Человек мог бы прожить, питаясь
только дикой растительностью. Конечно, требовались дальнейшие
исследования, чтобы определить, какие растения нужно употреблять для
сбалансированной диеты.
Большим событием была первая проба пищи с Троаса. Вкус был неописуем.
Лоренцен подумал, насколько бессилен земной язык в передаче вкусовых и
обонятельных ощущений - но тут был привкус имбиря, и корицы, и чеснока. Он
улыбнулся и сказал:
- Возможно, душа Эскофье вовсе не в раю; может быть, он получил
специальное разрешение летать по Галактике и проверять, что можно съесть.
Торнтон нахмурился, а Лоренцен вспыхнул - но как он может извиняться
за шутку? Он ничего не сказал, но всякий раз, вспоминая этот инцидент,
морщился.
Гамильтон разрешил только половине людей есть эту пищу и весь
следующий день наблюдал за ними.
Снова и снова видны были животные; большинство из них маленькие;
стремительными тенями мелькали они по краю выжженного пространства в
густой траве; однажды показалось стадо больших четвероногих, похожих на
пони: у них было чешуйчатое серо-зеленое тело, длинные волосатые ноги и
безухая голова рептилии. Умфандума бранился от нетерпения, что не может
ближе взглянуть на них.
- Если рептилии развились здесь так далеко, - сказал он, - очень
вероятно, что тут вообще нет млекопитающих.
- Рептилии в ледниковый период? - скептически спросил Фернандес. - Не
такие большие, мой друг.
- О, строго говоря, не рептилии, но ближе к этому типу, чем земные
млекопитающие. Здесь есть теплые и холодные сезоны, и у них, должно быть,
теплая кровь и хорошо развитые сердца; но они определенно не плацентарные.
- Это еще одно доказательство отсутствия здесь разумной жизни, -
сказал Лоренцен. - Эта планета кажется открытой и ждущей людей.
- Да... Ждущей. - Эвери говорил с внезапной горечью. - Ждущей шахт,
городов, дорог, ждущей, пока холмы будут сровнены и равнины наполнены
людьми. Ждущей наших собак, кошек, свиней, которые уничтожат бесконечное
разнообразие местной жизни. Ждущей пыли, шума и толчеи.
- Вы не любите человечество, Эд? - спросил Гуммус-луджиль
сардонически. - Я думал, что ваша работа запрещает вам это.
- Я люблю человечество в соответствующем ему месте... на Земле, -
сказал Эвери. - Ну, ладно. - Он пожал плечами и улыбнулся. - Не обращайте
внимания.
- У нас достаточно своей работы, - сказал Гамильтон. - Не наше дело
беспокоиться о последствиях.
- Многие думали так в истории, - ответил психолог. - Солдаты,
инквизиторы, ученые, сделавшие атомную бомбу. Ладно... - он отвернулся со
вздохом.
Лоренцен задумался. Он думал про зеленый шум аляскинских лесов, дикую
красоту лунных плесов. Мало осталось в Солнечной системе мест, где человек
может быть в одиночестве. Жаль, что и Троас...
Через неделю принесли обезьян. Умфандума внимательно осмотрел их, а
потом умертвил и вскрыл. Анализы он производил с помощью Хидеки.
- Все в норме, - доложил он. - Я обнаружил в их крови несколько типов
местных бактерий, но они совершенно безвредны и не взаимодействуют с
организмом;по всей вероятности, они не могут размножаться в химических
условиях земного тела. У нас от них даже не будет и легкой лихорадки.
Гамильтон кивнул седой головой.
- Хорошо, - сказал он наконец медленно. - Я считаю, что можно
выходить.
Он вышел первым. Последовала короткая церемония поднятия флага
Солнечного Союза. Лоренцен вместе с остальными стоял с обнаженной головой,
ветер развевал его волосы под чужим небом; он думал о том, что на фоне
этого огромного одинокого ландшафта вся церемония выглядит святотатством.
В течение нескольких дней все были заняты устройством лагеря, люди и
роботы работали много и напряженно, почти круглосуточно. Здесь всегда было
светло: зеленый и красный свет от компонентов двойного солнца, свет от
огромного щита Сестры, нависшей над ними в небе и окруженной ярким блеском
звезд. Работа замедлялась из-за частых стычек, хотя было странно, что
люди, оказавшиеся надолго изолированными от своей родной планеты, могут
продолжать ссориться. Но они продолжали. Сеть непрочных построек возникла
вокруг стоявших рядом шлюпок; начал работать главный генератор - появилось
электричество; обнаружили источник воды, взяли его в трубу, поставили
стерилизатор - и появилась свежая вода; кольцо детекторов, сигналов
тревоги и пулеметов окружило лагерь. Были поставлены постройки, служившие
спальнями, кают - компанией, лазаретом, лабораториями и машинной
мастерской. Металлические полуцилиндрические здания совершенно не
соответствовали окружающей местности.
