Я кинулся туда, упал на землю и обнял Нелли за шею. Я ее очень любил. Деда я возненавидел. Встал, подошел к нему и ударил кулаком по ноге…
Дед мне тогда объяснил, что он тоже любил Нелли, но вынужден был ее застрелить.
– Ничего лучшего для нее я сделать не мог, – сказал он. – Она уже была ни на что не годна. Только так ей можно было помочь, чтобы больше не мучилась…
Револьвер я держал в руке.
– Ну ладно, – сказал я Глории. – Скажешь когда.
– Прямо сейчас.
– Куда?
– Сюда. В висок.
Мол содрогнулся от удара огромной волны.
– Уже?
– Уже.
И я выстрелил.
Мол содрогнулся снова, и вода захлюпала, стекая обратно в море.
Револьвер я бросил через парапет.
Один полицейский сидел со мной сзади, другой вел машину. Ехали мы очень быстро, с включенной сиреной. Точно такой же сиреной, как та, которой нас будили на танцевальном марафоне.
– Почему ты ее убил? – спросил полицейский, сидевший на заднем сиденье.
– Она меня попросила, – ответил я.
– Эй, Бен, ты слышишь?
– Какой услужливый мерзавец, а? – бросил тот через плечо.
– И никаких других причин не было? – снова спросил полицейский.
– Но ведь загнанных лошадей пристреливают не правда ли? – сказал я.
И ДА УПОКОИТ ГОСПОДЬ ВАШУ ДУШУ…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22