– Но почему вы такой таинственный? Почему крадетесь ночью, как вор?
– Сожалею, что это необходимо, – ответил я. – Сожалею, что надо помнить об осторожности, потому что убийца до сих пор не схвачен.
Детектив рассмеялся. Он отвернулся и хохотал. Хохот звучал издевательски. Казалось, он возникает где-то во мраке.
Потом Асбьёрн Краг взял меня дружески под руку и медленно пошел по тропе. Мы подошли как раз к крутому обрыву. Скала здесь вертикально падала вниз, метров на двести, прямо в море.
– Бедняга, – сказал детектив с сочувствием. – Вы совершенно устали и нервно измотаны. Вам нужен отдых и смена обстановки. И одно и другое вы найдете, когда расследование будет доведено до благополучного конца…
– Вы не могли бы немного поторопиться? – спросил я. Через несколько минут мы остановились на вершине.
Тут и должно было все разыграться. Мы оба посмотрели вниз, в черную бездонную пропасть, которая дышала холодом.
– Так, сейчас вы услышите то, что я хочу вам рассказать, – произнес Асбьёрн Краг. – Но сначала я должен задать вам несколько вопросов. Вы сможете на них ответить?
– Почему бы и нет?
– У меня впечатление, что ваш голос охрип и неуверен, как голос пьяного… Но это, наверное, от волнения и от того ужаса, который вами овладел. Значит, сегодня вечером вы были в моем номере?
– Да.
– Вас не удивило, что дверь была открыта?
– Удивило.
– Могу вам сказать, что я сделал это намеренно.
– Я тоже так понял, потому что раньше вы постоянно запирали дверь на ключ.
Детектив снова засмеялся.
– Восхищаюсь вами, – сказал он. – Хочу отметить, что вы стараетесь поступать осторожно. Кроме того, вы выказываете завидное присутствие духа. Вы можете мне сообщить, какую я преследовал цель, оставляя дверь открытой?
– Нет.
– Тогда скажу я. Хотел, чтобы вы увидели мою комнату.
– Я?
– Гм… Сейчас голос ваш стал снова чужим и хриплым. Вы не видели моего письменного стола?
– Да, видел.
– И что вы там обнаружили?
– Может, хватит рассказывать, что я нашел?
– Ха-ха! Вы не хотите говорить… Вы обнаружили там тюбик губной помады? Не так ли?
– Да.
– А искусственные волосы и бороду?
– Да. Я уже к тому времени был абсолютно уверен в том, что это вы ходили вокруг моего домика и заглядывали в окно в виде призрака убитого лесничего.
– И вы догадались о причине, почему я это делал?
– Вы все время говорите загадками. Я вообще не понимаю вас.
Детектив положил руку на мое плечо.
– Эге! – воскликнул он. – Кажется мне, что я слышу… Мы оба усиленно прислушались.
Из самой глубины бездны, от моря, доносился скрип уключин. Кто-то греб в полной темноте. Звук доносился снизу, как через тоннель. Слышалось позвякивание, одиночные отрывистые слова, которые казались странно чужими и хрупкими… «Лучше при такой погоде, когда…»
Это было все, больше ничего не было слышно. Остальное поглотили мрак и пропасть.
– Глубоко, глубоко внизу, – пробормотал детектив. И через минуту, когда мне уже не удавалось разобрать ни слова, добавил: – Как я уже вам говорил, дорогой друг, над этим скверным делом я работал особенно тщательно. Для меня с самого начала было ясно, что лесничий убит. Убит человеком, доведенным до бешенства. Это не было заранее спланированное убийство. У меня сразу возникла мысль о ревности. Когда я наблюдал усмешку на лице умершего, ликующего даже в минуту смерти, я подумал: «Если он так усмехался, говоря со своим соперником, то здесь и находится объяснение тому, почему он минуту спустя оказался опрокинутым на землю…» Из этого сразу следовало, что в этом деле самое трудное – добыть доказательства. Можно сделать много предположений, но добыть убедительные доказательства будет почти невозможно. Преступление было совершено не нарочно. Случилось это внезапно, и подготовка была чрезмерно короткой. Мне не оставалось ничего другого, как проводить расследование иначе, чем обычно. А сейчас, дорогой друг, я вам приведу маленький пример. Два года назад на Ривьере таинственным образом исчез богатый англичанин. Расследование показало, что дело идет об убийстве на фоне грабежа. Убийцу нигде не могли обнаружить, так как не имели никаких его примет. Что в таком случае делает скромный умный французский детектив, который ведет следствие? Он решил сыграть роль убитого. Он тщательно загримировался, оделся, как убитый, и отправился путешествовать по всем столицам Европы. Он гулял по заполненным людьми улицам и площадям. И в конце концов в Петербурге произошло то, что он предвидел. Какой-то мужчина, увидев его, остановился пораженный. Был это убийца, убежденный в том, что видит призрак своей жертвы. Бледный, как смерть, в ужасе, он попытался скрыться, но уже в следующую минуту был схвачен.
Ну, так вот, дорогой друг, я использовал этот метод, Лишь несколько изменив его. У меня возникло конкретное подозрение. Понял, – так как ясно видел в отличие от других, – что в игру входит только один человек, который убил лесничего. И с тех пор следил за этим человеком. То, что такие побочные дела, как летающая машина, смерть старого Гарнеса, сильно осложнили мою работу, не имело существенного значения.
В связи с тем, что я не имел никаких доказательств, я должен был добиться того, чтобы данное лицо само выдало себя. Тут моим ближайшим помощником стал страх. Надо сказать, что таким образом детектив нигде никогда не действовал. Если я был жестоким, то теперь я прошу за это прощения, но правда заключается в том, что я говорил недавно… Я – подлинный поэт, если говорить о теме страха. Но я и способствовал тому, что он себя выдал… Должен ли я теперь говорить, кто убийца?
Рука детектива тяжело легла на мое плечо. Я почувствовал, как у меня проваливается сердце, как кружится и уносится куда-то тело.
Я услышал свой голос. Это был странный головой звук.
– Нет, не надо, – сказал я.
– Ах, нет! – со смехом воскликнул Асбьёрн Краг. – Убийцей являетесь вы! Считал это с первой минуты, как только услышал, что вы стояли вблизи двери и видели лесничего, своего соперника, выходящего из комнат фрёкен Хильды. Когда вы шли через плато, вы были глубоко несчастны. Вы не думали об убийстве, но несчастье вызвало ярость, вы ударили его по голове, и лесничий умер…
Асбьёрн Краг замолчал.
Его слова пролетали мимо моего сознания. Я видел, что он что-то говорит, по не мог связать разрозненные слова. Его глубокий, торжественный голос звучал в моих ушах траурно, как приглушенный звук тарелок в похоронном марше. Из пропасти доносились удары весел о воду. Сейчас мне отчетливо показалось, что лодка удаляется. Подошло время…
– Если я был жесток по отношению к вам, – продолжал Асбьёрн Краг, – то прошу извинить. Я должен был так поступать, иначе не мог. Начал я с бесед с вами, потом удивлял вас своим поведением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39