Он терпеливо, буквально на пальцах объяснил "олигофренам", что для следствия любая, даже маленькая зацепка может оказать неоценимую услугу. Как-то сориентировать розыск, чтобы установить местонахождение трупа Суходеева и напасть на след возможного убийцы.
Про труп и убийцу Алексей упомянул не без умысла, зная, что это поможет обоим приятелям избавиться от обета молчания перед Суходеевым, если таковой имел место в действительности. И не ошибся. "Олигофрены" переглянулись, как бы испрашивая один у другого согласия, наконец, кадыкастый парень с крашеными, пегими волосами буркнул, глядя в сторону:
-- Был у него мотоцикл.
-- Какой?
-- "Восход".
-- Номерной знак помнишь?
-- Без номеров, так ездил.
-- С рук купил?
-- Зачем? Новый... два месяца всего.
-- Отец подарил?
-- Сам.
-- На какие деньги?
-- Ну, были у него... Откуда я знаю?
-- Полторы тысячи? А может, за этот должок с ним кто-нибудь посчитался? А?
-- Не-а,-- мотнул головой парень.
-- Почему "не-а"?
-- Так... знаю.
-- Ты же сам сказал: откуда я знаю... только что.
-- Да ладно, скажи ему,-- подал голос другой, тоже глядя в сторону.-- Чего теперь?
-- Сам скажи.
-- Так он что? Украл эти деньги? Или кого-то ограбил? -наводящими вопросами, мягко Алексей старался подтолкнуть начавшийся разговор в нужную сторону, "дожать" потихоньку "олигофренов".
-- Ну, украл.
-- У кого?
-- У своего пахана.
-- Снял со сберкнижки,-- буркнул другой.
-- И что деньги ему выдали? По чужой книжке? -- изумился Алексей.
-- Ну. Он шесть раз ходил снимать, и ниче ни разу. Даже паспорт не спросили.
-- Отец знает? У Суходеева?
-- Мы-то откуда... Он нам не докладывает.
-- Это понятно. А Суходеев... Воха, ничего не говорил?
-- Не-а.
-- И про мотоцикл отец тоже не знает?
-- Наверно. Он дома мотоцикл не держал. Так, заедет иногда, будто на чужом. А оставлял у ребят, у кого когда.
-- рели не ошибаюсь, мотоциклы продаются по записи? ^ очередь лет эдак на десять.-
-- Блат у гнилого. Сестра зятя... Золовка, что ли? Замдиректора в торге.
-- Все равно сверху дал. Хоть и родня.
"Пожалуй, по факту мошенничества со сберкнижкой придется возбудить уголовное дело. Если Суходеев жив еще," -- подумал Алексей.
-- Десятого мая куда мог ваш Воха поехать на своем новом мотоцикле? Как думаете? Если бы вам пришлось искать его?
-- Без понятия,-- отозвался один.
Второй "олигофрен" глядел в сторону. Алексей однако почувстовал в его молчании некоторое смятение, что ли, как у застигнутых врасплох. Но о причине оставалось пока только гадать.
-- Возможные места или излюбленные маршруты у "него были?
"Олигофрены" замкнулись намертво. Алексей сменил тему:
-- У него подруга есть?
-- Постоянная? Не-а, не было.
-- Есть тут одна телка. Так... общак.
-- Одна на всех?
-- Ну. Она часто с ним.
-- Как фамилия?
-- Черанева Танька.
-- Ладно, орлы. Вот вам две повестки на завтра в прокуратуру. Кой-какие из ваших показаний придется оформить официально. За вашей подписью. Явка обязательна, так что не опаздывайте. Ну, пока.
Алексей решил, что поодиночке с глазу на глаз он заставит хотя бы одного из "олигофренов" выложить все до конца. официальная обстановка тоже иной раз неплохо действует.
