Нам нужно выиграть войну, чтобы мы снова могли заняться тем, что действительно важно.
Появилась еще одна женщина, азиатка со светлой кожей, плоским лицом и широким ртом. Надпись на экране гласила: сержант Эйко Накатай, седьмая рота.
– До того как присоединиться к миротворцам, я была полицейским в Токио. Я имела дело с недовольной толпой, с убийцами и сталкивалась с войсками Нод. Ничто из этого меня не пугает. Но зато меня приводит в ужас тибериум. Когда я была ребенком, он поразил моих родителей. – Сержант мрачно улыбнулась. – После этого уже нет смысла беспокоиться о всякой фигне. Кейн говорит о том, что тибериум спасет нас, но я видела, как он пожирает заживо моих мать и отца. Если это спасение, я не хочу такого спасения.
Пенни опять увидела в кадре Аннабеллу.
– В Двадцать второй дивизии есть боец, который испытывает особую ненависть к Братству Нод, – Алессио Боулз.
– Вся моя семья присоединилась к Нод. Я не мог в это поверить. Они сказали, что тибериум захватывает все и, сражаясь с ним, мы боремся с природой. Мол, тибериум – это часть созданной Богом природы. К черту весь этот непонятный треп. – Казалось, Боулзу необходимо взять себя в руки. – Они уговаривали меня пойти с ними, но я не собирался в этом участвовать. Вот почему я записался в армию. Я не смог доказать им, что они творят зло, но сделаю все, чтобы остановить его. Я рад, что служу в Двадцать второй дивизии.
Пенни удалила свою первую пометку. Теперь Аннабелла стояла на полигоне. Пенни узнала несколько солдат, работавших с оружием.
– Бойцам элитной дивизии было доверено испытание новых технологий. Рядом со мной – сержант Джошуа Бродер. Еще три года назад сержант Бродер не смог бы поступить на службу.
Пенни остановила запись – ее внимание привлекло происходящее на плоском экране. Бегущая строка гласила: «Бойцы ВОИ захватывают храм Нод».
Поместив Уильяма Фрэнка на главную голограмму, Пенни включила звук.
– Поступают сообщения о том, что солдаты ОМВОИ захватили храм Нод в Сараеве. Хотя считалось, что Кейн находился в храме, поймать его не удалось. Редмонд Бойль, исполняющий обязанности директора ВОИ, собирается выступить с заявлением для прессы.
Пенни выскочила из кабинета и кинулась в центральную аппаратную.
В аппаратной работала голограмма. За трибуной стоял новый пресс-секретарь ВОИ, и Пенни неожиданно обнаружила, что не может вспомнить его имени. Затем она подошла к своему режиссеру Эн Ди Филиппо.
– Привет, босс, – сказала Эн, – забавный день, а? Вторая камера, будьте наготове, – добавила она в микрофон.
Пресс-секретарь произнес:
– Дамы и господа, директор Редмонд Бойль.
Когда пресс-секретарь отошел в сторону, чтобы пропустить Бойля за трибуну, Пенни пробормотала:
– Я смотрю, он уже больше не исполняющий обязанности.
Эн усмехнулась:
– Может, они поняли, что он не исполнял обязанности директора.
– Благодарю вас, господа, но боюсь, у меня есть время лишь для заявления и краткой голограммы. Вопросов не будет. Несколько недель назад Братство Нод уничтожило орбитальную космическую станцию «Филадельфия». Сегодня пришло время возмездия. Сегодня утром в шесть часов по Гринвичу войска ОМВОИ захватили наземные части храма Нод в Сараеве. Пять минут назад я приказал подготовить одну из наших орбитальных ионных пушек к нанесению удара по этому храму. Кейн, лидер Нод, повинный в массовой гибели людей на «Филадельфии», закрыт в подвале под этим храмом и через тридцать секунд заплатит максимальную цену за свое преступление.
Эн побледнела еще сильнее. Пенни спросила:
– В чем дело?
Эн посмотрела на нее, и Пенни увидела страх в глазах режиссера.
– Примерно полчаса назад Кассандра передала информацию, что у Нод, возможно, есть в Сараеве жидкий тибериум. Если в него попадут выстрелом из ионной пушки…
На голограмме несколько репортеров пытались привлечь внимание Бойля. Эн взяла себя в руки, произнесла: «вторая камера», и в кадре появились другие репортеры. Они оживленно переговаривались, и Пенни, прекрасно читавшая по губам, поняла, что как минимум двое из них знали то же, что и Кассандра.
– Прошу прощения, – сказал Бойль, – но у меня нет времени на вопросы. – Затем он посмотрел в сторону и кивнул.
Через мгновение перед трибуной появилась голограмма.
Ассистент Эн сообщил:
– У нас прямая связь с этой голограммой.
– Включи ее, – сказала Эн.
