оба были коренастые и коротконогие, с тяжелыми челюстями и непроницаемыми лицами.
Четыре человека маялись в ожидании уже ночь напролет. Это совершенно вывело Фрэнка из себя.
- Это же полнейший идиотизм - так здесь торчать, - ворчливо выговаривал он отцу. - Не вижу, что для Тони от этого изменится. Ты можешь оставаться здесь и ждать, а я тем временем буду действовать.
- Ты и без того уже предостаточно наделал, даже не спросив моего согласия, - прорычал дон Альдо, не отводя взора от двери операционной. Что Тони сейчас там, это отчасти и твоя вина.
- Но я не мог оставить это и ничего не делать. Все так и было, черт возьми! Но они заявились к нам с оружием!..
- И когда ты вмешался, дела приняли ещё худший оборот. Значит, так. Начиная с этой минуты обо всем спрашивать у меня, даже когда захочешь пойти отлить. Ты знаешь, что сказал мне Вастола?
(Вастола был представителем общенациональной комиссии мафии, и из Нью-Йорка он звонил как человек, которого комиссия наделила чрезвычайными полномочиями).
- Он звонил и Максу Виджиланте, чтобы сказать ему то же самое. Ситуация должна оставаться такой, какова она есть. Никто отныне не пошевелит и пальцем, пока он с нами не поговорит. А он сейчас летит сюда.
- Вастола - человек не здешний, - продолжал настаивать Фрэнк. - Он не в курсе, как тут идут дела.
- Он выслушает всех, прежде чем примет решение.
- И каким бы оно ни было, ты в лепешку разобьешься, но подчинишься, да?
Дон Альдо кивнул, затем тихо добавил:
- Если только Тони выживет.
Начинало светать, когда из операционной появился, наконец, доктор Гамильтон - бледный и ещё более нервный, чем обычно.
- Тони будет переведут в реанимацию, - сообщил он дону Альдо. - У него неплохие шансы выкарабкаться.
Дон Альдо продолжал мерять доктора с ног до головы своим пристальным и непроницаемым взглядом, лицо его при этом оставалось бесстрастным. Недвижно продолжал он сидеть на скамье; лишь ладони, лежавшие на коленях, стали медленно сжиматься в кулаки.
- Это твое мнение. А понтер? Что говорит он?
"Понтером" был главный хирург больницы, которого вытащили из постели, чтобы он извлек из живота Тони пулю и зашил рану.
- Я только передаю его мнение. Он считает, что у Тони хорошие шансы.
- А что это значит? Пятьдесят процентов? Шестьдесят? Сколько?
Доктор Гамильтон покачал головой.
- Сейчас ещё слишком рано говорить об этом. Возможно, я смогу ответить точнее через двадцать четыре часа, когда уже будет возможность понаблюдать, как его организм перенес шок и большую потерю крови.
- Я могу его видеть? - спросил дон Альдо.
- Нет. Пока ещё нет. Почему бы вам не уехать домой? Я обещаю, как только появятся новости, сразу сообщу.
Дон Альдо долго раздумывал, потом кивнул и встал.
- Ладно. Я буду ждать звонка. Никуда отсюда ни шагу, пока не будет новостей.
Доктор Гамильтон собрался было возразить, но, встретив жесткий взгляд дона Альдо, промолчал. Он словно врос ногами в пол и смотрел вслед уходившим.
У входа в больницу стоял ожидавший их лимузин. Дон Альдо открыл заднюю дверцу и знаком велел Фрэнку сесть в машину:
- Ты вернешься домой со мной вместе. У меня нет ни малейшего желания, чтобы ты снова взялся за свое.
- По крайней мере, я мог бы принять кое-какие меры предосторожности, заметил Фрэнк. - На всякий случай.
- Нет. Абсолютно ничего, - категоричным тоном отрезал дон Альдо. - Ты будешь вести себя тише воды. До тех пор, пока не станет известно, что с Тони. Все ждут прилета Вастолы, чтобы обсудить с ним ситуацию. До тех пор остается набраться терпения.
Затем он вновь добавил:
- Если только Тони не умрет.
Поскольку накануне Макс Виджиланте лег спать поздно, в полдень он был ещё в пижаме и домашнем халате. Дон завтракал в столовой, в своих апартаментах. Вастола, представитель верховной комиссии мафии, маленькими глотками пил кофе и пытался урезонить собеседника. Однако Виджиланте был в неподходящем настроении.
За дымчатыми стеклами глаза его метали молнии.
- Лу Фава был моей правой рукой. Его убили, и ещё троих моих людей. Не говоря уже о тех парнях, которых ссудил нам Фогель.
- Но и они тоже потеряли несколько человек; а Тони Белл сейчас в больнице, при смерти, - Вастола вздохнул; у него был встревоженный вид. - Я молю небеса, чтобы Тони остался в живых. Если он умрет, дона Альдо ничто не остановит. И какие бы аргументы я не приводил, его они не убедят.
