При всем при этом в голове у Оксаны постоянно происходил тяжкий мыслительный процесс. Ей не давал покоя вопрос – «Что дальше?». Ведь временная прописка – она и есть временная. А Антонина Аристарховна, несмотря на все ее долготерпение, нет-нет да и намекала, что, мол, пора и определяться: не вечно же молодой девушке, да еще с ребенком, сидеть возле престарелой бабки. Конечно, Оксана делала, что могла – помогала старухе по дому, бегала за нее в магазин и по другим, прочим поручениям. Но такая ее активность весьма настораживала двоюродного брата Ильи – Вадима, сына Антонины Аристарховны. Хотя Оксана была прописана в общежитии (реально жить там с малышом не было никакой возможности – бесконечные пьянки, тараканы и пронизывающий холод зимой могли довести до белого каления кого угодно) – Вадим упрямо полагал, что «приезжая девка» только и мечтает о том, чтобы оттяпать жилплощадь, на которую он, разумеется, рассчитывал. Причем до появления Оксаны в доме его матери сам он наведывался туда не чаще, чем раз в два года – а всё остальное время скитался по стране в поисках лучшей доли. Теперь же он решил вдруг осесть в Белокаменной и регулярно стал наносить визиты в скромную «хрущевку» на окраине (при этом проживая постоянно в хорошей трехкомнатной квартире почти в центре, доставшейся ему в наследство от бабки по линии отца). Один раз он, пользуясь отсутствием Антонины Аристарховны, пытался даже приставать к Оксане, но получил такой убедительный отпор, что более своих попыток не возобновлял.
Короче, срок учебы близился к концу, а перспективы на будущее проглядывали весьма туманно. Единственной отрадой был Андрейка, который рос смышленым и послушным ребенком. И тут опять все изменила случайная встреча. На очередной вечеринке по поводу окончания экзаменационной сессии (Оксана вырвалась туда всего на час-полтора, уговорив Антонину Аристарховну посидеть во внеплановое время с Андрюшкой) появился высокий, импозантный Слава Климович. Однокурсник ее старшего брата Игоря, трагически погибшего в Афганистане в 1981-м году. Они учились на журфаке МГУ, пару раз приезжали вместе на Ставрополье на каникулы (Славка был детдомовский, и ехать ему, в принципе, было некуда, а Игорь души в нем не чаял, хвостом за ним ходил, вот и приглашал на свою «малую родину»). Конечно, Славик узнал ее, но с трудом – в последний раз, когда они виделись, ей было лет двенадцать.
«Знаешь, я все время вспоминаю Игоря, – сказал он ей. – И зачем он тогда поехал „за речку“? Я ж предлагал ему хорошие варианты. Вот в первый раз в жизни меня не послушался – и на тебе! Да что теперь говорить… Давай помянем».
Как выяснилось, Слава устроился в жизни довольно неплохо. После учебы возглавил корпункт солидной столичной газеты в области неподалеку от Москвы, обзавелся там связями и даже ухитрился влиться в тоненький пока еще ручеек зарождающегося движения кооператоров.
«Как институт закончишь – к нам просись, – сказал он на прощание. – Телефончик мой тебе оставлю. Специальность у тебя нужная. Сейчас как раз наступает время грамотных экономистов и финансистов. Поверь, я вскоре так приподымусь, что и тебя наверх вытащу. Только трудись».
И приподнялся, не обманул. В коридорах власти Вячеслав Климович был отныне «своим человеком». С детдомовским мальчишкой не гнушались сидеть за одним столом областные партийные бонзы, директора предприятий, артисты-писатели. Ибо он обладал тем, без чего не может состояться ни одна карьера – характером.
Кстати, в плане личной жизни Славик тоже не испытывал проблем; большинство женщин тянутся к сильным, состоявшимся, успешным мужчинам. А в данном случае имело место редкое сочетание этого самого успеха и природной мужской красоты. Потому и не женился Вячеслав Сергеевич – незачем было: областные красавицы и так слетались к нему как мотыльки на огонь. Оксана, честно говоря, не собиралась спать с Климовичем. Да, она понимала, что он хорош; да, она видела, что нравится ему. И, в конце концов, элементарное чувство благодарности за помощь могло подвигнуть ее на такой шаг. Но – до поры она просто не рассматривала эту возможность всерьез. Ну не видела она себя рядом с Климовичем, и всё тут! Хотя уже и замкнутый Андрейка давно признавал «дядю Славу» за своего. А Славик не торопил, и не намекал даже. Приглашал на обед, знакомил со своими влиятельными друзьями, дарил подарки… Как доброй знакомой.
Пять лет шла Оксана тернистым путем к успеху. Климович, конечно, мог многое, но не всё. Приходилось пробиваться самой. Квартиру ей выделили как молодому специалисту. Отрабатывая положенные часы на предприятии, куда ее направили, спешила на фирму к Климовичу – он взял ее в качестве консультанта. Занимались всем подряд – компътерами, ширпотребом, языковыми курсами…
Примерно в середине 92-го Климович отбыл ненадолго в деловую поездку в Штаты. И оставил Оксану «на хозяйстве». К тому времени диплом был у нее уже «в кармане», и не приходилось делить время между фирмой, где платили реальные деньги, и предприятием, где подолгу не платили вообще ничего. И тут явились ОНИ. С Оксаны мигом слетела вся ее респектабельность. Куда-то подевался и романтизм, дававший ей силы для движения вперед в сфере бизнеса. Она полагала, что, если человек зарабатывает хорошие деньги, то не мешать ему надо, а помогать. А эти типы, заявившиеся рано поутру в офис фирмы Климовича, на филантропов явно не походили. Они изъяснялись на языке, который Оксане был абсолютно непонятен, и при этом, беспрестанно оскорбляя ее и других сотрудников, требовали, чтобы через два дня им выплатили, непонятно за что, огромные деньги, а иначе « всю вашу вшивую контору разнесем в мелкие дребезги так, что мало не покажется». В панике Оксана позвонила в Штаты Климовичу. Тот коротко ответил: «Все ясно» и пообещал прибыть ближайшим рейсом. Она до глубокой ночи оставалась в офисе, ожидая, считая часы и минуты, названивая сначала в Аэропорт Шереметьево в Москву, а затем – на один из столичных вокзалов, откуда шел поезд до областного центра (в панике она забыла, что у Климовича была машина, которую он оставил на аэропортовской стоянке в день вылета, собираясь вернуться домой на ней).
Завидев, наконец, его в дверях офиса, она метнулась к нему и обняла, заплакала у него на груди.
«Ну-ну, солнышко, успокойся. Я здесь, всё позади. Сейчас налью тебе виски. Настоящий, между прочим, в Лос-Анжелесе купил, в супермаркете». Он открыл свой кейс и достал оттуда красивую бутыль темного стекла. Она жадно осушила полстакана крепкого заграничного напитка. И – всё. Страхи и ужасы как рукой сняло. Он улыбнулся… И предложил ей поехать к нему.
Оксана Огородникова
Я хорошо помню тот день. Точнее, ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60