..
– Ага. «Направо пойдешь – ничего не найдешь, налево пойдешь – от жены получишь, прямо пойдешь – башку об камень расшибешь...».
– Как смешно.
– Ха-ха-ха.
– Давай подкинем монетку!
– И это твое гениальное предложение по обезвреживанию опасного преступника?!!
– Вполне нормальное предложение, – пожал я плечами.
– Обоснуй.
– Сила пропадала в разных местах. Одно мне понятно точно – происходит это в основном при перемещениях из одного мира в другой и, по большей части, с Фабса на Зубар и обратно. Третий мир в этой ерунде практически не участвует, лишь эпизодически. Следовательно, нам требуется немного погулять, так сказать, сработаться в роли наживки, а затем переместиться на Зубар.
– А если не подействует и он не заглотнет нашего «мормыша»?
– Тогда погуляем по Зубару и снова переместимся сюда, на Фабс.
– Гениально! Нет, это не просто гениально, а Гениально! Когда состарюсь, обязательно напишу об этом в своих мемуарах! Потом мы снова побродим здесь и опять переместимся туда. Потусуемся там и вернемся и так далее, пока не надоест или нам, или грабителю волшебства. Мы его просто выведем из себя, и он придет с нами разбираться по поводу этого мельтешения, а вот тут-то мы его, голубчика, и схватим тепленьким...
– Ты можешь предложить что-нибудь более эффективное или стоит просто вернуться, пока не поздно.
– Ага и пропустить научный эксперимент для диссертации: «Доведение до белого каления преступных элементов». Есть монетка?
Мы подкинули монетку и отправились по указанному ею направлению.
Волей случая мы шли теперь по достаточно ухоженной дороге, прозванной Оленьей тропой, хотя оленей тут не водилось. Она петляла из стороны в сторону и неуклонно подымалась вверх к Кудрявым холмам.
– Ничего на свете лучше не-е-ту,
Чем бродить друзьям по белу с-ве-эту, –
неожиданно затянул Лешка. –
Тем, кто дружен, не страшны тревоги,
Нам любые дороги доро-о-ги,
Нам любые дороги доро-о-ги.
Ла-ла-ла-ла-ла.
– Е-е! – подпел я, едва сдерживая смешок.
– Слушай, а сколько мы будем здесь бродить? Ну, в смысле до перемещения на Зубар?
– Полагаю, половины дня будет достаточно. Пообедаем и переместимся.
– Резонно.
По тропе мы честно шагали непрерывно всю первую половину дня. Когда солнце взобралось на самый верх неба, Леха стал настаивать на привале и приеме пищи. Полностью разделяя его желания, я остановился на первой попавшейся поляне и объявил привал. Быстро распотрошив рюкзак с провизией, который нес мой друг, мы накрыли импровизированный стол и принялись наполнять желудки. После сытного обеда, как говорится, по закону Архимеда наши тела пали на густую травку и замерли в послеобеденном наслаждении.
Минут пять мы находились в этом важном состоянии, а потом услышали какой-то шум, раздающийся из-за полосы кустарника за нашими спинами. Я осторожно приподнялся, подошел к кустам и, отодвинув в сторону несколько веток, посмотрел в сторону источника звука. Там стояло нечто жутко волосатое, огромное и поющее – да-да, именно поющее! – на задних лапах (судя по всему, оно имело лапы, а не руки), к нам спиной, а передними что-то делало. На нем была косынка на манер матрешки и небольшой передничек, завязанный сзади огромным бантом. Я сделал вывод: это она, а не он.
– Ты любишь волосатых женщин? – тихо проговорил я своему товарищу, который пыхтел рядом.
– В смысле белых и пушистых? – мечтательно уточнил Лешка, пытаясь выглянуть из-за меня. Его взору была доступна только часть картины – светлая шерсть.
– Нет, в Смысле волосатых!
– Ты уверен, что это не шубка, небрежно накинутая на покатые плечики томной красавицы?
– Лешка, ты на солнце перегрелся! Мы сейчас не в центре города нашего мира, а в лесу Фабса! К тому же ты ее голос слышишь?
– Что, прямо и спросить нельзя! – фыркнул любитель женского пола и высунулся еще больше.
Ветка, на которую он налег всем своим телом, не выдержала и, громко хрустнув, сломалась, скинув с себя неожиданно возникшую тяжесть. Лешка, ничего не подозревающий о подобном коварстве, не удержался на ногах и кубарем полетел прямо под ноги мохнатой певунье. Такого шума мог не услышать только глухой! Пение тут же прекратилось, и обладательница «прекрасных» вокальных данных обернулась к нам.
– О! – воскликнула она.
– А-а-а! – заорал Алексей, и я был полностью с ним солидарен.
