– Ах Боже мой, да разве это и так не было ясно?!
– Ни черта это не было ясно! Проклятье! – Он грохнул кулаком по столу. – Почему вы все это время притворялись, вместо того чтобы поговорить со мной начистоту? Зная ваш взбалмошный нрав, я ожидал, что вы ворветесь в мой дом и разнесете здесь все в пух и прах! Но вместо этого вы загадочно улыбались и вели со мной какие-то бессмысленные пустые разговоры.
– Но… но разве вы не замечали, как холодно я с вами держусь?
– Ха! Как будто от вас можно было ожидать другого! Если бы вы вдруг превратились в кроткого ангела, я подумал бы, что мне подсунули вашу сестру-близнеца!
– Но это не меняет сути дела! Я все равно вышла за вас замуж против своей воли, потому что меня заставил отец! И виноваты в этом вы. Как и в том, что родители так сильно торопились со свадьбой, сократив срок помолвки до неприличия. Ведь это вы настаивали на немедленной свадьбе без объявления помолвки?
– Неправда! – Его лицо вспыхнуло от возмущения. Но тут же взяв себя в руки, Леон с горькой усмешкой продолжил. – Кажется, я понял, в чем дело. Элизабет, хотите узнать, как случилось, что я так поспешно на вас женился?
Его грустный и одновременно ироничный тон насторожил ее, а внезапная догадка заставила побледнеть. Запинаясь, она боязливо спросила:
– И как же?
– Ваш отец предложил мне жениться па вас, – последовал неожиданный для девушки ответ. – Да, да, предложил еще до того, как мы с вами прогуливались по дому и как… Ну, вы, конечно, помните. Он очень настойчиво убеждал меня, что это будет во всех отношениях прекрасная партия, однако я колебался, памятуя о нашем первом знакомстве. Но потом все же решился на этот безумный шаг. – Леон помолчал, наблюдая за лицом жены. – Поверьте: у меня и в мыслях не было бросаться в брак очертя голову, но виконт Девери высказался против долгой помолвки. И я опять согласился – с чего мне было возражать?
Леон обошел вокруг длинного стола и остановился напротив Элизабет. Девушка вздрогнула, когда руки мужа неожиданно ласково коснулись ее. Он мягко обнял ее за талию и, притянув к себе, бережно поцеловал в лоб, словно маленького обиженного ребенка. Элизабет подняла голову и настороженно посмотрела ему в глаза. Они светились нежностью и затаенной болью, и в них не было даже намека на презрение или гнев.
– Элизабет, – низким, бархатистым голосом произнес Леон, – как бы там ни было, но вы теперь моя жена, и лучше нам отбросить все разногласия и жить в мире. Хотите по-настоящему быть моей женой? Скажите мне только «да», и все ошибки тотчас будут забыты.
Его ласковый голос на минуту заставил Элизабет поддаться искушению, но в сознании гвоздем сидела мысль, что это он явился причиной ее падения и испытанных мучений. Бес противоречия толкнул ее на новое безрассудство.
– Ах, вот как вы все повернули, лорд Кроуфорд? – язвительно проговорила она, с силой впиваясь ногтями в его руки, все еще держащие ее стан. – А ну-ка отпустите меня немедленно! Как это следует понимать, милорд? Сначала вы играете в благородство, изображаете из себя великодушного супруга, прощающего неверную жену, а затем принуждаете меня делить с вами постель? Нечего сказать, вы очень благородный джентльмен!
Отпустив жену, Леон с минуту молча смотрел на нее, борясь с закипающим гневом. Боже, чего же ей еще надо? Неужели она так сильно ненавидит его, что даже сама мысль о том, чтобы делить с ним брачное ложе, вызывает у нее непреодолимое отвращение? Да понимает ли эта жестокая сумасбродка, какой чудовищный удар нанесла ему своим предательством? И как нелегко ему смириться с тем, что его жена, которую он считал невинной девушкой, уже принадлежала другому? Мерзавцу Симону Марсанту, который каждый раз, встречаясь на светских приемах, будет с ухмылкой смотреть на него. До тех пор, пока однажды он не выдержит и не разобьет его наглую физиономию, после чего неминуемо последует дуэль со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Чего же вы хотите, Элизабет? – хмуро произнес он. – Чего добиваетесь своими дерзкими выходками? Клянусь вам, я очень терпеливый человек, но и моему терпению есть предел.
– Вы хотите знать, чего я от вас хочу? – с вызовом бросила она. – Так я вам скажу. Я хочу, – Элизабет предусмотрительно отступила на пару шагов, – чтобы вы никогда не прикасались ко мне и не преследовали меня больше своими похотливыми взглядами. Потому что вы мне противны, лорд Кроуфорд, и я никогда не прощу вам того, что мне пришлось выйти за вас замуж! Слышите? Вы мне противны…
Он так стремительно бросился к ней, что Элизабет не успела увернуться и оказалась словно в железных тисках. Она громко закричала, когда он занес руку для удара, но пощечины так и не последовало. С каким-то глухим рычанием Леон отступил, схватившись за голову. Его лицо в эту минуту было поистине страшно. Казалось, он был готов убить ее на месте, и только врожденное благородство не позволяло ему поднять руку на женщину, опустившись до уровня Симона Марсанта. Но вдруг он резко вскинул голову и с такой силой ударил ладонью по краю стола, что Элизабет зажала уши от грохота разбивающейся посуды.
– Ради Бога, Леон, не надо, успокойтесь! – испуганно вскрикнула она, в первый раз нечаянно назвав его по имени.
Он смерил ее таким уничтожающим взглядом, что у девушки перехватило дыхание. Его красивые губы скривила зловещая усмешка, превратив в ужасную маску его угрюмое лицо.
– Будь проклят тот день, когда я впервые приехал в дом твоего отца, – сквозь зубы процедил Леон, окидывая жену с ног до головы презрительным взглядом, от которого по телу Элизабет пошел колючий озноб. – Я был последним глупцом, когда решил навсегда связать себя с такой дрянью. Но теперь ничего не поделаешь. Я с большим удовольствием аннулировал бы наш брак и скинул со своих плеч это ненавистное ярмо, но мне жаль твоего отца. Нам придется жить в одном доме и делать вид, будто ничего не случилось. И, повторяю, перестань трусливо бегать от меня по комнате, как нашкодившая кошка. Уясни раз и навсегда, что я не собираюсь на тебя набрасываться. А если тебе нравятся насилие и побои, можешь хоть сейчас отправляться к своему дружку Симону. Двери дома открыты, и держать взаперти тебя никто не станет.
Резко повернувшись, маркиз вышел из комнаты, с грохотом захлопнув за собой дверь. Опустившись на стул, Элизабет закрыла лицо руками и громко разрыдалась.
– Что я натворила?! Зачем я так жестоко оскорбила его?! – сквозь судорожные рыдания спрашивала она себя. – Теперь мы навсегда стали врагами, и ничего, ничего уже нельзя исправить!
Она так и сидела одна в разгромленной столовой, захлебываясь от слез, пока за ней не пришла Розалин и не отвела в спальню. И там, в каком-то полубезумном отчаянии, Элизабет вдруг рассказала служанке обо всем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87