Еще сидя в камере, мы договорились с товарищами, что расходиться будем только группами, чтобы знать, если кого не отпустят, и помочь дойти, если очень уж сильно изобьют.
Отойдя от отделения метров на 50, я остановился и стал ждать остальных. С интервалом минут в 5-10 вышли еще двое, оба они были основательно избиты. Под глазами синяки, багровые следы от дубинок поперек тела. Пока мы делились впечатлениями, из отделения выглянул один из ментов и увидел, что мы стоим невдалеке.
Тут же они высыпали целой толпой. Один, в бронежилете и с автоматом, остался чуть сзади, а остальные подошли к нам, предварительно приказав: "Стоять!" - и устроили избиение прямо на улице. Для начала двинули по зубам, потом спросили: "Ты почему еще не дома?" - а дальше по известному сценарию: ногами, дубинками.
Получив этот урок, мы отошли еще метров на 150 и встали за углом булочной. Постепенно к нам присоединялись наши товарищи. Когда нас было уже человек восемь, увидели, что один из милиционеров идет по улице в нашу сторону. Увидев нас, он на почтительном расстоянии резко повернул на перпендикулярную улицу - приближаться явно не посмел.
Посмеявшись над "храбростью" "героев России" а-ля Ерин, мы начали небольшими группами расходиться по домам.
В дальнейшем мне пришлось продолжить свое знакомство с "правоохранительными" органами. Несколько раз меня вызывали в следственную группу прокуратуры, расположившуюся на Воздвиженке. Предъявить они ничего не смогли и вызывали "как свидетеля". Свидетельские показания сортировались прямо при мне. В протокол заносилось только то, что не могло свидетельствовать в пользу парламентской стороны. Факты нарушения прав человека игнорировались полностью. Когда я спросил: "Почему не занесли в протокол остальное?" - следователь Шапиро ответил: "Краткость - сестра таланта". Что ж, талантами такого типа нас теперь удивить трудно.
Рассказ очевидца (записала Надежда Бондаренко).
"... Вместе со мной шли еще какие-то незнакомые мне парень и девушка. Мы уходили дворами и наткнулись на группу вооруженных людей в черных масках. Сначала я подумал, что это и есть пресловутые "боевики". Нам велели поднять руки за голову и отвели в переулок, за стоявшие там грузовики. Рядом с этими грузовиками стояли еще люди в военной форме. Тут я услышал в отношении себя такой диалог:
- А с этим что делать?
- Дай ему по шее и отпусти.
После этого меня начали избивать. Нет, мне не просто "дали по шее" люди в военной форме, меня избивали долго и упорно, я падал, меня пинали ногами, поднимали за шиворот, снова били... Я опять вставал, пытался уйти, ведь я же слышал, что меня предлагалось "отпустить"... Но меня догнали, и со словами "ты не в ту сторону пошел" стали избивать снова. Потом, когда я уже не мог встать, находился в полубессознательном состоянии, меня кинули в автобус. Кроме меня, туда накидали еще очень много народу. Кидали как попало, люди лежали на мне, я чувствовал, как их тела давят на меня сверху, но пошевелиться не мог. И мне еще повезло, что я оказался в самом низу, потому что людей, оказавшихся сверху, продолжали избивать и в пути...
Нас привезли к какому-то отделению милиции. Номер его я точно назвать не могу. Меня и еще одного парня, находившегося уже в совершенно бессознательном состоянии, кинули на асфальт возле входа в отделение.
Мы там лежали долго. Наконец про нас кто-то вспомнил. Чтобы проверить, живы мы или нет, об нас гасили сигареты. Парню, лежавшему рядом со мной, сожгли сигаретой ухо, потому что он упорно не подавал признаков жизни. Потом оказалось, что он все-таки жив, только отбиты все внутренние органы.
Когда мце ткнули сигаретой в лицо, я открыл глаза и увидел перед собой человека в форме с автоматом на шее. Глядя на меня, он равнодушно произнес: "Может, пристрелить его и выбросить?" Я нашел в себе силы приподняться и ответить: "Пристрели или затащи меня в помещение и не мучай, я уже два часа лежу на голом асфальте". Меня взяли за ноги и волоком затащили в помещение. Тащили, как труп, я головой пересчитал там все ступени... Потом, когда все-таки приехала "Скорая", меня пытались таким же образом вытащить из помещения в машину, но тут уже медики воспротивились и заставили работников МВД взять меня как положено - за руки и за ноги.
