Затем - руки и голова. С тех пор и усвоила, что оторвать можно лишь у кукол, ведь у них нет крови и пота, что омывают и питают хрящики и косточки жизненной силой.
У ног человека булькало и чавкало, штанина, зацепившись за провода, рвалась и трещала, как гонимый ветром трухлявый бездонный бак. Разношерстное месиво, переходя в движение, то проваливалось, то снова накрывало беднягу с ног до головы. Белочка продолжала тянуть за руки, не отвлекаясь на склянки и пакеты, не тратя силы на опять нахлынувшую волну бумаги, продолжала вытягивать из болота своего великана.
Но силы оставляли её. Собрав последние остатки, упираясь в цементные камни, стиснув зубы и ничего не видя перед собой, она с таким остервенением и отчаянием вцепилась в запястья, что опомнилась только внизу, когда катилась с этой проклятой кучи вместе с ними. А следом, как снежная лавина, увлекая труху, вату, пыль и щебень, неслась катушка с оторванным концом кабеля. В последний миг, подпрыгнув над обескураженной Белочкой, катушка приняла смертельный удар шрапнельных и трассирующих осколков, трахнулась о землю и разорвалась, как пороховая бочка.
Белочка отрешенно смотрела на светящееся в полутьме оседающее облако, и тут её осенило: - Вот что нас спасет!
Соседи часто мастерят из таких вот катушек тележки. Каким-то образом соединяют колеса гнутыми трубами, привязывают между ними толстую фанеру и свозят неподъемные вещи к своим гаражам. Тележки эти ненадежны, потому и встречаются повсюду и целыми, и разбитыми. Нужно только отыскать подходящую. На один-то раз её хватит.
Она подлезла к голове человека. Ошметки одежды, прилипшие к лицу, отрывались вместе с кожей, а из открытого рта вытекала темная жидкость, Снова прильнула к груди. Живой! Снова протерла лицо ладошкой. Терли! И помчалась по долине между высокими кучами. Не замечая, что юбка и башмаки остались в горах, бежала к тому месту, куда привозят стружку и болванки. Падала и поднималась, сбивала ноги, но летела, расправив крылья на проклятой спине, обгоняя ветер и распугивая проснувшихся крыс.
Не прошло и получаса, как Белочка привезла спасительную тележку. Только бы она выдержала такого великана, только бы не развалилась, Но к её изумлению, человек полз навстречу ей. Окруженный крысами, пряча голову под себя, он отчаянно отталкивался изрезанными ногами и громко стонал.
Белочка мгновенно бросилась к нему. Отогнав крыс, одним движением приподняла голову и положила её на тележку. Затем подползла под туловище и с криком "Помоги!" изо всех сил стала толкать спиной, своей горбатой спиной, тяжеленную грудь, раздавливая сухожилия и кровеносные сосуды на своем горбу.
И человек услышал её. Он цеплялся руками за фанеру, кричал и хрипел, подтягивая тело. Торчащие гвозди впивались в живот, разрезали плоть, но беспомощный верзила, как мог, помогал Белочке. Вокруг копошились крысы, и беглецы понимали, что это - первые, за ними придет полчище... и смерть,
Под тяжестью человека тележка тронулась. Белочка ухватилась за свисающие ноги, как за штурвал корабля. Оставалось бежать следом и выбирать дорогу под уклон, как это делают соседи, чтоб тележка сама прикатилась прямо к её дому.
Какая она умная, смелая, сильная! Как хорошо придумала... Это же надо! Спасти человека на свалке ещё никому не приходилось. Она выходит его, залечит раны и поселит у себя.
Каким-то чудом тележка без малейшей заминки проходила выбоины и трещины, баррикады покрышек и зловонных красок, благополучно миновала птичьи базары, словно неведомая сила, оберегая, подхватывала её и проносила через препятствия. Только у самого дома тележка остановилась и, не успев освободиться, треснула и развалилась. Белочка втащила человека в будку, заперла дверь и рухнула на пол.
Проснулась как всегда на рассвете. Поиграла пробивающимися сквозь доски тонкими лучами, поймала жука, погладила паутину над головой и спустила ноги. Мучивший кошмар остался с ночью и ничем о себе не напоминал. Привычными движениями она зажгла керосинку, поставила чайник, умылась и стала расчесывать волосы перед треснувшим зеркалом. Вдруг замерла. Из зеркала на неё глядела прекрасная девушка. Благородные черты лица, волнистые густые волосы, спадающие на нежную, почти белоснежную шею, большие, с длинными ресницами глаза выдавали в ней красавицу. От шелковистого тела несло добротой и нежностью.
Незнакомка отшатнулась, попятилась в глубину зеркала и протянула руку. Белочка с изумлением обнаружила, что и она тянется к ней и что повторяет её движения также изящно и красиво. Она прикрыла зеркало ладонями и девушка исчезла.
