– Давай-ка съедем с дороги… ну хотя бы вон к тем кустам. Мне надо обдумать ситуацию.
– Как прикажете, капитан. – В голосе Иголки уже не было той бравады, к которой я привык.
Под прикрытием кустарника я стащил сапоги и с блаженным стоном вытянул лапы. Петух немедленно отправился искать на стерне пропущенные косарями колоски ячменя.
– Разрешите отлучиться. – Лошадка моя здорово исхудала на подножном корму, да и постоянные ночевки под открытым небом не прибавляли ей оптимизма, но речь ее до сих пор оставалась речью дисциплинированного солдата. – С целью самостоятельного решения вопроса с довольствием.
– Разрешаю… – Я посмотрел вслед бредущей по скошенному полю лошади и вздохнул. – Как бы мне решить вопрос с довольствием? На сырой ячмень пока как-то не тянет.
– А чего решать-то? Вон же у тебя под носом обед бродит.
Я вздрогнул – для внутреннего голоса этот был слишком реальный. Впрочем, хозяин голоса немедленно объявился и сам. Из кустов выбрался смутно знакомый пес. Странно, что я его не учуял…
– Ха! Так я в навозе вымазался! – гордо пояснил пес, заметив мое удивление. – Вот – понюхай!
– Спасибо, как-то не хочется. – Я неделикатно отодвинулся от «благоухающего» бродяги.
– Дурень! Ничего вы, кошки, в благородном искусстве охоты не понимаете! – нравоучительно заявил пес. – Чтобы дичь тебя не учуяла и подкрасться позволила, надо свой запах заглушить. Тут лучше навоза ничего нет!
– И много ты дичи подстерег? – с сомнением оглядел я тощую, облезлую тушку собеседника.
– Э-э-э… Ну пока нисколько, – вздохнул пес. – Да и какая тут дичь? Город же рядом. Вот когда я жил в селе…
– Стой! Я тебя вспомнил! – воскликнул я. – Это ты меня из огорода хотел прогнать, а я тебе по морде когтями заехал!
– Угу. Я это, – смущенно проворчал пес. – Ты прав оказался. И месяца не прошло, как хозяин съездил на ярмарку и вернулся со щенком волкодава. Я ничего плохого не скажу – щенок он и есть щенок, на что натаскали – то и делает. Вот только хозяин вздумал его на меня натаскивать. А куда мне против здоровенного волкодава из весеннего помета? У меня уж и клыки-то не все на месте… Пришлось бежать.
– А как ты здесь оказался?
– Да прибился сначала к какому-то бродяге, потом – к паломникам, – вздохнул пес. – Совсем опустился. Бежал за теми, у кого хоть немного еды можно было выпросить. А здесь потерялся… Ну да ничего – рядом город, отбросов пока хватает. Главное – успеть до городских собак найти, а они пронырливые, все помойки знают, мне с ними трудно состязаться.
– А как ты в город пробираешься? – заинтересовался я.
– Как? Да легко – прохожу через ворота.
Вот черт! Я так привык изображать человека, что не сообразил – стоит мне снять одежду, и можно спокойно пройти внутрь города – стражникам ведь наплевать на кошек и собак, снующих туда-сюда.
– Так что насчет обеда? – деловито осведомился пес. – Могу помочь его придушить. Тушку пополам.
– Это не обед, это мой спутник.
– Петух? Ты какой-то странный кот – я сразу заметил. Зачем тебе такой спутник?
– Не знаю. Вернее – не знал до этой минуты. Слушай, ты хочешь есть?
– А то! Что, решился? Задавить его?
– Погоди. В этом петухе мяса – одни слезы. Мне и одному мало будет, а вдвоем вообще только голод растравим. Но у меня есть идея. Если все получится – еды будет больше, чем мы сможем съесть.
– Врешь! Столько еды не бывает! Я знаешь сколько могу съесть?!
– Сам убедишься. – Я стащил плащ, камзол, штаны, свернул все в один узел с сапогами, запрятал все это в кустах. – Только надо сначала немного потренироваться. Иголка! Петух! Идите сюда!
Думаю, если бы у моих слушателей были пальцы, то, выслушав мою идею, все трое одновременно бы покрутили пальцем у виска. Во всяком случае, выражение морд у пса и у лошади было соответствующее, что касается петуха – вы никогда не видели, чтобы у птицы «отвисла челюсть» от удивления? Я видел.
– Но… мой капитан… – первой решилась высказаться Иголка. – Вы как себя чувствуете? Я понимаю, нам всем пришлось тяжело в этом марш-броске, а командиру всегда тяжелее приходится из-за груза ответственности. Может быть, ну его, этот Думмкопф? Мы прекрасно отдохнем и где-нибудь на поляне в лесу. И еду найдем обязательно…
– Да чего ее искать? Вот же этого, с клювом – съесть можно!
– Я бы попросил впредь избавить меня от подобных инсинуаций! Особенно от подобного люмпенизированного существа!
– Ничего я не люмпень… люмпрен… изирован! Я если мяса поем, еще ого-го как могу!
– Где ты только такое чучело подобрал? Впрочем, similia similibus curantur!
– Ты чего обзываешься?! Капитан, чего он обзывается?!
– Вот тупица! С кем я вынужден общаться?!
– Спокойно! Тихо! Он не обзывал тебя, просто сказал на латыни «Подобное излечивается подобным». Видимо, ты хотел сказать trahit, а не curantur?
– Что хотел, то и сказал! – надулся петух.
– Так я не понял – можно его съесть?
– Вообще-то я вижу в идее капитана рациональное зерно! – Петух опасливо перебрался на спину Иголки. – Кое-кто скажет – это безумие! Да, отвечу я, но в этом безумии спасение для нас!
– Эк закудахтал, – сердито проворчал пес. – А я вот все равно считаю, что лучше съесть этого крикуна и идти дальше. Да и не умею я эти трюки выделывать.
– Никто не умеет. Среди нас нет цирковых артистов. – Я не стал упоминать о своем печальном опыте в цирке Сароза. – Но ничего невозможного от нас и не требуется. Несколько самых простых трюков. Вот смотри – я могу делать так… вот так… и вот так…
Я несколько раз перекувырнулся через голову, подпрыгнул; сделал в воздухе сальто и прошелся на передних лапах.
– Ничего сложного в этом нет. А зеваки будут в восторге – им покажется, что это чудеса дрессировки. Ну попробуй!
На самом деле все оказалось не так просто, и я промучился со своим «цирком» почти до вечера. Сами трюки действительно были несложными, но очень важна была организация представления – в определенный момент мне необходимо было незаметно исчезнуть, но так, чтобы представление продолжалось. Наконец добившись более-менее удовлетворительного результата, я оставил спутников упражняться, а сам поспешил в город.
Как и следовало ожидать, стражники не обратили внимания на кота, прошмыгнувшего в ворота. Я не стал забираться далеко в город и искать центральную площадь – солнце уже клонилось к горизонту и надо было спешить. Выбрав первую же многолюдную улицу, я повторил свой коронный номер – прошелся сначала на задних, а потом – на передних лапах. Прохожие стали оглядываться. Я сделал несколько кульбитов, станцевал некий импровизированный танец, опять покувыркался. Вокруг начала собираться толпа праздных гуляк. Этого-то мне и было нужно. Продолжая пританцовывать, я направился к воротам. Толпа последовала за мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74