Во главе повстанцев стояли Спитамен и Катен. Непосредственным поводом к восстанию послужили, по всей видимости, кровавые экзекуции, совершенные по приказу Александра в окрестностях Мараканд и на пути к Орксанту. Александра боялись; приглашение в Зариаспы было воспринято как прелюдия к новым убийствам [Арриан, 4, 1, 4–5; Руф, 7, 6, 13–15]. Рассказывали, что местные жители сосредоточились в семи городах и энергично готовились к обороне [Арриан, 4, 2, 1].
Александр ни минуты не колебался. Особую тревогу ему внушал постоянно волновавшийся и бунтовавший [Страбон, 11, 517] Кирополь (перс. Курукада, у Птолемея – Кирэсхата, что передает, очевидно, согд. Курушката; вероятно, соврем. Ура-Тюбе). Для его осады он послал Кратера, а сам направился к другому городу – среднеазиатской Газе (в средние века – Газак, ныне – Hay). Город этот располагал только невысокой глинобитной стеной. Македонские пращники, стрелки из лука и метательных орудий прогнали оборонявшихся со стены; Газа была взята легко. По приказу Александра всех мужчин в городе перебили, а женщин, детей и другую добычу раздали солдатам [Арриан, 4, 2, 3–4; ср.: Руф, 7, 6, 16]. Такая же судьба постигла еще один город, название которого неизвестно. Штурмом был взят и третий город [Арриан, 4, 2, 4]. К двум другим городам он послал всадников. Увидев дым, поднимающийся над пунктами, захваченными македонянами, узнав от случайно спасшихся беглецов чудовищные подробности избиения, которое учинили воины Александра, жители этих городов попытались бежать, но по дороге наткнулись па македонскую конницу и в большинстве своем погибли [там же, 4, 2, 6]. Теперь настала очередь Кирополя.
Сначала Александр решил подвести к его укреплениям стенобитные орудия и ворваться через проломы, однако, подойдя к Кирополю, изменил свои намерения. Через город протекала река, полноводная во время зимних дождей, но пересыхающая летом. Стена не достигала в этом месте дна; воспользовавшись тем, что оно не охранялось, Александр с небольшим отрядом проник в город. Взломав ворота, он впустил и остальных солдат. Завязался бой. Александра ранили камнем в голову и шею; Кратер и некоторые другие военачальники были ранены стрелами. С трудом македоняне оттеснили оборонявшихся в крепость; не имея воды, они сдались [там же, 4, 3, 1–4]. По приказу победителя Кирополь разрушили [Страбон, 11, 517].
О взятии еще одного, седьмого, города у Арриана [4, 3, 5] сохранились противоречивые сведения. Птолемей рассказывает, что его жители сдались Александру; Аристобул – что город был взят штурмом и все жители перебиты (по Птолемею, Александр раздал их своим солдатам и приказал держать пленных в цепях, пока он не уйдет из страны).
Восстание семи городов македоняне залили потоками крови. Видимо, к этим событиям относится указание Диодора [Содерж., 17, 23], что Александр, воюя с восставшими согдийцами, убил более 120 тыс. (12 мириад) человек. Цифра, вероятно, преувеличена, однако она дает представление о размахе движения·
Чтобы закрепить свою власть над покоренной территорией, Александр решил привести в исполнение давний план и основать на берегу Орксанта город. Это была Александрия Крайняя (позже – Ходжент, ныне – Ленинабад). Здесь Александр поселил греков-наемников, македонян, ставших неспособными к ратным трудам, и тех из окрестных согдийцев, которые этого пожелали. Руф говорит даже, что в Александрию Крайнюю были водворены пленные, выкупленные у их владельцев; возможно, бывшие рабы (вольноотпущенники) Александра действительно составляли какую-то часть населения города [Арриан, 4, 4, 1; Руф, 7, 6, 25–27; ср.: Юстин, 12, 1, 12].
Однако меры, принятые Александром, не привели к умиротворению Средней Азии. Серьезную угрозу представляли действия Спитамена, овладевшего Маракандами и осадившего в тамошней крепости маке-· донский гарнизон. На борьбу с ним Александр отправил отряд из 860 всадников и около 1.5 тыс. (по другой версии – 3 тыс.) пехотинцев под командованием Андромаха, Менедема и Карана [Арриан, 4, 3, 6–7; Руф, 7, 6, 24]. Сам Александр не мог отлучиться с берегов Орксанта: к реке подошли отряды саков. В их намерения входило помочь восставшим согдийцам [Арриан, 4, 3, 6], заставить македонян покинуть берег Орксанта и разрушить построенный ими город [Руф, 7, 7, 1]. Александр переправился через реку и отогнал неприятеля. Во время преследования он отравился плохой водой и тяжело заболел [Арриан, 4, 4; Руф, 7, 7–9].
