Ему предстояло свидание с некоей богатой вдовой, игравшей далеко не последнюю роль в жизни великосветского общества Вашингтона. Она пользовалась репутацией особы весьма чопорной, чуть ли не пуританки, но с этим Юрий Валентинович никак не мог согласиться. Уже вечером второго дня их знакомства он сумел убедить пышнотелую Морин в том, что положение вдовы вовсе не требует от нее отказа от больших и малых радостей жизни. К тому же желчный, язвительный Ишлинский в определенных ситуациях обладал шармом, который в сочетании со свойственной многим русским манерой вести себя совершенно по-хамски делал его опасным для женщин, ибо заставлял их полностью забыть слово «мораль». Морин была просто ошеломлена и без колебаний предложила Ишлинскому поселиться на ее вилле и даже стать чуть ли не совладельцем этого похожего на дворец дома с условием, что отныне свою медвежью силу он будет тратить только на нее.
Юрий Валентинович уже стоял в дверях, когда телефонный звонок заставил его вернуться в кабинет.
– Они выехали. – Человек на другом конце провода обладал мощным басом. – По направлению к Тампе. Едут очень медленно и осторожно. Впереди патрульная машина. У них там точно дельфины.
– И полиция впереди! – рявкнул Ишлинский и даже засопел от злости. – Они нас что, за идиотов считают? С каких это пор полиция сопровождает дельфинов? Нет, они что-то другое везут!
– А нам что делать? – спросил агент с низким голосом. – Ехать за ними! – Тут Ишлинский вспомнил роскошное тело Морин, ее ослепительно белую кожу и добавил: – И не расслабляйтесь! Держитесь! – Он фыркнул, покачал в раздумье головой и не терпящим возражений тоном сказал: – Дальнейшие указания получите завтра. Позвоните мне утром.
– Во сколько?
– В десять. Нет, в одиннадцать. – Ишлинский слишком хорошо знал Морин. После утреннего кофе у нее обычно снова пробуждается желание, и до десяти ему никак не управиться. – Все!
Юрий Валентинович еще какое-то время сидел с угрюмым видом. Подумать только, тридцать специальных машин под видом дельфинов везут какой-то неизвестный груз. Куда? Что за груз? И почему убили Фишера, что он мог такого узнать? Если не ЦРУ, кто же тогда его убрал? И вообще, что все это значит?
Ишлинский вздохнул, запер кабинет и покинул посольство через запасный выход. Он уже не испытывал прежней радости от предстоящей встречи с Морин. Роскошный ужин отнюдь не улучшил его настроения, а Морин своей безумной страстью сегодня просто мешала. Он быстренько и без особых церемоний распрощался с ней и, оставив свою любовницу в полной растерянности одну в огромной кровати в стиле Ренессанс, уехал в посольство.
Подключенный к его телефону магнитофон тем временем записал три донесения из Флориды. Таинственная колонна двигалась через Тампу по направлению к Гринсвиллу и, судя по всему, готовилась выехать на автостраду № 10, отличавшуюся от других гораздо большей протяженностью. И наконец последнее донесение окончательно внесло ясность: колонна достигла автострады № 10, но едет не в сторону Джеконсвилла, а на восток. Все дороги в этом направлении вели к Новому Орлеану.
– Я следую за ними, – рокотал в магнитофоне мощный бас. – Но долго я не выдержу. Я уже засыпаю за рулем. У них-то у каждого – два сменщика, а я один. Надеюсь продержаться до Пенсаколы, а там сделаю передышку. Какие будут указания? В три утра жду вашего звонка в придорожном кафе у озера Талахас. Все.
Ишлинский посмотрел на часы. «Еще целый час, – подумал он. Снял с полки огромную карту южных штатов Америки и тупо уставился на жирную линию, изображавшую автостраду № 10. – Куда же они едут? В Новый Орлеан? Но там нет никаких секретных военных объектов. Может, они доедут до Нью-Мексико? Но тогда им нужно будет повернуть по направлению к Лос-Аламосу. И тогда все встанет на свои места. Место назначения груза – центр ядерных исследований в Лос-Аламосе. Именно там проводились первые работы по созданию атомной бомбы, и то, чем там занимаются сейчас, вызывает серьезное беспокойство в Москве. Но почему они везут его на машинах, это же столько времени займет, а не на самолете, хотя это гораздо быстрее, и в небе их точно никто не засечет? И уж совсем глупо маскировать его под дельфинов. Зачем? Это же вопреки всякой логике.»