Неужели это она? Сон, волшебство! Всю жизнь была замухрышкой, бродила по свалке, хоронясь от насмешек и дурного глаза. Она давно смирилась с уродством и не замечала его, трудясь, как белочка, на свалке. Не выпрямляя спины, добывала пропитание, потому что о другой жизни не ведала. Как белочка... Белочка? Теперь она снова будет Бэлой. Ее так нарекли в детстве, она помнит. И ещё помнит, как мама целовала волосы и вплетала в них белый бант, как сидела на коленях у человека в нарядном платье, держала механическую белочку и звонко смеялась.
Белочка опустила руки и вновь встретилась со своим отражением. Оно улыбалось, подмигивало и что-то шептало алыми губами. Белочка невольно приблизилась к этим губам и поцеловала.
А необъяснимое преображение готовило главную новость, В предчувствии её сердце выскакивало из груди, ноги подкашивались, на глазах появились слезы. Неужели и горб исчез? Она повернулась спиной, но, не разглядев горб в зеркале, выскочила из будки и прильнула к бочке с дождевой водой. Но и в ней увидела только лицо. Белочка с досады ударила по воде, обливая и искажая в черной бездне новые свои черты. Затем вернулась в будку, схватила зеркало, прижала его к груди и, задев по пути керосинку, которая с грохотом упала на пол, выбежала вон. Не разбирая дороги, она бежала вперед. Где-то на краю свалки Белочка без тоски и сожаления в последний раз взглянула на исчезающий в огне дом, на окутанные голубой дымкой гаражи, и улыбнулась первым чайкам.
БОЛЬШОЙ РАЗМЕН
Посвящается Анатолию Гантваргу
1
Как же душно, как тяжко, как муторно на душе. Кондиционер, устав выхватывать горячий воздух, жужжит, хрипит от бессилия, будто доживает последние минуты своей жизни. Шум прибоя украдкой заглядывает в открытое окно, но спасительную прохладу не приносит. Третий час пошел моих мучений. Нужно обязательно уснуть. Чемпионат ещё не набрал обороты, а я уже две партии сдал. Да как! По-мальчишески, по-идиотски, трусливо и скучно. Как я играл?! С ума сойти. Без борьбы, без куража. Шашки двигал с натугой, словно ставил позицию в первый раз. Полез в эти дебри, в это болото и захлебнулся в нем окончательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
У ног человека булькало и чавкало, штанина, зацепившись за провода, рвалась и трещала, как гонимый ветром трухлявый бездонный бак. Разношерстное месиво, переходя в движение, то проваливалось, то снова накрывало беднягу с ног до головы. Белочка продолжала тянуть за руки, не отвлекаясь на склянки и пакеты, не тратя силы на опять нахлынувшую волну бумаги, продолжала вытягивать из болота своего великана.
Но силы оставляли её. Собрав последние остатки, упираясь в цементные камни, стиснув зубы и ничего не видя перед собой, она с таким остервенением и отчаянием вцепилась в запястья, что опомнилась только внизу, когда катилась с этой проклятой кучи вместе с ними. А следом, как снежная лавина, увлекая труху, вату, пыль и щебень, неслась катушка с оторванным концом кабеля. В последний миг, подпрыгнув над обескураженной Белочкой, катушка приняла смертельный удар шрапнельных и трассирующих осколков, трахнулась о землю и разорвалась, как пороховая бочка.
Белочка отрешенно смотрела на светящееся в полутьме оседающее облако, и тут её осенило: - Вот что нас спасет!
Соседи часто мастерят из таких вот катушек тележки. Каким-то образом соединяют колеса гнутыми трубами, привязывают между ними толстую фанеру и свозят неподъемные вещи к своим гаражам. Тележки эти ненадежны, потому и встречаются повсюду и целыми, и разбитыми. Нужно только отыскать подходящую. На один-то раз её хватит.
Она подлезла к голове человека. Ошметки одежды, прилипшие к лицу, отрывались вместе с кожей, а из открытого рта вытекала темная жидкость, Снова прильнула к груди. Живой! Снова протерла лицо ладошкой. Терли! И помчалась по долине между высокими кучами. Не замечая, что юбка и башмаки остались в горах, бежала к тому месту, куда привозят стружку и болванки. Падала и поднималась, сбивала ноги, но летела, расправив крылья на проклятой спине, обгоняя ветер и распугивая проснувшихся крыс.
Не прошло и получаса, как Белочка привезла спасительную тележку. Только бы она выдержала такого великана, только бы не развалилась, Но к её изумлению, человек полз навстречу ей. Окруженный крысами, пряча голову под себя, он отчаянно отталкивался изрезанными ногами и громко стонал.
