Может, больше. Во всяком случае, не больше десяти. Скорее, меньше.
Гирт какое-то время молча смотрел в свои записки, затем сказал:
– Постарайтесь, пожалуйста, вспомнить: в тот момент, когда Зирап выходил из зала, Улас уже вернулся или нет?
Расма задумалась всего на мгновение.
– Нет, не вернулся. Зирап ушел раньше.
– Это совершенно точно?
– Да.
Наступила пауза.
– Почему вы об этом спрашиваете? – наконец поинтересовалась Расма безразличным голосом. Рандеру даже показалось – слишком безразличным.
– Ну, так… – уклончиво ответил он. – Я еще тут кое в чем не до конца разобрался.
Он положил ручку, откинулся в кресле и, перейдя на ничего не значащий светский тон, осведомился:
– Вы по-прежнему работаете в аптеке?
– Да.
Снова повисло молчание. Гирт ломал голову, как подступиться к следующему вопросу. Наконец решил начать с извинений:
– Не обессудьте, если мой вопрос покажется вам не совсем тактичным… И поймите меня правильно!… Как вы полагаете, в последнее время в вашей совместной жизни все шло как надо?
Бледное лицо Расмы стало медленно наливаться краской.
– Если не хотите, можете не отвечать, – поспешно добавил Гирт.
– Нет, почему же… – Инсберга пожала плечами. – Одним словом, вы хотите знать, как мы ладили с Юрисом… Я бы сказала, что в общем и целом – нормально. Бывали, конечно, и… недоразумения, но без них ведь не обходится ни одна семья… Никто из нас не ангел. Кроме того, Юрис… – Она опустила голову, проглотила комок и проговорила сдавленным голосом: – Я только не понимаю, почему это вас интересует!
Рандер медленно повертел в руках шариковую ручку.
– Поверьте, я спросил вовсе не ради праздного любопытства и отнюдь не хотел причинять вам лишнюю боль. Но иногда любое обстоятельство может оказаться важным.
Расма помолчала, потом сказала тихо:
– Не завидую я вашей профессии.
Гирт решил на это замечание не отвечать.
– Не стану вас больше мучить вопросами. Не будете ли вы так любезны и не попросите сюда Ирену?
– Я скажу ей.
Краткий ответ Расмы прозвучал довольно холодно. Она поднялась, вскинула голову и, не взглянув на Рандера, пошла к двери. Судя по лицу, Расма уже взяла себя в руки – все черты снова излучали покой; тем не менее Гирт мог поклясться, что в ее осанке и походке появилось какое-то напряжение.
Мгновение спустя из зала донеслось восклицание Ирены: «Я? О боже!», затем она вошла в «будуар» и замерла у дверей как само воплощение беспомощности. Рандер вежливо встал и указал на кресло:
– Пожалуйста!
Ирена грациозно села и бросила опасливый взгляд на открытый блокнот. Гирту, наблюдавшему за ее удивительно женственными движениями, пришлось лишний раз признать, что у его собеседницы очень красивая фигура. Ее привлекательность, несомненно, подчеркивало также и платье, обнажавшее тонкие руки, с которых еще не сошел летний загар. Насколько костюм Алберта выглядел изношеным и жалким, настолько платье Ирены – роскошным. Миловидным было и ее лицо – чуть вздернутый нос, полные губы, девичий подбородок… Лишь грим с трудом удерживался на грани вкуса и безвкусицы, но, к счастью, не переступал ее. Взглянув на ярко крашенные светлые волосы Ирены, Гирт подумал, что в словесных портретах женщин графу «цвет волос» можно было бы спокойно вычеркнуть, – что в ней толку, если этот признак способен меняться хоть через день.
Рандер записал в блокноте «Ирена Алберта» и поднял на нее взгляд. Темно-карие глаза Ирены трепетали, пальцы нервно крутили браслеты – узкие серебряные кольца на запястье левой руки. И опять он задался вопросом: почему она так волнуется? Неужели только из-за своей чрезмерной нервозности? Или ее страх вызван другой причиной?… Чтобы не пугать ее еще больше, Гирт старался задавать вопросы как можно более ласковым голосом. Выяснив, что ей тридцать – он дал бы ей на несколько лет меньше – и получив подтверждение, что она работает на почте, Гирт спросил:
– Что бы вы могли сказать о своих отношениях с Юрисом Инсбергом?
– Я? – Ирена вдруг дернулась, словно ее кто-то неожиданно толкнул в спину, напряглась, как струна, и какое-то мгновение смотрела на Рандера в полной растерянности. – Почему вы…
– Очень просто, – спокойно объяснил Гирт. – Я спрашиваю, в каких отношениях вы были с Инсбергом?
– В каких?… Никаких! Это… это неправда!
– Что неправда? – спросил Гирт, немало удивленный.
– Я ничего не знаю! – громко воскликнула Ирена. Видно было, что еще немного, и она опять расплачется. – Оставьте, пожалуйста, меня в покое!
