— Видите, он даже не позаботился о том, чтобы запаролить свои столь секретные данные… Что за бред?
"Ориентировочный рекламный бюджет.
1. Исследовательская часть.
1) Опросы для определения предпочтений избирателей (2 опроса по 1500 человек) — $ 20 000.
2) Анализ результатов предыдущих выборов… $ 40000…"
Макс удивленно уставился через мое плечо на экран компьютера.
— При чем здесь Путин? — обескураженно произнес он.
— При том, Максим Викторович, — вздохнул я, — что вы, наверное, в школе не слишком успевали по английскому. Иначе бы вы знали, что одно из значений глагола «put in», который вы ошибочно приняли за фамилию ни в чем не повинного главы ФСБ, означает — «баллотироваться, или принимать участие в выборах». Теперь, по крайней мере, мы можем успокоиться — ничего сверхсекретного у Брызгалова мы не украли. Пропажи этой дискеты никто и не заметит, поскольку фирм, готовых продвинуть нужного кандидата в Законодательное собрание по таким тарифам, в городе хоть отбавляй.
— Максим Викторович, — продолжил я, — к завтрашнему дню, пожалуйста, напишите мне обо всех ваших совместных с Брызгаловым грехах юности — начиная от торговли паленой водкой и кончая шашнями с Голяком. Причем, как вы догадываетесь, меня интересуют не столько ваши грехи, сколько брызгаловские…
— Выходит, Брызгалов собирается в большую политику? — поразился Гвичия.
— Вы удивительно проницательны, Зураб Иосифович. Я об этом намерении Брызгалова лишь подозревал, но теперь убедился — благодаря противоправному поступку журналиста Кононова…
— Статья сто пятьдесят восемь УК! — усмехнулся Зудинцев.
— А если докажут, что мы украли ее в сговоре — то нам светит часть третья данной статьи, от пяти до десяти лет с конфискацией… — продемонстрировал я свое знание кодекса. — Но главное, теперь понятно, зачем господин Брызгалов столь усердно спасает тонущие агентства недвижимости. А то уж я, признаюсь, подумал — не собирается ли он в самом деле помочь пострадавшим клиентам?…
Он всего лишь начал таким образом свою предвыборную кампанию.
— Ну хорошо! — воскликнул Зураб. — Ну, приберет он к рукам еще несколько агентств. Но ведь рано или поздно люди спросят — где деньги?
Давай расплачивайся с нами, как обещал…
— А он к тому времени уже будет сидеть в ЗАКСе! — сообразил Макс. — И в гробу он видал все свои обещания…
— Вот жук! — хитро прищурился Зудинцев.
— Можно считать, свою первоначальную задачу мы выполнили, — резюмировал я. — Об этой дискете забудьте, никто из нас ее не видел.
О намерении Брызгалова баллотироваться в депутаты мы лишь предполагаем. Зураб Иосифович, подготовьте мне, пожалуйста, справку обо всех деловых партнерах «Северной Венеции». А вас, Георгий Михайлович, если не затруднит, я попрошу добыть информацию о том, чем занимались Брызгалов и его супруга в прошлом, не привлекались ли, ну и так далее…
Зудинцев вновь принялся накручивать диск телефона, и скоро его зычный голос был слышен на всем этаже.
— Так! Слушайте меня внимательно! Вам звонят из Агентства журналистских расследований! Подполковник Зудинцев! Бывший начальник ОУРа…
***
Иногда меня с самого утра достают дурацкими звонками.
— Господин Предрассветник?
— Вы ошиблись, — сухо заметил я и бросил трубку. Вновь звонок.
— Господин Расторопник?… Подрумянник? Не обижайтесь, Глеб Егорыч, запамятовал вашу фамилию…
Я узнал наконец голос Левы Хассмана, начальника службы безопасности агентства недвижимости «Эдельвейс», бывшего контрразведчика, известного хохмача.
— Лев Ильич, пора бы запомнить: моя фамилия берет начало от древнего молдавского рода Чспозыряну, затем моих предков покидало по белорусским землям, и фамилия чуть изменилась. Но если «Спозаранник» для вас слишком сложно, называйте меня Валентином Никаноровичем Ершовым.
— Не сердись, Глебушка, я по делу. Есть любопытная информация. В двух словах: появилось новое агентство недвижимости «Колибри». Ничего особенного — два ларька и табличка. Но при этом аппаратуры для служб и наблюдения ими закуплено на сотню тысяч долларов. Уж не брызгаловские ли это проделки?
— Так-так… — сделал я тут же пометку в блокноте. — А нельзя ли выяснить, кто хозяин этой птички под названием «Колибри»?
— Пытаюсь, Глебушка! Если забьем стрелку завтра в три в летнем кафе на Фурштатской — получишь всю информацию…
— Моя благодарность, Лев Ильич, не будет иметь границ, — резюмировал я и тут же помчался на летучку.