После этого Лоренцен почувствовал себя пятым колесом в телеге.
Астроному больше нечего было делать. Он установил телескоп, но из-за двух
солнц и яркого спутника всегда слишком светло для эффективных наблюдений.
В суматохе и спешке лагеря он начал тосковать по дому.
Однажды он вместе с несколькими членами экипажа на их единственном
вертолете отправился к Скамандру, чтобы поближе ознакомиться с ним и
собрать образцы. Река была необычной - медленно движущаяся широкая
коричневая полоса; с одного заросшего тростником берега не был виден
другой. Рыбы, насекомые и растения не очень интересовали Лоренцена; как
дилетант в зоологии, он больше интересовался большими животными:
парафилопами, астимаксами и тетраптерусами (так назвали их зоологи).
Охотиться было легко: никто из животных, по-видимому, раньше не встречался
с людьми, их было легко застрелить, когда они с любопытством приближались
к лагерю. У всех оружие висело на поясе, ибо хотя здесь и есть хищники -
по ночам слышался их рев, - но в общем опасаться некого.
Высоких деревьев не было; низкие кустарники группами усеивали
равнину; они были невероятно прочны, топор тупился об их стволы, и лишь
плазменный резак мог уничтожить их. Биологи на основе дендрохронологии
определили, что возраст кустарников - несколько столетий. Пользы для людей
от них никакой; человеку придется ввозить свои саженцы, чтобы получать
пригодные для лесоматериала деревья. Но список съедобных растений и
животных быстро рос. Человек мог оказаться здесь голым и одиноким, и если
он знал, как высекать огонь из камня, то прожил бы вполне комфортабельно.
Но что же тогда произошло с людьми с "Да Гама"? В исчезновении нельзя
было обвинить природу Троаса; она не была враждебной; во многих районах
Земли человек был бы в меньшей безопасности, чем здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
только дикой растительностью. Конечно, требовались дальнейшие
исследования, чтобы определить, какие растения нужно употреблять для
сбалансированной диеты.
Большим событием была первая проба пищи с Троаса. Вкус был неописуем.
Лоренцен подумал, насколько бессилен земной язык в передаче вкусовых и
обонятельных ощущений - но тут был привкус имбиря, и корицы, и чеснока. Он
улыбнулся и сказал:
- Возможно, душа Эскофье вовсе не в раю; может быть, он получил
специальное разрешение летать по Галактике и проверять, что можно съесть.
Торнтон нахмурился, а Лоренцен вспыхнул - но как он может извиняться
за шутку? Он ничего не сказал, но всякий раз, вспоминая этот инцидент,
морщился.
Гамильтон разрешил только половине людей есть эту пищу и весь
следующий день наблюдал за ними.
Снова и снова видны были животные; большинство из них маленькие;
стремительными тенями мелькали они по краю выжженного пространства в
густой траве; однажды показалось стадо больших четвероногих, похожих на
пони: у них было чешуйчатое серо-зеленое тело, длинные волосатые ноги и
безухая голова рептилии. Умфандума бранился от нетерпения, что не может
ближе взглянуть на них.
- Если рептилии развились здесь так далеко, - сказал он, - очень
вероятно, что тут вообще нет млекопитающих.
- Рептилии в ледниковый период? - скептически спросил Фернандес. - Не
такие большие, мой друг.
- О, строго говоря, не рептилии, но ближе к этому типу, чем земные
млекопитающие. Здесь есть теплые и холодные сезоны, и у них, должно быть,
теплая кровь и хорошо развитые сердца; но они определенно не плацентарные.
- Это еще одно доказательство отсутствия здесь разумной жизни, -
сказал Лоренцен. - Эта планета кажется открытой и ждущей людей.
- Да... Ждущей. - Эвери говорил с внезапной горечью. - Ждущей шахт,
городов, дорог, ждущей, пока холмы будут сровнены и равнины наполнены
людьми. Ждущей наших собак, кошек, свиней, которые уничтожат бесконечное
разнообразие местной жизни. Ждущей пыли, шума и толчеи.
