Он слишком долго терпел, чтобы не довести начатое дело до логического конца.
И лишь когда вся его скопившаяся ярость наконец-то выплеснулась вместе с семенем в ее измочаленное влагалище, лишь когда он рухнул на Леонору, едва не размозжив ей передок своей лобковой костью и не проткнув ее пенисом насквозь, она умолкла и некоторое время лежала спокойно, осмысливая случившееся и непроизвольно высасывая лоном из головки последние капельки спермы.
Ренато неохотно перекатился на бок, тяжело вздохнул и закрыл глаза.
– В чем дело? Ты чем-то недоволен? – обеспокоенно спросила Леонора.
– Нет, все нормально, – глухо ответил он.
– Тогда поцелуй меня!
– Не хочу! Не буду!
– Ты, кажется, обиделся, дурачок?
– Да, ты заставила меня чересчур долго ждать, – прорычал он.
Леонора дернула его за член и игриво возразила:
– Но ведь это тебе понравилось! Ты еще никогда не овладевал мною с такой звериной страстью. А твой петушок раньше никогда не был таким твердым, как сегодня. Так чем же ты недоволен? Ведь нам обоим было приятно.
Она в принципе была права, все было великолепно. Однако целовать ее ему почему-то не хотелось. Но и ссориться с ней тоже не входило в его планы, поэтому он солгал, сказав, что утомился и нуждается в отдыхе.
– Это мы сейчас проверим, – промурлыкала многоопытная в постельных баталиях Леонора и начала его страстно целовать.
Возникшая у него эрекция стала неопровержимым доказательством того, что он хитрит и уклоняется от исполнения своих обязанностей. Леонора погладила его по бедру и нежно проворковала:
– Вот видишь, милый, ты уже отдохнул! Поэтому вполне сможешь трахнуть меня в попку.
Ренато не стал противиться и удовлетворил ее скромную просьбу. Пока он медленно и нежно драил ее задний проход, Леонора восклицала:
– Нам так хорошо с тобой! Я тебя обожаю! Но все-таки втроем, с той застенчивой англичанкой, нам будет еще лучше! Не могу дождаться, когда мы устроим с ней настоящую оргию! Давай, дорогой, прибавь оборотов, я, кажется, снова кончаю…
Когда она, вполне удовлетворенная, наконец забылась сном, Ренато задумался над тем, что она сказала в минуту экстаза. Ему было чуточку жаль эту доверчивую и наивную девушку, которую он видел лишь мельком на лестнице. Станет ли она со временем столь же умудренной в сексуальных утехах, как Леонора, и порочной, как Алессандра? Придутся ли ей по вкусу суровые садомазохистские игры, столь любимые обитателями этой обители порока? Сумеет ли Фабрицио Балоччи совратить эту провинциалку и превратить ее в нимфоманку? Размышляя таким образом, Ренато даже не заметил, как тоже уснул. Ему приснилась нежная девственная попка англичанки.
Большая спальня хозяина особняка оглашалась надрывными стонами Алессандры. Она восседала на высоком резном стуле, с завязанными черной бархаткой глазами и со скованными наручниками руками, заведенными за спину. Стоявший перед ней на коленях Фабрицио сжимал своими цепкими пальцами ее шелковистые ягодицы и вгрызался ртом, словно в сочную мякоть арбуза, в ее истекающую нектаром вульву. Его юркий язык то проворно проникал в расселину между половыми губами, то порхал, как мотылек, по клитору, то вылизывал промежность. Плотоядно урча, он с наслаждением целовал ее божий дар и упивался его соками. Она ерзала на стуле и мотала головой, рыдая и смеясь в экстазе.
– Еще! Еще! – умоляла она его грудным голосом. – Иначе я сойду с ума!
Но Фабрицио лишь хохотал и продолжал ее мучить, снова и снова доводя до роковой черты, но не допуская оргазма. Она егозила и прыгала на стуле, пытаясь самостоятельно достичь пика возбуждения, но ей это не удавалось.
Когда Фабрицио в очередной раз обманул ее в лучших ожиданиях, Алессандра негодующе взвизгнула и зажмурилась от отчаяния. Однако уже в следующий миг она почувствовала, что в нее запихивают нечто огромное, твердое и гладкое, совершенно не похожее на пенис Фабрицио, хотя тот тоже был весьма внушительных размеров. Таинственный предмет заполнил собой все влагалище и надавил на шейку матки так, что ей стало больно и страшно. Отдышавшись после первого потрясения, Алессандра сообразила, что Фабрицио воспользовался одним из тех очаровательных мраморных фаллосов, которые он коллекционировал. Алессандра попыталась было протестовать, но Фабрицио не обратил внимания на ее мольбу и продолжал размеренно орудовать искусственным пенисом в ее волшебной пещере наслаждения. У Алессандры перехватило дух.
