Был лишь один способ узнать это.
Крейвен и Бредли уговорили командование ВМС утопить подводную лодку, смерть которой можно было бы зафиксировать. Им дали старую дизельную подлодку, которая счастливо избежала поражения бесчисленными японскими торпедами во время Второй мировой войны. Теперь она погибнет бесславно.
И до этого подлодки времен Второй мировой войны топились в качестве мишени в ходе практических торпедных стрельб. Но те лодки были в движении, с работающими двигателями и заклиненными рулями. Было что-то благородное в такой смерти – быть утопленной единственным выстрелом, умереть как доблестный старый боевой конь.
Но эта старая подлодка была отдана воде для того, чтобы инженеры с помощью сети подводных гидрофонов записали звуки ее погружения. Она умирала тихо, как и ожидали Крейвен и Бредли. Теперь они рассуждали так: если подлодка со всеми открытыми люками и открытыми водонепроницаемыми переборками пошла на дно беззвучно, то другая подлодка могла тонуть и с небольшим хлопком, потому что одна из водонепроницаемых переборок могла быть задраена. Итак, собрав данные от подводных гидрофонов, которые зафиксировали в свое время хлопок, Келли и Крейвен путем триангуляции пришли к выводу, что наиболее вероятная точка гибели советской подлодки имеет координаты 40? северной широты и 180? долготы. Это как раз в 1700 милях к северо-западу от Гавайских островов, где глубина океана более трех миль.
Бешани все еще не был убежден до конца. Он полагал, что обязательно должен был произойти взрыв, направленный внутрь. Его сомнения подтверждались и тем, что в указанном районе или поблизости от него не было советских кораблей. Других сомнений у него не было. И поэтому он дал «добро» на направление «Халибат» в точку, указанную Крейвеном. (По иронии судьбы, именно «Халибат» направлялась на поиски советской подлодки. Советский Союз был убежден, что его подлодка погибла в результате столкновения с американской подлодкой «Суордфиш» (бортовой номер SSN-579), единственной лодкой, которая была переоборудована по образу и подобию «Халибат» в 1960-е гг. В Советском Союзе обратили внимание, что вскоре после того, как был потерян контакт с советской лодкой, «Суордфиш» вошла в порт Йокосуки с поврежденным рубочным рулем и перископом. Много лет спустя, когда командир «Суордфиш» Джон Ригсби услышал об этом, он был удивлен. Ему и в голову не приходило, что в Советском Союзе обратили внимание на то, что «Суордфиш» имела повреждения. Он утверждал, что «Суордфиш» столкнулась с дрейфующей льдиной в Японском море, очень далеко от того места, где погибла советская лодка. Он был удивлен еще и тем, что кто-то мог заметить погнутый перископ на «Суордфиш», потому что в то время глаза всех были устремлены на вершину горы Фудзияма, которая выглядела особенно великолепно в день прихода «Суордфиш» в порт. Но, по-видимому, советская разведка следила в тот день не за красотами природы.)
Выход был назначен на 15 июля 1968 года. Приказы о целях похода держались в секрете даже от тех, кто был на борту лодки. Даже обитателям «пещеры летучих мышей» сообщили очень мало. Большинство полагало, что возвращаются обратно для продолжения поисков советской ракеты, которую не нашли в прошлый раз.
Когда опустили «рыбу», гидролокационная муть снова заменила изображения от видеокамеры, которая все еще не работала. Наблюдение за монотонными милями, наматываемыми на непрерывную склеенную ленту, вызывало головокружение. Люди ощущали резь в глазах от многочасового высматривания неясных очертаний чего-либо инородного океанскому дну. Рабочие смены длились не более 90 минут. После смены на светло-голубых стенах «пещеры» морякам чудились кривляющиеся привидения.
Днем и ночью «Халибат» ходила взад-вперед в квадрате, который указали Бредли и Келли. Оставалось исследовать еще 5 миль. Советская подлодка могла дрейфовать довольно далеко, пока прошла свои три мили до дна.
Каждые шесть дней «рыбу» поднимали в лодку, чтобы вынуть фотопленку и проявить ее. Проходили недели, а результатов не было. Но в данный момент все изменилось…
«Командир Мур, командир Мур!» – это неожиданно закричал корабельный фотограф из маленькой фотолаборатории в полной уверенности, что они искали ракету. Он был ошеломлен и уверен, что нашел свою цель. Это был прекрасный снимок рубочного руля подводной лодки. Фотограф так сильно дрожал, что у Мура возникло подозрение, что тот может потерять сознание. Вот он первый успех «Халибата» – картина стального гроба почти сотни советских моряков.