Перед нами предстала секс-бомба мира Зубар! В том смысле, что это была бы настоящая бомба, окажись эта «красотка» в мире нанов. Если мне не изменило зрение, то она была помесью нана и коренула с претензией на женскую... Я даже затрудняюсь сказать, на что претендовала эта особа! Под платком явно угадывались небольшие валики, призванные заменить обычные бигуди, далее ее веки явно были намалеваны какой-то голубой краской (тени?), а на губах... А ее губы отчетливо переливались розовым блеском! Ко всему прочему на груди красовался продолговатый лист металла, усыпанный драгоценными камнями и крепко привязанный широкой веревкой к ее шее. Улет!
– О! – повторила она противным тоненьким голоском и захлопала ресницами. – Гости! А я еще не готова! Я сейчас– И, подарив нам ослепительный оскал, от которого по телу несколько раз пробежали мурашки, скрылась в небольшой пещере в паре шагов.
Леха с выпученными глазами изобразил небольшую пантомиму, посекундно тыча то на место, куда он упал, то на пещеру, потом с огромным трудом проглотил ком в горле и осипшим голосом спросил:
– Что это было?
– Ты хотел спросить, кто это был? – участливо переспросил я, и он мне кивнул. – Понятия не имею! Хотел бы это знать не меньше тебя.
– Может, лучше нам этого не знать? А то нас как свидетелей, того... – Лешка выразительно изобразил затягивающуюся на шее петлю.
– Не думаю, что все так страшно. – Я прошел немного вперед, помог подняться товарищу и осмотрел место, где стояла «прекрасная незнакомка». – Нас же приняли за гостей, и, судя по всему, тут готовится праздничный обед.
– А ты уверен, что блюда будут не из прежних гостей? – с сомнением уточнил мой друг, показывая пальцем на кусок мяса и длинную острую кость, напоминающую нож.
– Не думаю, – повторил я и заулыбался, так как в этот момент из пещеры выходила хозяйка.
Ее «готовность» выразилась в том, что «бигуди» и фартук были сняты, в прическу воткнуто несколько разных листьев, над которыми самозабвенно вились какие-то насекомые, а на лапу нацеплено несколько браслетов в тон посудине, висевшей у нее на шее.
– Де-девушка, – снова принялся заикаться мой товарищ, – вы по-похожи на цветок!
– Такая же красивая? – оскалилась в улыбке эта дама.
– Не-ет. Около вас так же вьются пче-челы.
– Что? – удивилась она.
– Простите его. Это мой товарищ так несколько неумело пытается сделать вам комплимент, – быстро исправил я положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– Ага. «Направо пойдешь – ничего не найдешь, налево пойдешь – от жены получишь, прямо пойдешь – башку об камень расшибешь...».
– Как смешно.
– Ха-ха-ха.
– Давай подкинем монетку!
– И это твое гениальное предложение по обезвреживанию опасного преступника?!!
– Вполне нормальное предложение, – пожал я плечами.
– Обоснуй.
– Сила пропадала в разных местах. Одно мне понятно точно – происходит это в основном при перемещениях из одного мира в другой и, по большей части, с Фабса на Зубар и обратно. Третий мир в этой ерунде практически не участвует, лишь эпизодически. Следовательно, нам требуется немного погулять, так сказать, сработаться в роли наживки, а затем переместиться на Зубар.
– А если не подействует и он не заглотнет нашего «мормыша»?
– Тогда погуляем по Зубару и снова переместимся сюда, на Фабс.
– Гениально! Нет, это не просто гениально, а Гениально! Когда состарюсь, обязательно напишу об этом в своих мемуарах! Потом мы снова побродим здесь и опять переместимся туда. Потусуемся там и вернемся и так далее, пока не надоест или нам, или грабителю волшебства. Мы его просто выведем из себя, и он придет с нами разбираться по поводу этого мельтешения, а вот тут-то мы его, голубчика, и схватим тепленьким...
– Ты можешь предложить что-нибудь более эффективное или стоит просто вернуться, пока не поздно.
– Ага и пропустить научный эксперимент для диссертации: «Доведение до белого каления преступных элементов». Есть монетка?
Мы подкинули монетку и отправились по указанному ею направлению.
Волей случая мы шли теперь по достаточно ухоженной дороге, прозванной Оленьей тропой, хотя оленей тут не водилось. Она петляла из стороны в сторону и неуклонно подымалась вверх к Кудрявым холмам.
– Ничего на свете лучше не-е-ту,
Чем бродить друзьям по белу с-ве-эту, –
неожиданно затянул Лешка. –
Тем, кто дружен, не страшны тревоги,
Нам любые дороги доро-о-ги,
Нам любые дороги доро-о-ги.
Ла-ла-ла-ла-ла.
– Е-е! – подпел я, едва сдерживая смешок.
– Слушай, а сколько мы будем здесь бродить? Ну, в смысле до перемещения на Зубар?
– Полагаю, половины дня будет достаточно. Пообедаем и переместимся.
– Резонно.
