Он вылупился на меня, как баран на новые ворота.
– Нельзя было сесть, поговорить? Ведь до этого как-то пятнадцать лет уживались.
– Я сам удивляюсь тому, как мы столько продержались. Последние пол года вообще с ним не разговаривали. Общались через Аркашку. И знаешь, что этот дурак сделал? Передал, что объявляет мне войну. Как мальчишка. Я, говорит, пост держать не буду. Во время боевых действий солдаты и полководцы от поста освобождаются. Придурок. Деградант. Он вообще никогда, никаких постов не держал.
Мой собеседник замолчал.
На столе у Чебоксарова стоял комбинированный офисный набор марки “Cabinet” из дерева и железа. Дерево лакированное, а железные детали в дырочках. Я начал считать дырочки на держателе для бумаг. Досчитал первый ряд до середины и сбился.
– Вы в туалет не хотите? – поинтересовался Чебоксаров.
– Нет.
– Тогда давайте еще попьем чаю, – он велел телефонной трубке повторить порции.
– Этот воевода рано или поздно обанкротится. И, вот увидите, в этом буду опять виноват я. Я вообще всегда и во всем был в его глазах виноват. Один раз проводим совещание. Меня менеджер спрашивает, почему мы до сих пор не закупили тетради на Архангельском целлюлозно-бумажном комбинате. Я уже приготовился ответить, что договор подписан, мы накапливаем деньги, но мой напарничек перебивает, дескать, нам не до тетрадей, посмотрите, какую машину купил себе наш генеральный директор, все деньги туда ушли, – видимо Чебоксаров рассказывая, опять пережил эту сцену и чуть не задохнулся от возмущения. – Да. Я купил себе машину. Да. Дорогую. Но я ведь его расходы не контролирую. Баб, квартиры, заграницы. Прежде чем вытащить деньги из оборота я все досконально просчитал. Нам бы и на тетради хватило. Этот урод таким образом постоянно унижал меня в глазах коллектива.
Та же самая девушка принесла чай и печенье. Нужно было начинать разговор о деньгах. Я открыл было рот, но Чебоксаров меня опередил.
– Вы посмотрите эти бумаги повнимательней. Там ясно видно, что Тихонов зарегистрировал второй «Бумторг» в другом районе города за семь месяцев до распада. Тогда еще ни сном, ни духом никто не говорил о конфликте. Он заранее готовился.
– Я это… – наконец решился я.
– В туалет?
– Нет.
– А я бы не отказался пописать. Тогда давайте еще чаю.
Я сбился с мысли и поправил очки.
Третья чашка чая оказалась лишней. Я на самом деле захотел в туалет, но после навязчивых предложений Чебоксарова, почему-то стеснялся попроситься. Около получаса мы болтали о канцелярском бизнесе. Разговор получился тупой и бессмысленный.
– Ну, а теперь пойдемте в сортир, – произнес, наконец, Чебоксаров таким голосом, словно приглашал меня в театр или музей.
Туалет сверкал белизной и приятно пах. Подойдя к писсуару, я заметил, на дне этого предмета сантехники на фоне белого фарфора портрет какого-то мужчины. Это была фотография, каким-то чудным образом переведенная на глазурь. Мужчина что-то говорил, рот у него был открыт. Я опешил и посмотрел на Чебоксарова. Того порадовала моя реакция.
– Это Тихонов, – весело и торжественно сказал он. – Его весь этаж кормит. На унитазах то же самое. И в женском. Так что ничего другого не остается. Вы писайте, писайте.
Что ж, ничего не поделаешь.
Во время процедуры Чебоксаров подошел ко мне поближе и вылупился на мой член. Когда я перехватил его взгляд, он высказался:
– Нормальный размер.
В офисе он продолжил эту тему:
– Женщины так часто и так навязчиво убеждают нас в том, что размер члена не главное, что я начал сильно в этом сомневаться. Вот, смотрите, – он достал из стола газетную вырезку и протянул мне.
Там было написано: «Увеличение полового органа. Суперновейший чудо – препарат из США. Х2 патент 2003-го года. Результат за тридцать дней. Без хирургии».
– Хочу попробовать. У меня все-таки молодая жена.
Следующие тридцать минут он рассказывал о своей жене. Судя по его речам, она была чудо, а не женщина. Он говорил о ней с таким восторгом и так долго, что у меня сложилось впечатление, что эти похвалы нужны были скорее ему самому. Между тем рабочий день подходил к концу, а я еще даже не приступил к осуществлению своей миссии. Я посматривал в окно, там привычно летали стрижи, оставляя пенный след подобно реактивным самолетам. Здесь, под кондиционером жара не чувствовалась, но я с ужасом вспоминал о тех ста метрах, которые мне предстоит преодолеть, чтобы сесть в Аркашину машину.
