Но позвольте заметить, – прошептала доверительно Паула, взяв Эбби за руку и ведя ее через два пустых кабинета в зал для проведения конференций, – лучший способ справиться с мужчиной – не показывать ему, что боишься. Он прекрасно знает, например, что на меня нельзя кричать, но четырех ваших предшественниц запугал без всякой задней мысли. Одна даже влюбилась в него, а это, конечно, смертельный номер, когда речь идет о Мэтте. Он твердо разделяет деловые отношения и свою личную жизнь. А другая обручилась с одним из его клиентов и улетела в Париж.
Эбби покачала головой. Не очень-то вдохновляющее начало.
– Интересно… сколько продержались прежние сотрудницы?
– Не больше года. Самый маленький срок – две недели. Надеюсь, ты останешься с нами, – Паула сжала ее руку и указала на стул возле длинного стола красного дерева, на котором стопкой лежали папки. – Трудно все время работать с новыми людьми.
Эбби постаралась скрыть свои сомнения за самоуверенной улыбкой.
– Я подумаю, но меня непросто запугать. Отлично, тогда за работу. Начну с того, что вкратце расскажу о людях, с которыми тебе придется встречаться в Нью-Йорке.
Они просмотрели несколько папок и перешли к основной информации – об офисах компании и о подробностях работы Эбби. В половине пятого Паула взглянула на часы.
– Мне пора идти, но Мэтью просил, чтобы ты дождалась его. Вероятно, он хочет просмотреть переписку в папках «Миллер и Кэпшо».
– Вы полагаете, это надолго? – спросила Эбби. Привыкшая ужинать рано, она уже слегка проголодалась.
Паула пожала плечами.
– Он непредсказуем, но думаю, появится через час или около того.
Эбби кивнула. Промаяться часок без дела не составит труда. Когда новый босс отпустит ее, она купит пиццу со всякой всячиной, чтобы отпраздновать первый день на новом месте, и съест ее с Ди. А пока надо во многом разобраться.
Спустя какое-то время Эбби потерла усталые глаза и посмотрела на часы. Было без четверти семь. Она начала метаться по кабинетам, заглядывая в ящики в надежде найти забытую пачку печенья или яблоко, но безуспешно. Желудок нетерпеливо урчал. Можно было бы зайти в складские помещения с обильным запасом деликатесов, но Эбби не решилась. Возможно, служащим запрещено пользоваться продуктами, предназначенными для приемов. Поблизости располагалось несколько ресторанов, но они не имели службы доставки. Ей приказано ждать возвращения босса. Здорово будет, если он появится, когда она отлучится перекусить. А потому Эбби осталась и ждала со все нарастающим раздражением.
К половине восьмого она уже испытывала муки голода, пребывала в ярости и жалела о том, что не умеет ругаться. В машине у Мэтта был сотовый телефон. Она видела его собственными глазами! Ему достаточно лишь поднять трубку и сообщить, что он задерживается. Тогда она могла бы выскочить ненадолго и купить сэндвич. Она поискала номер телефона на столе Паулы, но не нашла. Все ящики были заперты. Если список телефонов – в компьютере, то необходим доступ.
Все больше отчаиваясь, Эбби отложила папки вошла и кабинет Мэтью. Должен же у него быть список контактных телефонов, решила она. В кабинете не было шкафов для папок – только огромный стол из экзотических пород деревьев с инкрустацией из черного дерева, рабочее кресло, явно предназначенное для мужчины, и два кресла для гостей но углам. На полу, между дверью и столом, лежал восточный ковер в ярко-голубых и золотых тонах. Смайт любил простые вещи и обходился без излишеств.
Эбби подошла к столу. На книге записей в кожаном переплете лежала аккуратная стопка нераспечатанной почты, а рядом – нож для бумаг с фамильным гербом. Его семьи?
От нечего делать она просмотрела конверты. Один привлек ее внимание. Точнее, имя адресата: лорд Мэтью Роберт Смайт, седьмой граф Брайтон.
Эбби провела пальцами по пергаменту цвета слоновой кости.
Обратный адрес: Лондон, Англия. Кажется, адвокатская контора. Она удивилась тому, что Мэтт уехал в Америку, начал собственное дело и руководи и своей компанией, хотя все семейные связи оставались в Англии. В его речи слышался чуть заметный акцент, и, как ей не раз казалось, он не любил, когда к нему обращались, упоминая его аристократический титул. Это выглядело странно, словно он намеренно стирал свое прошлое. Почему? Что означало такое поведение – просто причуду или нечто посерьезнее?