По приказу Мура «рыбу» снова опустили в той же точке, где был сделан снимок рубочного руля. Советская подлодка выглядела так, как будто кто-то осторожно привел ее сюда, на более чем пятикилометровую глубину океанского дна, и припарковал.
Гидролокатор и камера быстро просматривали все в этом районе, и с каждым погружением «рыбы» собирались новые детали. На одной из фотографий, позади рубки советской подлодки, была видна пробоина от взрыва, диаметром около 3 метров. Похоже, что когда лодка была еще на поверхности, произошел взрыв, который и был записан сетью подводных гидрофонов в виде хлопка. Взрыв, по-видимому, произошел от скопления водорода, в то время, когда шла подзарядка сернокислотных аккумуляторных батарей весом 450 тонн. Несмотря на серьезные повреждения, лодка выглядела в основном в сохранности.
На снимке были хорошо видны небольшие крышки сорванных с люков двух ракетных шахт. Внутри первой шахты маячила изогнутая труба, где когда-то покоилась боеголовка. Во второй шахте боеголовка полностью отсутствовала. Третья шахта была не тронута.
Затем камера «рыбы» обнаружила еще кое-что, и это «кое-что» потрясло даже Мура. Это были останки моряка, по-видимому, рядового, молодого парня, лежащего вдоль своей подлодки в одиночестве. Его товарищи, очевидно, были захоронены внутри. Одна нога погибшего была сломана и согнута почти под прямым углом, скорее всего в результате взрыва, уничтожившего лодку. Может быть, это и убило моряка, или, возможно, он захлебнулся, когда опускался на трехмильную глубину. Парень, должно быть, находился на верхней палубе, когда подлодка погибла. Он был одет в штормовую одежду, коричневую меховую куртку, застегнутую по горло, ватные брюки и черные тяжелые военные ботинки. Теперь эта одежда согревала его окоченевшие белые кости.
Кости, голый скелет – все это казалось неправдоподобным, поскольку, по словам специалистов, почти ничто не живет так глубоко в океане. Но было что-то еще на этих фотографиях. Крошечные, плотоядные червяки извивались вокруг тела, уже съеденного по кусочкам.
Никто из тех, кто видел советского молодого подводника и кто рассматривал 22 тысячи фотографий, привезенных «Халибат» домой 9 сентября 1968 года, не мог забыть его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Крейвен и Бредли уговорили командование ВМС утопить подводную лодку, смерть которой можно было бы зафиксировать. Им дали старую дизельную подлодку, которая счастливо избежала поражения бесчисленными японскими торпедами во время Второй мировой войны. Теперь она погибнет бесславно.
И до этого подлодки времен Второй мировой войны топились в качестве мишени в ходе практических торпедных стрельб. Но те лодки были в движении, с работающими двигателями и заклиненными рулями. Было что-то благородное в такой смерти – быть утопленной единственным выстрелом, умереть как доблестный старый боевой конь.
Но эта старая подлодка была отдана воде для того, чтобы инженеры с помощью сети подводных гидрофонов записали звуки ее погружения. Она умирала тихо, как и ожидали Крейвен и Бредли. Теперь они рассуждали так: если подлодка со всеми открытыми люками и открытыми водонепроницаемыми переборками пошла на дно беззвучно, то другая подлодка могла тонуть и с небольшим хлопком, потому что одна из водонепроницаемых переборок могла быть задраена. Итак, собрав данные от подводных гидрофонов, которые зафиксировали в свое время хлопок, Келли и Крейвен путем триангуляции пришли к выводу, что наиболее вероятная точка гибели советской подлодки имеет координаты 40? северной широты и 180? долготы. Это как раз в 1700 милях к северо-западу от Гавайских островов, где глубина океана более трех миль.
Бешани все еще не был убежден до конца. Он полагал, что обязательно должен был произойти взрыв, направленный внутрь. Его сомнения подтверждались и тем, что в указанном районе или поблизости от него не было советских кораблей. Других сомнений у него не было. И поэтому он дал «добро» на направление «Халибат» в точку, указанную Крейвеном. (По иронии судьбы, именно «Халибат» направлялась на поиски советской подлодки. Советский Союз был убежден, что его подлодка погибла в результате столкновения с американской подлодкой «Суордфиш» (бортовой номер SSN-579), единственной лодкой, которая была переоборудована по образу и подобию «Халибат» в 1960-е гг. В Советском Союзе обратили внимание, что вскоре после того, как был потерян контакт с советской лодкой, «Суордфиш» вошла в порт Йокосуки с поврежденным рубочным рулем и перископом. Много лет спустя, когда командир «Суордфиш» Джон Ригсби услышал об этом, он был удивлен. Ему и в голову не приходило, что в Советском Союзе обратили внимание на то, что «Суордфиш» имела повреждения. Он утверждал, что «Суордфиш» столкнулась с дрейфующей льдиной в Японском море, очень далеко от того места, где погибла советская лодка. Он был удивлен еще и тем, что кто-то мог заметить погнутый перископ на «Суордфиш», потому что в то время глаза всех были устремлены на вершину горы Фудзияма, которая выглядела особенно великолепно в день прихода «Суордфиш» в порт. Но, по-видимому, советская разведка следила в тот день не за красотами природы.)
