П.С. Мочаловым, М.С. Щепкиным, Н.В. Репиной.
Бурная и разнообразная московская жизнь захваты­вает Алябьева. Человек необыкновенно живой, азарт­ный, он посещает балы и светские салоны, ему не чуж­ды и такие удовольствия, как карты, сыгравшие в судьбе композитора роковую роль.
24 февраля 1825 года - день, определивший всю дальнейшую жизнь Алябьева, круто изменивший на­лаживающееся было беспечное и блестящее московское существование.
Заурядная мужская ссора после очередной игры за­кончилась трагически. Вспыльчивый, горячий Алябьев, не выносивший нечестности, малейшей несправедливо­сти, в пылу гнева ударил одного из своих партнеров, некоего Времева, больного гипертонией, как теперь на­зывается этот недуг.
Через несколько дней после злополучной карточной партии Времев скончался. Возможно, кончина эта и не была никоим образом связана с игрой, но в результа­те доноса одно сопрягли с другим, и Алябьев со своим зятем Н.А. Шатиловым, также участником игры, были обвинены в убийстве. Алябьев проводит несколько лет, пока идет следствие и судопроизводство, в тюрьме, там создает произведения разных жанров: вокально-оркест­ровые, хоры, романсы, инструментальные пьесы и ко­нечно же музыку для спектаклей в Большом и Малом театрах. Уже во время суда им написан третий струн­ный квартет соль мажор.
В третьей части этого квартета слышна тема знаме­нитого «Соловья». И сам этот романс, принесший ком­позитору мировую славу, был сочинен тоже в тюрьме, однако точная дата написания неизвестна. Удивитель­но то, что все произведения, созданные Алябьевым во время тюремного заключения, пронизаны светлым, без­мятежным, радостным настроением, жаждой жизни.
Но бывало, что Алябьев падал духом, и тогда не спасала даже музыка. Так случилось, например, когда он узнал, что любимая им женщина, Е. А. Римская-Корсакова, выходит замуж. Мучительно долго потя­нулось время в тюрьме после этого тяжелого изве­стия...
Окончательный приговор был вынесен Алябьеву только 1 декабря 1827 года: он был сослан в Сибирь.
В деле, по которому проходили Алябьев и его родственник, много темного и непонятного. В следствии и в судопроизводстве были допущены не только ошиб­ки, но и прямые отклонения от законов того времени, а приговор был вынесен без указания конкретной вины. Есть основания полагать, что в столь тяжелом для Аля­бьева исходе дела был заинтересован сам Николай I. Сыграло роль и то, что судебные чины, напуганные не­давним восстанием декабристов, старались ужесточить наказание Алябьеву.
Последние дни в Москве перед отбытием в Сибирь были плодотворными, тогда появилось еще несколько прекрасных романсов. Один из них - «Прощание с со­ловьем»- прозвучал со сцены Большого театра не­задолго до того, как Алябьев был отправлен в ссылку.
Перед отъездом Алябьеву выпало еще одно испы­тание: его лишили дворянства, всех чинов и орденов, которых он был удостоен в героических сражениях Отечественной войны 1812 года.
В суровую, холодную Сибирь, куда он прибыл ран­ней весной 1828 года, он привез с собой лишь музыку, с которой теперь не расстанется никогда.
Тобольск - город его детства, где он счастливо про­жил девять лет после рождения в богатой семье отца-губернатора. Грустным был этот приезд в родной город: не отвернутся ли от него люди, узнав о тяготеющем над ним обвинении, сумеет ли он заниматься музыкой?
На счастье ссыльного музыканта, генерал-губерна­тором Западной Сибири в те годы был Иван Александ­рович Вельяминов, тот самый Вельяминов, с которым они вместе воевали в Европе. Губернатор, весьма про­свещенный человек, любил музыку и отлично сознавал, какую пользу может принести композитор городу. А кроме того, Вельяминов был просто рад однополча­нину, их объединяли воспоминания былой, славной мо­лодости. Конечно же он постарался сделать все от него зависящее, чтобы скрасить ссыльную жизнь Александ­ра Алябьева.
В результате тяжелый душевный кризис, вызван­ный долгой дорогой в Сибирь, в неизвестность, мино­вал, и композитор начинает интенсивно трудиться. Те­перь у него совсем нет времени для размышлений о доле ссыльного, лишенного прав человека; он не пере­стает благодарить судьбу за ссылку в родной город.
В Тобольске жило немало ценителей музыки, су­ществовали духовой оркестр, несколько хоров. С орке­стром композитор начинает работать вскоре после при­езда, летом 1828 года, а 22 января 1829 года состоялся первый открытый концерт, собравший много благодар­ной публики. Произведения Алябьева, прозвучавшие в концерте тобольского оркестра, были встречены с вос­торгом.
Примечательно, что один из концертов состоялся в помещении гимназии, директором которой был отец ве­ликого ученого Д. И. Менделеева - И. П. Менделеев.
В Тобольске композитор обращается к близкой для него теме - он пишет музыку к инсценировке второй части «Кавказского пленника» А. С. Пушкина, создает романсы, пронизанные тоской по покинутым друзьям, - «Разлука», «Вечерний звон», «Иртыш», объединив их в цикл «Северный певец».
В довольно благоприятной атмосфере Тобольска Алябьев скучает по Москве, по театру. Иногда он по­лучает письма из Москвы, которые привозят ему в То­больск бывшие его слуги, снаряженные в Сибирь за­ботливыми родственниками. Они же доставляли и лите­ратуру, которую Алябьев передавал политическим ссыльным, например П.И. Мошинскому, с которым по­дружился.
Здесь же, в Тобольске, произошла еще одна встре­ча Алябьева - с декабристом Александром Бестуже­вым, направлявшимся из Якутии к месту своей новой ссылки - на Кавказ.
В октябре 1828 года к Алябьеву приехала его сестра Екатерина Александровна, не покидавшая его затем во все время его скитаний.
В декабре следующего года родственники компози­тора начинают энергично ходатайствовать о пересмот­ре дела Алябьева, надеясь на его полную реабилита­цию, как несправедливо осужденного.
Александр Алябьев, конечно, не мог не знать о хло­потах родственников и не мог относиться к этому безразлично. Желая как-то заглушить тревогу, он уси­ливает свои творческие занятия, сочиняет множество музыкальных произведений, работает с оркестром. Алябьев пишет одночастный квинтет для флейты, го­боя, кларнета, фагота и валторны, являющийся законченным образцом русской инструментальной музыки первой половины XIX века. По-прежнему сочиняет он и романсы: «Два ворона», «Пробуждение» («Мечты, меч­ты, где ваща сладость...») на слова Пушкина, «О друг младой, прекрасный друг...» на слова Ф.Н. Глинки и др.
Но самым значительным произведением этого пери­ода явилась созданная им для симфонического оркест­ра одночастная симфония e-moll, в какой-то степени подготовившая рождение симфонической увертюры М. И. Глинки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40