Эбби тряхнула головой, досадуя на себя. В конце концов, ей нет дела до причуд нового шефа. Или все же есть? – думала она, выходя из кабинета. Если он просто стирает из памяти людей и места, которые досаждали ему или не представляли больше интереса, то что же может произойти с ней или любым другим служащим?
Может, Паула не все рассказала о женщинах, которые работали у него раньше? Может, они уходили, потому что к этому понуждало его поведение, или он сам увольнял их? Если так, через несколько месяцев и она может оказаться где-нибудь на улице в самом центре Нью-Йорка, Лос-Анджелеса или Гонконга, без работы и возможности добраться до ее надежного, предсказуемого Чикаго.
Эта мысль заставила ее похолодеть, а потом привела в ярость. Она быстро взглянула на часы. Было около восьми. Повесив сумку на плечо, она выключила свет и закрыла дверь на ключ. И зачем она слонялась в ожидании человека, у которого не хватает такта подумать об удобствах для своих служащих?..
Мэтт вошел в вестибюль из мрамора и стекла и уже собрался миновать охранника, когда тот махнул ему рукой.
– Постойте, лорд Смайт. Молодая дама оставила вам записку.
Молодая дама? Мэтт на миг призадумался, потом сообразил, что это может быть только Эбби. Он схватил листок и прошел к лифту. Еще не доехав до своего этажа, он прочел записку и проклял весь женский род. Двери лифта распахнулись, но он нажал на кнопку «Вестибюль» и отправился вниз.
Мэтт все еще метал громы и молнии, когда добрался до дома в знаменитом районе Луп, где жила Эбби. Мужчина с пакетами продуктов позвонил по домофону, и Мэтт на полном ходу последовал за ним в открывшуюся дверь. На почтовых ящиках стояли имена жильцов и номера квартир. Он не нашел лифта и немедленно начал подниматься по металлической лестнице, шагая через ступеньку и впадая во все большую ярость с каждым пролетом.
Он нашел квартиру 4В и сильно постучал кулаком, отчего венок из сухих цветов, висевший на двери, упал на пол.
Эбби распахнула дверь и уставилась на него, держа во рту сэндвич с расплавленным сыром.
– Что вы…
– Почему вы здесь? – прервал он ее. Не дожидаясь приглашения, он прошел в маленькую квартирку. – Разве до вас не дошло мое распоряжение?
Эбби стояла у открытой двери, глядя на него так, словно это был марсианин, который запросто вошел в ее гостиную.
– У вас отвратительные манеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Эбби покачала головой. Не очень-то вдохновляющее начало.
– Интересно… сколько продержались прежние сотрудницы?
– Не больше года. Самый маленький срок – две недели. Надеюсь, ты останешься с нами, – Паула сжала ее руку и указала на стул возле длинного стола красного дерева, на котором стопкой лежали папки. – Трудно все время работать с новыми людьми.
Эбби постаралась скрыть свои сомнения за самоуверенной улыбкой.
– Я подумаю, но меня непросто запугать. Отлично, тогда за работу. Начну с того, что вкратце расскажу о людях, с которыми тебе придется встречаться в Нью-Йорке.
Они просмотрели несколько папок и перешли к основной информации – об офисах компании и о подробностях работы Эбби. В половине пятого Паула взглянула на часы.
– Мне пора идти, но Мэтью просил, чтобы ты дождалась его. Вероятно, он хочет просмотреть переписку в папках «Миллер и Кэпшо».
– Вы полагаете, это надолго? – спросила Эбби. Привыкшая ужинать рано, она уже слегка проголодалась.
Паула пожала плечами.
– Он непредсказуем, но думаю, появится через час или около того.
Эбби кивнула. Промаяться часок без дела не составит труда. Когда новый босс отпустит ее, она купит пиццу со всякой всячиной, чтобы отпраздновать первый день на новом месте, и съест ее с Ди. А пока надо во многом разобраться.
Спустя какое-то время Эбби потерла усталые глаза и посмотрела на часы. Было без четверти семь. Она начала метаться по кабинетам, заглядывая в ящики в надежде найти забытую пачку печенья или яблоко, но безуспешно. Желудок нетерпеливо урчал. Можно было бы зайти в складские помещения с обильным запасом деликатесов, но Эбби не решилась. Возможно, служащим запрещено пользоваться продуктами, предназначенными для приемов. Поблизости располагалось несколько ресторанов, но они не имели службы доставки. Ей приказано ждать возвращения босса. Здорово будет, если он появится, когда она отлучится перекусить. А потому Эбби осталась и ждала со все нарастающим раздражением.
