Но это моя личная точка зрения, и я не претендую на её универсальность. Однако, имея немалый стаж судебно-психиатрической практики, знаю, как калечит психику пребывание в местах заключения. Получается, что общество, наказывая человека за какое-либо преступление, не связанное с насилием, само затем деформирует его личность, и кует армию озлобленных людей, потенциально готовых к новым правонарушениям, порой гораздо более тяжким, чем первое в его жизни преступление.
- Вот потому-то я и против того, чтобы сдавать человека правоохранительным органам. Мне проще его отлупить и припугнуть, что если он и дальше будет подличать, потом я его из-под земли достану и уж тогда ему несдобровать.
- И все же я не могу согласиться с вашими методами, - покачала головой психиатр.
- Но вы же сами не предлагаете ничего взамен!
- Не предлагаю, потому что мне нечего предложить. По крайней мере, при теперешней организации нашего общества. В других странах существует система штрафов, а у нас - только тюрьма. Однако громадный штраф, которым человек расплачивается за причиненный обществу ущерб, для многих людей является ещё более суровым наказанием, чем лишение свободы.
- Тут я с вами согласна. Если кто-то украл, взял взятку или совершил финансовое или должностное преступление, лучше заставить его выплатить в десятикратном размере, чем посадить за решетку. Весь вопрос в том, способен ли он заплатить положенный штраф?
- Здесь тоже могут быть разные варианты.
- В общем, я поняла, куда вы клоните, Лидия Петровна, однако вы сами сказали, что на современном этапе наше общество не может адекватно наказать преступника. Единственное наказание - упечь его за решетку. А я категорически против этого, и тут буду стоять насмерть. Поэтому давайте останемся каждая при своем мнении. При всем моем уважении, Лидия Петровна, даже вы не способны поколебать мое мнение в некоторых вопросах.
- И все же надеюсь, что со временем это удастся. Я уже говорила, что ваша психология существенно изменится, когда вы станете матерью. Дав жизнь живому существу, вы уже никогда с такой легкостью не произнесете слова "убью!".
- Теперь мне уже не удастся стать матерью. Увы. И честно говоря, я очень сожалею об этом.
- Не впадайте в крайности, Алла. Пессимизм вам вовсе не свойственен. Да, вы понесли утрату, однако жизнь на этом не кончилась. Я вижу, что вы потрясены случившимся, однако не фиксированы на своей беде, а способны здраво рассуждать. Уверена, что вы довольно скоро оправитесь от горя, и в вашей жизни ещё будет мужчина, которого вы сочтете достойным стать отцом ваших будущих детей.
- Дай Бог, - улыбнулась Алла. - Я привыкла вам верить. И хотя ещё недавно считала, что после Вити у меня опять будут любовники только для постели, но не для души, сейчас почти поверила, что смогу ещё кого-то полюбить.
- Сможете, Алла. Ведь раньше вам мешал блок в подсознании - ваше отношение к мужчинам как к потенциальным предателям. Подсознательно ожидая от них подвоха, вы не позволяли себе ни к кому привязываться. Ваш изначальный эмоционально-негативный настрой невольно сказывался и на отношениях. Вы сознательно искали и находили неподходящих мужчин. Теперь ваши глаза и сердце открыты, вы видите мужчин уже по-другому и имеете возможность узнать, что среди них немало достойных людей.
- Лидия Петровна, заранее простите за нескромность, я знаю, что вы очень любите своего мужа. А вот представьте, что вы бы его потеряли, - ещё раз простите, но это чисто абстрактно, - неужели вы смогли бы кого-то полюбить?
- Смогла бы, - просто ответила та. - Хотя мне сейчас трудно представить себе, что в моей жизни будет другой мужчина, но я уверена, что одна бы не осталась.
Алла внимательно посмотрела на пятидесятитрехлетнюю Лидию Петровну, начисто лишенную женского кокетства, и по всем меркам не считающуюся красивой, и поняла, что та права, - да, она одна не останется. Потому что не хочет быть одна, доброжелательно настроена к людям вообще и к мужчинам в частности, и с ней эмоционально тепло и комфортно.
- Дай вам Бог никогда не терять вашего любимого человека, - тихо сказала Алла, и тут вдруг неожиданно на её глаза навернулись слезы. Машинально смахнув их рукой, она посмотрела на психиатра. - Лидия Петровна, поверьте, плачу впервые в жизни...
- Знаю, Алла. И хорошо, что вы стали способны плакать.
- Всегда терпеть не могла плакс, - смущенная Алла полезла за носовым платком, вытерла слезы и высморкалась. - Нет, не буду я рыдать. Слезами горю не поможешь.