– Ну почему сразу так резко? – миролюбиво сказал Рандер. – Не надо волноваться. Мы ведь можем поговорить обо всем спокойно. Конечно, несчастье с Юрисом всех нас выбило из колеи, но, я думаю, вы понимаете, что долг каждого из нас помочь выяснить… – Гирт незаметно наблюдал за перепуганной женщиной и силился понять ее странное поведение. Несомненно, она что-то утаивала, но что? – Вы мне, например, можете сказать, сколько времени вы знакомы с Юрисом, разве не так?
Ирена, казалось, немного успокоилась, хотя поза по-прежнему оставалась напряженной.
– Несколько лет, – наконец несмело ответила она.
– Прекрасно. А с другими гостями этого вечера?
– Они мне совершенно чужие. Мы знаем только Уласов. И то очень мало.
– Если я правильно понял, сказанное вами относится также и к вашему мужу? Он тоже не знает остальных?
– Насколько мне известно, – нет.
– Значит, все чужие, за исключением Уласов… Между прочим, сколько Алберту лет?
– Моему мужу? – Ирена удивленно подняла брови. – Тридцать пять.
– И где он работает?
– В радиоремонтной мастерской. И еще в школе. Ведет кружок.
– Какой?
– Точно не знаю. Каких-то там юных техников.
– И кто он в этой мастерской?
– Как – кто?
– Ну, что он там делает?
– Чинит радиоприемники, разумеется! Что же еще!
– Ах вот как! – Гирт улыбнулся и как бы между прочим пояснил: – Я, видите ли, почему-то вообразил, что ваш муж – ученый. Он ведь учился в аспирантуре и писал диссертацию?
Ирена покраснела, секунду-две смущенно молчала, затем сказала:
– Да, это было когда-то… Теперь нет.
По выражению ее лица Рандер догадался, что больше обсуждать этот вопрос пока не стоит, и изменил тему.
– Алберт всегда такой… угрюмый?
Ирена пожала плечами:
– Почти всегда.
– И как он ладил с Юрисом?
– Как… – Ирена еще больше смутилась. – Не знаю.
– Не может быть.
Она потупилась и снова замолчала.
– Вы можете спросить его самого, – через какое-то время проговорила она.
Гирт невольно улыбнулся.
– Это я уже сделал… Ну, ладно. Расскажите мне, пожалуйста, о своих действиях после того, как вы последний раз встретили Инсберга!
– Действиях? – Ирена вытаращила глаза. – Каких действиях?
– Ну, где вы были, что делали, куда ходили, с кем разговаривали… и так далее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Гирт какое-то время молча смотрел в свои записки, затем сказал:
– Постарайтесь, пожалуйста, вспомнить: в тот момент, когда Зирап выходил из зала, Улас уже вернулся или нет?
Расма задумалась всего на мгновение.
– Нет, не вернулся. Зирап ушел раньше.
– Это совершенно точно?
– Да.
Наступила пауза.
– Почему вы об этом спрашиваете? – наконец поинтересовалась Расма безразличным голосом. Рандеру даже показалось – слишком безразличным.
– Ну, так… – уклончиво ответил он. – Я еще тут кое в чем не до конца разобрался.
Он положил ручку, откинулся в кресле и, перейдя на ничего не значащий светский тон, осведомился:
– Вы по-прежнему работаете в аптеке?
– Да.
Снова повисло молчание. Гирт ломал голову, как подступиться к следующему вопросу. Наконец решил начать с извинений:
– Не обессудьте, если мой вопрос покажется вам не совсем тактичным… И поймите меня правильно!… Как вы полагаете, в последнее время в вашей совместной жизни все шло как надо?
Бледное лицо Расмы стало медленно наливаться краской.
– Если не хотите, можете не отвечать, – поспешно добавил Гирт.
– Нет, почему же… – Инсберга пожала плечами. – Одним словом, вы хотите знать, как мы ладили с Юрисом… Я бы сказала, что в общем и целом – нормально. Бывали, конечно, и… недоразумения, но без них ведь не обходится ни одна семья… Никто из нас не ангел. Кроме того, Юрис… – Она опустила голову, проглотила комок и проговорила сдавленным голосом: – Я только не понимаю, почему это вас интересует!
Рандер медленно повертел в руках шариковую ручку.
– Поверьте, я спросил вовсе не ради праздного любопытства и отнюдь не хотел причинять вам лишнюю боль. Но иногда любое обстоятельство может оказаться важным.
Расма помолчала, потом сказала тихо:
– Не завидую я вашей профессии.
Гирт решил на это замечание не отвечать.
– Не стану вас больше мучить вопросами. Не будете ли вы так любезны и не попросите сюда Ирену?
– Я скажу ей.
Краткий ответ Расмы прозвучал довольно холодно. Она поднялась, вскинула голову и, не взглянув на Рандера, пошла к двери. Судя по лицу, Расма уже взяла себя в руки – все черты снова излучали покой; тем не менее Гирт мог поклясться, что в ее осанке и походке появилось какое-то напряжение.
