PD 4 РР 5 СМ 354 SD 6 СМ 72? Не представляете, как это важно!
– PD 4 РР 5 СМ 72?… Что бы это могло быть? – начал он раздумывать. – СМ, как мне кажется, является сокращением… Да, это, наверно, сокращение слова «Commemorative», то есть памятный. Означает выпуск по случаю какого-либо события, это издание серий, которые называются «памятными». Это, очевидно, номера каталога Минкуса… Скотт, Гиббонс, Ивер, Михель и другие не употребляют в своих каталогах подобных символов.
– Вы не можете одолжить мне каталог Минкуса, доктор?
– Если бы он у меня был… Но я сейчас спрошу у знакомых. Если у них нет, они скажут, где искать. Через десять – пятнадцать минут я позвоню вам.
Через десять – пятнадцать минут…
Перед глазами встали стеллажи с каталогами на вилле. Но я не мог вспомнить, был ли там каталог Минкуса…
– Алло?… А, это вы? Что вам нужно? – неохотно откликнулась наследница.
– Это не моя частная просьба, я вам звоню по делу. Очень прошу посмотреть, нет ли у вас каталога Минкуса?
– Каталог Минкуса? Мне и смотреть не нужно. Был, но куда-то пропал. Его искала еще моя хозяйка…
Эта на первый взгляд пустяковая подробность убедила меня в том, что ключом всего дела являются индексы PD 4 РР 5 СМ 354 SD 6 СМ 72.
В душе я проклинал свое бесполезное чехословацкое путешествие. Если бы не оно, я приступил бы к расшифровке записки еще вчера.
– С этим каталогом и шифром дело будет нелегкое, – отозвался Емёла. – Тебе лучше всего обратиться в контрразведку. Они страсть как любят такие загадки. И нужно подождать возвращения полковника и НД. Данные, которые привезет с собой НД…
– Нет! – прервал я. – На это у нас нет времени. Мы должны знать все до приезда НД. Обязательно должны знать. – Я начинал нервничать…
– Наконец-то! – прыгнул я к телефону, едва раздался звонок.
– Есть две возможности добраться до каталога Минкуса, – услышал я голос доктора, – Один экземпляр имеется в Филателистическом агентстве, а второй – у коллекционера, он живет за городом, фамилия его Тракт…
Я поблагодарил доктора и тут же спросил Емёлу:
– Слушай, ты во время обыска не видел у Трахта каталога Минкуса?
– Нет. Были Цумштейн, Ивер, Михель… Но Минкуса не было. Я еще никогда не видел этого каталога и, уж конечно, обратил бы на него внимание.
То же самое повторил Ковальский, который проводил обыск в номере Мингеля.
– Ждите меня здесь! – крикнул я, выбегая в коридор.
– Да, конечно, у нас был такой каталог, – сообщили мне в Филателистическом агентстве, – но, кажется, кто-то его взял. Подождите, пожалуйста. Директор на совещании…
Я уселся в углу у стола и, ожидая, пока закончится совещание, стал перелистывать проспекты.
Наконец дверь отворилась, один за другим начали выходить «спецы по отечественным маркам».
– Заходите, пожалуйста, – пригласил меня улыбаясь директор. – Чем могу помочь?
Я сразу выложил свою просьбу.
– Каталог Минкуса? Вы ужо второй человек, кто просит об этом. Первым был ваш начальник. Он звонил мне вчера…
Пока у меня от разочарования вытягивалось лицо, директор, играя пинцетом, продолжал:
– Мы написали филателисту, который уже второй раз взял у нас каталог Минкуса. К сожалению, он еще не ответил…
Итак, я очутился в заколдованном круге. Чтобы понять содержание записки, которую Мингель и Трахт послали Алю, чтобы добраться до обоих мерзавцев, мне нужен каталог Минкуса. А чтобы заполучить каталог Минкуса, я должен добраться до Мингеля и Трахта. Первый взял экземпляр каталога из виллы, второй – в Филателистическом агентстве.
– Не знаете ли, у кого еще может быть этот каталог?
– В Варшаве – ни у кого. По просьбе вашего начальника я наводил справки в Почтовом музее во Вроцлаве, но и у них нет этого каталога…
Так передо мной закрылась последняя возможность разгадать тайну рокового шифра.
У меня не было надежды, что записку каким-то способом расшифрует полковник. Правда, сейчас его в Варшаве не было, но то, что он лично включился в акцию, заставляло задуматься.
Я вышел из здания Филателистического агентства ровно в двенадцать часов. Шагая через центр города, я думал:
«Известно, что они вернулись и находятся здесь. Собираются совершить еще одно убийство. Известны подробности подготовки. Но до сих пор не известно где. В письме, посланном Алю, наверняка указан адрес человека, которому грозит опасность…»
– Добился чего-нибудь? – спросил меня спокойный, как всегда, Ковальский.
– Ничего! – отрезал я.
