– Что ему здесь нужно?»
А «странный тип» достал тем временем из кармана серебряный портсигар со своими тесно переплетенными инициалами «В. В.», открыл его и протянул сначала Асунсьон, затем Сантеру.
– Между нами говоря, что вы думаете об этом рыжем человеке?
– Но… – начал Сантер.
– Вы, конечно, как и я, считаете, что это миф, чистейшей воды обман?
– Видите ли…
– Ну что ж, вы, думается, недалеки от истины… Так оно и есть! Обман грубый, но рассчитанный на определенный эффект.
Сантер с изумлением воззрился на него.
– Вот он, ваш рыжий человек!
С этими словами месье Венс вытащил из кармана пиджака очки с томными стеклами.
– Или, по крайней мере, хоть часть его.
– Где вы их нашли?
– В номере гостиницы «У двух церквей». Сантер удивился еще больше.
– Полицейский ведь уже обыскивал эту комнату и ничего не нашел!
– Н-да, но я побывал там до него! Предпочитаю все видеть своими глазами. Доверяй, но проверяй! Заметьте, что такой находки вполне достаточно, чтобы начисто уничтожить этот персонаж.
– Почему же?
– Можно ли вообразить себе убийцу, разгуливающего с рыжей бородой да еще в темных очках?.. Его опознают на первом же углу. Стало быть, и борода и очки служат для отвода глаз. И вот вам доказательство. Человек, который по необходимости носит очки, чтобы лучше видеть, не станет забывать их в гостинице, в особенности при известных вам обстоятельствах. Я близорук, хотя и не настолько, чтобы постоянно носить очки. Тем не менее они всегда при мне…
Месье Венс извлек из внешнего кармана своего жилета очки в роговой оправе.
– …Я ни за что не расстанусь с ними. Какой же из этого следует вывод? Человек, которого мы ищем, не нуждается в очках и, вполне возможно, не носит бороды. Честному человеку борода не помеха, но если в одно прекрасное утро он решит заняться преступной деятельностью, первое, что он сделает, – побреется, особенно если борода у него рыжая.
– К чему тогда весь этот маскарад? – спросил Сантер. – Чтобы скорее угодить в руки полиции?
– Видимо, он хочет привлечь к себе внимание! – заметил месье Венс.
И, повернувшись к Сантеру спиной, направился в спальню.
– Вы находились здесь, мадам, когда на вас напали? Поставив сосуд для сбивания коктейлей, Асунсьон присоединилась к месье Венсу.
– Да, здесь.
– Дверь, которая ведет на лестницу, была открыта?
– Мне кажется, полуоткрыта. Я в точности не помню…
– Стало быть, тот, кто напал на вас, мог прятаться только в этом месте?
Инспектор показал на угол, который образовывали застекленная створка двери, ведущей из спальни в гостиную, и дверь, выходившая на лестничную площадку.
– Возможно…
– Иначе и быть не может! – заявил месье Венс. Он в задумчивости воззрился на кровать.
– Я полагаю, для этой старинной вещи требуется парчовое покрывало, шитое шелком, или что-то в этом роде? – спросил он, наконец повернувшись к Сантеру.
Тот пришел в замешательство. Он посмотрел на Асунсьон, затем на кровать и только потом решился ответить:
– Разумеется… Но… Я не знаю, куда оно делось, это покрывало…
– Вы хотите сказать, что не знаете, куда его дели? На нем должны были остаться пятна крови. Думаю, что судебный следователь…
– Судебный следователь ничего не говорил мне об этом. А у меня это совершенно выпало из головы. И если бы вы не напомнили…
– Вероятно, человек, который унес тело вашего друга, взял покрывало, чтобы завернуть ого…
Пока Асунсьон готовила коктейли, месье Венс решил поговорить с Сантером.
– Когда вы вернулись с доктором, вы, конечно, воспользовались лифтом, чтобы быстрее добраться?
– Мы хотели им воспользоваться. Но он не работал, и нам пришлось подниматься по лестнице.
– Лифт не работал весь день или вы обнаружили это лишь в тот момент, когда вернулись?
– Я заметил это только, когда вернулся. Но не исключено, что лифт не работал весь день. Вы можете спросить у консьержа, он, верно, знает.
– И то правда, – согласился месье Венс. Взяв коктейль, он подошел к окну.
– Этот человек с бородой оказался ловким стрелком… Действовал он ловко, но рискованно. Не могли бы вы дать мне образчик вашего почерка, месье Сантер, вашего и ваших друзей? А у вас, мадам, не найдется нескольких написанных вами слов?
Не задавая лишних вопросов, Асунсьон протянула ему визитную карточку, на которой она нацарапала слова благодарности, да так и не отправила, но Сантер не выдержал и, роясь в ящиках маленького секретера, спросил все-таки:
– Вы коллекционируете автографы, месье Венс?
