В их манере быстро и вкрадчиво передвигаться есть что-то кошачье. Четверка действует слаженно, как хорошо пригнанные друг к другу детали одного механизма. Парни уверенно заходят в кафе, трое сразу берут курс к столику журналистки, вытаскивая на ходу короткие металлические прутья, четвертый занимает позицию у входа, не вынимая рук из карманов куртки. Я осторожно оглядываюсь в поисках словоохотливого хозяина заведения, привыкшего лично обслуживать клиентов, но его что-то не видно.
Журналистка все так же отрешенно глядит в сторону, не подозревая, что сейчас ее будут убивать. А заодно, возможно, и меня, и влюбленную парочку, которая по вполне понятной причине также мало что замечает вокруг.
...В наше время легко потерять счет технически безупречным устройствам, с помощью которых можно отправить человека на тот свет. Плавающие заряды концентрированного газа, самонаводящиеся отравленные иглы, сотни разнокалиберных лучевых механизмов. Их изготовление и применение ограничено законом, но законы писаны не для всех. Техническое совершенство оружия произвело переворот в юриспруденции. В самом деле, ни одно алиби нельзя считать стопроцентно надежным, если преступник в состоянии преспокойна совершать убийство, находясь от жертвы за тысячи километров и хладнокровно наблюдая за ее агонией. Оружие, ориентированное на специфические особенности живой цели, например, запах или своеобразную механику колебаний тела при движении, способно отыскать и поразить ее даже в густой толпе. Однако такие совершенные приспособления для убийства используются нечасто. Все дело в том, что они оставляют характерные следы поражения, позволяющие сравнительно быстро определить преступника, ведь уровень развития технических средств поиска тоже не стоит на месте.
Куда сложнее это сделать, если орудие убийства старо, как мир, - нож, кастет, дубинка, или выпускается сериями подобно стандартному полицейскому излучателю, который, судя по очертаниям, и прячет под курткой парень у входа.
В мегалополисе хватает шаек разных мастей. Случайное убийство во время ограбления или драки по невыясненным причинам - неважно под каким соусом наше дело попадет в досье полицейского компьютера - никто и не подумает расследовать, поскольку в огромном городе за сутки происходят тысячи подобных инцидентов. Ввиду явной заурядности такое происшествие почти не имеет шансов попасть даже в захудалую видеопрограмму уголовной хроники.
...Темноволосая красавица, наконец, замечает присутствие посторонних и поднимает глаза на подошедших парней. Те усмехаются - синхронно, как автоматы, одинаково бесстрастными улыбками. Прутья взлетают вверх почти одновременно... Но я уже принял решение.
- Стой!
Секундное замешательство. Секунда - это не так уж мало, если ты обучен некоторым приемам. Я кидаю перед собой столик и прикрытый им, как щитом, бросаюсь к типу у входа. Когда имеешь дело с группой, важно вычислить, кто главный. Главный, как мне кажется, этот, с оружием под курткой. В его вытянутой руке полыхает короткая вспышка, горячий вихрь обжигает мне скулу. Слишком поздно - я с разворота, как на тренировке, бью бандита ногой в грудь. Странный булькающий звук вырывается из его горла, перегнувшись пополам, парень боком заваливается на пол. Я успеваю подхватить излучатель - и другой тип, у столика девушки, вскрикивает, прижимая к себе окровавленную кисть. Каким-то чудом мне удается увернуться от металлического прута, со свистом рассекающего воздух, и он обрушивается на прозрачную стену, которая, впрочем, легко выносит этот удар. Один из бандитов с ревом кидается мне под ноги; не успев отскочить, я сваливаюсь вместе с ним, ломая ажурные стулья. На какое-то мгновение напавший оказывается надо мной, я вижу, как судорожно подскакивает его кадык и выступают капли пота на редких черных щетинках в углах рта. Он старается прижать к полу руку с излучателем. Но для этого у парня слишком малый вес. Опираясь на свободную ладонь, коротким и резким движением головы я бью его в лицо. Он обмякает, а я тут же перекатываюсь через спину в сторону, уходя от удара массивной ступни еще одного бандита, который, не удержав равновесия, падает. И чтобы не торопился подняться, я награждаю его вдогонку увесистым ударом ребром левой по затылку. Потом вскакиваю, оглядывая поле боя.
Главарь лежит в прежней позе, не подавая признаков жизни. Возможно, я перестарался: к сожалению, было слишком мало времени, чтобы соблюсти все правила хорошего тона. Поскольку два других компаньона так же внимательно изучают строение пола, выразительным движением объектива излучателя я приказываю типу с простреленной рукой последовать их примеру. Он безропотно валится вниз. Вся наша возня заняла от силы полминуты.
Только теперь девица в углу начинает истерически визжать. Спутник неумело успокаивает ее.
Я аккуратно уничтожаю отпечатки своих пальцев на излучателе, затем вдребезги разбиваю объектив о край столика и вкладываю оружие в руку человека, чья голова покоится у моих ног. Девушка с глазами сирены наблюдает за; моими действиями, не произнося ни слова. Она бледна, но отнюдь не выглядит испуганной. Подхватываю журналистку под руку и вместе с ней выбираюсь из кафе. Парочка спешит последовать нашему примеру, поскольку некоторые из моих противников начинают проявлять признаки жизни.
Около заведения уже крутится несколько зевак. Откуда берутся подобные люди на пустынной минуту назад улице - для меня полная загадка. Видимо, неодолимое желание узнавать первыми скандальные новости наделяет их способностью материализоваться из пустоты там, где пахнет жареным. Но непременно тогда, когда самые опасные коллизии уже позади.
- Не знаете ли, что там произошло? -окликает меня один из них.
- Четверо террористов захватили кафе,- сообщаю я.- Сейчас они взорвут улицу. Где здесь оффис полицейского надзора?
Наверное, вид у меня после драки вполне убедительный. Зевак как ветром сдувает.
Мы усаживаемся в энергиль, припаркованный неподалеку, огибаем квартал и подъезжаем к месту действия с другой стороны, вслед за полицейской машиной. Полицейские рассыпаются вокруг кафе, несколько человек, держа излучатели наготове, вбегают вовнутрь.
- Между прочим,- говорю я спутнице, - эта четверка, которая сейчас будет давать объяснения полиции, охотилась за вами.
- Верю,- судя по дрогнувшему голосу, я несколько переоценил самообладание журналистки.- Зачем же вы вмешались в таком случае?
- Считайте это слабостью с моей стороны. Следствием недостатка воспитания и пасторального детства. Понимаете ли, с юных лет не переношу, когда при мне кого-то убивают.
- А вы не из наших краев! - замечает она уже более уверенным тоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42