Ишлинский сел в кресло, закурил и попытался найти хоть какое-то объяснение всему этому.
«Ладно, – в конце концов решил он. – Пако сообщил, что они едут днем и ночью, работая в три смены. Значит, и нам нужно следовать за ними днем и ночью. Будем сдавать их с рук на руки, и тогда уж точно не упустим из виду».
За три года Ишлинский завербовал множество мужчин и женщин, создал несколько подставных фирм и учреждений, и сейчас он вынул из сейфа список со всеми их зашифрованными данными. Сплетенная им плотная сеть раскинулась по всей территории США. Из нескольких центров ею руководили прошедшие специальную подготовку резиденты. Мусорщики и солидные бизнесмены, учителя и инженеры, архитекторы и чиновники федеральных и муниципальных органов, полицейские и бармены, содержатели публичных домов и офицеры, летные школы и мастерские по ремонту автомобилей – все они работали на него.
Целый час корпел Ишлинский над планом операции: вертолет летной школы – это ни у кого не вызовет подозрений, – якобы груженный пустыми бутылками автофургон и пекарь, решивший вместе с четырьмя приятелями отправиться в отпуск в «домике на колесах». Еще шесть человек, следуя как бы по своим делам, отправятся за таинственной колонной.
Ишлинский прикинул, как лучше расставить людей по всему маршруту вплоть до Нью-Мексико, так чтобы трасса до Лос-Аламоса находилась под особым наблюдением, а затем схватил трубку телефона. Было ровно три часа ночи.
Пако, видимо, сидел возле телефона. Во всяком случае, после первого гудка в мембране сразу же послышался его усталый голос:
– Здесь они были полчаса тому назад. Впереди и сзади – полицейские машины. В Дрифтоне к ним присоединился армейский «джип» и едет теперь в середине колонны. Один раз встали на заправку, и все, никаких больше остановок. Я от усталости сейчас со стула свалюсь, сэр.
– В Пенсаколе вас сменят. За колонной поедет трейлер с пустыми бутылками. Шофер попросит у вас прикурить. До Пенсаколы продержитесь?
– Если только прилеплю пластырем веки к бровям.
– Сколько вам лет, Пако? – спросил Ишлинский, испытывая чуть ли не физическое отвращение к своему агенту.
– Двадцать пять, сэр.
– В этом возрасте наши солдаты в битве на Курской дуге пять суток непрерывно были на марше, а потом наголову разгромили немцев. Господи, какие же ничтожества приходят нам на смену!
– Я не честолюбив и не ставлю перед собой цель выиграть битву, сэр, – сказал Пако, и Ишлинский услышал, как он громко и протяжно зевает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Юрий Валентинович уже стоял в дверях, когда телефонный звонок заставил его вернуться в кабинет.
– Они выехали. – Человек на другом конце провода обладал мощным басом. – По направлению к Тампе. Едут очень медленно и осторожно. Впереди патрульная машина. У них там точно дельфины.
– И полиция впереди! – рявкнул Ишлинский и даже засопел от злости. – Они нас что, за идиотов считают? С каких это пор полиция сопровождает дельфинов? Нет, они что-то другое везут!
– А нам что делать? – спросил агент с низким голосом. – Ехать за ними! – Тут Ишлинский вспомнил роскошное тело Морин, ее ослепительно белую кожу и добавил: – И не расслабляйтесь! Держитесь! – Он фыркнул, покачал в раздумье головой и не терпящим возражений тоном сказал: – Дальнейшие указания получите завтра. Позвоните мне утром.
– Во сколько?
– В десять. Нет, в одиннадцать. – Ишлинский слишком хорошо знал Морин. После утреннего кофе у нее обычно снова пробуждается желание, и до десяти ему никак не управиться. – Все!
Юрий Валентинович еще какое-то время сидел с угрюмым видом. Подумать только, тридцать специальных машин под видом дельфинов везут какой-то неизвестный груз. Куда? Что за груз? И почему убили Фишера, что он мог такого узнать? Если не ЦРУ, кто же тогда его убрал? И вообще, что все это значит?
Ишлинский вздохнул, запер кабинет и покинул посольство через запасный выход. Он уже не испытывал прежней радости от предстоящей встречи с Морин. Роскошный ужин отнюдь не улучшил его настроения, а Морин своей безумной страстью сегодня просто мешала. Он быстренько и без особых церемоний распрощался с ней и, оставив свою любовницу в полной растерянности одну в огромной кровати в стиле Ренессанс, уехал в посольство.