- Вы не любите человечество, Эд? - спросил Гуммус-луджиль
сардонически. - Я думал, что ваша работа запрещает вам это.
- Я люблю человечество в соответствующем ему месте... на Земле, -
сказал Эвери. - Ну, ладно. - Он пожал плечами и улыбнулся. - Не обращайте
внимания.
- У нас достаточно своей работы, - сказал Гамильтон. - Не наше дело
беспокоиться о последствиях.
- Многие думали так в истории, - ответил психолог. - Солдаты,
инквизиторы, ученые, сделавшие атомную бомбу. Ладно... - он отвернулся со
вздохом.
Лоренцен задумался. Он думал про зеленый шум аляскинских лесов, дикую
красоту лунных плесов. Мало осталось в Солнечной системе мест, где человек
может быть в одиночестве. Жаль, что и Троас...
Через неделю принесли обезьян. Умфандума внимательно осмотрел их, а
потом умертвил и вскрыл. Анализы он производил с помощью Хидеки.
- Все в норме, - доложил он. - Я обнаружил в их крови несколько типов
местных бактерий, но они совершенно безвредны и не взаимодействуют с
организмом;по всей вероятности, они не могут размножаться в химических
условиях земного тела. У нас от них даже не будет и легкой лихорадки.
Гамильтон кивнул седой головой.
- Хорошо, - сказал он наконец медленно. - Я считаю, что можно
выходить.
Он вышел первым. Последовала короткая церемония поднятия флага
Солнечного Союза. Лоренцен вместе с остальными стоял с обнаженной головой,
ветер развевал его волосы под чужим небом; он думал о том, что на фоне
этого огромного одинокого ландшафта вся церемония выглядит святотатством.
В течение нескольких дней все были заняты устройством лагеря, люди и
роботы работали много и напряженно, почти круглосуточно. Здесь всегда было
светло: зеленый и красный свет от компонентов двойного солнца, свет от
огромного щита Сестры, нависшей над ними в небе и окруженной ярким блеском
звезд. Работа замедлялась из-за частых стычек, хотя было странно, что
люди, оказавшиеся надолго изолированными от своей родной планеты, могут
продолжать ссориться. Но они продолжали. Сеть непрочных построек возникла
вокруг стоявших рядом шлюпок; начал работать главный генератор - появилось
электричество; обнаружили источник воды, взяли его в трубу, поставили
стерилизатор - и появилась свежая вода; кольцо детекторов, сигналов
тревоги и пулеметов окружило лагерь. Были поставлены постройки, служившие
спальнями, кают - компанией, лазаретом, лабораториями и машинной
мастерской. Металлические полуцилиндрические здания совершенно не
соответствовали окружающей местности.
После этого Лоренцен почувствовал себя пятым колесом в телеге.
Астроному больше нечего было делать. Он установил телескоп, но из-за двух
солнц и яркого спутника всегда слишком светло для эффективных наблюдений.
В суматохе и спешке лагеря он начал тосковать по дому.
Однажды он вместе с несколькими членами экипажа на их единственном
вертолете отправился к Скамандру, чтобы поближе ознакомиться с ним и
собрать образцы. Река была необычной - медленно движущаяся широкая
коричневая полоса; с одного заросшего тростником берега не был виден
другой. Рыбы, насекомые и растения не очень интересовали Лоренцена; как
дилетант в зоологии, он больше интересовался большими животными:
парафилопами, астимаксами и тетраптерусами (так назвали их зоологи).
Охотиться было легко: никто из животных, по-видимому, раньше не встречался
с людьми, их было легко застрелить, когда они с любопытством приближались
к лагерю. У всех оружие висело на поясе, ибо хотя здесь и есть хищники -
по ночам слышался их рев, - но в общем опасаться некого.
Высоких деревьев не было; низкие кустарники группами усеивали
равнину; они были невероятно прочны, топор тупился об их стволы, и лишь
плазменный резак мог уничтожить их. Биологи на основе дендрохронологии
определили, что возраст кустарников - несколько столетий. Пользы для людей
от них никакой; человеку придется ввозить свои саженцы, чтобы получать
пригодные для лесоматериала деревья. Но список съедобных растений и
животных быстро рос. Человек мог оказаться здесь голым и одиноким, и если
он знал, как высекать огонь из камня, то прожил бы вполне комфортабельно.
Но что же тогда произошло с людьми с "Да Гама"? В исчезновении нельзя
было обвинить природу Троаса; она не была враждебной; во многих районах
Земли человек был бы в меньшей безопасности, чем здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28