– Сейчас ты к нему привыкнешь и станешь умолять меня не извлекать его оттуда, – злорадно приговаривал Фабрицио, то вытягивая каменный пенис из лона, то снова засовывая его туда до упора.
– Но он такой большой, – произнесла она, чуть дыша.
– Это именно то, что тебе надо, – возражал итальянец. – Только ты не осмеливаешься в этом сознаться. Это странно, потому что я был уверен, что ты уже утратила всякий стыд и ничего не боишься.
Спорить с ним Алессандра не стала, так как ее тело взывало о скорейшем освобождении от того страшного напряжения, которое она испытывала. Наконец Фабрицио сжалился над ней и лизнул ей клитор. Искры, вспыхнувшей в нем от одного лишь прикосновения языка, было достаточно для возникновения долгожданного оргазма. Изогнувшись дугой, Алессандра истошно взвыла и бурно кончила, едва не сломав стул своим задом. Все завертелось у нее перед глазами, и Фабрицио не преминул этим воспользоваться.
С той же дикой жестокостью, с какой он вогнал в ее лоно мраморный пенис, он схватил ее в охапку и куда-то понес через комнату. Мраморный фаллоимитатор выскользнул из влагалища, наручники Фабрицио умудрился снять с ее запястий на ходу, однако повязку на глазах оставил, чем поверг Алессандру в легкий трепет. Не давая ей опомниться, итальянец припечатал ее спиной к стене. Она инстинктивно обвила его торс ногами, и он принялся рьяно овладевать ею, сжимая руками ее напрягшиеся бедра. Не в силах сдерживать свои эмоции, Алессандра забилась в истерическом припадке и обняла его за плечи.
– Представь, как трепетала бы сейчас та наивная англичанка, если бы она видела все это, – хрипло приговаривал при этом Фабрицио. – Ее мучения были бы во сто крат сильнее тех, которые испытывала ты, привыкая к мраморному фаллосу. Как ты думаешь, она бы тоже истекала нектаром? Или для этого ей недостает твоего темперамента?
Алессандра только повизгивала, вздрагивая от все новых и новых сокрушительных ударов головки члена по самым ее чувствительным местечкам. Пенис невероятно раздулся и приятно натирал стенки влагалища, вызывая в промежности и бедрах Алессандры легкое покалывание. Живот ее напрягся, соски грудей отвердели. Влагалище сдавило член Фабрицио, он затрясся, приготовившись к бурной эякуляции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
И лишь когда вся его скопившаяся ярость наконец-то выплеснулась вместе с семенем в ее измочаленное влагалище, лишь когда он рухнул на Леонору, едва не размозжив ей передок своей лобковой костью и не проткнув ее пенисом насквозь, она умолкла и некоторое время лежала спокойно, осмысливая случившееся и непроизвольно высасывая лоном из головки последние капельки спермы.
Ренато неохотно перекатился на бок, тяжело вздохнул и закрыл глаза.
– В чем дело? Ты чем-то недоволен? – обеспокоенно спросила Леонора.
– Нет, все нормально, – глухо ответил он.
– Тогда поцелуй меня!
– Не хочу! Не буду!
– Ты, кажется, обиделся, дурачок?
– Да, ты заставила меня чересчур долго ждать, – прорычал он.
Леонора дернула его за член и игриво возразила:
– Но ведь это тебе понравилось! Ты еще никогда не овладевал мною с такой звериной страстью. А твой петушок раньше никогда не был таким твердым, как сегодня. Так чем же ты недоволен? Ведь нам обоим было приятно.
Она в принципе была права, все было великолепно. Однако целовать ее ему почему-то не хотелось. Но и ссориться с ней тоже не входило в его планы, поэтому он солгал, сказав, что утомился и нуждается в отдыхе.
– Это мы сейчас проверим, – промурлыкала многоопытная в постельных баталиях Леонора и начала его страстно целовать.
Возникшая у него эрекция стала неопровержимым доказательством того, что он хитрит и уклоняется от исполнения своих обязанностей. Леонора погладила его по бедру и нежно проворковала:
– Вот видишь, милый, ты уже отдохнул! Поэтому вполне сможешь трахнуть меня в попку.
Ренато не стал противиться и удовлетворил ее скромную просьбу. Пока он медленно и нежно драил ее задний проход, Леонора восклицала:
– Нам так хорошо с тобой! Я тебя обожаю! Но все-таки втроем, с той застенчивой англичанкой, нам будет еще лучше! Не могу дождаться, когда мы устроим с ней настоящую оргию! Давай, дорогой, прибавь оборотов, я, кажется, снова кончаю…
Когда она, вполне удовлетворенная, наконец забылась сном, Ренато задумался над тем, что она сказала в минуту экстаза. Ему было чуточку жаль эту доверчивую и наивную девушку, которую он видел лишь мельком на лестнице. Станет ли она со временем столь же умудренной в сексуальных утехах, как Леонора, и порочной, как Алессандра? Придутся ли ей по вкусу суровые садомазохистские игры, столь любимые обитателями этой обители порока? Сумеет ли Фабрицио Балоччи совратить эту провинциалку и превратить ее в нимфоманку? Размышляя таким образом, Ренато даже не заметил, как тоже уснул. Ему приснилась нежная девственная попка англичанки.
