Рядом с ней остальные женщины выглядели бесцветными, а все мужчины оживали на глазах.
– Лукас! – Голос женщины, мягкий и страстный, был под стать ее облику. – Когда ты вошел, я глазам своим не поверила. – Черные глаза остановились на Филиппе. – Это твоя жена?
– Нет, это мой секретарь. Я не женат. – Помолчав, он добавил: – Прими мои соболезнования. Я только что узнал о твоем муже.
Майя печально улыбнулась, хотя глаза сияли радостью.
– Мне незачем говорить тебе, что я чувствую. По крайней мере, я дала Луису капельку счастья, прежде чем он умер. – Она взяла Лукаса под руку: – Давай где-нибудь присядем и поговорим.
Лукас взглянул на Филиппу, и девушка слабо улыбнулась:
– Не беспокойтесь обо мне, мистер Пэджет.
Пара удалилась. Изабелла взяла мужа под руку:
– Было бы чудесно, если бы они снова соединились.
– Не спеши со сватовством. Майя еще носит траур.
– Если бы она по глупости не поссорилась с Лукасом, то никогда бы не вышла замуж за Луиса.
Филиппа попыталась отойти, чтобы не слушать чужой разговор, но Изабелла заметила это и вполголоса извинилась:
– Простите нас за этот разговор, мисс Смит, но я так давно знаю Лукаса, что…
– Я понимаю, сеньора.
– Скажите, это правда, что у него никого нет?
– Во всяком случае, так он утверждает, – отозвалась Филиппа, с досадой подумав, как по-английски чопорно прозвучали ее слова.
Но хозяйка, видимо, ничего не заметила и счастливо вздохнула:
– Должно быть, он все еще любит Майю. Как романтично!
– Извините меня, – поспешно произнесла Филиппа. – Мне хочется выйти на свежий воздух.
Прокладывая путь среди толпившихся гостей, она решительно направилась к стеклянным дверям, ведущим на мраморную террасу. Оказавшись там, она прислонилась к балюстраде и глубоко вздохнула.
Что на нее нашло? Отчего ей так больно? Филиппа знала ответ уже в тот момент, когда задавала себе эти вопросы. Ее мучает ревность. Самая обычная ревность.
Чем скорее она вернется в Лондон, в деловую атмосферу офиса, тем лучше. Близко пообщавшись с боссом, она стала воспринимать его как человека, мужчину, а не робота, которого интересуют только дела. А он всего лишь робот.
Но этому утверждению противоречило выражение его лица в тот миг, когда Изабелла Родригес сказала ему, что Майя в Бразилии. С неохотой Филиппа была вынуждена признать: пусть работа в его жизни и на первом месте, прекрасная Майя с ее обольстительным телом, скорее всего, занимает второе.
В зале за ее спиной звучала музыка, и она прошла дальше. Ступеньки в конце террасы спускались в сад. Девушка сошла по ним вниз, пересекла травяной газон и оказалась у извилистой дорожки, ведущей к небольшому пруду. Вокруг стояли кованые железные кресла с разноцветными подушками, которые в лунном свете стали черно-белыми. Уронив сумочку на одно из них, Филиппа наклонилась над водой и погрузила в нее руку.
Вода оказалась слишком теплой. Девушка подняла руку, жалея, что не ощущает прохладу моря у родных берегов. Как всегда, мысли о море напомнили ей о Роланде, и Филиппа уставилась на свое отражение в колеблющейся воде. Рябь, успокаиваясь, стала принимать очертания глаз и губ Роланда. Девушка затрепетала и отпрянула от воды. Шорох листьев заставил ее поднять взгляд.
В тени дерева напротив темнел чей-то силуэт. Какое-то мгновение человек стоял неподвижно, а потом отошел назад. При этом листья раздвинулись, и свет луны упал на серебристые волосы и бледное лицо. Роланд!
Филиппа сжала пальцы в кулаки. Этого не может быть! Роланд мертв; он лежит на дне моря. Тень шевельнулась снова. На этот раз жест оказался настолько знакомым, что она с болью воскликнула:
– Роланд!
Тень заколебалась, потом шагнула вперед и в свете луны превратилась в фигуру живого человека.
– Филиппа, – проговорил человек. Услышав его голос, она больше не сомневалась: ее жених восстал из мертвых.
Глава 3
Потеряв дар речи, Филиппа во все глаза смотрела на Роланда. Она крепко закрыла глаза и открыла их снова, надеясь, что стоящий перед ней человек исчезнет. Но этого не случилось. Он стоял на том же месте – высокий, светловолосый, элегантно одетый.
– Я знал: рано или поздно этому суждено случиться, – с сожалением произнес он. – Но мне и в голову не приходило, что меня увидишь именно ты. Кой черт принес тебя в Рио?
– Тебе не кажется, что это я должна задать тебе такой вопрос?
Резкий тон ее голоса, по-видимому, удивил его. Роланд бросил на нее осторожный взгляд:
– Понимаю, дорогая, ты потрясена, но…
– Не смей называть меня «дорогая»! Я тебе ничуть не дорога. И думаю, никогда не была.
