Я сказал, что душ свободен и я жду ее в кафе. Потом отнес чемоданы к машине и проверил все колеса, опоры прицепа, крюк, ремни крепления лодки и скобу, которая во время езды поддерживала массивный подвесной мотор под нужным углом, чтобы нижняя его часть не соприкасалась с дорогой.
Закончив, я прошел к офису мотеля и выписался. По дороге в ресторан я захватил газету. За чашкой кофе у меня хватило времени просмотреть ее. На первой странице было краткое изложение дела душителя из Форт Адамса. Прочитав статью, я заключил, что ни у кого не было ни малейшего интереса поставить под вопрос официальное заключение. Шериф Раллингтон получил человека, и ситуация была под контролем. Дело было завершено и готово занять свое место в ряду классических убийств.
Во втором сообщении, привлекшем меня, вашингтонский политический комментатор говорил об удивительном в последние дни росте популярности кандидатуры миссис Элен Лав. Как отметил эксперт, ее избирательная кампания начиналась вяло. фактически многие посмеивались над ней, считая ее еще одним символом борцов за равноправие женщин. Но сейчас, незадолго до партийного съезда, известные политические фигуры начинают примыкать к движению, имеющему все большие шансы на успех.
Сейчас признается, читал я дальше, что у дамы-сенатора есть реальные шансы быть выдвинутой кандидатом в президенты, хотя многие в Вашингтоне озадачены мотивами искушенных профессиональных политиков, отвергающих постоянных партийных кандидатов, для того чтобы последовать за таким рискованным и необычным вождем. Конечно, продолжал комментатор, не исключено, что политики просто принимают в расчет голоса женщин, а это половина избирателей страны...
Я сложил газету. К черту политику: у меня была уйма собственных проблем. Я достал из кармана счет мотеля, который только что оплатил, и нахмурился, рассматривая запись: междугородные переговоры — 4 доллара 37 центов. Потом разорвал его и выбросил клочки в мусорную корзину около кассы. Эта проклятая маленькая самонадеянная Мата Хари, со злостью подумал я, неловкая маленькая дура, попросившая включить стоимость своего секретного междугородного разговора в счет. Это же надо додуматься!
К черту любителей, думал я, особенно молодых конспираторов женского пола, и их представление (а они в этом все одинаковы), что лучший способ сделать любого мужчину, и даже опытного агента, совершенно глухим, слепым и глупым — это затащить его в ближайшую постель. Проработав в нашем деле какое-то время, вы становитесь настолько подозрительным, что, как только дама начинает расстегивать блузку, вы начинаете искать предательство. И самое неприятное заключается в том, что обычно вы его находите. В данном случае я нашел его.
Марта Борден позвонила вчера вечером, сразу же, как только я вышел поесть, оставив ее одну. Как сказал служащий, она попросила номер в Вашингтоне — номер, на котором сидел имитатор, работающий на Герберта Леонарда. Вряд ли можно было найти невинное объяснение ее звонку по этому номеру или, коли на то пошло, внезапной страстной атаке на мою хилую добродетель. Я не исключал вариант, что она запоздало осознала (хотя не совсем готова была признать это), какой привлекательной личностью я на самом деле являюсь. Обманывать себя таким образом очень приятно, но может стоить жизни.
Я не думаю, что Марте стоило большого труда заставить человека, имитирующего голос ее отца, связать ее с Леонардом. Все, что ей надо было сделать, — это сказать, кто она, и намекнуть о своем желании заключить определенное соглашение — и этот человек оборвал бы провода, чтобы обеспечить соединение. Мелкая сошка, упустившая такую возможность, не продержалась бы долго ни в какой тайной организации.
Что ж, нельзя сказать, что подобное развитие событий было совершенно неожиданным. Мак, настоящий Мак, не использовал бы предупредительный код, если бы был уверен, что его дочь не выступит против нас. Может быть, он даже рассчитывал, что она именно так и поступит. Чем больше я об этом думал, тем более вероятным это казалось. Это объясняло, почему он использовал ее вместо подготовленного агента, которому мог доверить роль курьера.