Большая спальня хозяина особняка оглашалась надрывными стонами Алессандры. Она восседала на высоком резном стуле, с завязанными черной бархаткой глазами и со скованными наручниками руками, заведенными за спину. Стоявший перед ней на коленях Фабрицио сжимал своими цепкими пальцами ее шелковистые ягодицы и вгрызался ртом, словно в сочную мякоть арбуза, в ее истекающую нектаром вульву. Его юркий язык то проворно проникал в расселину между половыми губами, то порхал, как мотылек, по клитору, то вылизывал промежность. Плотоядно урча, он с наслаждением целовал ее божий дар и упивался его соками. Она ерзала на стуле и мотала головой, рыдая и смеясь в экстазе.
– Еще! Еще! – умоляла она его грудным голосом. – Иначе я сойду с ума!
Но Фабрицио лишь хохотал и продолжал ее мучить, снова и снова доводя до роковой черты, но не допуская оргазма. Она егозила и прыгала на стуле, пытаясь самостоятельно достичь пика возбуждения, но ей это не удавалось.
Когда Фабрицио в очередной раз обманул ее в лучших ожиданиях, Алессандра негодующе взвизгнула и зажмурилась от отчаяния. Однако уже в следующий миг она почувствовала, что в нее запихивают нечто огромное, твердое и гладкое, совершенно не похожее на пенис Фабрицио, хотя тот тоже был весьма внушительных размеров. Таинственный предмет заполнил собой все влагалище и надавил на шейку матки так, что ей стало больно и страшно. Отдышавшись после первого потрясения, Алессандра сообразила, что Фабрицио воспользовался одним из тех очаровательных мраморных фаллосов, которые он коллекционировал. Алессандра попыталась было протестовать, но Фабрицио не обратил внимания на ее мольбу и продолжал размеренно орудовать искусственным пенисом в ее волшебной пещере наслаждения. У Алессандры перехватило дух.
– Сейчас ты к нему привыкнешь и станешь умолять меня не извлекать его оттуда, – злорадно приговаривал Фабрицио, то вытягивая каменный пенис из лона, то снова засовывая его туда до упора.
– Но он такой большой, – произнесла она, чуть дыша.
– Это именно то, что тебе надо, – возражал итальянец. – Только ты не осмеливаешься в этом сознаться. Это странно, потому что я был уверен, что ты уже утратила всякий стыд и ничего не боишься.
Спорить с ним Алессандра не стала, так как ее тело взывало о скорейшем освобождении от того страшного напряжения, которое она испытывала. Наконец Фабрицио сжалился над ней и лизнул ей клитор. Искры, вспыхнувшей в нем от одного лишь прикосновения языка, было достаточно для возникновения долгожданного оргазма. Изогнувшись дугой, Алессандра истошно взвыла и бурно кончила, едва не сломав стул своим задом. Все завертелось у нее перед глазами, и Фабрицио не преминул этим воспользоваться.
С той же дикой жестокостью, с какой он вогнал в ее лоно мраморный пенис, он схватил ее в охапку и куда-то понес через комнату. Мраморный фаллоимитатор выскользнул из влагалища, наручники Фабрицио умудрился снять с ее запястий на ходу, однако повязку на глазах оставил, чем поверг Алессандру в легкий трепет. Не давая ей опомниться, итальянец припечатал ее спиной к стене. Она инстинктивно обвила его торс ногами, и он принялся рьяно овладевать ею, сжимая руками ее напрягшиеся бедра. Не в силах сдерживать свои эмоции, Алессандра забилась в истерическом припадке и обняла его за плечи.
– Представь, как трепетала бы сейчас та наивная англичанка, если бы она видела все это, – хрипло приговаривал при этом Фабрицио. – Ее мучения были бы во сто крат сильнее тех, которые испытывала ты, привыкая к мраморному фаллосу. Как ты думаешь, она бы тоже истекала нектаром? Или для этого ей недостает твоего темперамента?
Алессандра только повизгивала, вздрагивая от все новых и новых сокрушительных ударов головки члена по самым ее чувствительным местечкам. Пенис невероятно раздулся и приятно натирал стенки влагалища, вызывая в промежности и бедрах Алессандры легкое покалывание. Живот ее напрягся, соски грудей отвердели. Влагалище сдавило член Фабрицио, он затрясся, приготовившись к бурной эякуляции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45