Емёла сочувственно покачал головой.
Они не спрашивали о результатах разговора в агентстве. Поскольку делом руководил я, а полковник откомандировал их обоих в мое распоряжение, направление расследования зависело от меня.
Воспользовавшись моим приходом, они оставили марки и пошли обедать.
Инвентаризация марок была наполовину закончена.
Минут через десять открылась дверь и па пороге появился запыхавшийся НД.
Он сел напротив меня и начал рассказывать, словцо выходил лишь на минутку:
– Значит… так, как ты слышал. Учтя количество и род помех в передачах из «зима», мы выяснили, что речь может идти о трех местностях. После рассмотрения карты энергоснабжения я дал телефонограммы в районы. Ответ комиссариата из Шидловда подтвердил верность моих предположений. «Зим» был найден в лесу, в нескольких сотнях метров от станции Шидловец. Вернувшись в Варшаву, я разыскал кондукторов поезда, которым ехали бандиты. Один нз кондукторов обратил внимание на двух пассажиров в купе первого класса – у них не было багажа. Они вышли где-то под Варшавой, но где, он не помнит… Об адвокате Беранеке ты знаешь из моего письма, которое я оставил тебе в лаборатории. Твой отчет о поездке в Прагу я выслушаю в другой раз… Дай сигарету и говори, что ты раскопал сегодня.
Я беспомощно развел руками. Увы! Я ничем не мог похвастать.
НД взял у меня шифр и, барабаня по столу пальцами, слушал мой рассказ о поисках каталога Минкуса…
В кабинет вошли майор Ковальский и поручик Емёла.
Мы вместе работали над марками около полутора часов.
Нервы мои были напряжены. Почти автоматически записывал я номера марок по каталогу и состояние каждого экземпляра из категории редчайших марок мира… Я обещал себе, что рассмотрю их и запомню по крайней мере но хуже, чем доктор Кригер.
Марки лежали передо мной. Я вкладывал их пинцетом в двойной конверт, на котором мы расписывались. А через минуту все забывал.
Для меня существовало только одно: где?
Беспокойство все нарастало. Надо успеть, надо, чтобы мы были первыми.
Около пяти часов зазвонил телефон. Говорила мама:
– Только что пришла странная телеграмма. Может, ты что-нибудь поймешь, диктую…
Я бессознательно взял в руки карандаш и лист бумаги.
– Слушаю, мама.
– Это из Нью-Йорка. II кажется, какой-то шифр…
– Из Нью-Йорка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– PD 4 РР 5 СМ 72?… Что бы это могло быть? – начал он раздумывать. – СМ, как мне кажется, является сокращением… Да, это, наверно, сокращение слова «Commemorative», то есть памятный. Означает выпуск по случаю какого-либо события, это издание серий, которые называются «памятными». Это, очевидно, номера каталога Минкуса… Скотт, Гиббонс, Ивер, Михель и другие не употребляют в своих каталогах подобных символов.
– Вы не можете одолжить мне каталог Минкуса, доктор?
– Если бы он у меня был… Но я сейчас спрошу у знакомых. Если у них нет, они скажут, где искать. Через десять – пятнадцать минут я позвоню вам.
Через десять – пятнадцать минут…
Перед глазами встали стеллажи с каталогами на вилле. Но я не мог вспомнить, был ли там каталог Минкуса…
– Алло?… А, это вы? Что вам нужно? – неохотно откликнулась наследница.
– Это не моя частная просьба, я вам звоню по делу. Очень прошу посмотреть, нет ли у вас каталога Минкуса?
– Каталог Минкуса? Мне и смотреть не нужно. Был, но куда-то пропал. Его искала еще моя хозяйка…
Эта на первый взгляд пустяковая подробность убедила меня в том, что ключом всего дела являются индексы PD 4 РР 5 СМ 354 SD 6 СМ 72.
В душе я проклинал свое бесполезное чехословацкое путешествие. Если бы не оно, я приступил бы к расшифровке записки еще вчера.
– С этим каталогом и шифром дело будет нелегкое, – отозвался Емёла. – Тебе лучше всего обратиться в контрразведку. Они страсть как любят такие загадки. И нужно подождать возвращения полковника и НД. Данные, которые привезет с собой НД…
– Нет! – прервал я. – На это у нас нет времени. Мы должны знать все до приезда НД. Обязательно должны знать. – Я начинал нервничать…
– Наконец-то! – прыгнул я к телефону, едва раздался звонок.
– Есть две возможности добраться до каталога Минкуса, – услышал я голос доктора, – Один экземпляр имеется в Филателистическом агентстве, а второй – у коллекционера, он живет за городом, фамилия его Тракт…
Я поблагодарил доктора и тут же спросил Емёлу:
– Слушай, ты во время обыска не видел у Трахта каталога Минкуса?