По тропе мы честно шагали непрерывно всю первую половину дня. Когда солнце взобралось на самый верх неба, Леха стал настаивать на привале и приеме пищи. Полностью разделяя его желания, я остановился на первой попавшейся поляне и объявил привал. Быстро распотрошив рюкзак с провизией, который нес мой друг, мы накрыли импровизированный стол и принялись наполнять желудки. После сытного обеда, как говорится, по закону Архимеда наши тела пали на густую травку и замерли в послеобеденном наслаждении.
Минут пять мы находились в этом важном состоянии, а потом услышали какой-то шум, раздающийся из-за полосы кустарника за нашими спинами. Я осторожно приподнялся, подошел к кустам и, отодвинув в сторону несколько веток, посмотрел в сторону источника звука. Там стояло нечто жутко волосатое, огромное и поющее – да-да, именно поющее! – на задних лапах (судя по всему, оно имело лапы, а не руки), к нам спиной, а передними что-то делало. На нем была косынка на манер матрешки и небольшой передничек, завязанный сзади огромным бантом. Я сделал вывод: это она, а не он.
– Ты любишь волосатых женщин? – тихо проговорил я своему товарищу, который пыхтел рядом.
– В смысле белых и пушистых? – мечтательно уточнил Лешка, пытаясь выглянуть из-за меня. Его взору была доступна только часть картины – светлая шерсть.
– Нет, в Смысле волосатых!
– Ты уверен, что это не шубка, небрежно накинутая на покатые плечики томной красавицы?
– Лешка, ты на солнце перегрелся! Мы сейчас не в центре города нашего мира, а в лесу Фабса! К тому же ты ее голос слышишь?
– Что, прямо и спросить нельзя! – фыркнул любитель женского пола и высунулся еще больше.
Ветка, на которую он налег всем своим телом, не выдержала и, громко хрустнув, сломалась, скинув с себя неожиданно возникшую тяжесть. Лешка, ничего не подозревающий о подобном коварстве, не удержался на ногах и кубарем полетел прямо под ноги мохнатой певунье. Такого шума мог не услышать только глухой! Пение тут же прекратилось, и обладательница «прекрасных» вокальных данных обернулась к нам.
– О! – воскликнула она.
– А-а-а! – заорал Алексей, и я был полностью с ним солидарен.
Перед нами предстала секс-бомба мира Зубар! В том смысле, что это была бы настоящая бомба, окажись эта «красотка» в мире нанов. Если мне не изменило зрение, то она была помесью нана и коренула с претензией на женскую... Я даже затрудняюсь сказать, на что претендовала эта особа! Под платком явно угадывались небольшие валики, призванные заменить обычные бигуди, далее ее веки явно были намалеваны какой-то голубой краской (тени?), а на губах... А ее губы отчетливо переливались розовым блеском! Ко всему прочему на груди красовался продолговатый лист металла, усыпанный драгоценными камнями и крепко привязанный широкой веревкой к ее шее. Улет!
– О! – повторила она противным тоненьким голоском и захлопала ресницами. – Гости! А я еще не готова! Я сейчас– И, подарив нам ослепительный оскал, от которого по телу несколько раз пробежали мурашки, скрылась в небольшой пещере в паре шагов.
Леха с выпученными глазами изобразил небольшую пантомиму, посекундно тыча то на место, куда он упал, то на пещеру, потом с огромным трудом проглотил ком в горле и осипшим голосом спросил:
– Что это было?
– Ты хотел спросить, кто это был? – участливо переспросил я, и он мне кивнул. – Понятия не имею! Хотел бы это знать не меньше тебя.
– Может, лучше нам этого не знать? А то нас как свидетелей, того... – Лешка выразительно изобразил затягивающуюся на шее петлю.
– Не думаю, что все так страшно. – Я прошел немного вперед, помог подняться товарищу и осмотрел место, где стояла «прекрасная незнакомка». – Нас же приняли за гостей, и, судя по всему, тут готовится праздничный обед.
– А ты уверен, что блюда будут не из прежних гостей? – с сомнением уточнил мой друг, показывая пальцем на кусок мяса и длинную острую кость, напоминающую нож.
– Не думаю, – повторил я и заулыбался, так как в этот момент из пещеры выходила хозяйка.
Ее «готовность» выразилась в том, что «бигуди» и фартук были сняты, в прическу воткнуто несколько разных листьев, над которыми самозабвенно вились какие-то насекомые, а на лапу нацеплено несколько браслетов в тон посудине, висевшей у нее на шее.
– Де-девушка, – снова принялся заикаться мой товарищ, – вы по-похожи на цветок!
– Такая же красивая? – оскалилась в улыбке эта дама.
– Не-ет. Около вас так же вьются пче-челы.
– Что? – удивилась она.
– Простите его. Это мой товарищ так несколько неумело пытается сделать вам комплимент, – быстро исправил я положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77