Один из его недавних предков не был человеком. Он обладает некоторой долей того, что выдает за психическую силу. Свою религию он состряпал собственноручно. Она хорошо принялась в Йимбере, поскольку многие к тому времени уже устали от нескончаемой вражды между А-Лат и А-Лафом».
– Мне казалось, что открытая война началась только совсем недавно.
«Верно. Было бы очень поучительно сравнить то, что помнит Пенни Мрак, с воспоминаниями мистера Бриттигарна – его представления об этом предмете служат исключительно его пользе».
И Мешок с костями поведал нам историю про мошенника, чье жульничество процветало неплохо до тех пор, пока не привлекло внимание А-Лафовых дьяконов и пономарей – это случилось вскоре после того, как культ А-Лафа стала контролировать фракция активистов фундаменталистского толка. Они принялись точить зубы на последователей ББ. Выжившим пришлось бежать в Танфер, где они постепенно перестали поддерживать своего пастыря в той мере, к которой он уже привык. Сосуды греха, каковыми полнился большой город, переманили их к себе. И вот теперь, когда битва между А-Лат и А-Лафом тоже иммигрировала к нам, казалось весьма маловероятным, что брату Бриттигарну удастся еще долго наслаждаться удобствами Квартала Грез.
– А что там с моим каменным яйцом?
«Он не принес его с собой. Мистер Тарп не получил насчет него никаких инструкций, поэтому камень до сих пор находится в храме Эас и Айгори».
– Но все же он действительно подменил его и не выбросил потом в реку?
«Этот камень слишком ценен, чтобы его выбрасывать».
– Не может быть!
«Сарказм тебе не идет».
– Возможно. Но я не могу обойтись без сарказма, когда ты говоришь настолько очевидные вещи.
«Он снова думает о том, чтобы сбежать».
– Ну так останови его. Разве так трудно сообразить самому?
«Это может оказаться не так просто, если он поймет, какими естественными орудиями он обладает».
– Используй свою обычную тактику – заморочь ему голову какой-нибудь ерундой… А вообще, зачем ему этот камень?
И тут всплыло доказательство того, что Мешок с костями до сих пор не уделил ББ достаточного внимания: оказалось, он до сих пор не знал ответа! Ему пришлось играть в ловца жемчуга, ныряя в мозг, от природы не расположенный делиться своими сокровищами.
«Это займет какое-то время. У него, по-видимому, несколько различных планов относительно этого камня. Впрочем, все они сфокусированы на том, чтобы извлечь максимальную возможную выгоду из своей удачи».
Классическое мышление негодяя – называть воровство удачей.
– Но почему?
Я ощутил легкое покалывание в своем мозгу: он смотрел, что я хочу этим сказать. Вместо того, чтобы просто спросить.
– Ты стал ужасно нетерпелив, Костлявый.
«Столько всего происходит. И я так взволнован».
– Ты понемногу становишься воплощением сарказма. Почему это яйцо настолько важно? В чем его ценность?
«Потому что священник, возможно, сказал тебе правду о том, насколько опасен этот камень – даже если он и не был украден из гнездо сказочной птицы. Он хочет устроить на Холме аукцион и продать яйцо за достаточную сумму, чтобы насовсем выйти из религиозного бизнеса. Этот камень вполне соответствует определению “редкий, как яйцо птицы Рух”».
– Ничего не понимаю…
«Удивительно, что ты это заметил».
Покойник порой может кусаться как саблезубая жаба.
– Слушай, а пускай-ка твоими записями занимается Синдж! Ей нужно тренироваться, и к тому же это удержит её подальше от пива.
Он ответил мысленным эквивалентом хмыканья.
– Итак, что же насчет камня?
«Он может быть использован, чтобы разжигать огонь».
– Это точно? – Я чувствовал, что он не знает ничего больше, никаких подробностей, зато под завязку полон домыслов.
«Я попросил мисс Торнаду поработать в этом направлении. Возможно, это даст нам что-либо ценное».
И он, разумеется, не станет со мной делиться прямо сейчас, поскольку не любит предположений и мозговых штурмов – разве что между собственными многочисленными мозгами. Он не любит оказываться неправым. Но я мог догадаться, о чем он думает. Я и сам рассматривал эту идею и нашел её слишком смелой.
«Ты должен был упомянуть о камне мистеру Тарпу».
Плоскомордый простонал. Он сел, обхватил ладонями виски, выругался и солгал:
– Никогда не буду больше этого делать!
– О чем ты?
Тут он осознал, что не имел в виду создавать себе карьеру в качестве кошачьей подстилки, когда утешался слишком большим количеством взрослых напитков.
– Что произошло?
Морли объяснил:
– Вчера вечером была слишком мерзкая погода, чтобы отпускать тебя домой.
– Сколько времени?.. О боги! Я должен был быть… она убьет меня!
Он одернул на себе одежду, перешнуровал ботинки, взгромоздился на ноги и двинулся к выходу. Я пошел следом, чтобы его горе не осталось в одиночестве, когда он выглянет наружу.
Плоскомордый выглянул.
– Вот дерьмо! Что ты тут натворил?
– Парень, нельзя же сваливать на меня даже погодные гримасы!
– Еще как можно! Нет такого закона, где было бы сказано, что я должен быть логичным. – Тарп показал мне самую широкую из своих дерьмоедских улыбок. Еще раз высунув голову за дверь, он тут же убрал её внутрь. – Я считаю, что все это из-за мирного времени!
– Что? Что такое случилось из-за мирного времени?
– Погода, конечно! Когда у нас была война, такой погоды никогда не было. Во всяком случае, не так рано.
– Что за чушь ты тут мелешь?
Он снова ухмыльнулся.
– Расслабься, браток, я просто подкалываю. Я все время слышу такую фигню в тавернах.
– А-а.
– Ты-то в них больше не заходишь. Ты не в курсе последних маразматических теорий.
Плоскомордый Тарп читает мне лекцию о маразме! Что за странный мир!
– Так ты собираешься прыгать туда или нет?
– Нет, я, пожалуй, зависну здесь. Там слишком мерзко.
Нам очень повезло, что Дину удалось в последний момент пополнить наши запасы.
Сделав все что можно, чтобы хоть немного расслабить свою рабочую руку, я вернулся к записыванию мемуаров Миляги Скалдита. Синдж и Морли следили за орфографией. Им оставалось немного других занятий – разве что играть в шахматы.
Я обнаружил еще одну область, где я мог чувствовать свое превосходство над моим милым симпатягой-приятелем темно-эльфийского происхождения. Хотя он и настаивал, что я втихаря получаю помощь от своего напарника.
А пишет он так, что вообще ничего разобрать невозможно!
Глава 47
Один за другим мои гости убирались восвояси.
Морли ушел первым, прождав почти весь день. Часом позже Плоскомордый тоже нырнул в снегопад, который к этому времени уже прошел высшую точку. Теперь он состоял из сверкающих маленьких снежинок, казавшихся искусственными. Снега на земле лежало около фута. К тому же почти не было ветра, что весьма утешало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92