В больнице сказали, что без медицинской помощи мне оставалось жить полтора часа. Селезенку мне удалили. Что со мной будет дальше - не знаю. В больницу ко мне приходил представитель прокуратуры, требовал с меня подписку, что я не имею претензий к органам. И мне пришлось такую подписку дать, потому что я хочу жить. Взамен они обещали больше меня не трогать.
Пока я лежал в больнице, меня и правда не трогали, но потом, когда я выписался и вернулся домой, органы своего слова не сдержали... Сейчас меня вызывают зачем-то в прокуратуру, а в случае моей неявки грозятся завести на меня какое-то уголовное дело. Если бы я был уверен, что уголовное дело на меня действительно заведут, что я смогу нанять адвоката и защищаться от предъявленных мне обвинений, то я бы туда пошел. Но я уже понял, что законов в России больше нет, что я могу просто исчезнуть бесследно, так как никакого преступления не совершал, судить меня не за что, а живые свидетели не нужны. Поэтому я скрываюсь.
Но я решил: если у людей, которые предадут огласке мою историю, будут неприятности, если "демократы" попытаются обвинить их в клевете, я все-таки приду на суд и буду свидетельствовать истину, чего бы мне это ни стоило".
Из рассказа геолога Константина Скрипко.
"Когда нас вывели в сторону Краснопресненской набережной на ступеньки, было еще светло. Отделили мужчин от женщин. Мне это было непонятно, мы разделились, но от одной к другой группе ходили, "альфовцы" не препятствовали общаться.
Сказали, что придут автобусы. Автобусы будто бы первую группу увезли к метро, сейчас они вернутся. Время шло, их не было. Мы спрашиваем, где же автобусы? Отвечают: автобусы блокированы демократически настроенной толпой. Не придут.
Прошло полтора часа, уже стемнело. Тут, как по команде, началась массированная стрельба со всех сторон. От Хаммеровского центра стреляли, от мэрии тоже стреляли. Зашевелились БТР и стали стрелять то ли друг в друга, то ли в "Белый дом", в общем, активно стреляли, народ на ступеньках заметался - То кинутся к одной стороне, где гранитный бордюр, то к другой стороне прижмутся.
Потом я обратил внимание на то, что мы мечемся, а "альфовцы" спокойно стоят во весь рост. Они знали, что это инсценировка, шумовое оформление, которое должно давить на психику.
Решили уходить мелкими группами пешком. Я хорошо знаю район, взялся вести группу, и мы пошли по Краснопресненской набережной. Хотели выйти к Хаммеровскому центру. Прошли первый дом до середины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Отойдя от отделения метров на 50, я остановился и стал ждать остальных. С интервалом минут в 5-10 вышли еще двое, оба они были основательно избиты. Под глазами синяки, багровые следы от дубинок поперек тела. Пока мы делились впечатлениями, из отделения выглянул один из ментов и увидел, что мы стоим невдалеке.
Тут же они высыпали целой толпой. Один, в бронежилете и с автоматом, остался чуть сзади, а остальные подошли к нам, предварительно приказав: "Стоять!" - и устроили избиение прямо на улице. Для начала двинули по зубам, потом спросили: "Ты почему еще не дома?" - а дальше по известному сценарию: ногами, дубинками.
Получив этот урок, мы отошли еще метров на 150 и встали за углом булочной. Постепенно к нам присоединялись наши товарищи. Когда нас было уже человек восемь, увидели, что один из милиционеров идет по улице в нашу сторону. Увидев нас, он на почтительном расстоянии резко повернул на перпендикулярную улицу - приближаться явно не посмел.
Посмеявшись над "храбростью" "героев России" а-ля Ерин, мы начали небольшими группами расходиться по домам.
В дальнейшем мне пришлось продолжить свое знакомство с "правоохранительными" органами. Несколько раз меня вызывали в следственную группу прокуратуры, расположившуюся на Воздвиженке. Предъявить они ничего не смогли и вызывали "как свидетеля". Свидетельские показания сортировались прямо при мне. В протокол заносилось только то, что не могло свидетельствовать в пользу парламентской стороны. Факты нарушения прав человека игнорировались полностью. Когда я спросил: "Почему не занесли в протокол остальное?" - следователь Шапиро ответил: "Краткость - сестра таланта". Что ж, талантами такого типа нас теперь удивить трудно.
Рассказ очевидца (записала Надежда Бондаренко).
"... Вместе со мной шли еще какие-то незнакомые мне парень и девушка. Мы уходили дворами и наткнулись на группу вооруженных людей в черных масках. Сначала я подумал, что это и есть пресловутые "боевики". Нам велели поднять руки за голову и отвели в переулок, за стоявшие там грузовики. Рядом с этими грузовиками стояли еще люди в военной форме. Тут я услышал в отношении себя такой диалог:
- А с этим что делать?