– Филиппа, прошу тебя, выслушай! Позволь объяснить!
Он поймал ее руку. Прикосновение его пальцев, теплых и живых, потрясло ее настолько, что девушка снова потеряла дар речи. Она осознала, что рядом, дыша тем же воздухом, что и она, стоит человек, за которого она когда-то согласилась выйти замуж.
– Продолжай, – холодно произнесла Филиппа. – Ты всегда умел рассказывать небылицы.
– Какие небылицы – это истинная правда! Думаешь, мне легко было пойти на это? Знаешь ли ты, что решение покинуть тебя было самым тяжелым в моей жизни?
– А как насчет решения покинуть мать? Что, по-твоему, пришлось пережить ей, когда она узнала о твоей смерти?
В лунном свете отчетливо сверкали капли пота, выступившие у него на лбу. Отчего-то именно это зрелище превратило кошмар – появление живого Роланда – в отвратительную реальность.
– Продолжай, – повторила Филиппа.
– Все дело было в деньгах, – начал он. – Как тебе хорошо известно, мать моя была не слишком хорошо обеспечена, но она не привыкла экономить и продолжала жить так же, как и при жизни отца. Это означало, что мне приходилось помогать ей… На ту зарплату, что я получал у Басби, помогать ей было просто невозможно, поэтому я…
– Начал жульничать, – закончила за него Филиппа.
– Так ты знала?!
– Басби приехал к твоей матери, и я виделась с ним.
Роланд вцепился ей в руку:
– Значит, мама тоже знает об этом?
– Нет, мистер Басби обратился сначала к нам, и отец уговорил его не сообщать ей правду.
– Слава богу. Больше всего я боялся, что она узнает об этом. Если бы не мать, я бы ни за что не стал скрываться.
– Значит, ты решил, что ей будет легче считать тебя мертвым? – Вспомнив, как горевала миссис Марш, Филиппа едва нашла в себе силы продолжить: – Неужели ты не знаешь, что любая мать на свете предпочла бы видеть сына живым, а не мертвым – какое бы преступление он ни совершил? Ты поступил бессердечно!
– Не говори так! Если бы мать узнала, что я – вор, это убило бы ее!
– Знаешь, потрясение, которое она испытала, узнав о твоей гибели, тоже едва ее не убило.
Роланд прикусил губу.
– Я сделал то, что считал наилучшим выходом. Мать никогда не воспринимала меня таким, каков я на самом деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Лукас! – Голос женщины, мягкий и страстный, был под стать ее облику. – Когда ты вошел, я глазам своим не поверила. – Черные глаза остановились на Филиппе. – Это твоя жена?
– Нет, это мой секретарь. Я не женат. – Помолчав, он добавил: – Прими мои соболезнования. Я только что узнал о твоем муже.
Майя печально улыбнулась, хотя глаза сияли радостью.
– Мне незачем говорить тебе, что я чувствую. По крайней мере, я дала Луису капельку счастья, прежде чем он умер. – Она взяла Лукаса под руку: – Давай где-нибудь присядем и поговорим.
Лукас взглянул на Филиппу, и девушка слабо улыбнулась:
– Не беспокойтесь обо мне, мистер Пэджет.
Пара удалилась. Изабелла взяла мужа под руку:
– Было бы чудесно, если бы они снова соединились.
– Не спеши со сватовством. Майя еще носит траур.
– Если бы она по глупости не поссорилась с Лукасом, то никогда бы не вышла замуж за Луиса.
Филиппа попыталась отойти, чтобы не слушать чужой разговор, но Изабелла заметила это и вполголоса извинилась:
– Простите нас за этот разговор, мисс Смит, но я так давно знаю Лукаса, что…
– Я понимаю, сеньора.
– Скажите, это правда, что у него никого нет?
– Во всяком случае, так он утверждает, – отозвалась Филиппа, с досадой подумав, как по-английски чопорно прозвучали ее слова.
Но хозяйка, видимо, ничего не заметила и счастливо вздохнула:
– Должно быть, он все еще любит Майю. Как романтично!
– Извините меня, – поспешно произнесла Филиппа. – Мне хочется выйти на свежий воздух.
Прокладывая путь среди толпившихся гостей, она решительно направилась к стеклянным дверям, ведущим на мраморную террасу. Оказавшись там, она прислонилась к балюстраде и глубоко вздохнула.
Что на нее нашло? Отчего ей так больно? Филиппа знала ответ уже в тот момент, когда задавала себе эти вопросы. Ее мучает ревность. Самая обычная ревность.
Чем скорее она вернется в Лондон, в деловую атмосферу офиса, тем лучше. Близко пообщавшись с боссом, она стала воспринимать его как человека, мужчину, а не робота, которого интересуют только дела. А он всего лишь робот.
