Услышав выстрел, Марина могла подъехать в своем кресле к окну - хотя бы одно наверняка выходит на ту сторону, где расположен второй вход в дом. Убийцу могли увидеть из окон соседи. Или кто-то из них оказался бы в тот момент на улице. В городском шуме выстрел звучит вовсе не так, как за городом. Даже если мимо загородного дома проезжают машины, соседи потом вспомнят, что чей-то незнакомый автомобиль в это же время стоял перед домом или где-то поблизости, а потом исчез. И зачем же Игорю Николаевичу так рисковать? Ему было бы проще встретиться с Виктором в Москве, ведь тот изъявил готовность и не стал бы уклоняться от встречи.
- Вообще-то мне тоже не хотелось верить, что Игорь убийца. Мне бы это вообще не пришло в голову, если бы Лариса не сказала об этом.
- Так что успокойтесь, Алла, и не избегайте друзей.
- Сегодня же позвоню Ларе. Она, наверное, вся обрыдалась и извелась.
- Ах, Алла, как же вам порой мешает ваш максимализм! Ведь вы неосознанно проявляете жестокость по отношению к людям, которые искренне вас любят и страдают от вашего отношения!
- Все-все, Лидия Петровна, виновата, исправлюсь.
- Хочется надеяться.
- С Ларисой я разберусь. Заодно и успокою её, что Игорь тут ни при чем. Когда я размышляла, кто убийца, то больше склонялась к мнению, что это Коля разделался с соперником. Но когда поговорила с ним, то отказалась от своих подозрений.
- А вот в отношении Николая я бы не спешила.
- Почему? Вы думаете, это его рук дело?
- Этого я не утверждаю. Но то, что он не прост, - совершенно ясно.
- Но Коля во время нашего последнего разговора был так открыт, так искренен и откровенен! Я ему поверила.
- Давайте-ка проанализируем ваш разговор. Итак, Николай проявил наблюдательность и недюжинный ум. Он много понял уже по выражению ваших со Светланой лиц, сопоставил и сделал правильные выводы. Однако ничем не дал понять, что ему известно о ваших отношениях с Виктором.
- А вы думаете, ему это известно?
- Ничуть не сомневаюсь.
- Значит, Коля тоже следил за мной?
- Ему это ни к чему. Как умный человек, он многое способен понять и без слежки. Но делал вид, будто не в курсе, потому что предполагал вашу реакцию. Если бы Николай вас упрекнул, посягнул на вашу свободу, вы бы сразу взвились, не так ли?
- Это уж точно! Как бы я хорошо к нему ни относилась, я бы разоралась и тут же послала его подальше.
- Он это сознавал, потому и молчал. Ждал, что рано или поздно вы сами примете решение. Потому и подал на развод, чтобы вы поверили в серьезность его намерений, и это явилось определенным толчком для принятия вами решения. Возможно, он не предполагал, что Виктор тоже решит развестись, и надеялся его опередить. К тому же, Николай знал, что вы негативно относитесь к тем, кто раньше служил в КГБ, и это подспудно влияет на ваше отношение, хотя лично к Виктору вы относились иначе.
- Да, я его неоднократно обзывала и "шпионом", и "ищейкой", и "гэбэшником". Меня порой раздражало его стремление все про всех знать.
- На это Николай и надеялся и ждал, что в конце концов вы разочаруетесь в Викторе.
- Лидия Петровна, а вы как относитесь к сотрудникам этой организации?
- Плохо отношусь. Хотя и сознаю, что среди них есть высококлассные профессионалы. Но их личностные качества и некоторые методы их работы мне претят. Психиатров совершенно необоснованно считают чуть ли не прислужниками этой организации, как бы она сейчас ни называлась. Мне не раз приходилось иметь с ними дело, когда кто-то из моих пациентов совершил правонарушение, которое подпадало под статью, входящую в сферу интересов этой организации. Честно говоря, мне с трудом удавалось скрывать свое негативное отношение, и я, по возможности, старалась дистанцироваться. Когда я защитила диссертацию, мне предлагали перейти в спецбольницу, с повышением звания, должности и оклада, но я и помыслить не могла, что буду служить органам, и, разумеется, отказалась. До сих пор у меня сохранилась стойкая неприязнь к этим людям.
- Лидия Петровна, мне сейчас стало страшно... А может быть, я Витю идеализировала?
- Не сомневаюсь в этом. Хотя у меня нет намерения чернить покойного, но то, что он не таков, каким вы себе его представляли, несомненно.