- Если он хочет войны, - прохрипел Макс Виджиланте, - то я доставлю себе удовольствие ответить. Не в моих обычаях оставаться сидеть, прилипнув задницей к креслу, и позволять кому-то наступать мне на мозоль. Ты это знаешь.
- Именно Фава все затеял. Он ворвался на территорию дона Альдо с группой вооруженных людей.
- Чтобы вернуть то, что принадлежит мне, - сварливым тоном возразил Макс Виджиланте. - И зарубите себе на носу: эти камни мои. Именно я дал зеленый свет налету, который готовил Дойл. Мое семейство финансировало подготовку и участвовало в операции. И никто никогда не сможет сказать, что у меня можно стянуть на два миллиона драгоценных камней и благополучно смыться.
- Послушайте, дон Массимо! Нет никаких доказательств, что дон Альдо либо его сыновья имеют хоть какое-то отношение к краже камней. Никаких, за исключением того анонимного телефонного звонка Сатро. А это вполне могло быть западней.
- Я знаю, что это правда, - в ярости прервал его Макс Виджиланте. - Я это чувствую. Это прекрасно согласуется с тем, о чем я уже говорил.
- Однако это ничего не доказывает, - категорически заявил Вастола. Все, что у вас есть - это только подозрения. Не станете же вы развязывать войну просто из-за подозрений. Вам очень хорошо известно, что такая война загубит все дела в этих местах, дон Массимо. Это коснется вас, дона Альдо и всех наших, кто имеет здесь собственные интересы. А как раздуют все это газеты и телевидение! Пострадаем мы все.
Макс Виджиланте подался вперед, положив кулаки на стол.
- Так вам не хочется, чтобы о вас дурно писала пресса, да? Ну, хорошо, раз так. Ступайте переговорите с Аль Беллом. И скажите ему вот что. Я очень хочу успокоить моих людей. Но сделаю это лишь ненадолго, и только из уважения к вам и к комиссии. Но если я не получу назад свои камешки, я обрушусь на него со всеми силами, которые ещё остались!
Дом дона Альдо, как и прилегавший к нему дом его сына Тони, находился в самом центре большого поместья, обнесенного забором и надежно охранявшегося. К тому времени, когда Вастола сидел в просторной гостиной с доном Альдо и Фрэнком, новостей из госпиталя не было. Тони был ещё жив, но не больше того.
Дон Альдо продолжал об этом думать, слушая Вастолу. И когда настал его черед заговорить, в голосе слышался сдержанный гнев.
- Верно, Джонни предложил моим сыновьям какие-то камни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Четыре человека маялись в ожидании уже ночь напролет. Это совершенно вывело Фрэнка из себя.
- Это же полнейший идиотизм - так здесь торчать, - ворчливо выговаривал он отцу. - Не вижу, что для Тони от этого изменится. Ты можешь оставаться здесь и ждать, а я тем временем буду действовать.
- Ты и без того уже предостаточно наделал, даже не спросив моего согласия, - прорычал дон Альдо, не отводя взора от двери операционной. Что Тони сейчас там, это отчасти и твоя вина.
- Но я не мог оставить это и ничего не делать. Все так и было, черт возьми! Но они заявились к нам с оружием!..
- И когда ты вмешался, дела приняли ещё худший оборот. Значит, так. Начиная с этой минуты обо всем спрашивать у меня, даже когда захочешь пойти отлить. Ты знаешь, что сказал мне Вастола?
(Вастола был представителем общенациональной комиссии мафии, и из Нью-Йорка он звонил как человек, которого комиссия наделила чрезвычайными полномочиями).
- Он звонил и Максу Виджиланте, чтобы сказать ему то же самое. Ситуация должна оставаться такой, какова она есть. Никто отныне не пошевелит и пальцем, пока он с нами не поговорит. А он сейчас летит сюда.
- Вастола - человек не здешний, - продолжал настаивать Фрэнк. - Он не в курсе, как тут идут дела.
- Он выслушает всех, прежде чем примет решение.
- И каким бы оно ни было, ты в лепешку разобьешься, но подчинишься, да?
Дон Альдо кивнул, затем тихо добавил:
- Если только Тони выживет.
Начинало светать, когда из операционной появился, наконец, доктор Гамильтон - бледный и ещё более нервный, чем обычно.
- Тони будет переведут в реанимацию, - сообщил он дону Альдо. - У него неплохие шансы выкарабкаться.
Дон Альдо продолжал мерять доктора с ног до головы своим пристальным и непроницаемым взглядом, лицо его при этом оставалось бесстрастным. Недвижно продолжал он сидеть на скамье; лишь ладони, лежавшие на коленях, стали медленно сжиматься в кулаки.
- Это твое мнение. А понтер? Что говорит он?
"Понтером" был главный хирург больницы, которого вытащили из постели, чтобы он извлек из живота Тони пулю и зашил рану.
- Я только передаю его мнение. Он считает, что у Тони хорошие шансы.
- А что это значит? Пятьдесят процентов? Шестьдесят? Сколько?