Контуры стратегии Мака начали проявляться: поставьте сентиментальную девушку в компании безжалостного агента в условия, когда его действия не могут не оскорбить ее идеалистических принципов, отвергающих жестокость, и результат вполне можно предсказать. Последней каплей, с точки зрения Марты, очевидно, было то, что я сдал властям старого Холлинсхэда с больным сердцем и тем самым косвенно явился причиной его смерти. Не случись этого, что-нибудь другое показало бы ей, какой я и все мы, включая ее отца, порочные. Было почти неизбежным, что рано или поздно она придет к заключению: как добропорядочный член общества, она должна по велению совести предпринять активные действия против нас, и к черту дочерние чувства, если таковые и были.
Таким образом, теперь девица, как и планировал Мак, связалась с Леонардом. Надо отдать ему должное, подумал я. Он был последовательным, можно сказать, даже справедливым. Как и его дочь, он не позволил поддаться нежным чувствам к члену своей семьи. Он использовал ее слабые стороны (сама Марта, возможно, считает их сильными) так же, как использовал бы слабости любого работающего на него агента. И если это казалось слишком уж бессердечным — что ж, я напомнил себе, что никто не заставлял девчонку снимать трубку и делать иудин звонок. Мак просто предвидел такой поворот событий и устроил все так, чтобы извлечь из этого максимальную пользу. Кажется, в общих чертах я понял, какой план созрел в его изощренном, комбинационном, чуждом сантиментов мозгу...
Я почувствовал легкое прикосновение к голове и понял, что меня целуют.
— Дорогой, я не хотела заставлять тебя ждать, — извинилась Марта.
— Ты отстала только на одну чашку кофе, — я встал и придвинул ей стол.
Сегодня на ней был простой желтовато-коричневый брючный костюм с короткими рукавами. Марта сняла парик, и ветер перебирал ее короткие каштановые волосы. Опустившись на стул, она улыбнулась мне и выглядела при этом такой юной и по-детски невинной, что мне стало тепло. Она была слишком хороша, чтобы быть настоящей. Это была уверенная улыбка Маты Хари, а не застенчивое, неуверенное выражение, подходящее относительно неопытной девушке, которая обнаружила себя в постели с человеком, который ей не особенно нравился, и она не очень понимает, как это все же случилось.
— С возвращением, мисс Борден, — сказал я, присаживаясь напротив.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, тут была роскошная блондинистая самозванка... — Марта быстро рассмеялась:
— А, эта бродяга! Я, право, не знаю, что мужчины в ней находят, мистер Хелм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Закончив, я прошел к офису мотеля и выписался. По дороге в ресторан я захватил газету. За чашкой кофе у меня хватило времени просмотреть ее. На первой странице было краткое изложение дела душителя из Форт Адамса. Прочитав статью, я заключил, что ни у кого не было ни малейшего интереса поставить под вопрос официальное заключение. Шериф Раллингтон получил человека, и ситуация была под контролем. Дело было завершено и готово занять свое место в ряду классических убийств.
Во втором сообщении, привлекшем меня, вашингтонский политический комментатор говорил об удивительном в последние дни росте популярности кандидатуры миссис Элен Лав. Как отметил эксперт, ее избирательная кампания начиналась вяло. фактически многие посмеивались над ней, считая ее еще одним символом борцов за равноправие женщин. Но сейчас, незадолго до партийного съезда, известные политические фигуры начинают примыкать к движению, имеющему все большие шансы на успех.
Сейчас признается, читал я дальше, что у дамы-сенатора есть реальные шансы быть выдвинутой кандидатом в президенты, хотя многие в Вашингтоне озадачены мотивами искушенных профессиональных политиков, отвергающих постоянных партийных кандидатов, для того чтобы последовать за таким рискованным и необычным вождем. Конечно, продолжал комментатор, не исключено, что политики просто принимают в расчет голоса женщин, а это половина избирателей страны...
Я сложил газету. К черту политику: у меня была уйма собственных проблем. Я достал из кармана счет мотеля, который только что оплатил, и нахмурился, рассматривая запись: междугородные переговоры — 4 доллара 37 центов. Потом разорвал его и выбросил клочки в мусорную корзину около кассы. Эта проклятая маленькая самонадеянная Мата Хари, со злостью подумал я, неловкая маленькая дура, попросившая включить стоимость своего секретного междугородного разговора в счет. Это же надо додуматься!