Между тем в Маракандах шли уличные бои. Попытка Спитамена овладеть крепостью не удалась; осажденные македоняне сделали вылазку и отогнали согдийцев от стен. Узнав, что к городу приближается отряд, посланный Александром, Спитамен ушел оттуда и направился к царскому дворцу, находившемуся, судя по дальнейшему ходу событий, северо-западнее Мараканд, недалеко от низовьев р. Политимет (соврем. Зеравшан). Македоняне преследовали его до границ Согдианы, а там ввязались в стычку с кочевниками-саками. В результате Спитамен получил поддержку саков и с их помощью заставил македонян отойти к лесу У р. Политимет. Когда Каран попытался переправить на левый берег Политимета всадников, на них напали согдийцы и саки и всех перебили. Другая часть экспедиции, посланной Александром, попала в засаду и тоже погибла [Арриан, 4, 5, 2–6, 2; Руф, 7, 7, 30–39]. Спитамен вернулся в Мараканды и принялся снова осаждать крепость. Теперь сам Александр бросился к Маракандам. Спитамен ушел в пустыню; Александр последовал за ним. Огнем и мечом прошелся он по долине Политимета, водворяя спокойствие [Арриан, 4, 6, 3–5; Руф, 7, 9, 20–22]. Наконец, оставив в Согдиане трехтысячный отряд пехоты под командованием Певколая [Руф, 7, 10, 10], Александр удалился в Зариаспы. Там была определена судьба Бесса и, вероятно, приняты решения по управлению восточными провинциями. В Зариаспах окончательно оформились и дружеские отношения Александра с саками, и его союз с хорезмийским царем Фарасманом [Арриан, 4, 15, 1–6].
Спокойствие, которое Александр, казалось бы, водворил в Согдиане, было по-прежнему непрочным. Находясь в Зариаспах, он получил известие, что согдийцы опять отказываются повиноваться его сатрапам и собираются в крепости. Снова Александр повел свои войска к Оксу (весной 328 г.), снова переправился в Согдиану и, разделив армию на пять отрядов, послал их восстанавливать власть македонян. Сам он во главе одного из отрядов пошел в Мараканды; там же в конце концов собралась и вся его армия. Александр велел Гефестиону принять меры к заселению согдийских городов, остававшихся пустынными еще со времени предыдущего восстания. Вероятно, с деятельностью Гефестиона связаны рассказы о том, что Александр основал ряд городов в Бактрии и Согдиане [Страбон, 11, 517; Юстин, 12, 5, 13]. Оставалась еще одна проблема: Спитамен. Македонскому царю, довершавшему покорение Согдианы, сообщили, что Спитамен ушел к сакам, и он отправил к ним Кэна и Артабаза, очевидно, с требованием выдать мятежника [Арриан, 4, 15, 7 – 16, 3].
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Александр ни минуты не колебался. Особую тревогу ему внушал постоянно волновавшийся и бунтовавший [Страбон, 11, 517] Кирополь (перс. Курукада, у Птолемея – Кирэсхата, что передает, очевидно, согд. Курушката; вероятно, соврем. Ура-Тюбе). Для его осады он послал Кратера, а сам направился к другому городу – среднеазиатской Газе (в средние века – Газак, ныне – Hay). Город этот располагал только невысокой глинобитной стеной. Македонские пращники, стрелки из лука и метательных орудий прогнали оборонявшихся со стены; Газа была взята легко. По приказу Александра всех мужчин в городе перебили, а женщин, детей и другую добычу раздали солдатам [Арриан, 4, 2, 3–4; ср.: Руф, 7, 6, 16]. Такая же судьба постигла еще один город, название которого неизвестно. Штурмом был взят и третий город [Арриан, 4, 2, 4]. К двум другим городам он послал всадников. Увидев дым, поднимающийся над пунктами, захваченными македонянами, узнав от случайно спасшихся беглецов чудовищные подробности избиения, которое учинили воины Александра, жители этих городов попытались бежать, но по дороге наткнулись па македонскую конницу и в большинстве своем погибли [там же, 4, 2, 6]. Теперь настала очередь Кирополя.
Сначала Александр решил подвести к его укреплениям стенобитные орудия и ворваться через проломы, однако, подойдя к Кирополю, изменил свои намерения. Через город протекала река, полноводная во время зимних дождей, но пересыхающая летом. Стена не достигала в этом месте дна; воспользовавшись тем, что оно не охранялось, Александр с небольшим отрядом проник в город. Взломав ворота, он впустил и остальных солдат. Завязался бой. Александра ранили камнем в голову и шею; Кратер и некоторые другие военачальники были ранены стрелами. С трудом македоняне оттеснили оборонявшихся в крепость; не имея воды, они сдались [там же, 4, 3, 1–4]. По приказу победителя Кирополь разрушили [Страбон, 11, 517].
