), и под моим чутким руководством драконы стали делать живую пирамиду, доказывая, что ничуть не хуже неведомых им слонов из моего мира.
Это было занимательно. Пьяные драконы взлетали на голову друг другу и с громким криком «Мы лучше слонов!» летели кубарем на землю. Вставали и пытались снова повторить этот трюк. Приблизительно за час нашим достижением были четыре хлопающих крыльями дракона друг на друге! Круто? Рекорд слонов (три штуки в высоту) мы побили безоговорочно, что я и сообщила под общее ликование нашей цирковой труппе.
Раздухарившись, чудачество пошло по полной программе. Один дракон пытался продемонстрировать ходьбу на передних лапах, как это делают все те же слоны. Другой подпрыгивал и кувыркался в воздухе. Третий подбрасывал вверх пустые бочки, изображая жонглера. То, что эти бочки летели в основном не обратно в руки «жонглера», а по большей части в соседей и на землю, это уже было другим вопросом… В общем, в моем мире нам бы цены не было. Циркачи из нас получились хоть куда! Ездили бы по городам и давали представления. Аншлаг бы шел за аншлагом. Мы бы озолотились! Посмотреть на живого дракона, да еще и дрессированного, пришли бы все, кто может ходить или хоть как-то передвигаться!
Да, интересного в тот вечер было много. Правда, помню я не все.
Сын Торева некоторое время спустя прибежал с кучей всякого колюще-режущего оружия, бережно разложил это на земле и с деловым видом стал ходить, сидеть и лежать на принесенном антиквариате, периодически спрашивая у меня, хороший ли из него получается йог. При его-то броне!
Темно-зеленый дракон (по-моему, Флер), опутав себя какой-то сеткой, изображал танцующую кобру. У кобры бы случился инсульт, увидь она своего «двойника».
Фар на спор пытался перегрызть хвост одного из драконов. Дракон при этом дико хохотал и визжал дурным голосом, что ему щекотно.
Когда небо на горизонте несколько посветлело, намекая на скорый рассвет, все единодушно решили идти спать. Нас с Фаром пригласил к себе Торев, и мы, пожелав всем спокойной ночи, отправились к нему в пещеру.
Нан сразу устроился в уголке и тут же уснул. Мне же хозяин широким жестом выложил из своих закромов несколько чьих-то шкур, которые когда-то давно (очень давно!) знавали лучшие времена — запашок от них шел очень подозрительный.
— А там блох нет? — наморщив нос, спросила я, указывая на этот ворох.
— Кого? — заинтересовался дракон, с трудом разлепляя слипающиеся глаза.
— Блохи. Это такие мелкие наглые насекомые, которые любят очень больно кусаться и пить кровь у всех, кто попадется им на дороге.
— Ужас-то какой! — воскликнул Торев. — Кровопийцы, значит? Ты полагаешь, они могут там быть?! — Он указал лапой на предложенное мне ложе, на что я пожала плечами, а добродушный хозяин добавил: — Сейчас, если они там есть, мы их прогоним! — И прежде чем я успела его остановить, полоснул мою предполагаемую постель струей огня. — Вот, — гордо объявил он, широким жестом указывая на содеянное, — все сбежали, теперь их там точно нет! Спокойной ночи. — И окончательно, видимо, убедившись, что теперь-то меня ожидают самые приятные сновидения, упал посредине пещеры и сразу заснул.
— Конечно, блох теперь там нет… — взглянула я на дымящиеся остатки кровати (как и самих шкур, что закономерно).
Окинув жилище главы Скалпека, я пришла к выводу, что спать оставалось только на земле, но и это теперь стало невозможным. Запах от дыма и паленой шерсти быстро заполнил всю пещеру, делая ее абсолютно непригодной для ночлега. Взяв свой рюкзак, чуть не падая прямо на ходу, я выбралась на свежий воздух и, снова задействовав свой неизменный плед и свежеприобретенные белые шкурки, быстро устроилась на ночлег. Засыпая, я улыбнулась, видя, как дракоша, вероятно тоже разочаровавшись в свежести воздуха своего дома, тихонько подполз ко мне и завалился спать у меня под боком. Такая грелка получилась! Глазки закрывай, баю-бай…
Мы с дракошей проснулись одними из первых. Если быть более точной, то первыми. Малыш показал мне, где можно умыться, и мы, оглядываясь вокруг, прогулялись по плато. Посмотреть на место вчерашнего нашего веселого времяпрепровождения было страшно и поучительно. Если бы я точно не была уверена, что здесь происходила мирная пьянка хороших знакомых, то решительно бы заявила — здесь состоялась отменная бойня! Куски мяса, рыбы и битых бочек валялись повсюду, а вся эта красота была щедро полита вином и еще чем-то противно пахнущим. Вроде вчера ничего подобного не подавали. Странно…
Вернувшись к пещере, мы, тихо обсуждая разные мелочи, дожидались, пока проснутся остальные участники вчерашнего представления. Первым появился Фар. Он осторожно высунулся из пещеры и сразу отпрянул назад, сильно зажмурившись и мучительно морща нос. Утро вечера паршивее, если вечер удался… Сейчас это было точно про него — нан выглядел осунувшимся, бледным и почему-то глубоко-глубоко несчастным.
