Не успел Янг дойти до двери спальни, как Элизабет принялась поспешно одеваться. Когда он вернулся за чемоданами, она уже спускалась по лестнице. На ней были те же розовые брюки и кофточка, что и прошлой ночью. Подойдя к Янгу, женщина остановилась.
– Ну, что такое? – спросил он.
– Дэвид, мы будем счастливы. Правда? – сказала Элизабет и, неожиданно обхватив его за шею, страстно поцеловала.
Отпустив лейтенанта, она посмотрела на него, рассмеялась и, достав из кармана какую-то помятую тряпочку, стерла с его губ помаду.
– Как же приятно тебя целовать без этих вонючих бинтов! – прошептала женщина и, повернув Янга к свету, нежно коснулась его лица. – Милый, мне снова придется к тебе привыкать. Бедное твое личико! Я, должно быть, сделала ему больно. Но оно, слава богу, уже заживает.
Снедаемый желанием как можно быстрее покинуть эти места, Янг слушал ее вполуха. Ему казалось, что он стоит на вершине лестницы и смотрит на себя и миссис Уилсон со стороны. Ничего себе парочка: он – высокий, крупный мужчина, весь в синяках и с испуганными глазами, в чужой одежде, которая ему немного мала, и она – затаившая дыхание стройная женщина с размазанной по лицу помадой, в розовых, туго обтягивающих ее брюках и кофточке. На ее шее висит та же нитка жемчуга, а на руке целый комплект тихо позвякивающих браслетов. «Столько украшений к таким грязным и помятым брюкам могла бы и не надевать», – подумал неодобрительно лейтенант.
– Пошли, дорогая, – отрывисто приказал он. – В два часа ночи мы уже пытались отсюда уехать.
– Дэвид.
– Что? – недовольно поморщившись, спросил Янг.
– Ты правда меня так любишь? – спросила она. – А ты меня...
– Что?
Элизабет схватила его за руку и испытующе заглянула ему в глаза.
– Милый, если бы ты знал, что я...
Она затихла. Лейтенант внимательно посмотрел на ее лицо и тут вспомнил, как странно она себя вела: уничтожила список с названиями судов, тайком от него с фонариком выходила ночью из дому, пыталась скрыть все, что ей было известно о заходившем в бухту паруснике. Еще он вспомнил, что Элизабет, уверенная в гибели мужа, не заявила на себя в полицию. И это несмотря на то, что обстоятельства, которые вынудили ее в него выстрелить, если она, конечно, правильно их ему изложила, свидетельствовали в ее пользу.
Нет, не боязнь, а более веская причина гонит ее отсюда, осенила его догадка. Не тот она человек, чтобы бросить дом и бежать с любимым человеком. Она же прекрасно знает, что на новом месте у нее не будет того, что имеет здесь.
Он взял Элизабет за плечи и посмотрел ей в глаза.
– Ты тоже причастна к тому, что здесь творится, – сказал лейтенант. – Ты со своим мужем заодно. Иначе бы он сюда не вернулся. Он знал, что ты на него не заявишь. Это так?
В глазах ее появился страх. Было видно, что она колеблется. Наконец, облизнув губы, женщина молча кивнула.
– Элизабет, ты объяснишь наконец, что здесь происходит? – спросил Янг. – Зачем сюда по ночам приплывают яхты? Миссис Уилсон вновь отвела в сторону глаза.
– Ну, дорогой, – после некоторого колебания сказала она. – Понимаешь, это что-то вроде курьерской службы. Я так думаю. Посылки в основном приходят из Вашингтона... Дорогой, я ничего об этом не знаю! Не знаю, что они привозят и отвозят. Я должна была принимать от них свертки, а потом передавать дальше.
– Сам Уилсон тоже что-то им передавал? Элизабет неохотно кивнула в ответ.
– А прошлой ночью, когда ты ходила на берег...
– Мне пришлось сказать им, чтобы они уплывали, – прервав лейтенанта, поспешно ответила женщина. – Я хотела, чтобы они как можно скорее отсюда убрались. Из-за тебя.
– Но они отчалили не сразу, – заметил Янг. – Даже после того, как я начал кричать во сне.
Она взглянула на него, провела языком по губам и снова отвернулась.
– Мне кажется... Я думаю, что у них должна была состояться встреча. С кем – не знаю. Они должны были решить какой-то важный вопрос. Но, дорогой, мне об этом ничего не известно! А потом, какая разница...
– Элизабет, если ты помогала своему мужу, то почему ты в него стреляла? – прервав ее, спросил Янг.
Миссис Уилсон немного помолчала, а потом резко повернулась и посмотрела на него в упор.
– Да потому, что я его ненавижу! – выкрикнула она. – Ненавижу за то, что он заставляет меня делать! Я сказала Ларри, что выполнять его поручения не буду, он взорвался, вышел из себя! После того как я пригрозила, что подам на развод, он ударил меня. Тогда я схватила револьвер и выстрелила в него. Вот как это было!
– Если ты и вправду собиралась с ним расстаться, то почему не заявила на него в ФБР? – спросил Янг.
– Чтобы и меня с ним привлекли? – зло выпалила Элизабет. – Я бы тогда всю жизнь носила на себе клеймо бывшей коммунистки. Неужели ты этого не понимаешь? Нет, ты способен только обвинять!
– Я ни в чем тебя, Элизабет, не обвиняю, – возразил лейтенант; – Ты сказала, что те люди с яхты приплыли по очень важному делу. А ты не догадываешься по какому?
– Послушать их, то у них все дела жутко важные, – презрительно поморщившись, буркнула миссис Уилсон.
– А те, кто приплыл на яхте в ту ночь, что-нибудь с собой забрали? – допытывался Янг.
– Нет. У них там с передачей какая-то загвоздка вышла. Поэтому они назначили новую встречу. Этой ночью и не здесь, а где-то в заливе. Думаю, что они, услышав твой дикий крик, решили больше не рисковать.
– А где произойдет эта встреча, тебе известно?
– Мне кажется, что в том же месте, на которое они съезжаются в экстренных случаях. Это возле острова Элдер...
Миссис Уилсон внезапно насторожилась.
– Дорогой, что ты надумал? – спросила она.
– Элизабет, мы могли бы... Пока мы еще не уехали, давай позвоним в ФБР.
– Ты что, с ума сошел? – возмутилась она. – Дэвид, мы же этим звонком все погубим. Они засекут, откуда звонят, и мы двадцати миль не проедем, как нас... Пойми, дорогой, нам нужно выиграть время. Отъедем подальше, бросим наш пикап и купим себе какую-нибудь подержанную машину. Мы должны отсюда бежать. Возможно, что и из Штатов. А кроме того, пока нас ни в чем не заподозрили, надо снять деньги со счетов Ларри... Дэвид, прояви благоразумие! Пойми, сейчас не время демонстрировать чувство патриотизма.
– Но...
– Дорогой, можно подумать, что ты не хочешь со мной ехать! – возмущенно воскликнула Элизабет. – Ты что, вместо этой поездки предпочитаешь отсидеть срок за дезертирство в Портсмуте? Или ты надеешься, что за донос они тебя отблагодарят? Прицепят к твоей груди еще одну медаль и отпустят с богом? Нет, тобою займется военный трибунал и, очень даже возможно, признает тебя шпионом. Я уже не говорю о себе. Так что мы оба, дорогой, отправимся прямиком за решетку.
Голос ее сорвался. Она повернулась и как бы невзначай провела грудью по животу Янга.
– Дорогой, не ломай наши жизни ради каких-то дурацких принципов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41