Выход был назначен на 15 июля 1968 года. Приказы о целях похода держались в секрете даже от тех, кто был на борту лодки. Даже обитателям «пещеры летучих мышей» сообщили очень мало. Большинство полагало, что возвращаются обратно для продолжения поисков советской ракеты, которую не нашли в прошлый раз.
Когда опустили «рыбу», гидролокационная муть снова заменила изображения от видеокамеры, которая все еще не работала. Наблюдение за монотонными милями, наматываемыми на непрерывную склеенную ленту, вызывало головокружение. Люди ощущали резь в глазах от многочасового высматривания неясных очертаний чего-либо инородного океанскому дну. Рабочие смены длились не более 90 минут. После смены на светло-голубых стенах «пещеры» морякам чудились кривляющиеся привидения.
Днем и ночью «Халибат» ходила взад-вперед в квадрате, который указали Бредли и Келли. Оставалось исследовать еще 5 миль. Советская подлодка могла дрейфовать довольно далеко, пока прошла свои три мили до дна.
Каждые шесть дней «рыбу» поднимали в лодку, чтобы вынуть фотопленку и проявить ее. Проходили недели, а результатов не было. Но в данный момент все изменилось…
«Командир Мур, командир Мур!» – это неожиданно закричал корабельный фотограф из маленькой фотолаборатории в полной уверенности, что они искали ракету. Он был ошеломлен и уверен, что нашел свою цель. Это был прекрасный снимок рубочного руля подводной лодки. Фотограф так сильно дрожал, что у Мура возникло подозрение, что тот может потерять сознание. Вот он первый успех «Халибата» – картина стального гроба почти сотни советских моряков.
По приказу Мура «рыбу» снова опустили в той же точке, где был сделан снимок рубочного руля. Советская подлодка выглядела так, как будто кто-то осторожно привел ее сюда, на более чем пятикилометровую глубину океанского дна, и припарковал.
Гидролокатор и камера быстро просматривали все в этом районе, и с каждым погружением «рыбы» собирались новые детали. На одной из фотографий, позади рубки советской подлодки, была видна пробоина от взрыва, диаметром около 3 метров. Похоже, что когда лодка была еще на поверхности, произошел взрыв, который и был записан сетью подводных гидрофонов в виде хлопка. Взрыв, по-видимому, произошел от скопления водорода, в то время, когда шла подзарядка сернокислотных аккумуляторных батарей весом 450 тонн. Несмотря на серьезные повреждения, лодка выглядела в основном в сохранности.
На снимке были хорошо видны небольшие крышки сорванных с люков двух ракетных шахт. Внутри первой шахты маячила изогнутая труба, где когда-то покоилась боеголовка. Во второй шахте боеголовка полностью отсутствовала. Третья шахта была не тронута.
Затем камера «рыбы» обнаружила еще кое-что, и это «кое-что» потрясло даже Мура. Это были останки моряка, по-видимому, рядового, молодого парня, лежащего вдоль своей подлодки в одиночестве. Его товарищи, очевидно, были захоронены внутри. Одна нога погибшего была сломана и согнута почти под прямым углом, скорее всего в результате взрыва, уничтожившего лодку. Может быть, это и убило моряка, или, возможно, он захлебнулся, когда опускался на трехмильную глубину. Парень, должно быть, находился на верхней палубе, когда подлодка погибла. Он был одет в штормовую одежду, коричневую меховую куртку, застегнутую по горло, ватные брюки и черные тяжелые военные ботинки. Теперь эта одежда согревала его окоченевшие белые кости.
Кости, голый скелет – все это казалось неправдоподобным, поскольку, по словам специалистов, почти ничто не живет так глубоко в океане. Но было что-то еще на этих фотографиях. Крошечные, плотоядные червяки извивались вокруг тела, уже съеденного по кусочкам.
Никто из тех, кто видел советского молодого подводника и кто рассматривал 22 тысячи фотографий, привезенных «Халибат» домой 9 сентября 1968 года, не мог забыть его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106