К черту любителей, думал я, особенно молодых конспираторов женского пола, и их представление (а они в этом все одинаковы), что лучший способ сделать любого мужчину, и даже опытного агента, совершенно глухим, слепым и глупым — это затащить его в ближайшую постель. Проработав в нашем деле какое-то время, вы становитесь настолько подозрительным, что, как только дама начинает расстегивать блузку, вы начинаете искать предательство. И самое неприятное заключается в том, что обычно вы его находите. В данном случае я нашел его.
Марта Борден позвонила вчера вечером, сразу же, как только я вышел поесть, оставив ее одну. Как сказал служащий, она попросила номер в Вашингтоне — номер, на котором сидел имитатор, работающий на Герберта Леонарда. Вряд ли можно было найти невинное объяснение ее звонку по этому номеру или, коли на то пошло, внезапной страстной атаке на мою хилую добродетель. Я не исключал вариант, что она запоздало осознала (хотя не совсем готова была признать это), какой привлекательной личностью я на самом деле являюсь. Обманывать себя таким образом очень приятно, но может стоить жизни.
Я не думаю, что Марте стоило большого труда заставить человека, имитирующего голос ее отца, связать ее с Леонардом. Все, что ей надо было сделать, — это сказать, кто она, и намекнуть о своем желании заключить определенное соглашение — и этот человек оборвал бы провода, чтобы обеспечить соединение. Мелкая сошка, упустившая такую возможность, не продержалась бы долго ни в какой тайной организации.
Что ж, нельзя сказать, что подобное развитие событий было совершенно неожиданным. Мак, настоящий Мак, не использовал бы предупредительный код, если бы был уверен, что его дочь не выступит против нас. Может быть, он даже рассчитывал, что она именно так и поступит. Чем больше я об этом думал, тем более вероятным это казалось. Это объясняло, почему он использовал ее вместо подготовленного агента, которому мог доверить роль курьера.
Контуры стратегии Мака начали проявляться: поставьте сентиментальную девушку в компании безжалостного агента в условия, когда его действия не могут не оскорбить ее идеалистических принципов, отвергающих жестокость, и результат вполне можно предсказать. Последней каплей, с точки зрения Марты, очевидно, было то, что я сдал властям старого Холлинсхэда с больным сердцем и тем самым косвенно явился причиной его смерти. Не случись этого, что-нибудь другое показало бы ей, какой я и все мы, включая ее отца, порочные. Было почти неизбежным, что рано или поздно она придет к заключению: как добропорядочный член общества, она должна по велению совести предпринять активные действия против нас, и к черту дочерние чувства, если таковые и были.
Таким образом, теперь девица, как и планировал Мак, связалась с Леонардом. Надо отдать ему должное, подумал я. Он был последовательным, можно сказать, даже справедливым. Как и его дочь, он не позволил поддаться нежным чувствам к члену своей семьи. Он использовал ее слабые стороны (сама Марта, возможно, считает их сильными) так же, как использовал бы слабости любого работающего на него агента. И если это казалось слишком уж бессердечным — что ж, я напомнил себе, что никто не заставлял девчонку снимать трубку и делать иудин звонок. Мак просто предвидел такой поворот событий и устроил все так, чтобы извлечь из этого максимальную пользу. Кажется, в общих чертах я понял, какой план созрел в его изощренном, комбинационном, чуждом сантиментов мозгу...
Я почувствовал легкое прикосновение к голове и понял, что меня целуют.
— Дорогой, я не хотела заставлять тебя ждать, — извинилась Марта.
— Ты отстала только на одну чашку кофе, — я встал и придвинул ей стол.
Сегодня на ней был простой желтовато-коричневый брючный костюм с короткими рукавами. Марта сняла парик, и ветер перебирал ее короткие каштановые волосы. Опустившись на стул, она улыбнулась мне и выглядела при этом такой юной и по-детски невинной, что мне стало тепло. Она была слишком хороша, чтобы быть настоящей. Это была уверенная улыбка Маты Хари, а не застенчивое, неуверенное выражение, подходящее относительно неопытной девушке, которая обнаружила себя в постели с человеком, который ей не особенно нравился, и она не очень понимает, как это все же случилось.
— С возвращением, мисс Борден, — сказал я, присаживаясь напротив.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, тут была роскошная блондинистая самозванка... — Марта быстро рассмеялась:
— А, эта бродяга! Я, право, не знаю, что мужчины в ней находят, мистер Хелм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58