Фотография была расплывчатой, не в фокусе.
– А разве они не поймут сразу же, что кто-то летит к ним?
– Конечно, поймут, но смысл в том, чтобы они думали, что ты друг, а не враг, – объяснил Эдуардес. – У них сейчас весь корабль кишит ремонтниками. Режим безопасности пришлось ослабить.
– Я не хочу рисковать больше, чем это необходимо.
– Конечно, я понимаю. Все отлично. Мы с Биллом давние приятели. Я оказываю ему маленькие услуги: ты – мне, я – тебе, верно? Иначе тут жизнь была бы скучнее некуда. Посмотри на эту штучку, видишь? – Тонкий черный ящичек, небрежно спаянный. – Тут тот же софт, что управляет системой безопасности на «Джагере». Он идентифицирует тебя как члена ремонтной бригады, поэтому держи его на спине своего скафандра, и все будет отлично.
Элиас с подозрением посмотрел на черный ящичек.
– А если кто-нибудь спросит, что я там делаю? Эдуардес хихикнул.
– Да кто тебя будет спрашивать? Этот ящичек все за тебя сделает. Нет такого протокола безопасности на всей Станции или вокруг нее, который не был когда-нибудь взломан.
– А зачем вообще вся эта безопасность? Я думал, инопланетяне довольно примитивны.
– Те, что на Каспере, – да, но Станцию-то построили не они. И что значит – зачем безопасность? Ты что, не знаешь, что тут было?
Элиас нахмурился.
– Я читал какую-то ерунду про Станцию по пути сюда. Эдуардес уставился на него с неподдельным изумлением.
– Например, когда все исчезли? Элиас, вся команда, которая была здесь до Разрыва, просто собрала вещички и слиняла два века назад. Никто их так и не нашел. Нигде никаких следов.
Элиас смутился.
– Я думал, это вранье.
– Ты серьезно говоришь мне, что ты об этом не знал? Теперь-то вряд ли что случится, уж столько лет прошло, но из какой дыры ты вылез, Элиас?
Элиас шагнул вперед.
– Я тебе плачу не за оскорбления, понятно?
– О'кей, прости. – Эдуардес успокаивающе поднял руку, в то же самое время окидывая его с головы до ног оценивающим взглядом, словно пытался понять, вооружен ли он. У Элиаса было два керамических пистолета, спрятанных в спинке куртки, – того рода оружие, которое сканеры обычно не улавливают. Просто на всякий случай.
За два часа до того Эдуардес привел Элиаса в один из самых дальних уголков обитаемой части Станции – сложной решетчатой конструкции из труб и опорных стоек. В основном гидропоника, пояснил Эдуардес, пока вел Элиаса по длинным жарким коридорам, полным растительной жизни. Здесь был даже маленький зоопарк с парой собак и кошек. Песчанки парили в невесомости, как жирные меховые пчелы, крошечными глазками следя из-за проволочной сетки за проходящими людьми. Запах животных и растений просто бил в ноздри. К выходу из оранжерей Элиас весь вспотел от жары.
– Я одного не понимаю, – сказал Элиас. – Почему Станцию не вращают, чтобы получить искусственную гравитацию? Я бывал на больших военных кораблях, там это применяется. Почему здесь так не сделать?
– Шутишь? Может, именно это и взорвало тогда Оортову Станцию?
– Я думал, она взорвалась потому, что они ковырялись в схемах?
– Ну да, а еще они попытались закрутить эту штуку. Никто больше не станет вращать другие Станции для проверки, в этом ли дело. Поэтому невесомость есть и будет вечно, или пока кто-нибудь не сообразит, как нам создать свои собственные сингулярности. К тому же здесь хватает других проблем, с которыми надо разобраться в первую очередь. Эти оранжереи слегка уменьшают зависимость Станции от снабжения извне, но почти вся провизия и весь воздух до сих пор привозные. Утечки атмосферы здесь больше, чем ее расход на дыхание. Нам сюда.
Эдуардес первым вошел в следующий гидропонный отсек. Элиас смотрел, как он пытается подцепить крышку люка в настиле из листовой стали под рядами столов, покрытых биогенетически адаптированной растительностью. Воздух пах сладко и влажно. Наконец Эдуардес поднял крышку люка, и Элиас наклонился, чтобы помочь оттолкнуть ее в сторону. Эдуардес ввинтился в люк и исчез из виду. Поколебавшись пару мгновений, Элиас последовал за ним.
Внизу оказалось больше места, чем он ожидал. Вполне достаточно, чтобы выпрямиться в полный рост.
– Что это? – спросил Элиас, озирая похожую на склад каморку с некрашеными стенами. Здесь было темно – свет падал только сверху через люк. В одной стене Элиас заметил дверь, по виду – от переходного шлюза.
– Мой маленький тайник, – ответил Эдуардес. – Здесь я храню всякие вещи, когда не хочу, чтобы о них кто-нибудь знал.
Контрабанду, догадался Элиас.