- Дай ему по шее и отпусти.
После этого меня начали избивать. Нет, мне не просто "дали по шее" люди в военной форме, меня избивали долго и упорно, я падал, меня пинали ногами, поднимали за шиворот, снова били... Я опять вставал, пытался уйти, ведь я же слышал, что меня предлагалось "отпустить"... Но меня догнали, и со словами "ты не в ту сторону пошел" стали избивать снова. Потом, когда я уже не мог встать, находился в полубессознательном состоянии, меня кинули в автобус. Кроме меня, туда накидали еще очень много народу. Кидали как попало, люди лежали на мне, я чувствовал, как их тела давят на меня сверху, но пошевелиться не мог. И мне еще повезло, что я оказался в самом низу, потому что людей, оказавшихся сверху, продолжали избивать и в пути...
Нас привезли к какому-то отделению милиции. Номер его я точно назвать не могу. Меня и еще одного парня, находившегося уже в совершенно бессознательном состоянии, кинули на асфальт возле входа в отделение.
Мы там лежали долго. Наконец про нас кто-то вспомнил. Чтобы проверить, живы мы или нет, об нас гасили сигареты. Парню, лежавшему рядом со мной, сожгли сигаретой ухо, потому что он упорно не подавал признаков жизни. Потом оказалось, что он все-таки жив, только отбиты все внутренние органы.
Когда мце ткнули сигаретой в лицо, я открыл глаза и увидел перед собой человека в форме с автоматом на шее. Глядя на меня, он равнодушно произнес: "Может, пристрелить его и выбросить?" Я нашел в себе силы приподняться и ответить: "Пристрели или затащи меня в помещение и не мучай, я уже два часа лежу на голом асфальте". Меня взяли за ноги и волоком затащили в помещение. Тащили, как труп, я головой пересчитал там все ступени... Потом, когда все-таки приехала "Скорая", меня пытались таким же образом вытащить из помещения в машину, но тут уже медики воспротивились и заставили работников МВД взять меня как положено - за руки и за ноги.
В больнице сказали, что без медицинской помощи мне оставалось жить полтора часа. Селезенку мне удалили. Что со мной будет дальше - не знаю. В больницу ко мне приходил представитель прокуратуры, требовал с меня подписку, что я не имею претензий к органам. И мне пришлось такую подписку дать, потому что я хочу жить. Взамен они обещали больше меня не трогать.
Пока я лежал в больнице, меня и правда не трогали, но потом, когда я выписался и вернулся домой, органы своего слова не сдержали... Сейчас меня вызывают зачем-то в прокуратуру, а в случае моей неявки грозятся завести на меня какое-то уголовное дело. Если бы я был уверен, что уголовное дело на меня действительно заведут, что я смогу нанять адвоката и защищаться от предъявленных мне обвинений, то я бы туда пошел. Но я уже понял, что законов в России больше нет, что я могу просто исчезнуть бесследно, так как никакого преступления не совершал, судить меня не за что, а живые свидетели не нужны. Поэтому я скрываюсь.
Но я решил: если у людей, которые предадут огласке мою историю, будут неприятности, если "демократы" попытаются обвинить их в клевете, я все-таки приду на суд и буду свидетельствовать истину, чего бы мне это ни стоило".
Из рассказа геолога Константина Скрипко.
"Когда нас вывели в сторону Краснопресненской набережной на ступеньки, было еще светло. Отделили мужчин от женщин. Мне это было непонятно, мы разделились, но от одной к другой группе ходили, "альфовцы" не препятствовали общаться.
Сказали, что придут автобусы. Автобусы будто бы первую группу увезли к метро, сейчас они вернутся. Время шло, их не было. Мы спрашиваем, где же автобусы? Отвечают: автобусы блокированы демократически настроенной толпой. Не придут.
Прошло полтора часа, уже стемнело. Тут, как по команде, началась массированная стрельба со всех сторон. От Хаммеровского центра стреляли, от мэрии тоже стреляли. Зашевелились БТР и стали стрелять то ли друг в друга, то ли в "Белый дом", в общем, активно стреляли, народ на ступеньках заметался - То кинутся к одной стороне, где гранитный бордюр, то к другой стороне прижмутся.
Потом я обратил внимание на то, что мы мечемся, а "альфовцы" спокойно стоят во весь рост. Они знали, что это инсценировка, шумовое оформление, которое должно давить на психику.
Решили уходить мелкими группами пешком. Я хорошо знаю район, взялся вести группу, и мы пошли по Краснопресненской набережной. Хотели выйти к Хаммеровскому центру. Прошли первый дом до середины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112