— Ну что там у тебя с недвижимостью? — хмуро спросил Обнорский.
— Все в порядке, — бодро отрапортовал я. — Картина ясна. Некто Петр Николаевич Брызгалов, врач-психиатр, и, говорят, неплохой, решил заняться на досуге бизнесом.
Вместе с супругой создал сперва ООО
«Нимфа», занимавшееся продажей паленой водки, а вскоре стал президентом холдинга «Северная Венеция» — торговля цветным металлом, грузоперевозки, ремонтные работы, а также риэлтерский бизнес. Но всего этого ему показалось мало, и он решил монополизировать весь рынок недвижимости. Способ был выбран крайне оригинальный. Сперва «потопить» ряд агентств, а сделать это не так трудно, ведь большинство из них грешит прокруткой клиентских денег, а затем — выступить в роли спасителя, то бишь антикризисного управляющего, и пообещать расплатиться по чужим долгам. В этом Брызгалову помогли, помимо его супруги, отдельные представители правоохранительных органов, коррумпированность которых, к сожалению, доказать трудно, а также верный кореш Рустам Голяк, околокриминальный элемент, глава охранной фирмы «Стальной орел», тесно связанный с «тамбовскими». Скорее всего, «тамбовцы» хотят взять под свой контроль рынок недвижимости.
С другой стороны, есть веские основания утверждать, что таким образом Брызгалов начал свою предвыборную кампанию…
Про украденную Максом дискету я рассказывать не стал.
— Вот, берите пример со Спозаранника! — обратился шеф к Володе Соболину и Марине Борисовне Агеевой. — Именно так и надо работать.
Агеева хотела, по обыкновению, съязвить, но в этот момент в кармане пиджака у шефа зазвонил сотовый телефон, и он отвлекся.
— Задержись на секунду, Глеб, — сказал он, когда все расходились. — Тебя просил позвонить Ломакин. Зачем — не знаю…
Неприятная дрожь пробежала по телу. Я не подал виду, но Обнорский тут же усмехнулся и сам набрал номер.
— Михаил Иванович? Передаю вам Спозаранника…
— Рад слышать вас, любезный Глеб Егорович! — поприветствовал меня трижды побывавший на том свете после бандитских перестрелок король криминального мира Петербурга, лидер «тамбовцев», один из крупнейших бизнесменов города Ломакин. После серии моих статей про топливный бизнес он долго выяснял, кто их мне заказал, а когда узнал, что никто, проникся ко мне симпатией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
"Ориентировочный рекламный бюджет.
1. Исследовательская часть.
1) Опросы для определения предпочтений избирателей (2 опроса по 1500 человек) — $ 20 000.
2) Анализ результатов предыдущих выборов… $ 40000…"
Макс удивленно уставился через мое плечо на экран компьютера.
— При чем здесь Путин? — обескураженно произнес он.
— При том, Максим Викторович, — вздохнул я, — что вы, наверное, в школе не слишком успевали по английскому. Иначе бы вы знали, что одно из значений глагола «put in», который вы ошибочно приняли за фамилию ни в чем не повинного главы ФСБ, означает — «баллотироваться, или принимать участие в выборах». Теперь, по крайней мере, мы можем успокоиться — ничего сверхсекретного у Брызгалова мы не украли. Пропажи этой дискеты никто и не заметит, поскольку фирм, готовых продвинуть нужного кандидата в Законодательное собрание по таким тарифам, в городе хоть отбавляй.
— Максим Викторович, — продолжил я, — к завтрашнему дню, пожалуйста, напишите мне обо всех ваших совместных с Брызгаловым грехах юности — начиная от торговли паленой водкой и кончая шашнями с Голяком. Причем, как вы догадываетесь, меня интересуют не столько ваши грехи, сколько брызгаловские…
— Выходит, Брызгалов собирается в большую политику? — поразился Гвичия.
— Вы удивительно проницательны, Зураб Иосифович. Я об этом намерении Брызгалова лишь подозревал, но теперь убедился — благодаря противоправному поступку журналиста Кононова…
— Статья сто пятьдесят восемь УК! — усмехнулся Зудинцев.
— А если докажут, что мы украли ее в сговоре — то нам светит часть третья данной статьи, от пяти до десяти лет с конфискацией… — продемонстрировал я свое знание кодекса. — Но главное, теперь понятно, зачем господин Брызгалов столь усердно спасает тонущие агентства недвижимости. А то уж я, признаюсь, подумал — не собирается ли он в самом деле помочь пострадавшим клиентам?…
Он всего лишь начал таким образом свою предвыборную кампанию.
— Ну хорошо! — воскликнул Зураб. — Ну, приберет он к рукам еще несколько агентств. Но ведь рано или поздно люди спросят — где деньги?