Белочка мгновенно бросилась к нему. Отогнав крыс, одним движением приподняла голову и положила её на тележку. Затем подползла под туловище и с криком "Помоги!" изо всех сил стала толкать спиной, своей горбатой спиной, тяжеленную грудь, раздавливая сухожилия и кровеносные сосуды на своем горбу.
И человек услышал её. Он цеплялся руками за фанеру, кричал и хрипел, подтягивая тело. Торчащие гвозди впивались в живот, разрезали плоть, но беспомощный верзила, как мог, помогал Белочке. Вокруг копошились крысы, и беглецы понимали, что это - первые, за ними придет полчище... и смерть,
Под тяжестью человека тележка тронулась. Белочка ухватилась за свисающие ноги, как за штурвал корабля. Оставалось бежать следом и выбирать дорогу под уклон, как это делают соседи, чтоб тележка сама прикатилась прямо к её дому.
Какая она умная, смелая, сильная! Как хорошо придумала... Это же надо! Спасти человека на свалке ещё никому не приходилось. Она выходит его, залечит раны и поселит у себя.
Каким-то чудом тележка без малейшей заминки проходила выбоины и трещины, баррикады покрышек и зловонных красок, благополучно миновала птичьи базары, словно неведомая сила, оберегая, подхватывала её и проносила через препятствия. Только у самого дома тележка остановилась и, не успев освободиться, треснула и развалилась. Белочка втащила человека в будку, заперла дверь и рухнула на пол.
Проснулась как всегда на рассвете. Поиграла пробивающимися сквозь доски тонкими лучами, поймала жука, погладила паутину над головой и спустила ноги. Мучивший кошмар остался с ночью и ничем о себе не напоминал. Привычными движениями она зажгла керосинку, поставила чайник, умылась и стала расчесывать волосы перед треснувшим зеркалом. Вдруг замерла. Из зеркала на неё глядела прекрасная девушка. Благородные черты лица, волнистые густые волосы, спадающие на нежную, почти белоснежную шею, большие, с длинными ресницами глаза выдавали в ней красавицу. От шелковистого тела несло добротой и нежностью.
Незнакомка отшатнулась, попятилась в глубину зеркала и протянула руку. Белочка с изумлением обнаружила, что и она тянется к ней и что повторяет её движения также изящно и красиво. Она прикрыла зеркало ладонями и девушка исчезла.
Неужели это она? Сон, волшебство! Всю жизнь была замухрышкой, бродила по свалке, хоронясь от насмешек и дурного глаза. Она давно смирилась с уродством и не замечала его, трудясь, как белочка, на свалке. Не выпрямляя спины, добывала пропитание, потому что о другой жизни не ведала. Как белочка... Белочка? Теперь она снова будет Бэлой. Ее так нарекли в детстве, она помнит. И ещё помнит, как мама целовала волосы и вплетала в них белый бант, как сидела на коленях у человека в нарядном платье, держала механическую белочку и звонко смеялась.
Белочка опустила руки и вновь встретилась со своим отражением. Оно улыбалось, подмигивало и что-то шептало алыми губами. Белочка невольно приблизилась к этим губам и поцеловала.
А необъяснимое преображение готовило главную новость, В предчувствии её сердце выскакивало из груди, ноги подкашивались, на глазах появились слезы. Неужели и горб исчез? Она повернулась спиной, но, не разглядев горб в зеркале, выскочила из будки и прильнула к бочке с дождевой водой. Но и в ней увидела только лицо. Белочка с досады ударила по воде, обливая и искажая в черной бездне новые свои черты. Затем вернулась в будку, схватила зеркало, прижала его к груди и, задев по пути керосинку, которая с грохотом упала на пол, выбежала вон. Не разбирая дороги, она бежала вперед. Где-то на краю свалки Белочка без тоски и сожаления в последний раз взглянула на исчезающий в огне дом, на окутанные голубой дымкой гаражи, и улыбнулась первым чайкам.
БОЛЬШОЙ РАЗМЕН
Посвящается Анатолию Гантваргу
1
Как же душно, как тяжко, как муторно на душе. Кондиционер, устав выхватывать горячий воздух, жужжит, хрипит от бессилия, будто доживает последние минуты своей жизни. Шум прибоя украдкой заглядывает в открытое окно, но спасительную прохладу не приносит. Третий час пошел моих мучений. Нужно обязательно уснуть. Чемпионат ещё не набрал обороты, а я уже две партии сдал. Да как! По-мальчишески, по-идиотски, трусливо и скучно. Как я играл?! С ума сойти. Без борьбы, без куража. Шашки двигал с натугой, словно ставил позицию в первый раз. Полез в эти дебри, в это болото и захлебнулся в нем окончательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21