– Да, у меня уже набралось их с полдюжины, и все причем от знаменитых преступников, – не остался в долгу инспектор. – А это вещи месье Намота и месье Жернико?
– Только Намота. Вещи Жернико велел унести месье Воглер. Как будто бы «для изучения».
– Если вы не возражаете, завтра мне хотелось бы составить вместе с вами опись багажа месье Намота.
– Пожалуйста. Только скажите, в какое время. На день или на два я покидаю эту квартиру. Собираюсь поселиться в гостинице «Титаник».
– Вот как! – рассеянно произнес Воробейчик, думая уже о чем-то другом.
И в самом деле, немного помолчав, он спросил:
– Полагаю, связаться с вашими друзьями Тиньолем и Гриббом нет никакой возможности?
– Разумеется. Я ничего о них не знаю вот уже… Да, уже целых пять лет! Понятия не имею, где они сейчас находятся и когда вернутся.
Месье Венс бросил сигарету.
– И в этом вся загвоздка! Они не смогут постоять за себя…
Не собираясь, видимо, давать каких-либо разъяснений на этот счет, он кивнул на прощанье своим собеседникам и вышел, закрыв за собой дверь.
– Madr?! – воскликнула Асунсьон. – Он не притронулся к коктейлю.
Это показалось ей дурным предзнаменованием.
ГЛАВА IX
ОДНА ЖЕНЩИНА, ДВОЕ МУЖЧИН
Озерная гладь раскинулась у их ног. Они сидели на террасе за маленьким столиком, накрытым скатертью в голубую и белую клетку. Посредине в узкой хрустальной вазе доживала свои последние часы пронзительно красная гвоздика. Метрдотель, желая дать им насладиться последними прелестями уходящего лета, удалился, устранив предварительно помехи в радиоприемнике, служившем связующей нитью между этой террасой и внешним миром. На парке лежала печать особого великолепия, лебеди один за другим скользили по озеру к своему убежищу, оставляя за собой длинные борозды, отливающие изумрудом и слоновой костью.
– Сегодня первый воскресный день сентября, – молвил Сантер.
И, взяв двумя пальцами вазу с гвоздикой, осторожно поставил ее па соседний стол, чтобы без малейших помех любоваться Асунсьон.
На молодой женщине было темно-фиолетовое платье с мягкими линиями, которое украшало пышное кружевное жабо. На груди с левой стороны сверкала бриллиантовая булавка. На безымянном пальце красовался миндалевидный оникс в тонкой платиновой оправе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
А «странный тип» достал тем временем из кармана серебряный портсигар со своими тесно переплетенными инициалами «В. В.», открыл его и протянул сначала Асунсьон, затем Сантеру.
– Между нами говоря, что вы думаете об этом рыжем человеке?
– Но… – начал Сантер.
– Вы, конечно, как и я, считаете, что это миф, чистейшей воды обман?
– Видите ли…
– Ну что ж, вы, думается, недалеки от истины… Так оно и есть! Обман грубый, но рассчитанный на определенный эффект.
Сантер с изумлением воззрился на него.
– Вот он, ваш рыжий человек!
С этими словами месье Венс вытащил из кармана пиджака очки с томными стеклами.
– Или, по крайней мере, хоть часть его.
– Где вы их нашли?
– В номере гостиницы «У двух церквей». Сантер удивился еще больше.
– Полицейский ведь уже обыскивал эту комнату и ничего не нашел!
– Н-да, но я побывал там до него! Предпочитаю все видеть своими глазами. Доверяй, но проверяй! Заметьте, что такой находки вполне достаточно, чтобы начисто уничтожить этот персонаж.
– Почему же?
– Можно ли вообразить себе убийцу, разгуливающего с рыжей бородой да еще в темных очках?.. Его опознают на первом же углу. Стало быть, и борода и очки служат для отвода глаз. И вот вам доказательство. Человек, который по необходимости носит очки, чтобы лучше видеть, не станет забывать их в гостинице, в особенности при известных вам обстоятельствах. Я близорук, хотя и не настолько, чтобы постоянно носить очки. Тем не менее они всегда при мне…
Месье Венс извлек из внешнего кармана своего жилета очки в роговой оправе.
– …Я ни за что не расстанусь с ними. Какой же из этого следует вывод? Человек, которого мы ищем, не нуждается в очках и, вполне возможно, не носит бороды. Честному человеку борода не помеха, но если в одно прекрасное утро он решит заняться преступной деятельностью, первое, что он сделает, – побреется, особенно если борода у него рыжая.
– К чему тогда весь этот маскарад? – спросил Сантер. – Чтобы скорее угодить в руки полиции?
– Видимо, он хочет привлечь к себе внимание! – заметил месье Венс.
И, повернувшись к Сантеру спиной, направился в спальню.
– Вы находились здесь, мадам, когда на вас напали? Поставив сосуд для сбивания коктейлей, Асунсьон присоединилась к месье Венсу.