- Даже и не знаю, на пользу или нет, если я узнаю о нем что-то плохое... С одной стороны не хотелось бы быть обманутой, а с другой мне было бы легче теперь, когда я его потеряла...
- Думаю, вам не стоит ворошить это. Боль утраты со временем пройдет, какой бы тяжелой она ни была. А испытать разочарование, тем более, когда вы уже не в силах что-то изменить, - это ничуть не меньшее потрясение, чем потерять любимого человека в физическом смысле.
- Вы уверены, что Витя недостойный человек? - ей очень хотелось услышать опровержение и даже хотелось, чтобы психиатр сейчас солгала, лишь бы не услышать правду, хотя Алла и знала, что Лидия Петровна никогда не лжет, даже ради благого дела. Ответить уклончиво, успокоить может, но не солжет.
- Я этого вовсе не утверждаю. И в органах есть достойные люди. Я же говорила лишь на основании своего личного опыта. У тех, кто служил в органах безопасности, есть свой кодекс чести, они безгранично преданы своему делу, своему Отечеству и свято уверены, что делают очень важное дело ради высоких идеалов. Не все, но такие среди них есть. И это достойно уважения. Среди них есть высокоморальные и исключительно порядочные люди, которые занимаются очень важной работой. Однако фанатизм, даже ради великой цели, лично мне претит. Цель не оправдывает средства, которыми она достигается. И если используются недостойные средства, то таких людей я не уважаю и даже презираю, если они прикрывают некрасивые деяния высокими лозунгами.
- Но Витя не шпионил, не вербовал стукачей, не сажал диссидентов. Он работал с документами, в аналитическом отделе, - Алла неосознанно пыталась оправдать покойного любовника.
- Быть может он как раз и относится к тем, кто достоин уважения. Однако его последнее место службы, мягко говоря, не вызывает уважения. Какими бы целями ни оправдывался сбор компроментирующих материалов, это, по сути, выискивание следов человеческих слабостей и пороков. Это грязно и недостойно порядочного человека. Но ещё раз повторю, это мое личное мнение, и я не претендую, что абсолютно права.
- Я поняла... Сейчас мне даже трудно сразу оценить услышанное. Одна часть меня протестует и кричит, что все это неправда, Витя хороший, я его любила, а другая думает, что, может быть, я любила недостойного человека, которого совершенно не знала. Точнее, знала таким, каким он хотел предстать в моих глазах.
- Не думайте об этом, Алла. И не ищите его убийцу. Быть может, результат будет для вас драматичным.
- Вы все же думаете, что это Николай?
Ей вовсе не хотелось, чтобы убийцей оказался он, но Алла привыкла докапываться до правды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
- Вообще-то мне тоже не хотелось верить, что Игорь убийца. Мне бы это вообще не пришло в голову, если бы Лариса не сказала об этом.
- Так что успокойтесь, Алла, и не избегайте друзей.
- Сегодня же позвоню Ларе. Она, наверное, вся обрыдалась и извелась.
- Ах, Алла, как же вам порой мешает ваш максимализм! Ведь вы неосознанно проявляете жестокость по отношению к людям, которые искренне вас любят и страдают от вашего отношения!
- Все-все, Лидия Петровна, виновата, исправлюсь.
- Хочется надеяться.
- С Ларисой я разберусь. Заодно и успокою её, что Игорь тут ни при чем. Когда я размышляла, кто убийца, то больше склонялась к мнению, что это Коля разделался с соперником. Но когда поговорила с ним, то отказалась от своих подозрений.
- А вот в отношении Николая я бы не спешила.
- Почему? Вы думаете, это его рук дело?
- Этого я не утверждаю. Но то, что он не прост, - совершенно ясно.
- Но Коля во время нашего последнего разговора был так открыт, так искренен и откровенен! Я ему поверила.
- Давайте-ка проанализируем ваш разговор. Итак, Николай проявил наблюдательность и недюжинный ум. Он много понял уже по выражению ваших со Светланой лиц, сопоставил и сделал правильные выводы. Однако ничем не дал понять, что ему известно о ваших отношениях с Виктором.
- А вы думаете, ему это известно?
- Ничуть не сомневаюсь.
- Значит, Коля тоже следил за мной?
- Ему это ни к чему. Как умный человек, он многое способен понять и без слежки. Но делал вид, будто не в курсе, потому что предполагал вашу реакцию. Если бы Николай вас упрекнул, посягнул на вашу свободу, вы бы сразу взвились, не так ли?
- Это уж точно! Как бы я хорошо к нему ни относилась, я бы разоралась и тут же послала его подальше.
