— Плюс следует получить клятву на крови. Письменное обязательство предоставим для отчета начальству, клятву на крови оставим здесь…
— Точно! — с надрывом рыкнул своим тенорком Тимофей. — Ну, все! Поговорить поговорили, а сейчас начнем приступать к карательным мерам! Несите сюда частично ваше имущество — описывать будем!
По окончании представления у них оказались три мешочка с неизвестными монетами, телега еще какого-то добра — Вигала лично его отобрал из вынесенного, заявив, что старухе это понадобится, если она захочет восстановить свой промысел. В телегу впрягли неведомого зверя, Вигале сунули вожжи…
И они пошли от дома, провожаемые уважительными взорами — начальство, блин! Да еще и наивное, малость головкой стукнутое, потому как взяло не все и в дом не зашло проверить — а сколько там еще по углам распихано! Лично Тимофей шел на подгибающихся ногах, не веря, что все получилось. И пронесло, и они все целы, живы, здоровы, и даже обещание, данное мюсли взамен места в очереди, выполнено…
Мюсли со своей старушкой сестрой жили через два квартала. Эльф и земляне свалили добро во дворе крохотной хибарки, крытой сверху замшелыми досками, — избушка Бабы-яги, да и только, лишь куриных лап не хватает снизу, вросла хатка в землю чуть ли не по самые окошки. Вручили едва не падающей в обморок бабусе с длинными ушами два мешочка. И еще тряпочку, пропитанную черной кровью кирглей, — оказалось, что это и была клятва на крови. Вигала объяснил недоумевающим землянам:
— В городе магов давать кому-либо свою кровь — дело крайне опасное. Чары на кровь налагаются, заговоры. Умереть не умрешь, но здоровье крепко попортишь.
— Ну, пошли, что ли, — немного устало предложил Леха. — Я-то думал — будет драка, то да се… А наш сенсей даже из доброй разборки сумел представление устроить! Эх, е мое…
— Все у тебя впереди, — немного насмешливо ободрил взгрустнувшего братка Вигала. — Это — так, мелкий эпизод из очень длинной истории. Драки еще впереди — и за Ларец, и за жизнь. Но вообще ты прав. Сенсей устроил целое представление. — победил, не вынимая кулака из кармана…
— Чего не выдумаешь, если боишься драться, — помолчав, сказал Тимофей. — Вы что думаете — вы бы их победили? Разве что в самом высоком, духовном смысле. Но мое искусство до такой высоты духа не доходит. Борьба рабов, что поделаешь. Им подавай простые радости жизни, победу слабых над сильными путем некоторого напряжения ума — и желательно с минимумом физических потерь для организмов. Вигала, я хочу спросить кое-что. Если я правильно считаю… то до прибытия Пасти Дракара на Землю осталось меньше двух суток. Ты вообще веришь…
— Время в разных мирах течет по-разному, сенсей. На Земле оно, возможно, вообще сейчас застыло — и ждет, когда мы вернемся. Или не застыло. И мы просто вернемся в прошлое — хотя бы на секунду, но раньше часа «Ч», то есть прибытия Пасти.
— Значит…
Вигала вздохнул, посмотрев на местное солнышко, висевшее сейчас высоко в зените.
— Как говаривал уже Трегуб, оно тебе надо? Я не могу просветить тебя в твоих понятиях, ты меня не сможешь понять в моих… Знай — мы приехали сюда за Ларцом Сил. И сколько бы ни потребовалось времени… Нет, не так. В общем, торопиться, конечно, нам следует, но горевать из-за упущенного времени не стоит. Мы можем нагнать с месяц, когда откроем Врата Перехода.
— Значит, с месяц?
— Ну хорошо, братки, — пробасил заскучавший от высоких материй Леха. — Что теперь?
Старушка деятельно крутилась рядом, что-то трещала. Вигала, снисходительно прислушавшись, сообщил:
— Приглашает нас на трапезу. Добрейшей души особа. И тоже обещает свежие бараньи глазки. Местный деликатес, что ли?
— Похоже, — с некоторым напряжением в районе желудка сказал Тимофей. — Баранов много, а вот глаз у них всего по два. Но у нас, у русских, сейчас пост. Нам скоромное нельзя — вера! Так что все лучшее — тебе, дорогой.
Вигала с сомнением сказал:
— Но вообще-то можно и в местный кабак пойти, они тут на каждом углу, с девками, плясками и вином.
— Кабак! — в один голос порешили Леха с Тимофеем.
Местный очаг общепита снаружи вид имел непрезентабельный. Обшарпанная побелка на стенах, заколоченные досками окошки. Вигала поймал взгляд Тимофея и коротко пояснил:
— Табуретками стекла бьют… Весело у них тут!
Они зашли вовнутрь. За скрипучей дверью открылась большая полутемная комната, скупо освещенная полосками света, бьющими сквозь промежутки между досками на окнах. В полосах света видны были столы под неопределенного цвета скатертями, посуда на столах, хмурые рожи и морды над ними.
— Обычная забегаловка, — определил наметанным глазом класс заведения Леха. — Говоришь, будут еще девки, пляски и вино? Стриптиз в дешевой забегаловке — это круто. А эстрада где? Там, где этот толстый хмырь в переднике? Да не толкай ты меня под локоть, сенсей, я всегда пальцем тыкаю. А как же иначе понять, о ком идет речь? Гляньте, вон там незанятый столик. И совсем рядом с хмырем. Так что все подробности будут видны, прямо как под микроскопом. А что я такого сказал, сенсей? Я про это… э-э… про меню! Здесь хоть хорошо кормят? Слышь, Вигала, ты отвечаешь?
— В каком смысле? — изумился эльф. — Но… Ты всегда можешь меня спросить, братан Леха, а я непременно отвечу. Если, конечно, буду знать ответ…
Тимофей гнусно пофыркал, с осторожностью присел на сомнительного вида табуретку.
— А что это ты так садишься, словно у тебя в заднице что-то лишнее торчит? — тут же озаботился Леха.
— Да табуретка что-то…
— Ты не бойся, она крепкая! Я сам на точно такой же сижу.
Тимофей, собственно, боялся не того, что седалище под ним развалится, а того, что оно попачкает его и без того оборванный зад. Надо, кстати, одежонку какую-нибудь тут купить. И себе, и бедному Трегубу. Не все же деньги отдавать бюрократическому монстру, сидящему на прошениях, — надо и себя немножко отблагодарить. А то Лехе хорошо, у него с собой целый чемодан одежек, а вот он — в чем был, в том и ходит…
Кстати, хоть у Лехи и имелась перемена, джинсы на нем были все те же — с дырками от калаучей, попачканные кровью и грязью. В здешних эскападах все как-то недосуг было переодеться.
Хозяин кафе со стриптизом отошел от стойки, встал рядом, упер лапищи в бока. Сверху у него на голове вместо волос росли тоненькие, с палец толщиной, щупальца. И рожа — горгона Медуза отдыхает.
— Чего будем? — не слишком дружелюбно рыкнул он.
— А что есть? — почти так же грубо поинтересовался в ответ Вигала.
— Кабанья вырезка с салом, рыба тушеная а-ля пюсс, запеченные гусиные крылышки, свежие бараньи глаза…
— Опять! — в один голос взвыли Леха с Тимофеем.
— Так, вот этого нам не надо, — поспешно сказал Вигала. — Никаких глаз или иных деликатесных органов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74