Мгновение спустя из зала донеслось восклицание Ирены: «Я? О боже!», затем она вошла в «будуар» и замерла у дверей как само воплощение беспомощности. Рандер вежливо встал и указал на кресло:
– Пожалуйста!
Ирена грациозно села и бросила опасливый взгляд на открытый блокнот. Гирту, наблюдавшему за ее удивительно женственными движениями, пришлось лишний раз признать, что у его собеседницы очень красивая фигура. Ее привлекательность, несомненно, подчеркивало также и платье, обнажавшее тонкие руки, с которых еще не сошел летний загар. Насколько костюм Алберта выглядел изношеным и жалким, настолько платье Ирены – роскошным. Миловидным было и ее лицо – чуть вздернутый нос, полные губы, девичий подбородок… Лишь грим с трудом удерживался на грани вкуса и безвкусицы, но, к счастью, не переступал ее. Взглянув на ярко крашенные светлые волосы Ирены, Гирт подумал, что в словесных портретах женщин графу «цвет волос» можно было бы спокойно вычеркнуть, – что в ней толку, если этот признак способен меняться хоть через день.
Рандер записал в блокноте «Ирена Алберта» и поднял на нее взгляд. Темно-карие глаза Ирены трепетали, пальцы нервно крутили браслеты – узкие серебряные кольца на запястье левой руки. И опять он задался вопросом: почему она так волнуется? Неужели только из-за своей чрезмерной нервозности? Или ее страх вызван другой причиной?… Чтобы не пугать ее еще больше, Гирт старался задавать вопросы как можно более ласковым голосом. Выяснив, что ей тридцать – он дал бы ей на несколько лет меньше – и получив подтверждение, что она работает на почте, Гирт спросил:
– Что бы вы могли сказать о своих отношениях с Юрисом Инсбергом?
– Я? – Ирена вдруг дернулась, словно ее кто-то неожиданно толкнул в спину, напряглась, как струна, и какое-то мгновение смотрела на Рандера в полной растерянности. – Почему вы…
– Очень просто, – спокойно объяснил Гирт. – Я спрашиваю, в каких отношениях вы были с Инсбергом?
– В каких?… Никаких! Это… это неправда!
– Что неправда? – спросил Гирт, немало удивленный.
– Я ничего не знаю! – громко воскликнула Ирена. Видно было, что еще немного, и она опять расплачется. – Оставьте, пожалуйста, меня в покое!
– Ну почему сразу так резко? – миролюбиво сказал Рандер. – Не надо волноваться. Мы ведь можем поговорить обо всем спокойно. Конечно, несчастье с Юрисом всех нас выбило из колеи, но, я думаю, вы понимаете, что долг каждого из нас помочь выяснить… – Гирт незаметно наблюдал за перепуганной женщиной и силился понять ее странное поведение. Несомненно, она что-то утаивала, но что? – Вы мне, например, можете сказать, сколько времени вы знакомы с Юрисом, разве не так?
Ирена, казалось, немного успокоилась, хотя поза по-прежнему оставалась напряженной.
– Несколько лет, – наконец несмело ответила она.
– Прекрасно. А с другими гостями этого вечера?
– Они мне совершенно чужие. Мы знаем только Уласов. И то очень мало.
– Если я правильно понял, сказанное вами относится также и к вашему мужу? Он тоже не знает остальных?
– Насколько мне известно, – нет.
– Значит, все чужие, за исключением Уласов… Между прочим, сколько Алберту лет?
– Моему мужу? – Ирена удивленно подняла брови. – Тридцать пять.
– И где он работает?
– В радиоремонтной мастерской. И еще в школе. Ведет кружок.
– Какой?
– Точно не знаю. Каких-то там юных техников.
– И кто он в этой мастерской?
– Как – кто?
– Ну, что он там делает?
– Чинит радиоприемники, разумеется! Что же еще!
– Ах вот как! – Гирт улыбнулся и как бы между прочим пояснил: – Я, видите ли, почему-то вообразил, что ваш муж – ученый. Он ведь учился в аспирантуре и писал диссертацию?
Ирена покраснела, секунду-две смущенно молчала, затем сказала:
– Да, это было когда-то… Теперь нет.
По выражению ее лица Рандер догадался, что больше обсуждать этот вопрос пока не стоит, и изменил тему.
– Алберт всегда такой… угрюмый?
Ирена пожала плечами:
– Почти всегда.
– И как он ладил с Юрисом?
– Как… – Ирена еще больше смутилась. – Не знаю.
– Не может быть.
Она потупилась и снова замолчала.
– Вы можете спросить его самого, – через какое-то время проговорила она.
Гирт невольно улыбнулся.
– Это я уже сделал… Ну, ладно. Расскажите мне, пожалуйста, о своих действиях после того, как вы последний раз встретили Инсберга!
– Действиях? – Ирена вытаращила глаза. – Каких действиях?
– Ну, где вы были, что делали, куда ходили, с кем разговаривали… и так далее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48