Операция против группировки на Голанских высотах началась через четыре дня, 9 июня. Израильским танкистам были известны позиции каждого орудия, расположение противотанковых мин и заграждений, схемы окопов и траншей - и это, а также четкая координация наступления с артиллерией и авиацией, предопределило взятие "неприступных" позиций малой кровью.
В то время как арабское радио ещё трубило о победе арабов, резидент ЦРУ в Израиле Джон Хадден сообщил в штаб-квартиру ЦРУ, что "война окончена". Он знал, что сообщает - получал информацию что называется "из первых рук". У него были отличные отношения с "Моссадом" - контактеры, переиначивая его имя на иврите, в шутку звали его Йоханан Ха-Дан и предоставляли ему доступ к самой свежей информации с полей сражений.
Америка полностью поддержала израильтян в этом конфликте, и главное, наверное, то, что Вашингтон удержал Москву от вмешательства (а советские десантники уже были подняты по тревоге, Черноморский Флот подготовился к удару, а эскадрильи ВВС получили пакеты с боевыми заданиями и не было только команды их вскрыть). Впрочем, не все в отношениях с США было так безоблачно: 8 июня 1967 г. был потоплен корабль-разведчик ВМС США "Либерти" у берегов Синайского полуострова. Израильские самолеты подбили, а потом катер добил "Либерти" торпедой. 34 американца погибли, многие были ранены. Намерение очевидно: лишить американскую разведку электронных "глаз и ушей" как раз в тот момент, когда шла переброска частей с египетского на сирийский фронт. Сообщение могло быть перехвачено сильной электронной разведкой советского ГРУ (советские корабли радиоразведки постоянно находились в зоне Восточного Средиземноморья) и, через советское посредничество, попасть в стан врага. А если бы египтяне узнали бы о практически полном оголении противостоящего фронта на Синайском полуострове, то, несмотря на уже понесенные потери и деморализацию, наверняка развернули бы наступление - и соотношение потерь в этой войне оказалось бы другим.
Разобраться в инциденте с "Либерти" было поручено резиденту ЦРУ Джону Хаддену и военно-морскому атташе США каперангу Эрнсту Каслу. Хадден и Касл сочли инцидент ошибкой: по их заключению, в пылу битвы ВВС и ВМС постарались уничтожить корабль, который согласно боевым картам просто не должен было там находиться, а наличие американского флага летчики и моряки сочли обычным военным трюком, и не позаботились о том, чтобы проверить принадлежность борта. Такая версия, в сущности, вполне устраивает "Моссад"; не случайно израильское правительство до сих пор жестко отказывается даже говорить о каких-то компенсациях вдовам моряков с "Либерти" - и дело, очевидно, не только в хронической напряженности бюджета страны.
Большая победа привела все израильское общество в состояние духовного подъема, заметно сказалась на авторитете государства и на самоощущении евреев во всем мире. Те же в Израиле, кто непосредственно ковал победу, проявил геройство при подготовке и в ходе войны, пользовались громадным авторитетом. И во многих случаях это начало вызывать и деформацию личности, и сложности в отношениях с политическими и административными структурами. Огромные трофеи, значительные территориальные приобретения, существенные материальные и интеллектуальные вливания в израильскую экономику - все это было важно и замечательно, и все это не означало, что арабский мир побежден окончательно и вообще что завтра само собой, без постоянных усилий, будет лучше чем вчера.
В полной мере это относилось к разведывательным службам. На первый взгляд представлялось весьма неожиданным, что в 1968 году "Моссад" получил нового директора, назначенного, как всегда, в обстановке полной конфиденциальности. Вместо генерала Меира Амита был назначен Цви Замир, известный больше всего тем, что старался оставаться в тени; его имя никогда раньше не мелькало в газетных заголовках. Более того, Меир Амит не остался во главе "Моссада" после своего, считавшегося "первым", пятилетнего срока пребывания в этой должности не по своей воле - Амит просил Эшкола продлить срок его службы, но премьер-министр отказал.