— Ты как? — сочувственно спросила я, понимающе произнося это как можно тише. У меня был некоторый опыт общения с больными, страдающими недугом, именуемым в простонародье «похмельем».
— Как тебе сказать… — хрипя, начал мой телохранитель, но неожиданно, даже не договорив и еще больше сморщившись (хотя казалось, что больше уже некуда), с огромной скоростью ломанулся к краю плато в заросли густого кустарника. Какое-то время оттуда доносились не очень приятные звуки, а затем, шатаясь и с огромным трудом переставляя лапы, Фар вернулся. По беглой оценке его внешнего вида казалось, что он стал выглядеть еще более бледным, со стеклянным взором, но при всем при этом немного повеселевшим.
Я молчала, не определившись, как себя вести. Вид похмельного нана вызывал только смех, а состояние — сочувствие. Поэтому я просто предложила Фару «погостить» тут еще до обеда. Так сказать, набраться сил и дождаться пробуждения хозяев, чтобы попрощаться с ними. Пушистик тут же горячо одобрил мое предложение, выпил всю воду, что мы с дракошей заботливо принесли, и завалился в тенек — набираться сил.
Просыпаться драконы (не все, а только те, кто ушел спать рано или самые стойкие) стали примерно через пару часов. Вылезая (именно вылезая, а не выходя и тем более не вылетая!) из своих пещер, драконы восстанавливали зрение (намного быстрее, чем Фар), равновесие и по очереди находили дорогу к водопою. После булькающих звуков с той стороны они с отрешенным видом возвращались на плато и с полным непониманием осматривали следы вчерашнего веселья, одинаково почесывая в затылке.
Торев появился на «сцене этого спектакля» примерно часа через четыре, выполнив все по программе — жмурки с солнцем, водопой, осмотр подчиненной территории с видом полного недоумения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Это было занимательно. Пьяные драконы взлетали на голову друг другу и с громким криком «Мы лучше слонов!» летели кубарем на землю. Вставали и пытались снова повторить этот трюк. Приблизительно за час нашим достижением были четыре хлопающих крыльями дракона друг на друге! Круто? Рекорд слонов (три штуки в высоту) мы побили безоговорочно, что я и сообщила под общее ликование нашей цирковой труппе.
Раздухарившись, чудачество пошло по полной программе. Один дракон пытался продемонстрировать ходьбу на передних лапах, как это делают все те же слоны. Другой подпрыгивал и кувыркался в воздухе. Третий подбрасывал вверх пустые бочки, изображая жонглера. То, что эти бочки летели в основном не обратно в руки «жонглера», а по большей части в соседей и на землю, это уже было другим вопросом… В общем, в моем мире нам бы цены не было. Циркачи из нас получились хоть куда! Ездили бы по городам и давали представления. Аншлаг бы шел за аншлагом. Мы бы озолотились! Посмотреть на живого дракона, да еще и дрессированного, пришли бы все, кто может ходить или хоть как-то передвигаться!
Да, интересного в тот вечер было много. Правда, помню я не все.
Сын Торева некоторое время спустя прибежал с кучей всякого колюще-режущего оружия, бережно разложил это на земле и с деловым видом стал ходить, сидеть и лежать на принесенном антиквариате, периодически спрашивая у меня, хороший ли из него получается йог. При его-то броне!
Темно-зеленый дракон (по-моему, Флер), опутав себя какой-то сеткой, изображал танцующую кобру. У кобры бы случился инсульт, увидь она своего «двойника».
Фар на спор пытался перегрызть хвост одного из драконов. Дракон при этом дико хохотал и визжал дурным голосом, что ему щекотно.
Когда небо на горизонте несколько посветлело, намекая на скорый рассвет, все единодушно решили идти спать. Нас с Фаром пригласил к себе Торев, и мы, пожелав всем спокойной ночи, отправились к нему в пещеру.
Нан сразу устроился в уголке и тут же уснул. Мне же хозяин широким жестом выложил из своих закромов несколько чьих-то шкур, которые когда-то давно (очень давно!) знавали лучшие времена — запашок от них шел очень подозрительный.