Теперь в центре аппаратной на голограмме, транслирующейся всем, подключенным к «Дабл-Ю-Три-Эн», демонстрировалось изображение с камеры на орбите. Это же изображение видели репортеры на пресс-конференции Бойля. Пенни быстро взглянула на информационную панель в аппаратной и прочитала, что камера находится на погодном спутнике ВОИ. Вероятно, она была ближайшей к той из шести ионных пушек, которая должна была выстрелить по храму Нод в Сараеве. Пушки эти ВОИ вывела на орбиту несколько лет и держала их там в качестве оружия на самый крайний случай.
«Похоже, Бойль наконец устроил сам себе крайний случай», – подумала Пенни.
– Эн, добавь к транслируемому нами материалу ссылки на все сюжеты, которые мы делали раньше об ионных пушках.
– Поняла. – Эн кивнула помощнику, и он выполнил указание.
Пушка вращалась вокруг своей оси. На таком расстоянии она не казалась большой. На фоне планеты, вокруг которой она двигалась по орбите, пушка выглядела как маленькая металлическая трубка. Пенни знала, что длина пушки составляет километр, а заключенная в ней энергия может в течение полугода обеспечивать светом дома во всем Западном полушарии.
Затем пушка прекратила вращение, и Пенни затаила дыхание. «Эх ты, старая седеющая охотница за новостями».
То, что привлекло ее взгляд, оказалось растущим свечением выстрела.
Белый поток заряженных частиц излился на Землю.
Пенни и раньше видела взрывы, записанные орбитальными камерами. Мощнейшие и разрушительные взрывы, такие, как в Хиросиме и Нагасаки, выглядели маленькими пузырями. С такого расстояния трудно было оценить всю их разрушительную мощь, поэтому, кстати, Пенни никогда не нравилось показывать взрывы, снятые с орбиты. Производимое на зрителей впечатление снижалось, и трансляция взрыва теряла смысл. Вот почему специалисты ОМВОИ, демонстрируя первоначальную модель ионных пушек «Марк-1», использовали записи взрывов, сделанные орбитальными камерами. Они хотели, чтобы люди посмотрели и воскликнули: «Получилось!», а не думали, глядя на страшные разрушения: «Как это ужасно!»
Взрыв, который произошел в результате выстрела по Сараеву, совсем не походил на маленький пузырь, он выглядел разрушительным с любого расстояния.
Пенни видела все демонстрационные ролики пушек «Марк-4», когда их впервые применили через несколько лет после окончания Второй тибериумной войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Появилась еще одна женщина, азиатка со светлой кожей, плоским лицом и широким ртом. Надпись на экране гласила: сержант Эйко Накатай, седьмая рота.
– До того как присоединиться к миротворцам, я была полицейским в Токио. Я имела дело с недовольной толпой, с убийцами и сталкивалась с войсками Нод. Ничто из этого меня не пугает. Но зато меня приводит в ужас тибериум. Когда я была ребенком, он поразил моих родителей. – Сержант мрачно улыбнулась. – После этого уже нет смысла беспокоиться о всякой фигне. Кейн говорит о том, что тибериум спасет нас, но я видела, как он пожирает заживо моих мать и отца. Если это спасение, я не хочу такого спасения.
Пенни опять увидела в кадре Аннабеллу.
– В Двадцать второй дивизии есть боец, который испытывает особую ненависть к Братству Нод, – Алессио Боулз.
– Вся моя семья присоединилась к Нод. Я не мог в это поверить. Они сказали, что тибериум захватывает все и, сражаясь с ним, мы боремся с природой. Мол, тибериум – это часть созданной Богом природы. К черту весь этот непонятный треп. – Казалось, Боулзу необходимо взять себя в руки. – Они уговаривали меня пойти с ними, но я не собирался в этом участвовать. Вот почему я записался в армию. Я не смог доказать им, что они творят зло, но сделаю все, чтобы остановить его. Я рад, что служу в Двадцать второй дивизии.
Пенни удалила свою первую пометку. Теперь Аннабелла стояла на полигоне. Пенни узнала несколько солдат, работавших с оружием.
– Бойцам элитной дивизии было доверено испытание новых технологий. Рядом со мной – сержант Джошуа Бродер. Еще три года назад сержант Бродер не смог бы поступить на службу.
Пенни остановила запись – ее внимание привлекло происходящее на плоском экране. Бегущая строка гласила: «Бойцы ВОИ захватывают храм Нод».
Поместив Уильяма Фрэнка на главную голограмму, Пенни включила звук.
– Поступают сообщения о том, что солдаты ОМВОИ захватили храм Нод в Сараеве. Хотя считалось, что Кейн находился в храме, поймать его не удалось. Редмонд Бойль, исполняющий обязанности директора ВОИ, собирается выступить с заявлением для прессы.
Пенни выскочила из кабинета и кинулась в центральную аппаратную.