Возле суходеевского дома, когда он вернулся к воротам, стоял тяжелый "КРАЗ" с прицепом, груженный бревнами. Алексея обдало запахом разогретого масла и солярки, свежеспиленной древесиной. Двое мужчин, орудуя вагой и крючьями, скатывали вниз с возу еловые, один к одному, бревна.
"Да у него никак пунктик на заготовке древесины," -подумал Алексей, стараясь угадать по повадке в одном из работников хозяина.
-- Суходеев? Геннадий Яковлевич?
Дюжий, медлительный мужчина в промасленной спецовке едва покосился на него и продолжал крючком дергать бревна.
-- Ну, я Суходеев,-- наконец обронил он.
Алексей представился, и по тому, как хозяин и шофер "КРАЗа" на мгновение замешкались, догадался, что дровишки эти, похоже, незаконные, и рейс скорее всего тоже -- левый. Некоторое время он с улыбкой наблюдал за суетливыми действиями обоих, потам решил, что хозяина следует успокоить.
-- Я к вам по поводу сына. Поговорить надо.
Тот не без облегчения кивнул. Потом неторопливо спустился с воза.
-- Нашли, что ли?
-- Идем.
Суходеев задумчиво почесал в затылке. Алексей обратил внимание, что на левой руке у него недостает трех пальцев.
-- Слушай? Надо бы отпустить человека,-- он кивнул на шофера. -- Поговори с дуськой вначале, пока управлюсь, она знает.
-- Да. Так даже лучше,-- согласился Алексей.
Вслед за Суходеевым он двинулся через двор, тоже захламленный, заваленный старой обувью, какими-то мешками, ящиками и прочей рухлядью, которая, похоже копилась тут поколениями. Вышли на огороды и межой, ярко-желтой от одуванчика, направились к притулившейся на задах бане. Суходеев, не заходя в предбанник, торкнул культяпистой рукой в низкую дверь.
-- Евдокия, тут человек пришел. Из прокуратуры. Поговори с ним, пока разгружаемся.
В бане двигали тазами, плескалась вода. Женский певучий голос со смехом откликнулся:
-- Так что? Штаны пусть снимает да заходит, чего не поговорить? Место есть.
В закопченном окошке светлым пятном помаячило лицо. Алексей придержал хозяина за руку.
-- Геннадий Яковлевич, и в самом деле, лучше обождать. Пусть домоется.
-- Ее не переждешь,-- хмуро обронил тот и повернул назад. Алексей опустился перед дверью на широкий, щелястый чурбак.
-- Борисенкова? Евдокия Семеновна? Я правильно называю?.. Заявительница?
Из-за двери послышался смешок.
-- Розыском, Евдокия Семеновна, теперь занимаюсь я. Моя фамилия Валяев. Из прокуратуры района.
-- Слышь, миленький? -- дверь скрипнула и в образовавшуюся щель пошел изнутри ядреный банный дух.-- Венички висят, вона на перекладинке... Не подашь ли?
На еловой жерди через весь предбанник были подвешены попарно сухие березовые веники. Алексей усмехнулся, однако ж отказывать в такой пустяковой просьбе было неловко. Ослепительно белая, гибкая рука приняла у него пару веников, сверкнул в притворе лукавый глаз.
-- Сам-то чего не заходишь?
Он рассмеялся, сел на свой чурбак.
-- У нас это называется "злоупотребление служебным положением в корыстных целях".
-- Ай-ай, страсти какие! Даже в бане у них не моются, начальство не пускает?
Алексей вдруг понял, что с Евдокией Семеновной, развеселой сожительницей Суходеева-старшего, говорить возможно только в игриво-кокетливом тоне, иначе не получится, она попросту не умеет.
Вон, щель какую оставила. Ну и ну!
-- Дуся Семеновна, у тебя баня не выстынет?
-- Так а чего делать-то, коли не идешь? Через дверь кричать?
Резон в ответе был. Хотя двусмысленность положения, кажется, доставляла развеселой Дусе немалое удовольствие.
-- Я с вашими соседями сейчас разговаривал,-- начал Алексей, тоже принимая игривый тон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84