— Будет время — зайдите завтра в четыре в «Прибалтийскую», поговорить хочу! Лады?
— Да-да, — торопливо поспешил я согласиться, но тут же тормознул и неторопливо добавил:
— Обязательно зайду.
Увидев, что я взмок от напряжения, шеф хлопнул меня по плечу:
«Все будет в порядке!»
Мои «орлы» разбрелись по заданиям, и я мог спокойно посидеть за компьютером, чтобы разделаться со статьей о проделках Брызгалова и Голяка. Но тут неожиданно позвонила жена.
— Что случилось, Надюша? удивился я. — Дети в порядке?
— В порядке… Глеб, папа очень хочет с тобой поговорить.
— Что за проблема? И почему бы ему самому не позвонить?
Из сумбурных объяснений Надежды я понял следующее: оказывается, полгода назад мой дорогой тесть Борис Михайлович тайком от супруги вложил все их совместные сбережения — три тысячи долларов — в вексельную пирамиду «Хаус бест», надеясь получить к весне целых пять тысяч. Когда пирамида вместе с агентством недвижимости рухнула, его едва не хватил инфаркт. Однако Борису Михайловичу и сотне других таких же облапошенных граждан несказанно повезло — нашелся щедрый господин Брызгалов, который зарегистрировал всех пострадавших вкладчиков, собрал их векселя, выдал новые на половину пропавшей суммы и пообещал расплатиться в течение месяца. Но вот вчера тестю позвонил юрист из брызгаловского холдинга «Северная Венеция» и пристыдил его: как же так, уважаемый, ваш зять-журналюга не верит в чистоту наших помыслов… Вы уж, дорогой, повлияйте на вашего родственничка, иначе вряд ли увидите свои денежки.
Я восхитился Брызгаловым — до чего четко работает его разведка! Однако ответить жене мне было нечего.
— Надюша, а ты объяснила папе, что в таких делах на меня давить бесполезно?
— Конечно, он и сам это понимает. Но деньги-то для них — огромные! Мама пока ничего не знает, он соврал, что дал их в долг…
— Поговорим вечером, дорогая.
Я повесил трубку и рывком встал со стула. Сделал несколько разминочных движений. Но телефон зазвонил вновь. Это был прямо какой-то день сюрпризов.
— Валентин Никанорович Спозаранник?
— Частично, — ответил я.
— Это Света, секретарша Брызгаловых. Я взяла со стола Петра Николаевича вашу визитку. На ней зачеркнуто Ершов — написано Спозаранник.
— Это бывает, — вздохнул я.
— А на обратной стороне ручкой написано «Глеб Егорович». Как вас все-таки зовут?
— Как вам больше нравится, — ответил я.
— Я хочу вам кое-что рассказать.
Можете прийти через час в «Голливудские ночи»?
— Могу. Только не вздумайте меня соблазнять — я женат.
Света потягивала коктейль за столиком. Сегодня она была еще соблазнительнее, чем вчера. Маленький кулончик свисал на золотой цепи в вырезе блузки. Я с трудом оторвал взгляд от ее груди и заказал себе кофе.
— Глеб, Брызгалов — это страшный человек, — начала Света.
— Догадываюсь.
— Он сумасшедший. Он зомбирует всех окружающих. Он затерроризировал свою жену, пристрастил ее к кокаину. Теперь они вдвоем каждый вечер запираются в кабинете и «расстилают дорожки».
— Так, — сказал я.
— Он заставлял всех своих сотрудников обзванивать другие агентства недвижимости и говорить, что их фирма вот-вот рухнет. Я сама была вынуждена делать такие звонки в «Эдельвейс».
— Так, — сказал я.
— Брызгалова надо остановить.
Но его жена — ни при чем. Она делает то, что он скажет… Вы слышите меня?
— Да-да, — задумчиво посмотрел я поверх очков.
Света улыбнулась.
— Глеб, я хочу потанцевать с вами…
Публики в баре было немного, не танцевал никто. Но вслед за нами вышли еще две пары.
— Глеб, вы давно у Обнорского?
— Полтора года. До этого я был кандидатом физико-математических наук, работал в НИИ. Но однажды мне надоело безденежье. Я пришел к Обнорскому и предложил свои услуги.
— И у вас все сразу получилось?
— Не все и не сразу. Что вас еще интересует? У меня жена и трое детей.
Она плотно прижалась ко мне и прошептала в ухо:
— Сразу чувствуется, что на такого мужчину можно положиться…
— Можно, только я могу не выдержать, и мы упадем. Поэтому не стоит на меня облокачиваться.
Света по-блядски захихикала:
— Глебушка, ну что тебе мешает меня трахнуть?
— Профессиональный долг журналиста, — отчеканил я и, сделав шаг назад, поклонился:
— Спасибо за танец. А также за информацию…
Все— таки женщины -исчадия ада.

***
С Надеждой я так и не поговорил — вечером она уже спала, а рано утром ушла с детьми. Да я и не знал, как выпутаться из этой дурацкой ситуации, в которую оказался втянут благодаря любимому тестю.
Ежу понятно, что никаких денег от Брызгалова он не получит ни при каких обстоятельствах. Но попробуй это объясни…
Прождав Хассмана на Фурштатской пятнадцать минут и успев выпить банку колы, я забеспокоился — к четырем меня ждал Ломакин. Позвонил Хассману на мобильник с автомата.
— В чем дело, Лев Ильич?
— Кто это? — неприязненно отозвался Хассман.
— Спозаранник.
— Что вы хотите?
— Я жду вас в летнем кафе на Фурштатской.
— Зачем?
— Я не пойму, Лев Ильич, кто из нас спятил? Вы обещали мне рассказать про «Колибри»…
— Какое, на хер, «Колибри»? — заорал Хассман. — Я не общаюсь с журналистами уже давно и не даю им никакой информации. Все!
Отбой.
Ничего, с бывшими контрразведчиками это бывает. Трудно не тронуться головой при такой работе… Зато теперь я точно не опоздаю в «Прибалтийскую».
Охранник с усмешкой оглядел мою припарковавшуюся служебную «четверку» и хотел было шугануть меня подальше, но мои «корочки» и имя Ломакина вмиг заставили его почтительно вытянуться. Так же любезно меня встретили и на входе.
А на пятом этаже в одном из банкетных залов был уже сервирован целый стол. Среди стриженых и накачанных «быков» прохаживался с радиотелефоном Ломакин — невысокий, худой. Волосы черные как смоль. Встретил он меня приветливой улыбкой.
— О, журналист, — оживились «быки».
— От Обнорского? — осклабился гигант в безрукавке с цветной татуировкой на бицепсах. — Читал я ваш «Петербург мафиозный». Редкостная хуйня! — он загоготал животным смехом, но вдруг осекся, съежился под взглядом Ломакина и тихонько подался в сторону.
— Не обижайтесь на убогих, — мягко сказал Ломакин, усаживая меня и наливая в бокал минералки, поскольку от коньяка я отказался.

***
Братва неторопливо рассаживалась за столом. — Я вот что хотел вам сообщить, Глеб Егорович. Вы занимаетесь рынком недвижимости. Встречались с Брызгаловым. В правильном направлении идете. Но хочу вам кое-что подсказать…
— Ага, вот он, Спозаранник! — закричал появившийся откуда-то средних лет парень с залысинами, в кожаном пиджаке. Я сразу узнал его по фотографии — Рустам Голяк собственной персоной. — Вы с Обнорским назвали меня в своей книжонке криминальным авторитетом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43