В аппаратной работала голограмма. За трибуной стоял новый пресс-секретарь ВОИ, и Пенни неожиданно обнаружила, что не может вспомнить его имени. Затем она подошла к своему режиссеру Эн Ди Филиппо.
– Привет, босс, – сказала Эн, – забавный день, а? Вторая камера, будьте наготове, – добавила она в микрофон.
Пресс-секретарь произнес:
– Дамы и господа, директор Редмонд Бойль.
Когда пресс-секретарь отошел в сторону, чтобы пропустить Бойля за трибуну, Пенни пробормотала:
– Я смотрю, он уже больше не исполняющий обязанности.
Эн усмехнулась:
– Может, они поняли, что он не исполнял обязанности директора.
– Благодарю вас, господа, но боюсь, у меня есть время лишь для заявления и краткой голограммы. Вопросов не будет. Несколько недель назад Братство Нод уничтожило орбитальную космическую станцию «Филадельфия». Сегодня пришло время возмездия. Сегодня утром в шесть часов по Гринвичу войска ОМВОИ захватили наземные части храма Нод в Сараеве. Пять минут назад я приказал подготовить одну из наших орбитальных ионных пушек к нанесению удара по этому храму. Кейн, лидер Нод, повинный в массовой гибели людей на «Филадельфии», закрыт в подвале под этим храмом и через тридцать секунд заплатит максимальную цену за свое преступление.
Эн побледнела еще сильнее. Пенни спросила:
– В чем дело?
Эн посмотрела на нее, и Пенни увидела страх в глазах режиссера.
– Примерно полчаса назад Кассандра передала информацию, что у Нод, возможно, есть в Сараеве жидкий тибериум. Если в него попадут выстрелом из ионной пушки…
На голограмме несколько репортеров пытались привлечь внимание Бойля. Эн взяла себя в руки, произнесла: «вторая камера», и в кадре появились другие репортеры. Они оживленно переговаривались, и Пенни, прекрасно читавшая по губам, поняла, что как минимум двое из них знали то же, что и Кассандра.
– Прошу прощения, – сказал Бойль, – но у меня нет времени на вопросы. – Затем он посмотрел в сторону и кивнул.
Через мгновение перед трибуной появилась голограмма.
Ассистент Эн сообщил:
– У нас прямая связь с этой голограммой.
– Включи ее, – сказала Эн.
Теперь в центре аппаратной на голограмме, транслирующейся всем, подключенным к «Дабл-Ю-Три-Эн», демонстрировалось изображение с камеры на орбите. Это же изображение видели репортеры на пресс-конференции Бойля. Пенни быстро взглянула на информационную панель в аппаратной и прочитала, что камера находится на погодном спутнике ВОИ. Вероятно, она была ближайшей к той из шести ионных пушек, которая должна была выстрелить по храму Нод в Сараеве. Пушки эти ВОИ вывела на орбиту несколько лет и держала их там в качестве оружия на самый крайний случай.
«Похоже, Бойль наконец устроил сам себе крайний случай», – подумала Пенни.
– Эн, добавь к транслируемому нами материалу ссылки на все сюжеты, которые мы делали раньше об ионных пушках.
– Поняла. – Эн кивнула помощнику, и он выполнил указание.
Пушка вращалась вокруг своей оси. На таком расстоянии она не казалась большой. На фоне планеты, вокруг которой она двигалась по орбите, пушка выглядела как маленькая металлическая трубка. Пенни знала, что длина пушки составляет километр, а заключенная в ней энергия может в течение полугода обеспечивать светом дома во всем Западном полушарии.
Затем пушка прекратила вращение, и Пенни затаила дыхание. «Эх ты, старая седеющая охотница за новостями».
То, что привлекло ее взгляд, оказалось растущим свечением выстрела.
Белый поток заряженных частиц излился на Землю.
Пенни и раньше видела взрывы, записанные орбитальными камерами. Мощнейшие и разрушительные взрывы, такие, как в Хиросиме и Нагасаки, выглядели маленькими пузырями. С такого расстояния трудно было оценить всю их разрушительную мощь, поэтому, кстати, Пенни никогда не нравилось показывать взрывы, снятые с орбиты. Производимое на зрителей впечатление снижалось, и трансляция взрыва теряла смысл. Вот почему специалисты ОМВОИ, демонстрируя первоначальную модель ионных пушек «Марк-1», использовали записи взрывов, сделанные орбитальными камерами. Они хотели, чтобы люди посмотрели и воскликнули: «Получилось!», а не думали, глядя на страшные разрушения: «Как это ужасно!»
Взрыв, который произошел в результате выстрела по Сараеву, совсем не походил на маленький пузырь, он выглядел разрушительным с любого расстояния.
Пенни видела все демонстрационные ролики пушек «Марк-4», когда их впервые применили через несколько лет после окончания Второй тибериумной войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64