Эдуардес пошел к ящикам и открыл один. Он был заполнен медицинскими пневмошприцами, которые впрыскивают лекарство без иглы – достаточно приставить шприц к руке. Эдуардес достал две штуки и повернулся к Элиасу, как гуляка, предлагающий другу стакан шерри.
– Хочешь укольчик?
– Нет, спасибо. Мне нужна ясная голова.
– Дело хозяйское. Не против, если я кольнусь? – Раздался легкий скрип – это Эдуардес прижал пневмошприц к руке и нажал на кнопку. Он помотал головой. – Уф. Как же мне это было нужно! Ты многое теряешь, знаешь ли.
– У нас есть работа, и я плачу тебе за нее. Это значит, что тебе тоже нужна ясная голова. – Элиас указал на ящик. – Еще раз тронешь ту штуку, прежде чем я перейду туда, клянусь, я тебя убью на месте.
Эдуардес покраснел и отвел глаза.
– Ладно-ладно, о Господи.
«Можно ли ему доверять? – спросил себя Элиас. – Но, кажется, у меня нет выбора».
– Давай повторим все еще раз, – сказал он, стараясь придать голосу непринужденный тон. Каждый инстинкт в его голове кричал: «Беги отсюда! Этому человеку нельзя доверять, ты ничего о нем не знаешь». Но Элиас продолжал говорить: – Значит, я перехожу во что-то вроде челнока?
– Это раздетый «Гоблин». Используется для ремонта корпусов, перевозки грузов между Станцией и соседними кораблями. Негерметизирован – вот почему тебе нужен скафандр. Запомни, все обычные коды и режимы безопасности на нем отключены, иначе его нельзя было подвести к другому кораблю: нас бы остановили автоматически. Ага, вот они.
Эдуардес открыл другой ящик и вытащил два скафандра, которые даже на непрофессиональный взгляд Элиаса выглядели так, будто видали лучшие дни.
Его сомнения не рассеялись. Элиас вышел из шлюза, стараясь вспомнить свою военную подготовку. «Гоблин» находился прямо перед ним, всего в нескольких футах. От судна осталась беспорядочная платформа с рядом грузовых тележек, расставленных вдоль кормовой дуги. В данный момент тележки пустовали, но Элиасу понадобится, по крайней мере, одна из них.
– Пристегнись, – велел голос Эдуардеса сквозь потрескивание рации. Элиас нашел пульт управления и кресло пилота. Прямо под ним находились ремни для ног.
Волна боли окатила его, и вселенная на мгновение завертелась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– А разве они не поймут сразу же, что кто-то летит к ним?
– Конечно, поймут, но смысл в том, чтобы они думали, что ты друг, а не враг, – объяснил Эдуардес. – У них сейчас весь корабль кишит ремонтниками. Режим безопасности пришлось ослабить.
– Я не хочу рисковать больше, чем это необходимо.
– Конечно, я понимаю. Все отлично. Мы с Биллом давние приятели. Я оказываю ему маленькие услуги: ты – мне, я – тебе, верно? Иначе тут жизнь была бы скучнее некуда. Посмотри на эту штучку, видишь? – Тонкий черный ящичек, небрежно спаянный. – Тут тот же софт, что управляет системой безопасности на «Джагере». Он идентифицирует тебя как члена ремонтной бригады, поэтому держи его на спине своего скафандра, и все будет отлично.
Элиас с подозрением посмотрел на черный ящичек.
– А если кто-нибудь спросит, что я там делаю? Эдуардес хихикнул.
– Да кто тебя будет спрашивать? Этот ящичек все за тебя сделает. Нет такого протокола безопасности на всей Станции или вокруг нее, который не был когда-нибудь взломан.
– А зачем вообще вся эта безопасность? Я думал, инопланетяне довольно примитивны.
– Те, что на Каспере, – да, но Станцию-то построили не они. И что значит – зачем безопасность? Ты что, не знаешь, что тут было?
Элиас нахмурился.
– Я читал какую-то ерунду про Станцию по пути сюда. Эдуардес уставился на него с неподдельным изумлением.
– Например, когда все исчезли? Элиас, вся команда, которая была здесь до Разрыва, просто собрала вещички и слиняла два века назад. Никто их так и не нашел. Нигде никаких следов.
Элиас смутился.
– Я думал, это вранье.
– Ты серьезно говоришь мне, что ты об этом не знал? Теперь-то вряд ли что случится, уж столько лет прошло, но из какой дыры ты вылез, Элиас?
Элиас шагнул вперед.
– Я тебе плачу не за оскорбления, понятно?
– О'кей, прости. – Эдуардес успокаивающе поднял руку, в то же самое время окидывая его с головы до ног оценивающим взглядом, словно пытался понять, вооружен ли он. У Элиаса было два керамических пистолета, спрятанных в спинке куртки, – того рода оружие, которое сканеры обычно не улавливают. Просто на всякий случай.