К половине восьмого она уже испытывала муки голода, пребывала в ярости и жалела о том, что не умеет ругаться. В машине у Мэтта был сотовый телефон. Она видела его собственными глазами! Ему достаточно лишь поднять трубку и сообщить, что он задерживается. Тогда она могла бы выскочить ненадолго и купить сэндвич. Она поискала номер телефона на столе Паулы, но не нашла. Все ящики были заперты. Если список телефонов – в компьютере, то необходим доступ.
Все больше отчаиваясь, Эбби отложила папки вошла и кабинет Мэтью. Должен же у него быть список контактных телефонов, решила она. В кабинете не было шкафов для папок – только огромный стол из экзотических пород деревьев с инкрустацией из черного дерева, рабочее кресло, явно предназначенное для мужчины, и два кресла для гостей но углам. На полу, между дверью и столом, лежал восточный ковер в ярко-голубых и золотых тонах. Смайт любил простые вещи и обходился без излишеств.
Эбби подошла к столу. На книге записей в кожаном переплете лежала аккуратная стопка нераспечатанной почты, а рядом – нож для бумаг с фамильным гербом. Его семьи?
От нечего делать она просмотрела конверты. Один привлек ее внимание. Точнее, имя адресата: лорд Мэтью Роберт Смайт, седьмой граф Брайтон.
Эбби провела пальцами по пергаменту цвета слоновой кости.
Обратный адрес: Лондон, Англия. Кажется, адвокатская контора. Она удивилась тому, что Мэтт уехал в Америку, начал собственное дело и руководи и своей компанией, хотя все семейные связи оставались в Англии. В его речи слышался чуть заметный акцент, и, как ей не раз казалось, он не любил, когда к нему обращались, упоминая его аристократический титул. Это выглядело странно, словно он намеренно стирал свое прошлое. Почему? Что означало такое поведение – просто причуду или нечто посерьезнее?
Эбби тряхнула головой, досадуя на себя. В конце концов, ей нет дела до причуд нового шефа. Или все же есть? – думала она, выходя из кабинета. Если он просто стирает из памяти людей и места, которые досаждали ему или не представляли больше интереса, то что же может произойти с ней или любым другим служащим?
Может, Паула не все рассказала о женщинах, которые работали у него раньше? Может, они уходили, потому что к этому понуждало его поведение, или он сам увольнял их? Если так, через несколько месяцев и она может оказаться где-нибудь на улице в самом центре Нью-Йорка, Лос-Анджелеса или Гонконга, без работы и возможности добраться до ее надежного, предсказуемого Чикаго.
Эта мысль заставила ее похолодеть, а потом привела в ярость. Она быстро взглянула на часы. Было около восьми. Повесив сумку на плечо, она выключила свет и закрыла дверь на ключ. И зачем она слонялась в ожидании человека, у которого не хватает такта подумать об удобствах для своих служащих?..
Мэтт вошел в вестибюль из мрамора и стекла и уже собрался миновать охранника, когда тот махнул ему рукой.
– Постойте, лорд Смайт. Молодая дама оставила вам записку.
Молодая дама? Мэтт на миг призадумался, потом сообразил, что это может быть только Эбби. Он схватил листок и прошел к лифту. Еще не доехав до своего этажа, он прочел записку и проклял весь женский род. Двери лифта распахнулись, но он нажал на кнопку «Вестибюль» и отправился вниз.
Мэтт все еще метал громы и молнии, когда добрался до дома в знаменитом районе Луп, где жила Эбби. Мужчина с пакетами продуктов позвонил по домофону, и Мэтт на полном ходу последовал за ним в открывшуюся дверь. На почтовых ящиках стояли имена жильцов и номера квартир. Он не нашел лифта и немедленно начал подниматься по металлической лестнице, шагая через ступеньку и впадая во все большую ярость с каждым пролетом.
Он нашел квартиру 4В и сильно постучал кулаком, отчего венок из сухих цветов, висевший на двери, упал на пол.
Эбби распахнула дверь и уставилась на него, держа во рту сэндвич с расплавленным сыром.
– Что вы…
– Почему вы здесь? – прервал он ее. Не дожидаясь приглашения, он прошел в маленькую квартирку. – Разве до вас не дошло мое распоряжение?
Эбби стояла у открытой двери, глядя на него так, словно это был марсианин, который запросто вошел в ее гостиную.
– У вас отвратительные манеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35