- Он это сознавал, потому и молчал. Ждал, что рано или поздно вы сами примете решение. Потому и подал на развод, чтобы вы поверили в серьезность его намерений, и это явилось определенным толчком для принятия вами решения. Возможно, он не предполагал, что Виктор тоже решит развестись, и надеялся его опередить. К тому же, Николай знал, что вы негативно относитесь к тем, кто раньше служил в КГБ, и это подспудно влияет на ваше отношение, хотя лично к Виктору вы относились иначе.
- Да, я его неоднократно обзывала и "шпионом", и "ищейкой", и "гэбэшником". Меня порой раздражало его стремление все про всех знать.
- На это Николай и надеялся и ждал, что в конце концов вы разочаруетесь в Викторе.
- Лидия Петровна, а вы как относитесь к сотрудникам этой организации?
- Плохо отношусь. Хотя и сознаю, что среди них есть высококлассные профессионалы. Но их личностные качества и некоторые методы их работы мне претят. Психиатров совершенно необоснованно считают чуть ли не прислужниками этой организации, как бы она сейчас ни называлась. Мне не раз приходилось иметь с ними дело, когда кто-то из моих пациентов совершил правонарушение, которое подпадало под статью, входящую в сферу интересов этой организации. Честно говоря, мне с трудом удавалось скрывать свое негативное отношение, и я, по возможности, старалась дистанцироваться. Когда я защитила диссертацию, мне предлагали перейти в спецбольницу, с повышением звания, должности и оклада, но я и помыслить не могла, что буду служить органам, и, разумеется, отказалась. До сих пор у меня сохранилась стойкая неприязнь к этим людям.
- Лидия Петровна, мне сейчас стало страшно... А может быть, я Витю идеализировала?
- Не сомневаюсь в этом. Хотя у меня нет намерения чернить покойного, но то, что он не таков, каким вы себе его представляли, несомненно.
- Даже и не знаю, на пользу или нет, если я узнаю о нем что-то плохое... С одной стороны не хотелось бы быть обманутой, а с другой мне было бы легче теперь, когда я его потеряла...
- Думаю, вам не стоит ворошить это. Боль утраты со временем пройдет, какой бы тяжелой она ни была. А испытать разочарование, тем более, когда вы уже не в силах что-то изменить, - это ничуть не меньшее потрясение, чем потерять любимого человека в физическом смысле.
- Вы уверены, что Витя недостойный человек? - ей очень хотелось услышать опровержение и даже хотелось, чтобы психиатр сейчас солгала, лишь бы не услышать правду, хотя Алла и знала, что Лидия Петровна никогда не лжет, даже ради благого дела. Ответить уклончиво, успокоить может, но не солжет.
- Я этого вовсе не утверждаю. И в органах есть достойные люди. Я же говорила лишь на основании своего личного опыта. У тех, кто служил в органах безопасности, есть свой кодекс чести, они безгранично преданы своему делу, своему Отечеству и свято уверены, что делают очень важное дело ради высоких идеалов. Не все, но такие среди них есть. И это достойно уважения. Среди них есть высокоморальные и исключительно порядочные люди, которые занимаются очень важной работой. Однако фанатизм, даже ради великой цели, лично мне претит. Цель не оправдывает средства, которыми она достигается. И если используются недостойные средства, то таких людей я не уважаю и даже презираю, если они прикрывают некрасивые деяния высокими лозунгами.
- Но Витя не шпионил, не вербовал стукачей, не сажал диссидентов. Он работал с документами, в аналитическом отделе, - Алла неосознанно пыталась оправдать покойного любовника.
- Быть может он как раз и относится к тем, кто достоин уважения. Однако его последнее место службы, мягко говоря, не вызывает уважения. Какими бы целями ни оправдывался сбор компроментирующих материалов, это, по сути, выискивание следов человеческих слабостей и пороков. Это грязно и недостойно порядочного человека. Но ещё раз повторю, это мое личное мнение, и я не претендую, что абсолютно права.
- Я поняла... Сейчас мне даже трудно сразу оценить услышанное. Одна часть меня протестует и кричит, что все это неправда, Витя хороший, я его любила, а другая думает, что, может быть, я любила недостойного человека, которого совершенно не знала. Точнее, знала таким, каким он хотел предстать в моих глазах.
- Не думайте об этом, Алла. И не ищите его убийцу. Быть может, результат будет для вас драматичным.
- Вы все же думаете, что это Николай?
Ей вовсе не хотелось, чтобы убийцей оказался он, но Алла привыкла докапываться до правды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88