Формально служба Амита была прекращена из-за громкого скандала с убийством Бен-Барки и ещё нескольких (по большому счету, неизбежных в деятельности спецслужб) просчетов, но злые языки и тогда, и много лет спустя уверяли, что произошло это потому, что премьеру не нравилась чрезмерная независимость Амита. Все, включая Эшкола, признавали, что Амит был талантлив. Может быть, потому его и решили отправить в отставку - он был слишком эффективен. Партийные лидеры хорошо помнили "эпоху Харела" и не хотели иметь слишком сильного начальника разведки. Ветеранов лейбористской партии беспокоила уверенность, сила и твердость позиций Меира Амита, его авторитет, влияние на всех членов комитета "Вараш" и громадная заслуженная популярность после Шестидневной войны.
Но были и другие причины. Не нравилась Эшколу давняя дружба Амита с министром обороны Моше Даяном. Они часто общались напрямую - и это вызывало острые конфликты с премьером. Например, в марте 1968 года Даян захотел совершить тайную поездку в Иран для встречи с шахом и, не информируя премьера, обратился с просьбой организовать визит к Амиту - "Моссад" отвечал за конфиденциальные связи с Ираном. Когда об этом узнал Эшкол, он пришел в ярость. "Что здесь происходит? - вопрошал Эшкол руководителя "Моссада". - Как вы посмели пойти на это? "Моссад" и вы лично подчиняетесь мне, а не министерству обороны или Моше Даяну". Отрицательно сказался на карьере Амита и инцидент с перехватом пассажирского авиалайнера в воздушном пространстве Ливана, посадки его в Израиле и тщательного обыска - искали Жоржа Хабаша (подробнее об этом эпизоде позже). Приказ на эту операцию исходил непосредственно от Даяна.
Все это привело к тому, что Амит был отправлен в отставку, ушел с военной службы и стал с успехом заниматься менеджментом крупного промышленного конгломерата, а во главе "Моссада" поставили генерал-майора Цви (Звичку) Замира. Цви Замир никогда раньше не служил в разведке, и это назначение было для всех в разведывательном сообществе неожиданностью. Но мотивы политической верхушки просматривались очевидно. Лидеры лейбористской партии считали Замира "своим человеком".
Биографическая справка.
Звичка Заржевский родился в Польше в 1925 году и попал в Палестину вместе с родителями в семимесячном возрасте. В 18 лет, уже под фамилией Замир, он вступил в "Палмах", участвовал в боевых действиях в 1948 году и сделал хорошую военную карьеру. Он получил звание генерал-майора и был назначен командующим Южным округом, а в 1966 году стал военным атташе Израиля в Лондоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
В то время как арабское радио ещё трубило о победе арабов, резидент ЦРУ в Израиле Джон Хадден сообщил в штаб-квартиру ЦРУ, что "война окончена". Он знал, что сообщает - получал информацию что называется "из первых рук". У него были отличные отношения с "Моссадом" - контактеры, переиначивая его имя на иврите, в шутку звали его Йоханан Ха-Дан и предоставляли ему доступ к самой свежей информации с полей сражений.
Америка полностью поддержала израильтян в этом конфликте, и главное, наверное, то, что Вашингтон удержал Москву от вмешательства (а советские десантники уже были подняты по тревоге, Черноморский Флот подготовился к удару, а эскадрильи ВВС получили пакеты с боевыми заданиями и не было только команды их вскрыть). Впрочем, не все в отношениях с США было так безоблачно: 8 июня 1967 г. был потоплен корабль-разведчик ВМС США "Либерти" у берегов Синайского полуострова. Израильские самолеты подбили, а потом катер добил "Либерти" торпедой. 34 американца погибли, многие были ранены. Намерение очевидно: лишить американскую разведку электронных "глаз и ушей" как раз в тот момент, когда шла переброска частей с египетского на сирийский фронт. Сообщение могло быть перехвачено сильной электронной разведкой советского ГРУ (советские корабли радиоразведки постоянно находились в зоне Восточного Средиземноморья) и, через советское посредничество, попасть в стан врага. А если бы египтяне узнали бы о практически полном оголении противостоящего фронта на Синайском полуострове, то, несмотря на уже понесенные потери и деморализацию, наверняка развернули бы наступление - и соотношение потерь в этой войне оказалось бы другим.