Доктор Гамильтон покачал головой.
- Сейчас ещё слишком рано говорить об этом. Возможно, я смогу ответить точнее через двадцать четыре часа, когда уже будет возможность понаблюдать, как его организм перенес шок и большую потерю крови.
- Я могу его видеть? - спросил дон Альдо.
- Нет. Пока ещё нет. Почему бы вам не уехать домой? Я обещаю, как только появятся новости, сразу сообщу.
Дон Альдо долго раздумывал, потом кивнул и встал.
- Ладно. Я буду ждать звонка. Никуда отсюда ни шагу, пока не будет новостей.
Доктор Гамильтон собрался было возразить, но, встретив жесткий взгляд дона Альдо, промолчал. Он словно врос ногами в пол и смотрел вслед уходившим.
У входа в больницу стоял ожидавший их лимузин. Дон Альдо открыл заднюю дверцу и знаком велел Фрэнку сесть в машину:
- Ты вернешься домой со мной вместе. У меня нет ни малейшего желания, чтобы ты снова взялся за свое.
- По крайней мере, я мог бы принять кое-какие меры предосторожности, заметил Фрэнк. - На всякий случай.
- Нет. Абсолютно ничего, - категоричным тоном отрезал дон Альдо. - Ты будешь вести себя тише воды. До тех пор, пока не станет известно, что с Тони. Все ждут прилета Вастолы, чтобы обсудить с ним ситуацию. До тех пор остается набраться терпения.
Затем он вновь добавил:
- Если только Тони не умрет.
Поскольку накануне Макс Виджиланте лег спать поздно, в полдень он был ещё в пижаме и домашнем халате. Дон завтракал в столовой, в своих апартаментах. Вастола, представитель верховной комиссии мафии, маленькими глотками пил кофе и пытался урезонить собеседника. Однако Виджиланте был в неподходящем настроении.
За дымчатыми стеклами глаза его метали молнии.
- Лу Фава был моей правой рукой. Его убили, и ещё троих моих людей. Не говоря уже о тех парнях, которых ссудил нам Фогель.
- Но и они тоже потеряли несколько человек; а Тони Белл сейчас в больнице, при смерти, - Вастола вздохнул; у него был встревоженный вид. - Я молю небеса, чтобы Тони остался в живых. Если он умрет, дона Альдо ничто не остановит. И какие бы аргументы я не приводил, его они не убедят.
- Если он хочет войны, - прохрипел Макс Виджиланте, - то я доставлю себе удовольствие ответить. Не в моих обычаях оставаться сидеть, прилипнув задницей к креслу, и позволять кому-то наступать мне на мозоль. Ты это знаешь.
- Именно Фава все затеял. Он ворвался на территорию дона Альдо с группой вооруженных людей.
- Чтобы вернуть то, что принадлежит мне, - сварливым тоном возразил Макс Виджиланте. - И зарубите себе на носу: эти камни мои. Именно я дал зеленый свет налету, который готовил Дойл. Мое семейство финансировало подготовку и участвовало в операции. И никто никогда не сможет сказать, что у меня можно стянуть на два миллиона драгоценных камней и благополучно смыться.
- Послушайте, дон Массимо! Нет никаких доказательств, что дон Альдо либо его сыновья имеют хоть какое-то отношение к краже камней. Никаких, за исключением того анонимного телефонного звонка Сатро. А это вполне могло быть западней.
- Я знаю, что это правда, - в ярости прервал его Макс Виджиланте. - Я это чувствую. Это прекрасно согласуется с тем, о чем я уже говорил.
- Однако это ничего не доказывает, - категорически заявил Вастола. Все, что у вас есть - это только подозрения. Не станете же вы развязывать войну просто из-за подозрений. Вам очень хорошо известно, что такая война загубит все дела в этих местах, дон Массимо. Это коснется вас, дона Альдо и всех наших, кто имеет здесь собственные интересы. А как раздуют все это газеты и телевидение! Пострадаем мы все.
Макс Виджиланте подался вперед, положив кулаки на стол.
- Так вам не хочется, чтобы о вас дурно писала пресса, да? Ну, хорошо, раз так. Ступайте переговорите с Аль Беллом. И скажите ему вот что. Я очень хочу успокоить моих людей. Но сделаю это лишь ненадолго, и только из уважения к вам и к комиссии. Но если я не получу назад свои камешки, я обрушусь на него со всеми силами, которые ещё остались!
Дом дона Альдо, как и прилегавший к нему дом его сына Тони, находился в самом центре большого поместья, обнесенного забором и надежно охранявшегося. К тому времени, когда Вастола сидел в просторной гостиной с доном Альдо и Фрэнком, новостей из госпиталя не было. Тони был ещё жив, но не больше того.
Дон Альдо продолжал об этом думать, слушая Вастолу. И когда настал его черед заговорить, в голосе слышался сдержанный гнев.
- Верно, Джонни предложил моим сыновьям какие-то камни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43