Но этому утверждению противоречило выражение его лица в тот миг, когда Изабелла Родригес сказала ему, что Майя в Бразилии. С неохотой Филиппа была вынуждена признать: пусть работа в его жизни и на первом месте, прекрасная Майя с ее обольстительным телом, скорее всего, занимает второе.
В зале за ее спиной звучала музыка, и она прошла дальше. Ступеньки в конце террасы спускались в сад. Девушка сошла по ним вниз, пересекла травяной газон и оказалась у извилистой дорожки, ведущей к небольшому пруду. Вокруг стояли кованые железные кресла с разноцветными подушками, которые в лунном свете стали черно-белыми. Уронив сумочку на одно из них, Филиппа наклонилась над водой и погрузила в нее руку.
Вода оказалась слишком теплой. Девушка подняла руку, жалея, что не ощущает прохладу моря у родных берегов. Как всегда, мысли о море напомнили ей о Роланде, и Филиппа уставилась на свое отражение в колеблющейся воде. Рябь, успокаиваясь, стала принимать очертания глаз и губ Роланда. Девушка затрепетала и отпрянула от воды. Шорох листьев заставил ее поднять взгляд.
В тени дерева напротив темнел чей-то силуэт. Какое-то мгновение человек стоял неподвижно, а потом отошел назад. При этом листья раздвинулись, и свет луны упал на серебристые волосы и бледное лицо. Роланд!
Филиппа сжала пальцы в кулаки. Этого не может быть! Роланд мертв; он лежит на дне моря. Тень шевельнулась снова. На этот раз жест оказался настолько знакомым, что она с болью воскликнула:
– Роланд!
Тень заколебалась, потом шагнула вперед и в свете луны превратилась в фигуру живого человека.
– Филиппа, – проговорил человек. Услышав его голос, она больше не сомневалась: ее жених восстал из мертвых.
Глава 3
Потеряв дар речи, Филиппа во все глаза смотрела на Роланда. Она крепко закрыла глаза и открыла их снова, надеясь, что стоящий перед ней человек исчезнет. Но этого не случилось. Он стоял на том же месте – высокий, светловолосый, элегантно одетый.
– Я знал: рано или поздно этому суждено случиться, – с сожалением произнес он. – Но мне и в голову не приходило, что меня увидишь именно ты. Кой черт принес тебя в Рио?
– Тебе не кажется, что это я должна задать тебе такой вопрос?
Резкий тон ее голоса, по-видимому, удивил его. Роланд бросил на нее осторожный взгляд:
– Понимаю, дорогая, ты потрясена, но…
– Не смей называть меня «дорогая»! Я тебе ничуть не дорога. И думаю, никогда не была.
– Филиппа, прошу тебя, выслушай! Позволь объяснить!
Он поймал ее руку. Прикосновение его пальцев, теплых и живых, потрясло ее настолько, что девушка снова потеряла дар речи. Она осознала, что рядом, дыша тем же воздухом, что и она, стоит человек, за которого она когда-то согласилась выйти замуж.
– Продолжай, – холодно произнесла Филиппа. – Ты всегда умел рассказывать небылицы.
– Какие небылицы – это истинная правда! Думаешь, мне легко было пойти на это? Знаешь ли ты, что решение покинуть тебя было самым тяжелым в моей жизни?
– А как насчет решения покинуть мать? Что, по-твоему, пришлось пережить ей, когда она узнала о твоей смерти?
В лунном свете отчетливо сверкали капли пота, выступившие у него на лбу. Отчего-то именно это зрелище превратило кошмар – появление живого Роланда – в отвратительную реальность.
– Продолжай, – повторила Филиппа.
– Все дело было в деньгах, – начал он. – Как тебе хорошо известно, мать моя была не слишком хорошо обеспечена, но она не привыкла экономить и продолжала жить так же, как и при жизни отца. Это означало, что мне приходилось помогать ей… На ту зарплату, что я получал у Басби, помогать ей было просто невозможно, поэтому я…
– Начал жульничать, – закончила за него Филиппа.
– Так ты знала?!
– Басби приехал к твоей матери, и я виделась с ним.
Роланд вцепился ей в руку:
– Значит, мама тоже знает об этом?
– Нет, мистер Басби обратился сначала к нам, и отец уговорил его не сообщать ей правду.
– Слава богу. Больше всего я боялся, что она узнает об этом. Если бы не мать, я бы ни за что не стал скрываться.
– Значит, ты решил, что ей будет легче считать тебя мертвым? – Вспомнив, как горевала миссис Марш, Филиппа едва нашла в себе силы продолжить: – Неужели ты не знаешь, что любая мать на свете предпочла бы видеть сына живым, а не мертвым – какое бы преступление он ни совершил? Ты поступил бессердечно!
– Не говори так! Если бы мать узнала, что я – вор, это убило бы ее!
– Знаешь, потрясение, которое она испытала, узнав о твоей гибели, тоже едва ее не убило.
Роланд прикусил губу.
– Я сделал то, что считал наилучшим выходом. Мать никогда не воспринимала меня таким, каков я на самом деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39