За два часа до того Эдуардес привел Элиаса в один из самых дальних уголков обитаемой части Станции – сложной решетчатой конструкции из труб и опорных стоек. В основном гидропоника, пояснил Эдуардес, пока вел Элиаса по длинным жарким коридорам, полным растительной жизни. Здесь был даже маленький зоопарк с парой собак и кошек. Песчанки парили в невесомости, как жирные меховые пчелы, крошечными глазками следя из-за проволочной сетки за проходящими людьми. Запах животных и растений просто бил в ноздри. К выходу из оранжерей Элиас весь вспотел от жары.
– Я одного не понимаю, – сказал Элиас. – Почему Станцию не вращают, чтобы получить искусственную гравитацию? Я бывал на больших военных кораблях, там это применяется. Почему здесь так не сделать?
– Шутишь? Может, именно это и взорвало тогда Оортову Станцию?
– Я думал, она взорвалась потому, что они ковырялись в схемах?
– Ну да, а еще они попытались закрутить эту штуку. Никто больше не станет вращать другие Станции для проверки, в этом ли дело. Поэтому невесомость есть и будет вечно, или пока кто-нибудь не сообразит, как нам создать свои собственные сингулярности. К тому же здесь хватает других проблем, с которыми надо разобраться в первую очередь. Эти оранжереи слегка уменьшают зависимость Станции от снабжения извне, но почти вся провизия и весь воздух до сих пор привозные. Утечки атмосферы здесь больше, чем ее расход на дыхание. Нам сюда.
Эдуардес первым вошел в следующий гидропонный отсек. Элиас смотрел, как он пытается подцепить крышку люка в настиле из листовой стали под рядами столов, покрытых биогенетически адаптированной растительностью. Воздух пах сладко и влажно. Наконец Эдуардес поднял крышку люка, и Элиас наклонился, чтобы помочь оттолкнуть ее в сторону. Эдуардес ввинтился в люк и исчез из виду. Поколебавшись пару мгновений, Элиас последовал за ним.
Внизу оказалось больше места, чем он ожидал. Вполне достаточно, чтобы выпрямиться в полный рост.
– Что это? – спросил Элиас, озирая похожую на склад каморку с некрашеными стенами. Здесь было темно – свет падал только сверху через люк. В одной стене Элиас заметил дверь, по виду – от переходного шлюза.
– Мой маленький тайник, – ответил Эдуардес. – Здесь я храню всякие вещи, когда не хочу, чтобы о них кто-нибудь знал.
Контрабанду, догадался Элиас.
Эдуардес пошел к ящикам и открыл один. Он был заполнен медицинскими пневмошприцами, которые впрыскивают лекарство без иглы – достаточно приставить шприц к руке. Эдуардес достал две штуки и повернулся к Элиасу, как гуляка, предлагающий другу стакан шерри.
– Хочешь укольчик?
– Нет, спасибо. Мне нужна ясная голова.
– Дело хозяйское. Не против, если я кольнусь? – Раздался легкий скрип – это Эдуардес прижал пневмошприц к руке и нажал на кнопку. Он помотал головой. – Уф. Как же мне это было нужно! Ты многое теряешь, знаешь ли.
– У нас есть работа, и я плачу тебе за нее. Это значит, что тебе тоже нужна ясная голова. – Элиас указал на ящик. – Еще раз тронешь ту штуку, прежде чем я перейду туда, клянусь, я тебя убью на месте.
Эдуардес покраснел и отвел глаза.
– Ладно-ладно, о Господи.
«Можно ли ему доверять? – спросил себя Элиас. – Но, кажется, у меня нет выбора».
– Давай повторим все еще раз, – сказал он, стараясь придать голосу непринужденный тон. Каждый инстинкт в его голове кричал: «Беги отсюда! Этому человеку нельзя доверять, ты ничего о нем не знаешь». Но Элиас продолжал говорить: – Значит, я перехожу во что-то вроде челнока?
– Это раздетый «Гоблин». Используется для ремонта корпусов, перевозки грузов между Станцией и соседними кораблями. Негерметизирован – вот почему тебе нужен скафандр. Запомни, все обычные коды и режимы безопасности на нем отключены, иначе его нельзя было подвести к другому кораблю: нас бы остановили автоматически. Ага, вот они.
Эдуардес открыл другой ящик и вытащил два скафандра, которые даже на непрофессиональный взгляд Элиаса выглядели так, будто видали лучшие дни.
Его сомнения не рассеялись. Элиас вышел из шлюза, стараясь вспомнить свою военную подготовку. «Гоблин» находился прямо перед ним, всего в нескольких футах. От судна осталась беспорядочная платформа с рядом грузовых тележек, расставленных вдоль кормовой дуги. В данный момент тележки пустовали, но Элиасу понадобится, по крайней мере, одна из них.
– Пристегнись, – велел голос Эдуардеса сквозь потрескивание рации. Элиас нашел пульт управления и кресло пилота. Прямо под ним находились ремни для ног.
Волна боли окатила его, и вселенная на мгновение завертелась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104