмурился, и лицо его перекосилось еще сильнее. Его неприязнь и недоверие к тому, что прислужники Чолика делали в районах, обнаруженных похороненными под заброшенным портовым городом, были общеизвестны. Место это находилось на самом севере Западных Пределов, здесь королю не так-то просто будет их достать. Чолик полагал, что пиратскому капитану понравится эта уединенность. Но жрец забыл о прелестях цивилизации, в которых не отказывали себе пираты в различных портах, где не догадывались, кто они такие, или не обращали на это внимания. Ведь разбойники спускают золото и серебро так же быстро, как и любой богатей, жаждущий развлечений. Здесь же привычные пиратам пьянство и чревоугодие, кутежи и разврат отсутствовали напрочь.
— Никто из твоих часовых не поднял тревоги, — продолжил Чолик. — Полагаю, все под контролем.
— Под контролем-то под контролем, — согласился Райтен. — Но, когда мы сегодня поднимались по реке, я уверен, что заметил паруса другого корабля, надутые тем же ветром, что и наши.
— Надо было разведать поточнее.
— Я так и сделал, — нахмурился Райтен. — Сделал — и ничего не нашел.
— Ну вот. Видишь? Беспокоиться не о чем.
Райтен метнул на Чолика многозначительный взгляд:
— Беспокойство обо всем входит в мои обязанности, за выполнение которых ты мне платишь золотом.
— Только не за то, чтобы ты беспокоил при этом меня.
Несмотря на мрачное настроение капитана, легкая улыбка скользнула по его губам.
— Для жреца Церкви Захарума, проповедующей путь добра, твои слова не слишком подходят.
— Я произношу их, только когда результат того стоит.
Скрестив руки на широкой груди, Райтен откинулся назад, опершись е балконную стойку, и хмыкнул:
— Интересный ты человек, Чолик. Когда мы только познакомились, много месяцев назад, и ты рассказал, что намерен сделать, я подумал — ты безумец.
— Легенда о городе, погребенном под другим городом, — не безумие, — ответил Чолик.
Впрочем, то, что он вынужден был совершить, чтобы обезопасить священные и почти забытые тексты Дамала Луннаша, колдуна Вижири, тысячи лет назад ставшего свидетелем смерти Джере Хараша, и впрямь едва не свело его с ума.
Давным-давно Джере Хараш, молодой помощник Вижири, открыл силу, способную повелевать душами мертвых. Юноша утверждал, что прозрение пришло к нему во сне. Сомнений в новых способностях Джере Хараша не было, и его сила и власть вошли в легенду. Мальчишка усовершенствовал процесс, посредством которого колдуны выкачивали энергию из мертвых и делали любого, воспользовавшегося ею, куда более могущественным, чем прежде. Обретя новое знание, Вижири — один из трех главных мировых кланов — стал известен как Клан Духа.
Дамал Луннаш был историком, одним из тех людей, кому удалось пережить последнюю попытку Джере Хараша справиться с общемировым духом. После того как юноша вошел в транс, необходимый для преобразования энергии в заклинания, которые он сочинял, обезумевший дух завладел его телом. Позже Вижири узнали, что духи, которых они призвали и невольно выпустили в мир, были демонами из Огненной Преисподней.
Летописец тех времен Дамал Луннаш, прорицатель Вижири, много чего упустил, но его записи позволили Чолику распутать мрачный извилистый след, заканчивающийся в заброшенном, разоренном и забытом городке на реке Дьер.
— Нет, — сказал Райтен. — Таких легенд пруд пруди. Я и сам пытался раскопать некоторые из них, но ни одна не подтвердилась.
— Тогда странно, что ты вообще пришел сюда, — заметил Чолик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94