– Да, здесь.
– Дверь, которая ведет на лестницу, была открыта?
– Мне кажется, полуоткрыта. Я в точности не помню…
– Стало быть, тот, кто напал на вас, мог прятаться только в этом месте?
Инспектор показал на угол, который образовывали застекленная створка двери, ведущей из спальни в гостиную, и дверь, выходившая на лестничную площадку.
– Возможно…
– Иначе и быть не может! – заявил месье Венс. Он в задумчивости воззрился на кровать.
– Я полагаю, для этой старинной вещи требуется парчовое покрывало, шитое шелком, или что-то в этом роде? – спросил он, наконец повернувшись к Сантеру.
Тот пришел в замешательство. Он посмотрел на Асунсьон, затем на кровать и только потом решился ответить:
– Разумеется… Но… Я не знаю, куда оно делось, это покрывало…
– Вы хотите сказать, что не знаете, куда его дели? На нем должны были остаться пятна крови. Думаю, что судебный следователь…
– Судебный следователь ничего не говорил мне об этом. А у меня это совершенно выпало из головы. И если бы вы не напомнили…
– Вероятно, человек, который унес тело вашего друга, взял покрывало, чтобы завернуть ого…
Пока Асунсьон готовила коктейли, месье Венс решил поговорить с Сантером.
– Когда вы вернулись с доктором, вы, конечно, воспользовались лифтом, чтобы быстрее добраться?
– Мы хотели им воспользоваться. Но он не работал, и нам пришлось подниматься по лестнице.
– Лифт не работал весь день или вы обнаружили это лишь в тот момент, когда вернулись?
– Я заметил это только, когда вернулся. Но не исключено, что лифт не работал весь день. Вы можете спросить у консьержа, он, верно, знает.
– И то правда, – согласился месье Венс. Взяв коктейль, он подошел к окну.
– Этот человек с бородой оказался ловким стрелком… Действовал он ловко, но рискованно. Не могли бы вы дать мне образчик вашего почерка, месье Сантер, вашего и ваших друзей? А у вас, мадам, не найдется нескольких написанных вами слов?
Не задавая лишних вопросов, Асунсьон протянула ему визитную карточку, на которой она нацарапала слова благодарности, да так и не отправила, но Сантер не выдержал и, роясь в ящиках маленького секретера, спросил все-таки:
– Вы коллекционируете автографы, месье Венс?
– Да, у меня уже набралось их с полдюжины, и все причем от знаменитых преступников, – не остался в долгу инспектор. – А это вещи месье Намота и месье Жернико?
– Только Намота. Вещи Жернико велел унести месье Воглер. Как будто бы «для изучения».
– Если вы не возражаете, завтра мне хотелось бы составить вместе с вами опись багажа месье Намота.
– Пожалуйста. Только скажите, в какое время. На день или на два я покидаю эту квартиру. Собираюсь поселиться в гостинице «Титаник».
– Вот как! – рассеянно произнес Воробейчик, думая уже о чем-то другом.
И в самом деле, немного помолчав, он спросил:
– Полагаю, связаться с вашими друзьями Тиньолем и Гриббом нет никакой возможности?
– Разумеется. Я ничего о них не знаю вот уже… Да, уже целых пять лет! Понятия не имею, где они сейчас находятся и когда вернутся.
Месье Венс бросил сигарету.
– И в этом вся загвоздка! Они не смогут постоять за себя…
Не собираясь, видимо, давать каких-либо разъяснений на этот счет, он кивнул на прощанье своим собеседникам и вышел, закрыв за собой дверь.
– Madr?! – воскликнула Асунсьон. – Он не притронулся к коктейлю.
Это показалось ей дурным предзнаменованием.
ГЛАВА IX
ОДНА ЖЕНЩИНА, ДВОЕ МУЖЧИН
Озерная гладь раскинулась у их ног. Они сидели на террасе за маленьким столиком, накрытым скатертью в голубую и белую клетку. Посредине в узкой хрустальной вазе доживала свои последние часы пронзительно красная гвоздика. Метрдотель, желая дать им насладиться последними прелестями уходящего лета, удалился, устранив предварительно помехи в радиоприемнике, служившем связующей нитью между этой террасой и внешним миром. На парке лежала печать особого великолепия, лебеди один за другим скользили по озеру к своему убежищу, оставляя за собой длинные борозды, отливающие изумрудом и слоновой костью.
– Сегодня первый воскресный день сентября, – молвил Сантер.
И, взяв двумя пальцами вазу с гвоздикой, осторожно поставил ее па соседний стол, чтобы без малейших помех любоваться Асунсьон.
На молодой женщине было темно-фиолетовое платье с мягкими линиями, которое украшало пышное кружевное жабо. На груди с левой стороны сверкала бриллиантовая булавка. На безымянном пальце красовался миндалевидный оникс в тонкой платиновой оправе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34