Постепенно, как-то само собой разговор опять коснулся бывшего напарника. Употребив несколько нецензурных выражений, бросив в адрес Тихонова пучок гадостей, Чебоксаров неожиданно произнес:
– Вам, наверное, надо поговорить со мной о долге, который образовался еще в старом «Бумторге»?
Наконец-то! Причем, не я начал.
– Было бы неплохо.
– А что Тихонов говорит на эту тему? Отказывается?
– Я у него еще не был.
– Вам знакомо такое понятие, как бренд?
Это он меня спросил!
– Более или менее, – посмотрим, как он меня просветит.
– Так вот, существует бренд «Бумторг». Его знают все. Весь город, вся область. Это имя, на которое мы с Тихоновым работали десять лет, и теперь это имя стоит денег. Вы согласны со мной?
Я кивнул
– Этот «Бумторг» является правопреемником того «Бумторга». Он существует по старому адресу, в том же формате. Вот пусть он и отдает. Где я не прав? Я не нашелся что ответить.
Вошла одна из тех девиц, что сидели в торговом зале за компьютерами.
– Николай Александрович, – обратилась она к моему собеседнику. – Мы все уходим. Склад тоже закрыт.
– До завтра, Вероника, – Чебоксаров открыл ежедневник, записал там что-то и продолжил разговор:
– Мне, чтобы раскрутить новую точку и новое имя нужно вложить кучу денег, а у того все уже готово. Справедливо я рассуждаю?
– Вроде бы.
– Вы считайте, что я вообще ушел из бизнеса. Нет меня. Я канцеляркой занимаюсь постольку поскольку, мне нужно распродать складские остатки. Я ведь денег-то не смог получить при выходе. Ладно, хоть товар успел забрать.
– Хотите заняться чем-то другим?
– Есть мысли.
– Производством?
– Ха! В нашей стране производство – это гиблое дело. Вы хотите, чтобы я за свои деньги купил себе геморрой, а потом нанял врача, чтобы его лечить. Нет уж. У меня новые партнеры, новые перспективы. В нашем деле самое главное – фантазия.
Я опять промолчал.
– Вот на вскидку несколько идей. Например, магазин «Все для минета». Народ валом попрет. Чем там будут торговать не имеет значения. Или туристическое агентство «Экстрим». Туры: «Сплав по Тереку», «Грозный и его окрестности», «Прелести ночного Багдада». Вот идеи! Вы думаете, не найдется желающих? Еще как найдутся! Очереди будут. И внимание привлечь можно.
Чебоксаров рассмеялся, а я скептически хмыкнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Нельзя было сесть, поговорить? Ведь до этого как-то пятнадцать лет уживались.
– Я сам удивляюсь тому, как мы столько продержались. Последние пол года вообще с ним не разговаривали. Общались через Аркашку. И знаешь, что этот дурак сделал? Передал, что объявляет мне войну. Как мальчишка. Я, говорит, пост держать не буду. Во время боевых действий солдаты и полководцы от поста освобождаются. Придурок. Деградант. Он вообще никогда, никаких постов не держал.
Мой собеседник замолчал.
На столе у Чебоксарова стоял комбинированный офисный набор марки “Cabinet” из дерева и железа. Дерево лакированное, а железные детали в дырочках. Я начал считать дырочки на держателе для бумаг. Досчитал первый ряд до середины и сбился.
– Вы в туалет не хотите? – поинтересовался Чебоксаров.
– Нет.
– Тогда давайте еще попьем чаю, – он велел телефонной трубке повторить порции.
– Этот воевода рано или поздно обанкротится. И, вот увидите, в этом буду опять виноват я. Я вообще всегда и во всем был в его глазах виноват. Один раз проводим совещание. Меня менеджер спрашивает, почему мы до сих пор не закупили тетради на Архангельском целлюлозно-бумажном комбинате. Я уже приготовился ответить, что договор подписан, мы накапливаем деньги, но мой напарничек перебивает, дескать, нам не до тетрадей, посмотрите, какую машину купил себе наш генеральный директор, все деньги туда ушли, – видимо Чебоксаров рассказывая, опять пережил эту сцену и чуть не задохнулся от возмущения. – Да. Я купил себе машину. Да. Дорогую. Но я ведь его расходы не контролирую. Баб, квартиры, заграницы. Прежде чем вытащить деньги из оборота я все досконально просчитал. Нам бы и на тетради хватило. Этот урод таким образом постоянно унижал меня в глазах коллектива.
Та же самая девушка принесла чай и печенье. Нужно было начинать разговор о деньгах. Я открыл было рот, но Чебоксаров меня опередил.
– Вы посмотрите эти бумаги повнимательней. Там ясно видно, что Тихонов зарегистрировал второй «Бумторг» в другом районе города за семь месяцев до распада. Тогда еще ни сном, ни духом никто не говорил о конфликте. Он заранее готовился.
– Я это… – наконец решился я.
– В туалет?
– Нет.