- Тут вы не правы, Алла, - мягко сказала психиатр. - Вы ожесточены, напряжены, а слезы - это эмоциональная релаксация. Разумеется, если они не становятся привычным способом шантажа. Плача, женщина избавляется от отрицательных эмоций и испытывает облегчение. Я бы посоветовала вам не сдерживать слез, если вам хочется плакать. А стать плаксой вам не грозит.
- Ладно, так и запишем, что слезы доктор прописал, - улыбнулась Алла. - А что вы думаете о вдове? Я тоже хорошо вас изучила и знаю, что вы не стали бы уделять ей столько внимания, если бы та была чиста аки агнец.
- Еще раз оговорюсь, что пока ещё слишком мало известно о личности Марины, поэтому у меня пока лишь предварительное мнение. Когда будет больше фактов, я вам обрисую её подробный психологический портрет.
- Скажите хотя бы ваше предварительное мнение, - попросила Алла. - Для нас сейчас все важно. Пока мы блуждаем в потемках, подозреваемых много.
- Вот именно. Каким бы ни было мое мнение о Марине, она, вполне возможно, вовсе ни при чем, а убийцей может оказаться другой человек.
- И все мне важно знать, что вы о ней думаете. Я давно убедилась, что вы никогда не ошибаетесь.
- Но если она невиновна в этом убийстве, зачем вам знать мое мнение?
- Хочу освоить азы психиатрии, - схитрила Алла, но обмануть Лидию Петровну ей не удалось.
- Я вижу, что у вас тут свой интерес, однако азы психиатрии вам знать нужно, равно, как и любому другому человеку, поэтому кое что расскажу. Вы говорили, что в поведении вдовы интуитивно почувствовали фальшь. Я тоже это почувствовала, хотя слышу это в двойном пересказе - вначале Олеся рассказала вам, потом вы - мне.
- Я высказала свое мнение, хотя оно может быть предвзятым, зная, что оно никак не повлияет на ваши оценки.
- Да, это так, - кивнула Лидия Петровна. - Начнем танцевать от печки. Во-первых, Марина актриса. Пусть и бывшая, но это не важно. Актерскую профессию чаще всего избирают люди с истерическими чертами характера, поскольку для человека с иными личностными особенностями невозможно постоянно лицедействовать, играть какую-то роль, придуманную кем-то. Вот я, к примеру, не смогла бы произнести с нужным выражением даже простейшую фразу со сцены, если бы это мне претило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
- Вот потому-то я и против того, чтобы сдавать человека правоохранительным органам. Мне проще его отлупить и припугнуть, что если он и дальше будет подличать, потом я его из-под земли достану и уж тогда ему несдобровать.
- И все же я не могу согласиться с вашими методами, - покачала головой психиатр.
- Но вы же сами не предлагаете ничего взамен!
- Не предлагаю, потому что мне нечего предложить. По крайней мере, при теперешней организации нашего общества. В других странах существует система штрафов, а у нас - только тюрьма. Однако громадный штраф, которым человек расплачивается за причиненный обществу ущерб, для многих людей является ещё более суровым наказанием, чем лишение свободы.
- Тут я с вами согласна. Если кто-то украл, взял взятку или совершил финансовое или должностное преступление, лучше заставить его выплатить в десятикратном размере, чем посадить за решетку. Весь вопрос в том, способен ли он заплатить положенный штраф?
- Здесь тоже могут быть разные варианты.
- В общем, я поняла, куда вы клоните, Лидия Петровна, однако вы сами сказали, что на современном этапе наше общество не может адекватно наказать преступника. Единственное наказание - упечь его за решетку. А я категорически против этого, и тут буду стоять насмерть. Поэтому давайте останемся каждая при своем мнении. При всем моем уважении, Лидия Петровна, даже вы не способны поколебать мое мнение в некоторых вопросах.
- И все же надеюсь, что со временем это удастся. Я уже говорила, что ваша психология существенно изменится, когда вы станете матерью. Дав жизнь живому существу, вы уже никогда с такой легкостью не произнесете слова "убью!".
- Теперь мне уже не удастся стать матерью. Увы. И честно говоря, я очень сожалею об этом.
- Не впадайте в крайности, Алла. Пессимизм вам вовсе не свойственен. Да, вы понесли утрату, однако жизнь на этом не кончилась. Я вижу, что вы потрясены случившимся, однако не фиксированы на своей беде, а способны здраво рассуждать. Уверена, что вы довольно скоро оправитесь от горя, и в вашей жизни ещё будет мужчина, которого вы сочтете достойным стать отцом ваших будущих детей.