– Нет. Были Цумштейн, Ивер, Михель… Но Минкуса не было. Я еще никогда не видел этого каталога и, уж конечно, обратил бы на него внимание.
То же самое повторил Ковальский, который проводил обыск в номере Мингеля.
– Ждите меня здесь! – крикнул я, выбегая в коридор.
– Да, конечно, у нас был такой каталог, – сообщили мне в Филателистическом агентстве, – но, кажется, кто-то его взял. Подождите, пожалуйста. Директор на совещании…
Я уселся в углу у стола и, ожидая, пока закончится совещание, стал перелистывать проспекты.
Наконец дверь отворилась, один за другим начали выходить «спецы по отечественным маркам».
– Заходите, пожалуйста, – пригласил меня улыбаясь директор. – Чем могу помочь?
Я сразу выложил свою просьбу.
– Каталог Минкуса? Вы ужо второй человек, кто просит об этом. Первым был ваш начальник. Он звонил мне вчера…
Пока у меня от разочарования вытягивалось лицо, директор, играя пинцетом, продолжал:
– Мы написали филателисту, который уже второй раз взял у нас каталог Минкуса. К сожалению, он еще не ответил…
Итак, я очутился в заколдованном круге. Чтобы понять содержание записки, которую Мингель и Трахт послали Алю, чтобы добраться до обоих мерзавцев, мне нужен каталог Минкуса. А чтобы заполучить каталог Минкуса, я должен добраться до Мингеля и Трахта. Первый взял экземпляр каталога из виллы, второй – в Филателистическом агентстве.
– Не знаете ли, у кого еще может быть этот каталог?
– В Варшаве – ни у кого. По просьбе вашего начальника я наводил справки в Почтовом музее во Вроцлаве, но и у них нет этого каталога…
Так передо мной закрылась последняя возможность разгадать тайну рокового шифра.
У меня не было надежды, что записку каким-то способом расшифрует полковник. Правда, сейчас его в Варшаве не было, но то, что он лично включился в акцию, заставляло задуматься.
Я вышел из здания Филателистического агентства ровно в двенадцать часов. Шагая через центр города, я думал:
«Известно, что они вернулись и находятся здесь. Собираются совершить еще одно убийство. Известны подробности подготовки. Но до сих пор не известно где. В письме, посланном Алю, наверняка указан адрес человека, которому грозит опасность…»
– Добился чего-нибудь? – спросил меня спокойный, как всегда, Ковальский.
– Ничего! – отрезал я.
Емёла сочувственно покачал головой.
Они не спрашивали о результатах разговора в агентстве. Поскольку делом руководил я, а полковник откомандировал их обоих в мое распоряжение, направление расследования зависело от меня.
Воспользовавшись моим приходом, они оставили марки и пошли обедать.
Инвентаризация марок была наполовину закончена.
Минут через десять открылась дверь и па пороге появился запыхавшийся НД.
Он сел напротив меня и начал рассказывать, словцо выходил лишь на минутку:
– Значит… так, как ты слышал. Учтя количество и род помех в передачах из «зима», мы выяснили, что речь может идти о трех местностях. После рассмотрения карты энергоснабжения я дал телефонограммы в районы. Ответ комиссариата из Шидловда подтвердил верность моих предположений. «Зим» был найден в лесу, в нескольких сотнях метров от станции Шидловец. Вернувшись в Варшаву, я разыскал кондукторов поезда, которым ехали бандиты. Один нз кондукторов обратил внимание на двух пассажиров в купе первого класса – у них не было багажа. Они вышли где-то под Варшавой, но где, он не помнит… Об адвокате Беранеке ты знаешь из моего письма, которое я оставил тебе в лаборатории. Твой отчет о поездке в Прагу я выслушаю в другой раз… Дай сигарету и говори, что ты раскопал сегодня.
Я беспомощно развел руками. Увы! Я ничем не мог похвастать.
НД взял у меня шифр и, барабаня по столу пальцами, слушал мой рассказ о поисках каталога Минкуса…
В кабинет вошли майор Ковальский и поручик Емёла.
Мы вместе работали над марками около полутора часов.
Нервы мои были напряжены. Почти автоматически записывал я номера марок по каталогу и состояние каждого экземпляра из категории редчайших марок мира… Я обещал себе, что рассмотрю их и запомню по крайней мере но хуже, чем доктор Кригер.
Марки лежали передо мной. Я вкладывал их пинцетом в двойной конверт, на котором мы расписывались. А через минуту все забывал.
Для меня существовало только одно: где?
Беспокойство все нарастало. Надо успеть, надо, чтобы мы были первыми.
Около пяти часов зазвонил телефон. Говорила мама:
– Только что пришла странная телеграмма. Может, ты что-нибудь поймешь, диктую…
Я бессознательно взял в руки карандаш и лист бумаги.
– Слушаю, мама.
– Это из Нью-Йорка. II кажется, какой-то шифр…
– Из Нью-Йорка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64