Подключенный к его телефону магнитофон тем временем записал три донесения из Флориды. Таинственная колонна двигалась через Тампу по направлению к Гринсвиллу и, судя по всему, готовилась выехать на автостраду № 10, отличавшуюся от других гораздо большей протяженностью. И наконец последнее донесение окончательно внесло ясность: колонна достигла автострады № 10, но едет не в сторону Джеконсвилла, а на восток. Все дороги в этом направлении вели к Новому Орлеану.
– Я следую за ними, – рокотал в магнитофоне мощный бас. – Но долго я не выдержу. Я уже засыпаю за рулем. У них-то у каждого – два сменщика, а я один. Надеюсь продержаться до Пенсаколы, а там сделаю передышку. Какие будут указания? В три утра жду вашего звонка в придорожном кафе у озера Талахас. Все.
Ишлинский посмотрел на часы. «Еще целый час, – подумал он. Снял с полки огромную карту южных штатов Америки и тупо уставился на жирную линию, изображавшую автостраду № 10. – Куда же они едут? В Новый Орлеан? Но там нет никаких секретных военных объектов. Может, они доедут до Нью-Мексико? Но тогда им нужно будет повернуть по направлению к Лос-Аламосу. И тогда все встанет на свои места. Место назначения груза – центр ядерных исследований в Лос-Аламосе. Именно там проводились первые работы по созданию атомной бомбы, и то, чем там занимаются сейчас, вызывает серьезное беспокойство в Москве. Но почему они везут его на машинах, это же столько времени займет, а не на самолете, хотя это гораздо быстрее, и в небе их точно никто не засечет? И уж совсем глупо маскировать его под дельфинов. Зачем? Это же вопреки всякой логике.»
Ишлинский сел в кресло, закурил и попытался найти хоть какое-то объяснение всему этому.
«Ладно, – в конце концов решил он. – Пако сообщил, что они едут днем и ночью, работая в три смены. Значит, и нам нужно следовать за ними днем и ночью. Будем сдавать их с рук на руки, и тогда уж точно не упустим из виду».
За три года Ишлинский завербовал множество мужчин и женщин, создал несколько подставных фирм и учреждений, и сейчас он вынул из сейфа список со всеми их зашифрованными данными. Сплетенная им плотная сеть раскинулась по всей территории США. Из нескольких центров ею руководили прошедшие специальную подготовку резиденты. Мусорщики и солидные бизнесмены, учителя и инженеры, архитекторы и чиновники федеральных и муниципальных органов, полицейские и бармены, содержатели публичных домов и офицеры, летные школы и мастерские по ремонту автомобилей – все они работали на него.
Целый час корпел Ишлинский над планом операции: вертолет летной школы – это ни у кого не вызовет подозрений, – якобы груженный пустыми бутылками автофургон и пекарь, решивший вместе с четырьмя приятелями отправиться в отпуск в «домике на колесах». Еще шесть человек, следуя как бы по своим делам, отправятся за таинственной колонной.
Ишлинский прикинул, как лучше расставить людей по всему маршруту вплоть до Нью-Мексико, так чтобы трасса до Лос-Аламоса находилась под особым наблюдением, а затем схватил трубку телефона. Было ровно три часа ночи.
Пако, видимо, сидел возле телефона. Во всяком случае, после первого гудка в мембране сразу же послышался его усталый голос:
– Здесь они были полчаса тому назад. Впереди и сзади – полицейские машины. В Дрифтоне к ним присоединился армейский «джип» и едет теперь в середине колонны. Один раз встали на заправку, и все, никаких больше остановок. Я от усталости сейчас со стула свалюсь, сэр.
– В Пенсаколе вас сменят. За колонной поедет трейлер с пустыми бутылками. Шофер попросит у вас прикурить. До Пенсаколы продержитесь?
– Если только прилеплю пластырем веки к бровям.
– Сколько вам лет, Пако? – спросил Ишлинский, испытывая чуть ли не физическое отвращение к своему агенту.
– Двадцать пять, сэр.
– В этом возрасте наши солдаты в битве на Курской дуге пять суток непрерывно были на марше, а потом наголову разгромили немцев. Господи, какие же ничтожества приходят нам на смену!
– Я не честолюбив и не ставлю перед собой цель выиграть битву, сэр, – сказал Пако, и Ишлинский услышал, как он громко и протяжно зевает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88