— А там блох нет? — наморщив нос, спросила я, указывая на этот ворох.
— Кого? — заинтересовался дракон, с трудом разлепляя слипающиеся глаза.
— Блохи. Это такие мелкие наглые насекомые, которые любят очень больно кусаться и пить кровь у всех, кто попадется им на дороге.
— Ужас-то какой! — воскликнул Торев. — Кровопийцы, значит? Ты полагаешь, они могут там быть?! — Он указал лапой на предложенное мне ложе, на что я пожала плечами, а добродушный хозяин добавил: — Сейчас, если они там есть, мы их прогоним! — И прежде чем я успела его остановить, полоснул мою предполагаемую постель струей огня. — Вот, — гордо объявил он, широким жестом указывая на содеянное, — все сбежали, теперь их там точно нет! Спокойной ночи. — И окончательно, видимо, убедившись, что теперь-то меня ожидают самые приятные сновидения, упал посредине пещеры и сразу заснул.
— Конечно, блох теперь там нет… — взглянула я на дымящиеся остатки кровати (как и самих шкур, что закономерно).
Окинув жилище главы Скалпека, я пришла к выводу, что спать оставалось только на земле, но и это теперь стало невозможным. Запах от дыма и паленой шерсти быстро заполнил всю пещеру, делая ее абсолютно непригодной для ночлега. Взяв свой рюкзак, чуть не падая прямо на ходу, я выбралась на свежий воздух и, снова задействовав свой неизменный плед и свежеприобретенные белые шкурки, быстро устроилась на ночлег. Засыпая, я улыбнулась, видя, как дракоша, вероятно тоже разочаровавшись в свежести воздуха своего дома, тихонько подполз ко мне и завалился спать у меня под боком. Такая грелка получилась! Глазки закрывай, баю-бай…
Мы с дракошей проснулись одними из первых. Если быть более точной, то первыми. Малыш показал мне, где можно умыться, и мы, оглядываясь вокруг, прогулялись по плато. Посмотреть на место вчерашнего нашего веселого времяпрепровождения было страшно и поучительно. Если бы я точно не была уверена, что здесь происходила мирная пьянка хороших знакомых, то решительно бы заявила — здесь состоялась отменная бойня! Куски мяса, рыбы и битых бочек валялись повсюду, а вся эта красота была щедро полита вином и еще чем-то противно пахнущим. Вроде вчера ничего подобного не подавали. Странно…
Вернувшись к пещере, мы, тихо обсуждая разные мелочи, дожидались, пока проснутся остальные участники вчерашнего представления. Первым появился Фар. Он осторожно высунулся из пещеры и сразу отпрянул назад, сильно зажмурившись и мучительно морща нос. Утро вечера паршивее, если вечер удался… Сейчас это было точно про него — нан выглядел осунувшимся, бледным и почему-то глубоко-глубоко несчастным.
— Ты как? — сочувственно спросила я, понимающе произнося это как можно тише. У меня был некоторый опыт общения с больными, страдающими недугом, именуемым в простонародье «похмельем».
— Как тебе сказать… — хрипя, начал мой телохранитель, но неожиданно, даже не договорив и еще больше сморщившись (хотя казалось, что больше уже некуда), с огромной скоростью ломанулся к краю плато в заросли густого кустарника. Какое-то время оттуда доносились не очень приятные звуки, а затем, шатаясь и с огромным трудом переставляя лапы, Фар вернулся. По беглой оценке его внешнего вида казалось, что он стал выглядеть еще более бледным, со стеклянным взором, но при всем при этом немного повеселевшим.
Я молчала, не определившись, как себя вести. Вид похмельного нана вызывал только смех, а состояние — сочувствие. Поэтому я просто предложила Фару «погостить» тут еще до обеда. Так сказать, набраться сил и дождаться пробуждения хозяев, чтобы попрощаться с ними. Пушистик тут же горячо одобрил мое предложение, выпил всю воду, что мы с дракошей заботливо принесли, и завалился в тенек — набираться сил.
Просыпаться драконы (не все, а только те, кто ушел спать рано или самые стойкие) стали примерно через пару часов. Вылезая (именно вылезая, а не выходя и тем более не вылетая!) из своих пещер, драконы восстанавливали зрение (намного быстрее, чем Фар), равновесие и по очереди находили дорогу к водопою. После булькающих звуков с той стороны они с отрешенным видом возвращались на плато и с полным непониманием осматривали следы вчерашнего веселья, одинаково почесывая в затылке.
Торев появился на «сцене этого спектакля» примерно часа через четыре, выполнив все по программе — жмурки с солнцем, водопой, осмотр подчиненной территории с видом полного недоумения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73