Миллионы людей в нашей стране и за рубежом объединяются в Международную организацию помощи борцам революции, или сокращенно - МОПР...
Люди вздыхали, слушая девушку, женщины украдкой вытирали глаза уголками платков, наверное, вспоминали, кто мужа, не вернувшегося с войны, кто погибшего брата или отца.
- Надо помогать друг другу, на то мы и люди, - высказала то, что было у всех на душе, тетя Агата и заплакала.
- Белорусская организация МОПРа взяла шефство над политзаключенными белостокской тюрьмы, - продолжала Лена. - Пилсудчики жестоко издеваются над ними, пытают, калечат.
До глубины души доходили эти слова, обращенные к памяти и совести людей. Все громче всхлипывала тетя Агата: наверное, вновь вспомнила, как при отступлении схватили белополяки ее сыночка Егорку - еще и пятнадцати ему не было. Ни с того ни с сего избили его и забрали в обоз вместе с лошадью и телегой. Поехал Егорка - и пропал.
Те, кому посчастливилось вернуться, сказывали, что застрелил Егорку польский легионер на дороге за Волковыском, потому что заболел парень тифом и не мог идти за возом...
Вот такие звери и тянут жилы из людей в тюремных подземельях...
Василинка с грустью в сердце слушала, как Лена читала письмо, написанное в мрачном застенке. К ней и ко всем, кто собрался в этой комнате, обращалась узница белостокской тюрьмы, западнобелорусская комсомолка.
"Я сижу в каменном мешке, - писала девушка. - Из маленького окошка за решеткой высоко под потолком своей одиночки я вижу кусочек синего-синего неба, а в долгую бессонную ночь мне иногда светит далекая ясная звезда. Число арестованных все время увеличивается, среди них много больных, истощенных и искалеченных, которые прошли через голодовки, издевательства. Но никакие мучения нас не испугают. В день Первого мая узники прикрепили на окнах красные ленты или листы бумаги, разрисованные красными карандашами, в условленное время все вместе громко запели "Интернационал". Надзиратели стучали в двери прикладами, стреляли по окнам. А пролетарский гимн звучал еще громче, проникал за тюремные стены, разносился по притихшему городу..."
- Как же помогает МОПР узникам? - спросила Василинка.
- Маленькие ручейки взносов сливаются в довольно большие реки. На эти деньги мопровская организация отправляет посылки заключенным. И это еще не все. Организации МОПРа морально поддерживают борцов, устраивают демонстрации протеста против террора.
Вместе со всеми Василинка голосовала за создание в Березовой Роще ячейки МОПРа.
Взволнованные, растревоженные услышанным на собрании, они с Ниной и Ликутой медленно шагали темной улицей.
- Как бы мне хотелось увидеть ту девушку... - задумчиво произнесла Василинка.
- Наверное, красивая она, - откликнулась Ликута, - так хорошо написано, словно все наяву видишь.
- Слушайте, девочки, давайте напишем ей письмо. Расскажем, как школу строили...
- И как люди объединили свою землю и все вместе ее засевали. Весело, с песнями. Напишем, это ей будет интересно! - подхватила Ликута.
- Вот если бы послать ей подарок, - предложила Нина. - Чтобы знала, что есть на свете Березовая Роща и что живут там добрые девчата...
- А что же мы подарим? - задумалась Василинка.
- Кофточку вышитую! - воскликнула Нина. - Замечательный будет подарок.
Присев на завалинке Анетиной хаты, девушки так увлеклись разговором, что не сразу заметили, когда подошел Аркадий.
- О чем разговор? - полюбопытствовал он.
- Письмо сочиняем, - сказала Василинка.
- Ого! И кому же вы вздумали написать? Уж не Федору ли в армию?
- Хотим ответить той девушке из белостокской тюрьмы, - откликнулась Нина. - Все описать, как мы живем. Им же там буржуи не дают читать советских газет. Напишем о самом интересном, что есть в Березовой Роще.
- И о концертах тоже, которые скоро устроим, - подала голос Ликута. Девчата столько новых песен разучивают.
- У тебя одни песни в голове, - засмеялась Василинка, хотя очень любила, когда Ликута поет.
- Пишите, девчата, что люди новые дома построили. Один лишь Василий остался на подселении.
- Построим и мы, - уточнила Василинка. - Ведь Советская власть беднейшим крестьянам лес отпускает бесплатно или по дешевой цене. И отчиму дадут...
- А еще не забудьте написать о комитете взаимопомощи, который семенами и инвентарем бедноте помогает. Расскажите, что крестьяне работают дружно, не ссорятся, даже молотилку решили купить. В кредит. Понемногу освобождаются от кулацкой кабалы.
- О тете Агате надо рассказать, - напомнила Василинка. - Вдову, беднячку - и депутатом в сельсовет избрали.
- Что там Агата! Рабфак открылся в городе - вот это новость! - перебил Аркадий. - Эх, мне бы туда! Да чтобы отец каждую неделю торбу сала присылал... Но это я так, девчата, шучу, вы не обращайте внимания. Пишите, что новую дорогу прокладывают, и что в лесу порядок наводят, и что кулаков немного прижали...
- Хватит на сегодня, - остановила Василинка. - Завтра окончим.
- Ладно, - послушно согласилась Ликута. - Нинка, бежим домой.
Она поняла, что Василинке захотелось побыть с Аркадием. А у Василинки словно язык отняло. Хоть бы Аркадий сказал слово. Но он, всегда такой разговорчивый, неловко молчал, лишь поближе подвинулся.
- Какая умная женщина - та, что на собрании выступала, - выжала из себя Василинка. - Молодая, а столько знает!
- Знает, потому что училась, - объяснил Аркадий. - Это мы тут, в лесу живя, скоро мохом обрастем. Эх, Василинка! Что я надумал - махнуть в город на рабфак. Но мать... Не пускает, и все тут: хозяйство надо, говорит, налаживать. Чтобы было не хуже, чем у людей. В городе не заботились о хозяйстве: пришел отец с работы и деньги принес. А тут деньги только исправное хозяйство может дать. Петру легче: что задумает, то и сделает. Его никто не задержит.
Василинке что-то не нравилось в словах Аркадия, но что - она и сама не могла понять. Может, его слепое подчинение матери. Но разве он своей головы не имеет? Вот Петр своему слову хозяин и никого не боится.
- Пойдем, Василинка, погуляем?
- Пойдем...
На улице ни души, погасли огни в домах, спит деревня крепким сном. Из-за тучи, словно только для них двоих, выплыла круглая желтая луна. Взявшись за руки, парень с девушкой медленно бредут по сонной улице. Светло у них на душе, будто нет на свете тюремных застенков, где полицейские пытают и убивают борцов за народное дело, нет жадных, бессердечных врагов, которые недавно едва не сожгли живьем Василинку и ее родных...
- Кажется, пошел бы с тобой на край света...
Голос Аркадия взволнованно дрожит, слова кажутся такими искренними.
Василинка не хочет думать, что он мог сказать не "пошел бы", а "пойду". Ей так хорошо...
Внезапно его слова заглушает эхо двух выстрелов.
Как будто и не было покоя, который только что царил на земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33