О взятии еще одного, седьмого, города у Арриана [4, 3, 5] сохранились противоречивые сведения. Птолемей рассказывает, что его жители сдались Александру; Аристобул – что город был взят штурмом и все жители перебиты (по Птолемею, Александр раздал их своим солдатам и приказал держать пленных в цепях, пока он не уйдет из страны).
Восстание семи городов македоняне залили потоками крови. Видимо, к этим событиям относится указание Диодора [Содерж., 17, 23], что Александр, воюя с восставшими согдийцами, убил более 120 тыс. (12 мириад) человек. Цифра, вероятно, преувеличена, однако она дает представление о размахе движения·
Чтобы закрепить свою власть над покоренной территорией, Александр решил привести в исполнение давний план и основать на берегу Орксанта город. Это была Александрия Крайняя (позже – Ходжент, ныне – Ленинабад). Здесь Александр поселил греков-наемников, македонян, ставших неспособными к ратным трудам, и тех из окрестных согдийцев, которые этого пожелали. Руф говорит даже, что в Александрию Крайнюю были водворены пленные, выкупленные у их владельцев; возможно, бывшие рабы (вольноотпущенники) Александра действительно составляли какую-то часть населения города [Арриан, 4, 4, 1; Руф, 7, 6, 25–27; ср.: Юстин, 12, 1, 12].
Однако меры, принятые Александром, не привели к умиротворению Средней Азии. Серьезную угрозу представляли действия Спитамена, овладевшего Маракандами и осадившего в тамошней крепости маке-· донский гарнизон. На борьбу с ним Александр отправил отряд из 860 всадников и около 1.5 тыс. (по другой версии – 3 тыс.) пехотинцев под командованием Андромаха, Менедема и Карана [Арриан, 4, 3, 6–7; Руф, 7, 6, 24]. Сам Александр не мог отлучиться с берегов Орксанта: к реке подошли отряды саков. В их намерения входило помочь восставшим согдийцам [Арриан, 4, 3, 6], заставить македонян покинуть берег Орксанта и разрушить построенный ими город [Руф, 7, 7, 1]. Александр переправился через реку и отогнал неприятеля. Во время преследования он отравился плохой водой и тяжело заболел [Арриан, 4, 4; Руф, 7, 7–9].
Между тем в Маракандах шли уличные бои. Попытка Спитамена овладеть крепостью не удалась; осажденные македоняне сделали вылазку и отогнали согдийцев от стен. Узнав, что к городу приближается отряд, посланный Александром, Спитамен ушел оттуда и направился к царскому дворцу, находившемуся, судя по дальнейшему ходу событий, северо-западнее Мараканд, недалеко от низовьев р. Политимет (соврем. Зеравшан). Македоняне преследовали его до границ Согдианы, а там ввязались в стычку с кочевниками-саками. В результате Спитамен получил поддержку саков и с их помощью заставил македонян отойти к лесу У р. Политимет. Когда Каран попытался переправить на левый берег Политимета всадников, на них напали согдийцы и саки и всех перебили. Другая часть экспедиции, посланной Александром, попала в засаду и тоже погибла [Арриан, 4, 5, 2–6, 2; Руф, 7, 7, 30–39]. Спитамен вернулся в Мараканды и принялся снова осаждать крепость. Теперь сам Александр бросился к Маракандам. Спитамен ушел в пустыню; Александр последовал за ним. Огнем и мечом прошелся он по долине Политимета, водворяя спокойствие [Арриан, 4, 6, 3–5; Руф, 7, 9, 20–22]. Наконец, оставив в Согдиане трехтысячный отряд пехоты под командованием Певколая [Руф, 7, 10, 10], Александр удалился в Зариаспы. Там была определена судьба Бесса и, вероятно, приняты решения по управлению восточными провинциями. В Зариаспах окончательно оформились и дружеские отношения Александра с саками, и его союз с хорезмийским царем Фарасманом [Арриан, 4, 15, 1–6].
Спокойствие, которое Александр, казалось бы, водворил в Согдиане, было по-прежнему непрочным. Находясь в Зариаспах, он получил известие, что согдийцы опять отказываются повиноваться его сатрапам и собираются в крепости. Снова Александр повел свои войска к Оксу (весной 328 г.), снова переправился в Согдиану и, разделив армию на пять отрядов, послал их восстанавливать власть македонян. Сам он во главе одного из отрядов пошел в Мараканды; там же в конце концов собралась и вся его армия. Александр велел Гефестиону принять меры к заселению согдийских городов, остававшихся пустынными еще со времени предыдущего восстания. Вероятно, с деятельностью Гефестиона связаны рассказы о том, что Александр основал ряд городов в Бактрии и Согдиане [Страбон, 11, 517; Юстин, 12, 5, 13]. Оставалась еще одна проблема: Спитамен. Македонскому царю, довершавшему покорение Согдианы, сообщили, что Спитамен ушел к сакам, и он отправил к ним Кэна и Артабаза, очевидно, с требованием выдать мятежника [Арриан, 4, 15, 7 – 16, 3].
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62