Разобраться в инциденте с "Либерти" было поручено резиденту ЦРУ Джону Хаддену и военно-морскому атташе США каперангу Эрнсту Каслу. Хадден и Касл сочли инцидент ошибкой: по их заключению, в пылу битвы ВВС и ВМС постарались уничтожить корабль, который согласно боевым картам просто не должен было там находиться, а наличие американского флага летчики и моряки сочли обычным военным трюком, и не позаботились о том, чтобы проверить принадлежность борта. Такая версия, в сущности, вполне устраивает "Моссад"; не случайно израильское правительство до сих пор жестко отказывается даже говорить о каких-то компенсациях вдовам моряков с "Либерти" - и дело, очевидно, не только в хронической напряженности бюджета страны.
Большая победа привела все израильское общество в состояние духовного подъема, заметно сказалась на авторитете государства и на самоощущении евреев во всем мире. Те же в Израиле, кто непосредственно ковал победу, проявил геройство при подготовке и в ходе войны, пользовались громадным авторитетом. И во многих случаях это начало вызывать и деформацию личности, и сложности в отношениях с политическими и административными структурами. Огромные трофеи, значительные территориальные приобретения, существенные материальные и интеллектуальные вливания в израильскую экономику - все это было важно и замечательно, и все это не означало, что арабский мир побежден окончательно и вообще что завтра само собой, без постоянных усилий, будет лучше чем вчера.
В полной мере это относилось к разведывательным службам. На первый взгляд представлялось весьма неожиданным, что в 1968 году "Моссад" получил нового директора, назначенного, как всегда, в обстановке полной конфиденциальности. Вместо генерала Меира Амита был назначен Цви Замир, известный больше всего тем, что старался оставаться в тени; его имя никогда раньше не мелькало в газетных заголовках. Более того, Меир Амит не остался во главе "Моссада" после своего, считавшегося "первым", пятилетнего срока пребывания в этой должности не по своей воле - Амит просил Эшкола продлить срок его службы, но премьер-министр отказал.
Формально служба Амита была прекращена из-за громкого скандала с убийством Бен-Барки и ещё нескольких (по большому счету, неизбежных в деятельности спецслужб) просчетов, но злые языки и тогда, и много лет спустя уверяли, что произошло это потому, что премьеру не нравилась чрезмерная независимость Амита. Все, включая Эшкола, признавали, что Амит был талантлив. Может быть, потому его и решили отправить в отставку - он был слишком эффективен. Партийные лидеры хорошо помнили "эпоху Харела" и не хотели иметь слишком сильного начальника разведки. Ветеранов лейбористской партии беспокоила уверенность, сила и твердость позиций Меира Амита, его авторитет, влияние на всех членов комитета "Вараш" и громадная заслуженная популярность после Шестидневной войны.
Но были и другие причины. Не нравилась Эшколу давняя дружба Амита с министром обороны Моше Даяном. Они часто общались напрямую - и это вызывало острые конфликты с премьером. Например, в марте 1968 года Даян захотел совершить тайную поездку в Иран для встречи с шахом и, не информируя премьера, обратился с просьбой организовать визит к Амиту - "Моссад" отвечал за конфиденциальные связи с Ираном. Когда об этом узнал Эшкол, он пришел в ярость. "Что здесь происходит? - вопрошал Эшкол руководителя "Моссада". - Как вы посмели пойти на это? "Моссад" и вы лично подчиняетесь мне, а не министерству обороны или Моше Даяну". Отрицательно сказался на карьере Амита и инцидент с перехватом пассажирского авиалайнера в воздушном пространстве Ливана, посадки его в Израиле и тщательного обыска - искали Жоржа Хабаша (подробнее об этом эпизоде позже). Приказ на эту операцию исходил непосредственно от Даяна.
Все это привело к тому, что Амит был отправлен в отставку, ушел с военной службы и стал с успехом заниматься менеджментом крупного промышленного конгломерата, а во главе "Моссада" поставили генерал-майора Цви (Звичку) Замира. Цви Замир никогда раньше не служил в разведке, и это назначение было для всех в разведывательном сообществе неожиданностью. Но мотивы политической верхушки просматривались очевидно. Лидеры лейбористской партии считали Замира "своим человеком".
Биографическая справка.
Звичка Заржевский родился в Польше в 1925 году и попал в Палестину вместе с родителями в семимесячном возрасте. В 18 лет, уже под фамилией Замир, он вступил в "Палмах", участвовал в боевых действиях в 1948 году и сделал хорошую военную карьеру. Он получил звание генерал-майора и был назначен командующим Южным округом, а в 1966 году стал военным атташе Израиля в Лондоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131