Давай расплачивайся с нами, как обещал…
— А он к тому времени уже будет сидеть в ЗАКСе! — сообразил Макс. — И в гробу он видал все свои обещания…
— Вот жук! — хитро прищурился Зудинцев.
— Можно считать, свою первоначальную задачу мы выполнили, — резюмировал я. — Об этой дискете забудьте, никто из нас ее не видел.
О намерении Брызгалова баллотироваться в депутаты мы лишь предполагаем. Зураб Иосифович, подготовьте мне, пожалуйста, справку обо всех деловых партнерах «Северной Венеции». А вас, Георгий Михайлович, если не затруднит, я попрошу добыть информацию о том, чем занимались Брызгалов и его супруга в прошлом, не привлекались ли, ну и так далее…
Зудинцев вновь принялся накручивать диск телефона, и скоро его зычный голос был слышен на всем этаже.
— Так! Слушайте меня внимательно! Вам звонят из Агентства журналистских расследований! Подполковник Зудинцев! Бывший начальник ОУРа…
***
Иногда меня с самого утра достают дурацкими звонками.
— Господин Предрассветник?
— Вы ошиблись, — сухо заметил я и бросил трубку. Вновь звонок.
— Господин Расторопник?… Подрумянник? Не обижайтесь, Глеб Егорыч, запамятовал вашу фамилию…
Я узнал наконец голос Левы Хассмана, начальника службы безопасности агентства недвижимости «Эдельвейс», бывшего контрразведчика, известного хохмача.
— Лев Ильич, пора бы запомнить: моя фамилия берет начало от древнего молдавского рода Чспозыряну, затем моих предков покидало по белорусским землям, и фамилия чуть изменилась. Но если «Спозаранник» для вас слишком сложно, называйте меня Валентином Никаноровичем Ершовым.
— Не сердись, Глебушка, я по делу. Есть любопытная информация. В двух словах: появилось новое агентство недвижимости «Колибри». Ничего особенного — два ларька и табличка. Но при этом аппаратуры для служб и наблюдения ими закуплено на сотню тысяч долларов. Уж не брызгаловские ли это проделки?
— Так-так… — сделал я тут же пометку в блокноте. — А нельзя ли выяснить, кто хозяин этой птички под названием «Колибри»?
— Пытаюсь, Глебушка! Если забьем стрелку завтра в три в летнем кафе на Фурштатской — получишь всю информацию…
— Моя благодарность, Лев Ильич, не будет иметь границ, — резюмировал я и тут же помчался на летучку.
— Ну что там у тебя с недвижимостью? — хмуро спросил Обнорский.
— Все в порядке, — бодро отрапортовал я. — Картина ясна. Некто Петр Николаевич Брызгалов, врач-психиатр, и, говорят, неплохой, решил заняться на досуге бизнесом.
Вместе с супругой создал сперва ООО
«Нимфа», занимавшееся продажей паленой водки, а вскоре стал президентом холдинга «Северная Венеция» — торговля цветным металлом, грузоперевозки, ремонтные работы, а также риэлтерский бизнес. Но всего этого ему показалось мало, и он решил монополизировать весь рынок недвижимости. Способ был выбран крайне оригинальный. Сперва «потопить» ряд агентств, а сделать это не так трудно, ведь большинство из них грешит прокруткой клиентских денег, а затем — выступить в роли спасителя, то бишь антикризисного управляющего, и пообещать расплатиться по чужим долгам. В этом Брызгалову помогли, помимо его супруги, отдельные представители правоохранительных органов, коррумпированность которых, к сожалению, доказать трудно, а также верный кореш Рустам Голяк, околокриминальный элемент, глава охранной фирмы «Стальной орел», тесно связанный с «тамбовскими». Скорее всего, «тамбовцы» хотят взять под свой контроль рынок недвижимости.
С другой стороны, есть веские основания утверждать, что таким образом Брызгалов начал свою предвыборную кампанию…
Про украденную Максом дискету я рассказывать не стал.
— Вот, берите пример со Спозаранника! — обратился шеф к Володе Соболину и Марине Борисовне Агеевой. — Именно так и надо работать.
Агеева хотела, по обыкновению, съязвить, но в этот момент в кармане пиджака у шефа зазвонил сотовый телефон, и он отвлекся.
— Задержись на секунду, Глеб, — сказал он, когда все расходились. — Тебя просил позвонить Ломакин. Зачем — не знаю…
Неприятная дрожь пробежала по телу. Я не подал виду, но Обнорский тут же усмехнулся и сам набрал номер.
— Михаил Иванович? Передаю вам Спозаранника…
— Рад слышать вас, любезный Глеб Егорович! — поприветствовал меня трижды побывавший на том свете после бандитских перестрелок король криминального мира Петербурга, лидер «тамбовцев», один из крупнейших бизнесменов города Ломакин. После серии моих статей про топливный бизнес он долго выяснял, кто их мне заказал, а когда узнал, что никто, проникся ко мне симпатией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43