- Дай Бог, - улыбнулась Алла. - Я привыкла вам верить. И хотя ещё недавно считала, что после Вити у меня опять будут любовники только для постели, но не для души, сейчас почти поверила, что смогу ещё кого-то полюбить.
- Сможете, Алла. Ведь раньше вам мешал блок в подсознании - ваше отношение к мужчинам как к потенциальным предателям. Подсознательно ожидая от них подвоха, вы не позволяли себе ни к кому привязываться. Ваш изначальный эмоционально-негативный настрой невольно сказывался и на отношениях. Вы сознательно искали и находили неподходящих мужчин. Теперь ваши глаза и сердце открыты, вы видите мужчин уже по-другому и имеете возможность узнать, что среди них немало достойных людей.
- Лидия Петровна, заранее простите за нескромность, я знаю, что вы очень любите своего мужа. А вот представьте, что вы бы его потеряли, - ещё раз простите, но это чисто абстрактно, - неужели вы смогли бы кого-то полюбить?
- Смогла бы, - просто ответила та. - Хотя мне сейчас трудно представить себе, что в моей жизни будет другой мужчина, но я уверена, что одна бы не осталась.
Алла внимательно посмотрела на пятидесятитрехлетнюю Лидию Петровну, начисто лишенную женского кокетства, и по всем меркам не считающуюся красивой, и поняла, что та права, - да, она одна не останется. Потому что не хочет быть одна, доброжелательно настроена к людям вообще и к мужчинам в частности, и с ней эмоционально тепло и комфортно.
- Дай вам Бог никогда не терять вашего любимого человека, - тихо сказала Алла, и тут вдруг неожиданно на её глаза навернулись слезы. Машинально смахнув их рукой, она посмотрела на психиатра. - Лидия Петровна, поверьте, плачу впервые в жизни...
- Знаю, Алла. И хорошо, что вы стали способны плакать.
- Всегда терпеть не могла плакс, - смущенная Алла полезла за носовым платком, вытерла слезы и высморкалась. - Нет, не буду я рыдать. Слезами горю не поможешь.
- Тут вы не правы, Алла, - мягко сказала психиатр. - Вы ожесточены, напряжены, а слезы - это эмоциональная релаксация. Разумеется, если они не становятся привычным способом шантажа. Плача, женщина избавляется от отрицательных эмоций и испытывает облегчение. Я бы посоветовала вам не сдерживать слез, если вам хочется плакать. А стать плаксой вам не грозит.
- Ладно, так и запишем, что слезы доктор прописал, - улыбнулась Алла. - А что вы думаете о вдове? Я тоже хорошо вас изучила и знаю, что вы не стали бы уделять ей столько внимания, если бы та была чиста аки агнец.
- Еще раз оговорюсь, что пока ещё слишком мало известно о личности Марины, поэтому у меня пока лишь предварительное мнение. Когда будет больше фактов, я вам обрисую её подробный психологический портрет.
- Скажите хотя бы ваше предварительное мнение, - попросила Алла. - Для нас сейчас все важно. Пока мы блуждаем в потемках, подозреваемых много.
- Вот именно. Каким бы ни было мое мнение о Марине, она, вполне возможно, вовсе ни при чем, а убийцей может оказаться другой человек.
- И все мне важно знать, что вы о ней думаете. Я давно убедилась, что вы никогда не ошибаетесь.
- Но если она невиновна в этом убийстве, зачем вам знать мое мнение?
- Хочу освоить азы психиатрии, - схитрила Алла, но обмануть Лидию Петровну ей не удалось.
- Я вижу, что у вас тут свой интерес, однако азы психиатрии вам знать нужно, равно, как и любому другому человеку, поэтому кое что расскажу. Вы говорили, что в поведении вдовы интуитивно почувствовали фальшь. Я тоже это почувствовала, хотя слышу это в двойном пересказе - вначале Олеся рассказала вам, потом вы - мне.
- Я высказала свое мнение, хотя оно может быть предвзятым, зная, что оно никак не повлияет на ваши оценки.
- Да, это так, - кивнула Лидия Петровна. - Начнем танцевать от печки. Во-первых, Марина актриса. Пусть и бывшая, но это не важно. Актерскую профессию чаще всего избирают люди с истерическими чертами характера, поскольку для человека с иными личностными особенностями невозможно постоянно лицедействовать, играть какую-то роль, придуманную кем-то. Вот я, к примеру, не смогла бы произнести с нужным выражением даже простейшую фразу со сцены, если бы это мне претило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88