– А я бы не отказался пописать. Тогда давайте еще чаю.
Я сбился с мысли и поправил очки.
Третья чашка чая оказалась лишней. Я на самом деле захотел в туалет, но после навязчивых предложений Чебоксарова, почему-то стеснялся попроситься. Около получаса мы болтали о канцелярском бизнесе. Разговор получился тупой и бессмысленный.
– Ну, а теперь пойдемте в сортир, – произнес, наконец, Чебоксаров таким голосом, словно приглашал меня в театр или музей.
Туалет сверкал белизной и приятно пах. Подойдя к писсуару, я заметил, на дне этого предмета сантехники на фоне белого фарфора портрет какого-то мужчины. Это была фотография, каким-то чудным образом переведенная на глазурь. Мужчина что-то говорил, рот у него был открыт. Я опешил и посмотрел на Чебоксарова. Того порадовала моя реакция.
– Это Тихонов, – весело и торжественно сказал он. – Его весь этаж кормит. На унитазах то же самое. И в женском. Так что ничего другого не остается. Вы писайте, писайте.
Что ж, ничего не поделаешь.
Во время процедуры Чебоксаров подошел ко мне поближе и вылупился на мой член. Когда я перехватил его взгляд, он высказался:
– Нормальный размер.
В офисе он продолжил эту тему:
– Женщины так часто и так навязчиво убеждают нас в том, что размер члена не главное, что я начал сильно в этом сомневаться. Вот, смотрите, – он достал из стола газетную вырезку и протянул мне.
Там было написано: «Увеличение полового органа. Суперновейший чудо – препарат из США. Х2 патент 2003-го года. Результат за тридцать дней. Без хирургии».
– Хочу попробовать. У меня все-таки молодая жена.
Следующие тридцать минут он рассказывал о своей жене. Судя по его речам, она была чудо, а не женщина. Он говорил о ней с таким восторгом и так долго, что у меня сложилось впечатление, что эти похвалы нужны были скорее ему самому. Между тем рабочий день подходил к концу, а я еще даже не приступил к осуществлению своей миссии. Я посматривал в окно, там привычно летали стрижи, оставляя пенный след подобно реактивным самолетам. Здесь, под кондиционером жара не чувствовалась, но я с ужасом вспоминал о тех ста метрах, которые мне предстоит преодолеть, чтобы сесть в Аркашину машину.
Постепенно, как-то само собой разговор опять коснулся бывшего напарника. Употребив несколько нецензурных выражений, бросив в адрес Тихонова пучок гадостей, Чебоксаров неожиданно произнес:
– Вам, наверное, надо поговорить со мной о долге, который образовался еще в старом «Бумторге»?
Наконец-то! Причем, не я начал.
– Было бы неплохо.
– А что Тихонов говорит на эту тему? Отказывается?
– Я у него еще не был.
– Вам знакомо такое понятие, как бренд?
Это он меня спросил!
– Более или менее, – посмотрим, как он меня просветит.
– Так вот, существует бренд «Бумторг». Его знают все. Весь город, вся область. Это имя, на которое мы с Тихоновым работали десять лет, и теперь это имя стоит денег. Вы согласны со мной?
Я кивнул
– Этот «Бумторг» является правопреемником того «Бумторга». Он существует по старому адресу, в том же формате. Вот пусть он и отдает. Где я не прав? Я не нашелся что ответить.
Вошла одна из тех девиц, что сидели в торговом зале за компьютерами.
– Николай Александрович, – обратилась она к моему собеседнику. – Мы все уходим. Склад тоже закрыт.
– До завтра, Вероника, – Чебоксаров открыл ежедневник, записал там что-то и продолжил разговор:
– Мне, чтобы раскрутить новую точку и новое имя нужно вложить кучу денег, а у того все уже готово. Справедливо я рассуждаю?
– Вроде бы.
– Вы считайте, что я вообще ушел из бизнеса. Нет меня. Я канцеляркой занимаюсь постольку поскольку, мне нужно распродать складские остатки. Я ведь денег-то не смог получить при выходе. Ладно, хоть товар успел забрать.
– Хотите заняться чем-то другим?
– Есть мысли.
– Производством?
– Ха! В нашей стране производство – это гиблое дело. Вы хотите, чтобы я за свои деньги купил себе геморрой, а потом нанял врача, чтобы его лечить. Нет уж. У меня новые партнеры, новые перспективы. В нашем деле самое главное – фантазия.
Я опять промолчал.
– Вот на вскидку несколько идей. Например, магазин «Все для минета». Народ валом попрет. Чем там будут торговать не имеет значения. Или туристическое агентство «Экстрим». Туры: «Сплав по Тереку», «Грозный и его окрестности», «Прелести ночного Багдада». Вот идеи! Вы думаете, не найдется желающих? Еще как найдутся! Очереди будут. И внимание привлечь можно.
Чебоксаров рассмеялся, а я скептически хмыкнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76